"Волужка"

Вадима Алексеевича Строкова я знаю давно. Что про него сказать? Худощавый и высокий мужчина в очках, где-то там бизнесменит, я не спрашивал. Он был одним из первых клиентов моего автосервиса. Ну, на тот момент не единолично моего, но это не важно. Помню его ещё совсем молодым человеком, когда он пригнал к воротам "Волгу" ГАЗ-21 и, чего-то стесняясь, попросил сделать ей профилактику.

"Отцова..." — добавил он, — "папа умер, а продавать рука не поднимается... Я ведь в ней родился, вот, прямо на этом заднем сиденье! Папа вёз маму в роддом..."

Ну, это лирика, а наша работа сугубо техническая: всё, что положено сделали, подкачали, сменили масло, отрегулировали карбюратор, фары там... Заполировали царапину на дверце, помыли салон. Получилась машинёшка, как новая. Да она и была, почти, как новая: прежний владелец — "папа" — за ней следил, в авариях не бил, ухаживал. Коррозий нет и следа, где нужно — подкрашено, ходовая в норме, мотор и коробка, правда, не "родные", но это "папе" только в плюс — вовремя заменил. И сына сумел воспитать в уважении к технике.

"Моя Волужка!" — приговаривал Вадим Алексеевич, принимая автомобиль и поглаживая его. И так каждый раз. Примерно раз в год-полтора он пригонял "Волужку" ко мне на профилактику. Как всегда, я поручал машину Сергеичу. Он и сам пожилой и "волги" хорошо знает. Конечно, устаревшая модель, да и тесновато в ней по нынешним временам. А с другой стороны — раритет, не много таких "на ходу" осталось, да ещё в состоянии "новой"! Вадим — мы давно перешли на "ты", он младше меня на пару лет всего — несколько раз ездил в "область" и в саму Москву на парады старых автомобилей. Первых премий, правда, не привозил, только грамоты за отличное техническое состояние. Приятно...

И вот в октябре приезжает Вадим, как-то вне графика. И что-то он мне не нравится: грустный какой-то.

"Сделайте", — говорит — "последнюю профилактику. Продать решил!"

"Да как же так, Вадим?" — изумился Сергеич и я, но только молча, — "Ведь коллекционная вещь!"

"Вот-вот, пристал один московский коллекционер: "Продай, да продай!" Деньги очень хорошие сулит. Чуть ли не ежедневно звонит: "Надумал?" А у меня в гараже тесновато, я же "Тойоту" купил для разъездов, чтобы "Волужку" по пустякам не гонять. Так, что решился — продаю, уже позвонил клиенту. Тот попросил, правда, скрутить наполовину спидометр. Зачем-то ему нужно... Сделаешь, Сергеич?"

Вообще-то, нужно говорить "одометр", но все "спидометр" говорят, а я не поправляю... Договорились, что Вадим придёт послезавтра, а Сергеич за это время всё сделает, и профилактику и "скрутку".

Но Вадим не пришёл. И на следующий день не пришёл. Я забеспокоился и стал ему названивать на мобильник. Трубку не берёт. Наконец, ответила жена:

"Вадим Алексеевич заболел. Он в больнице..."

"Когда? Что с ним случилось?"

"Он заболел во вторник утром, врач сказал, что это "ретроградная амнезия"".

Что-то щёлкнуло у меня в голове... Я постарался удержать мысль за скользкий хвостик, и мне это удалось.

"Как зовут врача?"

"Владимир Петрович Остапенко... Понимаете, он меня не узнаёт, зовёт маму!" Женщина разрыдалась, и больше я от неё ничего не добился. Но, всё, что нужно, узнал. Конечно, мне знаком господин Остапенко. Я, наверно, всех автовладельцев в городе знаю. Кроме тех, кто в сервис не ездит и курочит свои престарелые "чайки" сам. А у доктора битая шестёрка. Несмотря на то, что он психиатр, ездит Владимир Петрович очень неаккуратно. Наверно, задумывается. Поэтому, и новую машину не покупает, хотя, полагаю, деньги у него есть. Итак, открыть "талмуд", найти телефон...

"Владимир Петрович? Это..."

"Да, у меня высветилось, здравствуйте. Чем могу? Моя пока на ходу..."

"Тут странная история с вашим пациентом Строковым..."

"И, что же в ней странного?"

"Понимаете, он был у меня в сервисе вечером в понедельник".

"И, что с ним случилось? Он поругался? Ударился головой?"

"Нет, нет... Скажите, доктор, ретроградная амнезия, это вроде того, как бы в мозгу открутили назад спидометр?"

