01. Созидание как ряд случайных чисел

Елена Павлова

Ряд случайных чисел.

Все обозначения измерений адаптированы под привычные для читателя. Сходства персонажей с вашими знакомыми говорит только о том, что мир очень тесен.

Глава первая.

Дилетанты.

Гадание

Записано со слов Одарины дэ Найвиз, 83 года.

Образец северо-восточного говора.

Ежели два у тя жаниха, а ня знашь, с кем лучче будеть — на то гадание ессь. Ув первый день празенника Жняцца Вяликива три колоска увзять надобно. Первый ниткою красною под колосом на семь узлов завяжь, да три раза по соломине завей, да в расчеп на конце увсунь, да имянем однова жаниха наряки. А другой ниткою зяленою завяжь, да другим жанихом наряки. А третий ето ты сама. Ниткою белою на семь узлов своим имянем наряки, да три колоска увмести свяжь етою жа ниткою под зерном. От и спочни плясти косичку Жняццову. Ежели кака соломина увдоль расчепицца — не онна ты у его. А ежели расчеп не один — гуляшший он будеть, и не отвадишь. А ежели напополам сломицца — не судьба те с им. А ежели твоя сломицца — не судьба те с обоими. А ежели увсе три сломяцца — значицца руки у тя крюки, и неча те, косорукой такой, взамужь пыжицца, да перед людями позорицца! Сиди ув деувках, дуришша, рукоделию учися!

Легенда.

— Слушай, Дон! Раз ты такой древний, может, ты знаешь, кто такая Мать Перелеска?

— А оно тебе надо? Откуда вдруг такой странный интерес?

— Ну, интересно же — кого поминают! И причем тут "чтоб мне девкой стать!"? Да подожди ты обниматься, миску опрокинешь — ягоды передавим! Я даже в библиотеке Универа ничего не нашла. И в марше вашем вот это "на троне Корона и Перелеска-мать!" Должно же это что-то значить?

— А ты Трон когда-нибудь видела? — Дон уселся напротив, подпер голову рукой, растекся боком по столу.

— Только на картинке, — пожала плечами Лиса. — У нас в библиотеке здоро-овый такой альбомище был с миниатюрами "Убранство Дворца и Парка".

— Ага. А спинку Трона рассматривала?

— А чего спинка? Резная, сквозная, дракон, вроде, вырезан, наверху корона выточена. Если честно, особого впечатления не произвел, могли бы и поинтереснее придумать! Так — креслице. Здоровенное, конечно, но — креслице.

— Ага. Так вот. Во-первых, Трон не вырезан, а выращен. А во-вторых, этот дракон и есть Святая мать Пэр Ри ле Скайн.

— Опаньки! Это как? Дракон — мать? А эльфы тут с какого бока?

— Ты зря искала в Университете. Эта легенда — практически история сотворения мира. В храмах еще может быть и осталось что-нибудь, в дворцовой библиотеке... Я-то в Донн Дроу читал, меня за то и выперли, я ж говорил.

— А расскажи? Ну расскажи-и-и!

— Да я читал давно очень, плохо помню!

— Ну До-он!

— Ну, разве что в общих чертах? — Лиса обрадовано закивала — перебирать ягоды было дико скучно. — Ну, хорошо, тогда слушай. Когда-то в Мире жили только эльфы и драконы. Сколько было драконов, никто не знает, а эльфов было 365 штук.

— Подожди! 368 дней в году — 365 эльфов?

— Я тебе говорю — легенда о сотворении Мира! Жнец сеял по одному зерну каждый день первого года — и выросло 365 эльфов. Ясно? Тебя, между прочим, в храм хотя бы в университете гонять должны были — неужели вам об этом не рассказывали?

— Не-а! Про 365 — ничего. Просто — создал, и все! А почему так мало? Сеял-сеял, и вдруг перестал! Надоело, что ли? А еще троих?

— Блин! Вот сходи к нему и спроси! Не буду рассказывать, ты перебиваешь все время!

— Все-все-все! Заткнулась уже! Давай дальше!

— Эльфы жили в южных лесах поодиночке. У каждого был свой лес, каждый украшал и уговаривал его на свой лад. Среди них были и мужчины и женщины, но они не испытывали друг к другу никакого интереса и даже не вели счет времени. Они были прекрасны, бессмертны и абсолютно равнодушны. Их больше интересовали растения, чем сородичи. Они не общались.

— И в гости не ходили?

— Нет!!!

— Все-все-все! Извини!

