Воины пустоты

Пролог

В день, когда холод начал Землю сковывать, и сошёл враг со звёзд, сотворил человек по своему образу и подобию машин думающих. И столкнулись легионы механизмов из железа земного и железа небесного. И сиял огонь той битвы денно и нощно, ослепляя каждого, кто рискнул взгляд свой бросить.

— Записи, обнаруженные при раскопках руин города-улья близ средиземноморской промышленной зоны.

Закат. Медленно катящееся к горизонту солнце, окрашивало городской пейзаж в красные тона. Насколько хватало взгляда, виднелись купающиеся в багрянце башни водородных кузниц, у подножий которых располагались пирамиды углеродных прядилен и плавилен плоти. Среди промышленных громадин витали редкие вертолёты, величественно плыли грузовые дирижабли и планировали орнитоптеры. Напоминая муравьёв, сновали грузовые платформы и биосервы.

Сквозь бронированное стекло главного офиса на промышленный пейзаж смотрел лорд-директор Грод Зун Штецап. Его массивную фигуру со всех сторон окружали развешанные по стенам гобелены и картины, большая часть из которых возрастом превосходила любое существующее на этой планете поселение. Подойдя к тлеющим благовониям, он подсыпал горсть коричневого порошка. По комнате начал разноситься приятный сладковатый аромат. На морде высокопоставленного дагро возникло выражение удовлетворения.

Лорд-директор был стар. Несмотря на омолаживающие процедуры, время оставило свой след как на покрытых трещинами роговых пластинах, так и на тронутом сединой мехе. Открытые участки кожи рассекали неглубокие морщины. Однако его здоровье продолжало быть на весьма достойном уровне. Этому свидетельствовало мёртвое тело, расположившееся в метрах четырёх от окна. Покойник валялся в утопленном в полу ложе. Все четыре ходильные конечности были подобраны под тело, пара рук валялась подобно плетям. Длинный хвост с кисточкой на конце во время агонии опрокинул вазу и теперь был покрыт осколками. На шее виднелись следы кровоподтёков, оставленных пальцами лорда-директора. Он всегда предпочитал решать проблемы собственноручно.

"Жалкое зрелище" — подумал Зун Штецап. "Это и есть наследник заводов и орбитальных верфей, командир могучих флотилий и армий? Того, что его дед вырвал из цепких лап Мёртвого разума. Дагро, занимавший аналогичную должность, что и я? Из-за таких руководителей мы и не устранили угрозу в зародыше. Не запрись этот лорд-директор и ему подобные в своих системах, напуганные опустошением двух планет самоубийственными атаками машин, выдели они корабли для израненного флота Небесного Маршала... Но нет, центральный флот, вынужденный даже после потерь распылять силы для предотвращения поползновений других рас, почуявших слабину гегемона, не получил должную поддержку. Затем позорное перемирие с сохранением статуса кво. Но скоро всё изменится."

Подавив в себе желание, плюнуть на труп, лорд перевёл взгляд на упаковывающего бумаги адъютанта. Того нисколько не смущало тело в метре от себя. Другого от него и не следовало ожидать.

С этими документами последние рычаги власти бывшего хозяина кабинета переходили в руки Грода. Четыре звёздные системы с обитаемыми мирами и кубические парсеки пространства со всем флотом и войсками, подобная власть вскружила бы многим голову. Но лорд-директор не собирался использовать её для личной выгоды, по крайней мере сейчас. Ведь ему и ещё немногим уцелевшим коллегам такого же звания, которым Небесный Маршал доверял, предстояло защитить Родину.

Глава 1. Льды и изотопы

Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе всё околосолнечное пространство.

— Константин Эдуардович Циолковский

Темнота. Вокруг простиралось лишённое источника освещения пространство. В отличие от зрения, остальные органы чувств получали информацию. Слышно как, заглушая работу вентиляции, непрерывно трезвонил будильник. Кожу привычно холодила бактерицидная ткань постельного белья. Подаваемый компрессорами воздух слегка отдавал нагретым металлом и синтетической хвоей. Начинался ещё один трудовой день.

Постепенно тьма стала отступать, не в силах сопротивляться разгорающимся светодиодным лампам. Перезвон усиливался. С каждой секундой автоматика всё сильнее старалась вырвать меня из мира сновидений. Подчинившись воле надоедливых устройств, я разлепил глаза и уставился в низкий потолок. Необходимо было вставать.

Встроенные в капсульную кровать системы пробуждения продолжали работать, усиливая освещение и шум. Вытянуть комбинезон из ниши и на полминуты звон сменится мелодией поприятнее. За это время нужно одеться, иначе автоматика подумает, что работник заснул и примется за старое. Нажатие на утопленную кнопку для открытия замка и остаётся лишь вытолкнуть ложе наружу из стены жилой секции.

Снаружи горел свет. За семейным столом, хрустя питательными гранулами, сидела Лена. По устремлённому в пустоту взгляду и приставленному к виску коммуникатору я понял, что она что-то увлечённо читает.