"Я не имею права обсуждать с посторонними состояние и диагнозы моих пациентов!"

"Не нужно ничего обсуждать, я Вадиму помочь хочу. А вы просто выслушайте и ответьте... опосредованно".

Доктор Остапенко, кажется, смягчился.

"Да, немного похоже на сброс показаний спидометра, а дело-то в чём?"

"Понимаете, в эту ночь мы как раз скрутили в его машине спидометр, примерно наполовину. А он к ней очень и очень привязан, ласково называет Волужка. Он, даже родился в ней!"

"Полная чушь, молодой человек! Какая тут может быть корреляция? Мракобесие и ангельские хоры в чистом виде! Извините, у меня дел полно!" И психиатр отключился. Но я откуда-то знал, что это ещё не конец. И, правда, доктор перезвонил через полчаса.

"Вы на месте? я подъеду?" И подъехал.

И, наплевав на врачебную этику, рассказал нам с Сергеичем, что произошло. По его словам, господин Строков пришёл домой в несколько подавленном настроении, поужинал, выпил полбутылки пива и рано лёг спать. Среди ночи завозился, проснулся и разбудил жену словами: "Мама, дай попить!" Та включила ночник, и тут с пациентом случилась истерика. Они зарыдал, забился под одеяло и стал звать маму. Вызов в "скорую" зафиксирован в 4-30. Больного отвезли в психиатричку. Утром он его осмотрел.

"Я в три часа с минутами закончил!" — вставил Сергеич.

Пациенту сделали томографию мозга, патологий не найдено. Ведёт себя, как трёх-четырёх ребёнок... в теле взрослого мужчины. Интересуется соответствующими этому возрасту игрушками, знает, что его зовут Вадик, даже знает несколько букв. Периодически плачет и зовёт маму. Жену и сына по-прежнему не узнаёт.

"Вот, что я вам скажу, ребята!" — продолжил доктор. — "Только я вам этого не говорил. Если, кто узнает, конец мне. Моей работе в больнице, точнее. Накрутите-ка вы спидометр на прежнее значение, вы ведь его знаете?"

"Конечно, у меня записано", — ответил Сергеич.

"...прямо этой ночью, когда он будет спать. А я поеду на работу, понаблюдаю за ним. Хорошо? Но, никому ни слова! Позвоню, если что".

"Конечно..."

Я тоже остался на ночь на работе, и мы вместе накрутили одометр до прежнего значения. Потом я пристроился на кушетке в кабинете, а Сергеича отправил отдыхать домой. Заснуть не удавалось, точнее спать-то я спал, но снилось что-то такое страшное, что периодически просыпался. Когда в девять проснулся в очередной раз, позвонил доктор. По его торжествующему голосу я сразу понял, что всё удалось.

"Пациент проснулся и выразил недоумение по поводу "где он находится?" Я объяснил, как мог, дескать "приступ амнезии", показал ему видео, где он ведёт себя, как ребёнок, лепечет и строит что-то из "лего". Сейчас он общается с семьёй и настойчиво требует выписки, потому, что "всё прошло". Выпишу его завтра утром. А потом он, очевидно, придёт к вам. Что вы ему расскажете, я не знаю. Главное, не разрешайте снова крутить спидометр. И меня не поминайте, мы незнакомы, хорошо?"

"Хорошо, доктор!"

"Вы — молодцы, а я старый дурак, но тоже молодец!"

Строков заявился через два дня, наверно, были дела. Я пригласил его в свой кабинет — просто отгороженную часть цеха с окошком в него. Зашёл и Сергеич. Повинуясь моему жесту, клиент присел на кушетку.

"Ну, как? Всё? А то я тут приболел немного..."

"Да, всё готово, кроме спидометра. Его крутить нельзя!"

"Почему? Договорились же!"

Я решил взять быка за рога:

"Той ночью мы его скрутили, и это вызвало твою амнезию, уж не знаю, как... Потом накрутили обратно, и память к тебе вернулась!"

Конечно, он опешил, да и любой бы на его месте...

"Да, ладно, ерунда какая! С чего вы взяли? Или вы меня разыгрываете? Вроде, давно друг друга знаем... Не хотите что ли? Ну, мне в другом сервисе скрутят. А от вас таких шуток не ожидал...!" — и Вадим привстал, видимо, собираясь покинуть общество злых шутников.

"Послушайте, Вадим! Никаких шуток! Да садитесь же! Мы и сами были ошарашены... не знаю, как вам доказать, но мы правы... и время точно совпадает!"

И тут мне пришла в голову идея.