— Не сбивай, я сам собьюсь! И так фигово помню! Так вот. Они были бесстрастны и не знали любви. Их леса и их магия давали им все необходимое, и они не испытывали нужды друг в друге. А драконы жили на севере и были смертны, хоть и жили долго. Однажды у них что-то случилось — я не помню уже, мор, что ли? Или что-то в этом роде — неважно — в общем, остался последний. Этот самый Пэр Ри ле Скайн. Он облетел весь мир и не нашел никого из сородичей. Зато он нашел эльфов. Он довольно долго наблюдал за ними, перелетая от леса к лесу. Ему было очень одиноко и скучно, и он решил это изменить. Он скопировал облик эльфийки из соседнего леса и соблазнил первого эльфа. Там довольно длинно и подробно рассказывается, как он это делал — можно, я не буду это пересказывать? Это сейчас я понимаю, насколько бездарно там все изложено, а на воображение юного дроу это произвело совершенно шокирующее впечатление — вспомнить страшно!

Лиса захихикала.

— Представляя-я-аю!

— Ни фига ты не представляешь! У нас, между прочим, воспитание абсолютно раздельное! То есть, настолько раздельное, что о существах другого пола мы узнаем к своему столетию.

— Не представляю, твоя правда! А на фига? А "мамочка, я ушибся"?

— С мамочкой лет до десяти, в лучшем случае — до 15, но это если ребеночек слабенький или болезненный. Я свою и не помню даже совсем, — пожал плечами Дон.

— Да заче-ем? Почему-у? Вот та-ак?— взвыла Лиса. Она уже была готова спасать и окучивать несчастных мелких дроу, брошенных без материнской заботы.

— Ты знаешь, — озадачился Дон, — ни разу не задумывался! Но, по любому, тебя что больше интересует — горькая участь детей дроу или легенда?

— Меня-а? Меня все интересует! Но, ладно, фиг с ними, с детьми. Ты мне это в другой раз расскажешь! — Дон застонал, заведя глаза, Лиса плотоядно улыбнулась. — Давай дальше про Перелеску!

— Так вот, — послушно продолжил Дон — О чем я? Да, в общем, соблазнил. Стали они жить вместе и Пэр Ри родила ему четырех детей, двух мальчиков и двух девочек. Сразу.

— Бедняга! — пискнула Лиса.

— Это легенда, — пожал плечами Дон — У нее прорва магии была, справлялась как-то! Так вот. Сколько они так прожили — неизвестно, а потом, однажды, Пэр Ри перелетела к той эльфийке, под чьей личиной жила с ее соседом. Она навела на девушку морок, подсадила ей память о детях и перетащила к своему эльфу.

— Детей бросила?! — ахнула Лиса.

— Получается, так, — кивнул Дон. — Но, она же не человек и не эльф. Кто знает, что у нее в голове было. По крайней мере, точно так же она поступила и со всеми остальными эльфами.

— Это сколько же у нее детей образовалось? — вытаращилась Лиса. — Погоди-ка! 365 пополам это...180, да? Один лишний. 180 на 4, это будет...720, да? Мамочки! И всех бросила? Ах, др-рянь! — треснула Лиса по столу кулаком. Подпрыгнула миска, подпрыгнули ягоды, некоторые весело заскакали по столу. Лиса, охнув, стала сгребать их обратно. Дон задохнулся вдруг от внезапно пронизавшего его чувства иррационального счастья. Живая. Как Дэрри говорит: "Твой файербол". Но она просто живая. Настолько, что рядом с ней он и сам ощущает себя немного живым — удивительное полузабытое чувство.

— Ты слушать дальше будешь? — сдерживая улыбку, спросил он.

— Буду-буду! Сейчас-сейчас! — Лиса стряхнула последние ягодки в миску и уселась. — Все! Уже слушаю!

— Так вот. Эльфы стали жить парами, растить уже имеющихся детей, которых они считали своими, и рождать новых. Дети Пэр Ри выросли, стали образовывать семьи. Тут-то и оказалось, что от этих браков рождаются не эльфы, а люди. Эльфы рождались только у настоящих детей Перворожденных. Их теперь называют истинными. А Стражи, дети Пэр Ри, все погибли в 300-летнюю войну или были подняты. Я точно знаю, что, по крайней мере, трое старейшин ле Скайн — бывшие Стражи.

Так вот. Люди плодились быстро, расселялись, начались войны и полный бардак. Весело, в общем, стало! Пэр Ри в мужском обличье шлялся по миру, глазел, ввязывался в заварушки и оттягивался, как мог. Скучно ему уже явно не было!

— Слушай, ты же сказал, что драконы были смертны?

— Мы все смертны, — пожал плечами Дон. — Если в меня воткнуть пару острых серебряных предметов — я очень даже умру. В сердце, например, или в голову.

— Я учту... — ухмыльнулась Лиса.

— Да ты коварна! Обижусь! — подыграл Дон.

— А чего тут обижаться? Мало ли что? Вдруг ты заболеешь вампирским бешенством?

