Временные трудности

Дьяволы — то есть бывшие мятежные ангелы — стояли группкой на холме, переступая копытами и наблюдая, как медленно скрывается в черном небе армия Господня.

— Ну охренеть теперь, — процедил первый, огромный, как слон, и метко сплюнул в траву. — За что боролись?

— За свободу, — пояснил второй, гибкий и вытянутый, словно змея, и тоже сплюнул. Падшим ангелам полагалось отличаться в худшую сторону от светлого воинства Саваофа, что они с мстительным удовольствием и демонстрировали. — Свободу совести, веры и прочей ахинеи. Это все этот начал, как его, дьявола... Хелель бен Шахар. "Светоносный"... Тьфу еще раз!

— Нет повода для огорчений, ребята, — подходя, мягко сказал Самаэль (впрочем, он не любил все эти семитские окончания и предпочитал, чтобы его называли Сэмом). Трава шелестела и обугливалась под его босыми ногами. Дьяволы вздрогнули и всполошились.

— Что? Ты... Это же ты все это затеял!

— Ну, допустим, — Самаэль примирительно помахал в воздухе ладошками. Все заметили, что у него отличный маникюр. — Согласен, что эксперимент не удался в задуманном виде. Все эти печальные последствия: низвержение, отвержение, и прочие длинные слова...

Прекрасное лицо лучшего ученика Саваофа выразило целую гамму чувств: преобладал осторожный оптимизм.

— Но у меня есть интересная идея.

— Не-е-е-е-т!!! — дружно возопила демоническая братия. — Сэм, братишка, давай уже не надо! Давай уже хватит! Нас и так прогнали на этот булыжник навсегда! Какие еще идеи?!

— "Навсегда", — задумчиво покатал слово на раздвоенном языке Самаэль. — А что это такое, навсегда?

— Брат, ты головой стукнулся? Навсегда — это значит навечно.

— То есть мы здесь, — бывший ангел обвел взглядом пылающих глаз угрюмые земные пейзажи, — навечно? Или навсегда?

— Да какая разница?

— Разница в том, что я буквально только что придумал одну клевую штуку. Называется "время". Как бы вам объяснить попонятнее... Когда Михаил, воспользовавшись численным преимуществом своих сил, победил нас?

— В каком смысле "когда"?

— Ну, сколько времени прошло с тех пор?

Дьяволы как по команде задрали рогатые головы. В небе все так же сверкала во всем своем блеске Господня армия, перемигиваясь огнями на нимбах ангелов. Впрочем, это вполне могли быть огни Млечного пути.

— Что-то я тебя не пойму, брат, — прогудел первый дьявол. — Они нас победили. И сейчас отправляются обратно в Рай вечно играть на арфах и чистить огненные мечи. А мы остаемся тут. Тоже навечно, то есть навсегда. О каком времени ты толкуешь?

— Дело в том, — рассудительно сказал Самаэль, — что наш отец очертил только общие контуры мироздания. То есть подошел к вопросу стратегически. А детали осталось прорабатывать нам. Вот я и придумал одну такую деталь — время. Форму протекания физических процессов, условие возможностей изменения. Один фрагмент, всего один, который изменит все вокруг, понимаете?

Дьяволы переглянулись и синхронно замотали бошками.

— Да и куда вам; вон, даже в битве победить не сумели. Давайте еще проще: Саваоф, наш отец, когда-нибудь умрет?

— Нет, конечно.

— Верно. И мы тоже бессмертны и вечны, как и эта вселенная, поскольку у отца не было инструментов для измерения времени. Даже паршивой клепсидры — и то не было. Поэтому все, что он творил, было неизменным по умолчанию. Даже люди были изначально созданы вечными, хотя тут Саваоф дал маху, не принял во внимание естественный износ тканей...

— Мафусаил паршиво смотрелся на восьмисотлетний юбилей, — с шипящим смехом подтвердил второй дьявол. — Да и Адам кончил не лучше.

Все закивали. Египетские мумии выглядели куда живее едва шевелящихся патриархов.

— Так, — сказал третий дьявол, который до этого крайне разумно соблюдал тишину. — Пока что я понял, что мы будем жить всегда, а люди — нет, и все из-за этого времени, о котором ты говорил. Получается, время — это просто череда смертей, которая ждет обитателей этой вшивой планетки?

— Кое в чем ты прав, — сказал падший ангел и нахмурился. — Надо было прихватить из рая фумигатор, а я и забыл... С другой стороны, откуда в раю фумигаторы? А в остальном, увы, ошибаешься. Время — это не только смерть. Скорее, это что-то вроде длинной лестницы с бесконечным количеством ступеней. Дискретный процесс, который можно поделить на сколь угодно малое количество элементов. Сообразили теперь?

— Нет, — хором ответили демоны.

— Ну, тупые! Чем больше составных элементов времени, тем больше мы сможем успеть за них! Пока ангелы на облаках будут вечно натачивать свои мечи и пересказывать подробности сегодняшней битвы — кстати, вот вам нормальная единица: день! — мы будем развиваться.

— Саваоф создал мир за шесть дней, так что это не ты придумал, Сэмми, — развязно сказал второй дьявол и тут же задумался. — Хотя мало ли что он мог наговорить, нас-то тогда еще не было...

— Вот именно! — обрадовался Самаэль. — И теперь, вооруженные новым замечательным оружием, временем, мы сможем как следует подготовиться и обеспечить себе победу в новой, финальном битве между силами Прогресса и Разума, и закостенелым реакционным режимом Саваофа! Ну что, за дело, ребята?

— Еще чего! — сказали хором первый и второй дьяволы. Третий, самый рассудительный, промолчал, но и по его мерзкой роже было видно, что никакого восторга у него эта идея не вызывает.

— Нам тут нравится, — сказал первый, ухмыляясь как сущий... ну да, дьявол. — Мы уже вовсю забавляемся с людьми, и это очень смешно. Был, словом, такой парень, Иов, так он...

— А некоторые сами выходят на связь и предлагают нам сделки, — перебил второй, потирая лапы. — Например, золото в обмен на свои бессмертные души — вот олухи-то! А другие вообще готовы позволить нам вселяться в них. Что же касается третьих...

— Мы уже придумали всякие интересные штуки, — сказал тот дьявол, что был рассудительней прочих. — Война, эпидемии, голод, и еще либертарианство. Поэтому твои рассуждения о времени, Самаэль, нам не очень нужны. Земля отдана нам во владение — так на что нам отцовский трон? Присоединяйся к нам или будь сам по себе, но только не мешай. Земля отныне наша, и мы желаем как следует повеселиться!

И с адским хохотом они взлетели над миром, превратившись в горячие пустынные ветры.

— О, отец! — простонал одинокий падший ангел. — И зачем я тебя оставил? Чего мне не хватало-то?

* * *