"Сергеич! У тебя моторчик всё ещё подключен? (Утвердительный кивок) Давай-ка, ступай к машине и по моему сигналу отмотай счётчик немного назад... Нет, не нужно по сигналу, иди, я тебе позвоню!"

А сам я приготовился задокументировать опыт, идея которого пришла мне в голову только что. Думаю, доктор Остапенко его не одобрил, но что-то нужно было делать, чтобы доказать... Сергеич ушёл к машине, а я приспособил на столе нетбук, чтобы сидящий на кушетке Вадим попал в кадр.

"Сейчас мы сделаем опыт, который, думаю, тебя убедит. Не знаю, что ты запомнишь, поэтому я всё буду снимать, хорошо?"

Кажется, он смирился с продолжением "розыгрыша", поскольку только устало кивнул.

"Итак, запись пошла! Сегодня 24 октября, 12-05, ты сидишь на кушетке в сервисе. Нет возражений?"

"Нет, заканчивайте скорее!"

"Где там Сергеич? Ага, вот он. Сергеич, включай обратную отмотку, да не отключайся, слушай меня... Включил? Хорошо, подождём немного... Стоп, стоп! выключай, я перезвоню!"

Дело в том, что Вадим, до этого прислушивавшийся к разговору, вдруг упал набок. Я подбежал к нему, проклиная себя за безответственность, но он был, к счастью, жив и в сознании, самостоятельно сел и потёр виски:

"Эт чо? Где я? Это сервис что ли?"

"Да, это сервис, здравствуйте Вадим! Чему вы удивляетесь?"

"То есть как это...? Я был в Анталье с семьёй и вдруг я здесь? Где моя жена, где сын?"

" Жена, думаю, на работе, сын в школе, сегодня 24 октября..."

"Быть не может! Сегодня... начало августа, и мы купались в море, потом сын пошёл на горку, а мы пили лимонад..."

"Сейчас всё станет нормально, не волнуйтесь. Сергеич? На прежнее значение!"

"Делаю, шеф!"

И снова падение на бок, но на этот раз с потерей очков. Пришлось войти в кадр, поднять окуляры и усадить клиента прямо. Но он тут же пришёл в сознание, сел ровно и самостоятельно надел протянутые ему очки.

"Что это было? Я, кажется, сознание терял?"

Это момент совпал с докладом старого мастера:

"Готово!"

"Хорошо, приходи!"

И уже Вадиму:

"Это был опыт, о котором мы говорили, помните?"

"Э-э... смутно. Я пришёл... что-то про перемотку спидометра?"

"Да! Про перемотку..." — я налил Вадику газировки, и он жадно выпил. Рука его немного дрожала. — "Давай я тебе интересное видео покажу?"

Этот короткий сюжет он просмотрел раз десять, задавая каждый раз кучу вопросов. И выпил всю мою газировку...

"Пожалуй, я домой поеду, я ещё на бюллетене... Всё это нужно спокойно осмыслить".

"Не стоит тебе за руль, я тебя сам отвезу".

Снова Вадим появился ещё через два дня. Он был при параде, таким я его ещё не видел: серый костюм, туфли, белая рубашка, галстук. Обычно-то в джинсухе ходит и в кроссовках. Он завёл ко мне в кабинет Сергеича и плотно прикрыл дверь.

"Друзья!" — начал он немного пафосно, — "Спасибо, что спасли меня и мою семью. Я по гроб жизни вам благодарен. Хорош бы я был без вас в слюнявчике. Примите скромный презент!"

Он щёлкнул замками дипломата и выставил на стол две бутылки, кажется, французского коньяка.

"Настоящий, французский!" — подтвердил он моё предположение, — "Наши возят из Парижа! Тебе и Сергеичу, потому, что знаю, что ты с подчинёнными не пьёшь. А третью доктору сейчас отвезу. Кстати, я так и не понял, он был в курсе?"

"Нет, нет!" — закричали мы с мастером в ответ почти синхронно. Поглядели друг на друга и засмеялись, даже заржали. Вадим смеялся вместе с нами.

"Ну, неважно", — сказал он, отсмеявшись и вытирая слёзы, — "всё равно ему полагается". И добавил:

"Волужку я, конечно, теперь не продам. Она часть меня, а вдруг её разобьют? Что со мной-то будет? Конечно, я не верю во всякую магию... Тогда не верил..."

"Магия, это просто пока непознанная наука!" — заявил вдруг Сергеич, он у нас склонен к философии. — "Ты с машиной осторожнее, смотри, чтобы одометр 99 999 не намотал, а то все нули выскочат!"

От этих слов Вадим так и сел на свою любимую кушетку...

* * *