— Ч-чем? — поперхнулся Дон.

— Вдруг тебя какая-нибудь блоха заразная укусит, и ты кидаться начнешь! Вот я тебя и усмирю: суну под нос острый серебряный предмет, скажу "Ух, я тебя!" — все сразу и пройдет! Полезные знания в жизни всегда пригодятся! — Дон, сидевший с отвисшей челюстью, наконец опомнился и заржал. — Чего-о? Знаешь, какую жуть мне тут рассказали? Пять человек один тут перекусал, пока скрутили! Правда, оказалось, что не вампир он ни фига. Так, начитался всякого, решил попробовать, как это оно — кровь пить. Что — "хи-хи"? Тем, кого он погрыз, совсем не до смеха было. Мужик серьезный, к делу подошел ответственно, грыз на совесть, старался! — Дон вытирал слезы, всхлипывая от хохота. Лиса перевела дух. Слава Жнецу, вроде хандрить перестал, а то уже два дня такой серьезный ходил — даже страшно стало. И расспрашивать бесполезно. Не соврет, но и не расскажет. Волновать, видите ли, не хочет. А то она не знает, чем Рука Короны занимается! Ага, как же! Познакомились-то где? Вот именно! — Ладно, кончай ржать, как лошадь, рассказывай дальше!

— Ох! — Дон в последний раз хихикнул, вытер глаза. — На чем я...?

— Как он гулял.

— А! Ага! Так вот. Однажды он влюбился. В человеческую женщину. — Лиса недоверчиво хмыкнула. — Ага, вот именно. Но там излагалось именно так, я тут ни при чем. В общем, там вся из себя такая любовь, ее смертельно ранят, и она умирает у него на руках. Он не смог этого стерпеть и поднял ее. Она восстала суккубом, это и был первый в Мире вампир.

— Слушай, кстати, давно хотела спросить, почему инкуб?

— Вот сама же и ответила. Не поняла? Куб — третья степень. Ординар может перекинуться в мышь, но довольно быстро утрачивает контроль, и мышка захватывает власть. Получается тварь безмозглая и весьма опасная. Таких просто уничтожают, обратно им уже не перекинуться. А у инкуба три тела, три ипостаси, если хочешь: мужчина, женщина и летучая мышь, и мы, в отличие от ординаров, с этой зверюшкой способны совладать. Собственно, эта мышь и есть то, что досталось нам всем от гордого тела дракона.

Лиса даже ягоды перебирать перестала от неожиданности.

— Да это прямо издевательство какое-то! Сравнили! Дракон — и в мышь! Она его не убила? Восставшая? Я б поколотила точно! — она с возмущенным фырканьем затрясла головой.

— Не, ничего, мы как-то не в претензии! — улыбнулся Дон. — Ты же видела меня мышкой! Квали говорил, что ты весьма впечатлилась!

— Нну-у, да! Страшновато! Заявка серьезная! Но дракон-то круче!

— А фиг его знает! Может, наоборот, мышь! Дракона кто видел? Никто. Может, он маленький совсем. А мышки у нас вполне ...

Они сидели, с улыбкой глядя друг на друга. Потом Лиса покачала головой.

— Так вы все — кровь дракона? — тихо и задумчиво сказала она.

— По легенде — да, — отозвался Дон. — А Пэр Ри ле Скайн за эти тысячи лет превратилась в Мать Перелеску. Мы называем себя ле Скайн, но с Матерью Перелеской это ни у кого в голове не связывается. Забавно, да?

— Погоди, а сколько же тогда лет Трону? Если все уже даже забыли?

— Много, — улыбнулся Дон. — Очень много. Посчитай. Война закончилась в 2301 году. Тогда и был выращен дворец на-фэйери Лив, а в нем Трон. Почти 6000 лет.

— Офиге-еть! — Лиса сидела, задрав брови, сложив руки в миску с ягодами, и пыталась осмыслить возраст креслица, не произведшего на нее никакого впечатления.

Саймон Ридли, нечеловек, маг, вор, пройдоха.

184 года, соответствует примерно 40 человеческим.