— Доброе утро Алекс, — произнесла девчонка лет тринадцати, не отрывая устройства от порта нейрошунта[1]. Гибкой пластики из пластика переменной проводимости, что прорастает в мозг сетью искусственных нейронов. В её возрасте он ещё требует дополнительного внешнего устройства.

— Утро добрым не бывает, — ответил я хрипловатым голосом. — А чего ты не спишь? Тебе же выходить не раньше восьми.

В ответ сестра лишь пожала плечами и подсыпала в тарелку добавки.

— Тебе не стоит налегать на питательные гранулы.

— Ты уже говорил.

— Много калорий ускоряют рост.

— Ты говорил.

— Какой у тебя индекс готовности?

Молчание.

— Лена?

— Семьдесят шесть.

Я нахмурился и отправился к шкафу с рационами. Из ближайших спальных капсул тоже выбирались люди, шествуя к местам для приёма пищи.

Приложить палец к сенсору и подкожную ID-метку к считывателю и дверца откроется. Достать коробку и надорвать упаковку. Десяток секунд химической реакции и завтрак прогрет. Содержащаяся в лотке пища представляла собой желтоватую рассыпающуюся массу, вкусовыми качествами недалеко ушедшую от проваренного картона. Зато идущий в комплекте чай не самый плохой.

— Сегодня куда-нибудь идёшь?

— Как всегда.

— Шахта?

— Нет. Вчера начали разработку новой каменюги. Каким-то умникам пришла в голову гениальная идея облучить породу нейтронной пушкой. Ото льда месторождение отчистили, но вот фон очень резко поднялся. Можешь поздравить, твой брат будет сегодня добывать редчайшую плутониевую руду[2].

— Я...

— Ничего, скафандр справится, да и микрониты[3] помогут. Не зря же этих миниатюрных роботов называют вторым иммунитетом. Так, не будем о грустном. Что там у нас в новостях?

Мысленная команда и моя собственная сеть искусственных нейронов без всяких коммуникаторов принимается транслировать в зрительную и слуховую кору образы из сети. Мгновенно расцветшая картина дополненной реальности превращает соседнюю стену в экран. Лена не стала возражать и подключилась к трансляции. Появившаяся ведущая продолжила какую-то свою фразу:

— ...тем самым поставки продукции жителям африканского города-улья номер один останутся в пределах нормы. Теперь к федеральным новостям.

Нарисованная на компьютере дикторша то и дело играла со своей детской интонацией и активно использовала мимику стилизованного под мультфильм лица. Никогда не понимал, почему в нашей колонии использовали эту вариацию. Это всегда диссонировало с репортажами о происшествиях.

— Совет Стратегического Развития выразил своё беспокойство в связи с обострившимися отношениями с Единением Дагро Ра. Ноту протеста против эскалации конфликта выразил МИД Пентакратии Аматэ. Напомним, что...

Речь дикторши я оборвал на полуслове. Отношения с чужими становились всё напряжённей, но Лене это было знать необязательно

— Так, видимо прогноза погоды я не дождусь.

— Как думаешь...

— Не сейчас. Всё, мне пора. Давай, до вечера.

Уже направляясь к выходу, я заметил, как Лена убирает остатки трапезы. За последний год она сильно выросла. Слишком сильно.

Путь из прибывающей в постоянном вращении жилой зоны до транспортной не занял и десяти минут. Исчезновение силы Кориолиса вместе с микрогравитацией плохо влияли на вестибулярный аппарат, однако ежедневный путь на работу позволил привыкнуть к подобным изменениям. Несмотря на ранний час, людей у терминалов было уже больше сотни. В приглушенном свете люминесцентных ламп сияло табло рейсов. Сверившись с ним, я направился к нужным мне воротам. Быстрая проверка личности и вот вокруг уже переходный рукав шлюза.

В пассажирском отделении прыгуна было как обычно тесно. Корабль, имеющий модульную конструкцию, сейчас был оснащён наименее массивным и заодно самым мелким из возможных отсеков для транспортировки людей. Расход топлива считался более важным, чем наш комфорт. Впрочем, можно поблагодарить руководство за то, что они хотя бы оставили ремни безопасности.

Ожидание старта не продлилось долго. Люк из пластодермиса[4] с шипением закрылся. Шлюз ушёл в сторону. Прыгун подкатил к стартовой позиции, развернул нос в нужную сторону и выдал первый импульс. Рывок, небольшая коррекция и вновь активация двигателя. Ровная вибрация корпуса и ставший ощутимый вектор притяжения свидетельствовали о проходе разгонного участка. Внизу, невидимые по причине отсутствия иллюминаторов, всё быстрее проносились равнины и расселины ледяной поверхности Миранды. Кораблю предстояло пролететь по баллистической траектории не менее получаса.

Среди пассажиров воцарилась тишина. Люди предпочли вздремнуть дополнительное время, понимая, что впереди предстоит тяжёлая и не самая полезная для жизни работа. В этом моё мнение полностью совпадало с мнением других. Учитывая, что вчера пришлось засыпать поздно, вздремнуть сейчас вообще святое дело.

