|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Эпизод 8 Звездолёт "Восток-1". Второй пилот Юрий Гагарин.
1
Начался аврал — поскольку в считанные дни скомплектовать, проверить, упаковать в транспортное состояние (для вездехода и палаток это означало "разобрать") и загрузить в специальный грузовой контейнер, десятиметровую трубчатую раму, изготовленную в габаритах трюма "Востока", снаряжения, оборудования и припасов общим объемом в десять тонн в ни в каким планом не предусмотренные сроки иначе как авралом было невозможно. Весь график подготовки был нарушен. А весь личный состав экспедиции, до Соколовского включительно, дневал и ночевал в ангаре на аэродроме, пакуя экспедиционный багаж. К прилету корабля закончить не успели, но все же в основном сумели справиться и ясно стало, что постановление партии будет выполнено.
Прервались только для встречи звездолёта — поскольку всем хотелось это увидеть. А Юрий Анохин, как кинооператор экспедиции, получил даже возможность участвовать в группе служебной кинохроники и корреспондентов ТАСС, снимавших все, что касалось полета на Луну. И даже взял с собой Витьку в качестве помощника.
Они установили одну автоматическую кинокамеру в километре от точки посадки, одну в пяти (Ну, это не считая установленных другими операторами). А основной пункт наблюдения был оборудован в десяти километрах в специально насыпанном капонире, на валах которого и расположились все, кто желал видеть посадку собственными глазами.
Камеры в километре от посадочной площадки все были в защитных бронированных кожухах — и, собственно, Анохина допустили к их установке только потому, что экспедиция располагала нейтридными скафандрами, дававшими полную защиту от радиоактивности и Анохин с Громовым согласились собрать после завершения съемки все ближние камеры для остальных участников: ядерный двигатель "Востока" при всех его выдающихся характеристиках был той же природы, что и атомная бомба, а потому и недостатки имел те же.*
Витька с Анохиным даже заранее потренировались в этом деле, познакомившись с интереснейшей техникой, обслуживавшей посадочную — она же стартовая — площадку. Это были огромные, покрытые нейтридной пленкой, многоколесные тягачи с установленными у них на спинах самыми разнообразными механизмами — от мощнейших поливочных мониторов для охлаждения нагревшегося нейтридного корпуса и очистки его от возможной радиоактивной пыли до специальных агрегатов тоже с цистернами, но предназначенных для пропитки почвы посадочной площадки специальным связующим, для предохранения от разноса ее ветром... Но больше всего обоих впечатлила — да и заинтересовала тоже, по необходимости — специальная машина для посадки-высадки в корабль и из корабля. Базу ее составлял один из тех могучих автомобилей, которые на парадах везли по Красной площади стратегические межконтинентальные ракеты. А сверху на ее мощной платформе располагалась раздвижная телескопическая рама, внутри которой крепилась самая настоящая комната... Разумеется, все это было покрыто нейтридом. В передней и задней стенках комнаты — точнее кабины, конечно — имелись герметичные двери. Машина — на полигоне ее почему-то называли "бегемотом" — подъезжала к севшему звездолету — поливаемому струями с других спецмашин — рама с кабиной поднималась гидравлически в вертикальное положение и прижималась тамбуром передней двери к выходной двери звездолета. Прижатие выполнялось герметичным. После чего двери кабины и двери корабля открывались и экипаж мог перейти в кабину. Которая отделялась — после закрывания двери, естественно — опускалась на раме обратно на спину платформы, после чего тягач, облитый со всех сторон водой для очистки, уезжал к тому самому наблюдательному пункту в десяти километрах от места посадки, там открывалась задняя дверь кабины и космонавты могли теперь выйти к встречающим...**
И это еще, как объяснили Витьке с Анохиным рабочие, обслуживающие площадку, было не сравнить с тем, что делалось на основном космодроме "Востока" — Северном Полигоне
* * *
— где корабль собирался из привезенных с завода деталей и где необходимо было не только произвести погрузку-разгрузку и его заправку водой но и снятие-установку ядерного двигателя и его сборку-разборку для регламентного обслуживания, а кроме того проверочные запуски для оценки его работы — там вообще весь персонал поголовно ходил в нейтридных скафандрах по требованиям техники безопасности...
В общем, в день прилета "Востока" с того самого Северного Полигона Витька стоял вместе с Анохиным среди других зрителей а так же кино— и телеоператоров на валу огораживающего наблюдательный пункт капонира и имел возможность наблюдать всю посадку своими собственными глазами.
Честно сказать, увиденное его не очень впечатлило...
День был погожий, солнечный. Ни одного облачка на чистом синем небе. Степь, высохшая и выцветшая к концу лета, лежала под этим небом как бурая скатерть на плоской столешнице гигантского круглого стола. Солнце стояло в зените — был полдень. И вот сперва в северной части неба, высоко над горизонтом, вдруг появилась маленькая сверкающая звездочка. Затем, быстро разгораясь и увеличиваясь, она принялась снижаться, начав при этом издавать звук — сперва слабое и отдаленное гудение, быстро перешедшее, однако в громоподобный рев, слышимый даже на наблюдательном пункте — а затем, внезапно оказавшись совсем недалеко, вдруг почти остановилась, превратилась в длинный язык ослепительно-белого пламени и развернулась к земле. Обнаружив на верхней части этого огненного клинка некое черное тело, очертаниями похожее на пулю.