Ну, блин, я и попа-ал! Не, слинял-то грамотно, шестью порталами с ускорением времени — все по уму. Шел к окраине практически по прямой, рассчитал все заранее по таблицам, выходил в верхние слои атмосферы, считал до десяти, открывал следующий портал — и вот я здесь! Сыграл на том, что всем известно — чем больше гравитация, тем медленней идет время. В центре вселенной вроде бы, по расчетам и вообще стоит — там звезд натыкано плотненько. А на окраинах лысо, плюс угловая скорость вращения вселенной — разница вполне чувствительная получается. Вот эти придурки ее и почувствовали! Вон какая просека в лесу получилась — ровненькая, как по линеечке, гладенькая! Планета-то, между прочим, вращается, не замечали? Ничего, теперь заметили! Все, что на пути попалось — в пыль, и сами на молекулы, и портал их казенный гребаный! А потому что головой думать надо, а не в салатах баюкать! Я-то последовательно ускорялся, а они конечный пеленг взяли и ломанулись. Да еще прямо на поверхность... Хотя... Их бы и выход в атмосферу не спас. Просто получился бы красивый метеор! А так и мне польза — вон какую хорошую пещерку в горе их портал проплавил! В ней даже жить можно. И умереть. Потому что мне отсюда не выбраться. Тут магии нет как класса. Вообще. Нисколько. Только та, что я с собой приволок, а это — почти разряженный аккумулятор и я сам. И все. А на межмировой портал надо... Тра-ля-ля! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Ху-ху-ху-у-у-у!!! Так, спокойно, это уже истерика. Я просто устал, перенервничал, пере... пере... Надо поесть, поспать, а потом уже спокойно подумать. Завтра. Все завтра.

Завтра.

Я решил вести дневник. Почему-то мне это кажется правильным, даже необходимым. Может быть, перечитывая свою писанину, я пойму, где напорол, с какого момента пошел сбой, и как можно исправить положение. Итак. Я всегда был хорошим мальчиком, а мамочка так до самой смерти и не догадалась, что ее сын, благополучно закончивший университет, стал вором на заказ. Почему? Потому что скучно. Потому что гроши, честно высиженные в проектном бюро, дают возможность вести честное грошовое существование. Именно существование, а не жизнь. А я хотел жить, а не мечтать о том, как бы я зажил бы и что бы я сделал бы, если бы мне бы денег бы досталось бы откуда-нибудь бы. И я стал вором. Очень дорогим, на заказ. Меня не зря учили в универе — я стал хорошим вором. За 30 лет меня не только ни разу не поймали — даже не заподозрили! У мамочки было все, чего она только хотела! В пределах зарплаты проектного бюро. У меня тоже — в пределах моих гонораров за заказы. Единственное, чем я не смог порадовать маму — это внуками. Я никогда не заводил постоянных связей с женщинами, прекрасно понимая, чем это может обернуться при моей второй профессии. К сожалению, здоровье, а тем более жизнь, за деньги не купишь. Сколько я врачам ни предлагал — они только руками развели. Старость не лечится. Покой тебе, мамочка! А вот сынок твой, похоже, крепко влип! Что же я сделал не так? В заказе, вроде, никакого подвоха не было — заказ, как заказ. Зайти, взять цацку, уйти. Делов-то! Было бы о чем! Порталы просчитал по информаторию, ушел гладко. Сигналка, конечно, завопила — но я другого и не ждал, да и пофиг, если честно! Ори ты себе, сколько влезет — меня там все равно уже нет! А есть я здесь. И почему-то мне это не нравится. И почему бы это? Странно, не правда ли? Вот именно. Потому что я сейчас должен быть совсем в другом месте, без цацки и с деньгами. Блин! И пищалку с цацки я уже уничтожил, так что по второму разу меня уже не запеленгуют. Может, я в этом был не прав? Сейчас бы пришли, утащили в цивилизацию, посадили в благоустроенную камеру... Ой, нет, спасибо, не надо! Я лучше сам как-нибудь. Как-нибудь так... как-нибудь так... как-нибудь этак! И все я сделал правильно, а того, что здесь магии нет, предугадать было невозможно. Даже будь у меня заготовлен еще один портал, он, скорей всего, не сработал бы — поддерживающее поле все-таки необходимо, а его-то тут и нет. Или закрылся бы сразу — вот было бы здорово, если б я в него полез: чик — и пополам! Ой, мамочка! Ладно. Если бы, как говориться, да кабы... Сейчас мне надо что? Правильно, произвести инвентаризацию. Слава вам, богини воровские, Добытка да Прибытка, что я такой раздолбай, и свой карман не потрошу регулярно. Вот резак плазменный — с позапрошлого дела остался, поляризатор — вообще не помню, за коим лядом и когда он мне нужен был, батареи солнечные — три штуки аж! Да, жить я здесь смогу неплохо, вопрос — сколько? А действительно, сколько я здесь проживу? Организм под местное течение времени перестроится, или будет по старому, медленному, фунциклировать? По крайней мере, часы атомные (одна штука) утверждают, что с момента начала всей моей эпопеи прошло... час и двадцать минут. Круто! Пульс у меня нормальный, дышу вроде не очень редко, хотя это ж все субъективно, сравнивать-то не с чем... Да ладно, не о том сейчас думать надо. А подумать надо над тем, как получше обустроиться. Ночевать, забившись в трещину скалы, как в прошлую ночь, я категорически не согласен!