* * *

В предкосмическую эру на Земле возник новый способ наказания провинившихся элементов общества. Ссылка на урановые рудники. Лишённые в целях экономии средств защиты заключённые медленно умирали, вдыхая радиоактивную пыль. Через прошедшие столетия об этом способе наказания вновь вспомнили.

На заре своего существования, как межпланетное государство, Терранская Федерация была вынуждена столкнуться с обретшей автономию колонией на Марсе. Длившийся два десятилетия конфликт был выигран землянами, впервые применившими корабль, способный к подпространственному перемещению. Однако остатки военных сил марсиан ещё несколько лет терроризировали линии снабжения. Среди партизан был и мой прадед.

Фотография крейсера "Клинок Ареса", где служил предок, до сих пор висит внутри спального пространства капсульной кровати. После того как корабль взяли на абордаж, пленным вынесли приговор. В те далёкие времена психокоррекция была ещё не на том уровне, что сейчас и вместо промывки мозгов, марсианам выдали самое жестокое наказание, которое тогда смогли придумать. За преступление против единого человечества их отправили на переработку актиноидов, присудив рейтинг социальной благонадёжности нулевого уровня.

В теории бунтовщиков должны были отправить на Марс или Землю, где в основном и добывался уран, или например, на активно развивавшиеся добычи в поясе астероидов, однако более подробное изучение солнечной системы это изменило. На спутнике планеты, носящей то же имя что и этот злосчастный элемент, были обнаружены его аномально крупные залежи. Кроме самого ядра, среди водного, метанового и аммиачного льда можно найти силикатные булыжники самых разных размеров, часть из которых богата на актиноиды.

Как не трудно догадаться именно сюда и сослали провинившихся. Проблема была в том, что родившимся в такой среде автоматически присуждали низкий рейтинг социальной благонадёжности, логично считая, что новые индивиды будут воспринимать модель поведения из своего окружения. В результате вот уже четыре поколения на Миранде существует предприятие по добыче и переработке актиноидов, где грязную работу выполняют потомки заключённых. Единственный способ вырваться, это довести свой рейтинг социальной благонадёжности до нужного уровня. Баллы присуждали как за вполне логичные работу и послушание, так и за странный пункт "поддержание численности человеческой популяции в замкнутой среде".

Родители не хотели, чтобы их дети жили на этом холодном и тёмном куске льда, где один день не отличается от другого, и поэтому откладывали продолжение рода до последнего. Как итог, дети у них появились поздно. Пускай администрация и выдаёт все необходимые средства защиты, но при десятилетиях работ во вредных условиях, при не самом полном медицинском обслуживании, проблемы со здоровьем и отказ микронитов-симбионтов гарантирован. Миранда их скоро доконает. Хорошо хоть они сейчас работают по сокращённому графику. Однако ещё я переживаю за Лену: её индекс готовности почти достиг значения, разрешающего трудовую деятельность. А значит не за горами день, когда ей придётся, облачившись в скафандр, выходить под непрерывный дождь магнитосферной плазмы Урана[5] и вгрызаться вибробуром в неподатливый силикат, а может быть начальство решит послать компактного ребёнка в жаркие шахты ядра, что проходят в сотне километрах ниже ледяного панциря.

Нет, подобного я допустить не могу. Я должен стараться изо всех сил. Поэтому я сейчас иду к выпирающей изо льда скале. Как будто зуб великана, способного пожирать линкоры, торчит покрытая прожилками и трещинами громадина. Лёд вокруг неё весь растрескавшийся и при этом как будто недавно ещё тёк. Неудивительно. Под воздействием быстрых нейтронов часть урана-238 стала плутонием, высвободившееся тепло расплавило аммиак, который от отсутствия атмосферы начал испаряться и вновь затвердевать. Как итог возникли эти причудливые узоры.

Однако это не так сильно беспокоило, как резко поднявшийся уровень радиации. Разумом я понимал, что основной поток излучения составляют альфа-частицы, неспособные пробить даже кожу. Но червячок страха всё равно подтачивал изнутри. Не зря же наши скафандры имели высокую степень радиационной защиты.

— Третья бригада, проследуйте к вашей метке и начинайте формировать тоннель вглубь породы. Характеристики тоннеля указаны в файле задания.

Этот синтезированный голос я уже слышал не в первый раз. Наш непосредственный начальник. Контролёр минеральной добычи седьмого уровня. Нами управляла коробочка сантиметров восемь в высоту и гранью тридцать. Далёкий предок, возможно, возмутился бы подобным, но мир изменился с тех пор. Мы живём вместе с искинами уже не первое поколение. Они всегда были среди нас, сколько я себя помню. Даже на самом верху в Совете Стратегического Развития сидят машины.

Мысли были прерваны звуковым сигналом.

— Алекс, мать твою, ты там заснул что ли? — ко мне обратился Дженерик, здоровый мужик уже третье десятилетие вспарывающий поверхность этой луны. — Активируй бур и пили эту ебучую каменюгу. Сопли жевать будешь после смены.