2
Собственно, это было все, что Витька успел толком рассмотреть, потому что едва сверкающий клинок ракетного пламени повернулся вниз, как от земли вверх взвилась черная туча, которая скрыла в себе и это пламя и прилетевший корабль и собственно самой посадки он — да и никто из присутствующих — не видел. Да даже того, что раздирающий уши гром прекратился — и то как-то не сразу все заметили, завороженные черной клубящейся массой на горизонте.
— Ничего себе, — сказал кто-то из операторов. — Силен, зараза! Сколько же оно теперь оседать будет?
— С полчаса где-то, — ответил другой, судя по всему, снимавший уже не первый раз. Тут же подтвердив свою осведомленность непонятной для Витьки фразой: — А что вы хотите? Стартового стола-то нет, да он на него и не попадет из-за маленьких размеров, а никакой бетон такой огненной струи не выдержит... Вот и садится в голой степи. Тут таких площадок уже штук с десять...
— Эпическая сила космического корабля! — высказался еще кто-то. Вместо "э" и "п" употребив другие буквы. Все согласно оценили шутку дружным хохотом.
Между тем стоявшие поодаль в степи машины обслуживания, матово отсвечивая своей черной нейтридной броней, сдвинулись с места и покатили, вздымая легкие пыльные шлейфы, в сторону продолжающего клубиться облака.
— А для них не опасно? — спросил один из телевизионщиков, придерживая за рукоятки свою громадную камеру, похожую на гиперболоид из книги про инженера Гарина.
— Да нет, — ответил все тот же голос бывалого кинооператора. — Они же потом вымоются — специально же поливалки идут. Физики говорят, что выхлоп вообще почти чистый — уже через сутки там, на площадке, можно без костюма ходить... Правда, правила все же запрещают... Главное — чтобы облако это никуда ветром не унесло — вся основная грязь в нем... Как осядет — ее еще специальным связующим польют, чтобы склеилась, и так и будет лежать, пока совсем излучать не перестанет...
— А сколько времени на это требуется?
— Несколько лет, говорят...
— Ого, — заметил телеоператор. — Не жалко разве территории? Столько земли за раз пропадает...
— Да ничего, говорят, что пока хватит. А потом чего-нибудь придумают... Будут собирать бульдозерами, например, и в какие-нибудь специальные хранилища увозить. Или перерабатывать для отделения радиоактивных элементов. Или еще что... Сейчас же главное американцам не дать нас обогнать
— Ну, это верно...
Облако тем временем заметно уменьшилось в размере. А когда машины, казалось, неторопливо пылившие по степи, приблизились к линии горизонта — все ж таки десять километров — оно совсем почти рассеялось, открыв взглядам всех маленькое черное острие, направленное в зенит. Машины принялись там что-то делать, отчего ракета опять затянулась дымным маревом, затем один из транспортеров поехал обратно...
— А, вот и экипаж!.. — сказал всезнающий бывалый оператор. — Ну чего, ребята — готовьтесь снимать для вашего телевидения!
С гребня вала все было хорошо видно — отчего здесь и устроились телевизионщики — и слышно. Из домиков наблюдательного комплекса — простых прицепов на колесах — появились члены Государственной комиссии, которых сразу окружили фотографы и корреспонденты с микрофонами, а так же операторы кинохроники с ручными камерами (пара залезла даже на крышу ближайшего фургона). Сбоку выстроился самый настоящий духовой оркестр с начищенными медными трубами.
С басовитым ревом в капонир вполз "бегемот", лоснясь своей нейтридной шкурой и дымя могучим сизым выхлопом почти как паровоз. Рама с кабиной на его спине была уже в лежачем положении. Остановился транспортер весьма точно напротив встречающих. И тут же несколько человек сноровисто раскатали к нему — Витька от неожиданности обалдел — ковровую дорожку.
После всех этих приготовлений вышедшие из раскрывшейся двери переходной кабины люди — в летных куртках, шлемах и мешковатых комбинезонах — показались совершенно обыкновенными. Правда, шедшего впереди Витька вроде бы узнал по фотографиям, но вот остальных опознать не смог — это были явно не те люди, что летали на Луну раньше. Тем не менее все четверо уверенно сбежали по нейтридным ступенькам лесенки на корме "бегемота" и, пристроившись к переднему, синхронно почти что промаршировали к встречающим, где остановились, поднеся правые руки к вискам. Оркестр грянул торжественный марш.
— Товарищ Председатель государственной комиссии! — доложил тот, кто показался Витьке знакомым и кто шел впереди. — Космический корабль "Восток-один" прибыл на Второй Государственный центральный научно-исследовательский испытательный полигон для принятия на борт экспедиции к Луне! Все системы корабля работают исправно! Экипаж в составе командира летчика-испытателя Гарнаева, второго пилота старшего лейтенанта Гагарина
* * *
, штурмана Троицкого и бортинженера Маркова к выполнению задания готов! Докладывает командир корабля Гарнаев!
...
* Это у РД-410, сделанного в семидесятые, выхлоп был практически чистый. А вот десятью годами раньше этим особо не заморачивались (оттого, собственно, и не пошло это дело — ну, в том числе; здесь же нейтрид представлял слишком большой соблазн)
** Мало того, что корабль после такой посадки может быть радиоактивным — он еще и зверски горячий. Так что подобный способ входа-выхода очень даже обоснован...
* * *
Новая Земля. Вряд ли у кого могут быть возражения
* * *
Ну, а, собственно, почему нет?
...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
