Наёмник

98стр.

2023 год...

Лодка тяжело шла вперед, переваливаясь с волны на волну, как беременная утка. Ветер, толкавший в корму, помогал плыть, но он же, зараза такая, периодически забрасывал в деревянное корыто добрую порцию морских брызг. Каждый раз, когда сверху прилетала холодная, колючая вода, я болезненно морщился и проклинал тот миг, когда согласился идти в штурмовой команде. Сидел бы себе сейчас в душном, вонючем трюме 'жабодава' и слушал пердеж соседей по кубрику. Так нет же, надо было решить, что лучше прокатиться с ветерком по морским волнам, чем задыхаться от ржавой тухлятины, в которую давно превратился воздух в железной бочке корабельного трюма. И ведь была возможность откосить от высадки на берег!

Вот что за скотина такая непостоянная-человек? Час назад все готов отдать, лишь бы подышать свежим воздухом, а как только выбрался наружу, воздухом надышался, так сразу же обратно в теплое вонючее нутро корабельного трюма проситься. Конечно, там же безопасно, там не надо морозить задницу сидя на жесткой доске, по колено в ледяной морской воде, сжимая в руках АКС. Там не надо бояться, что сейчас, на очередной волне, убогую фелюгу перевернет, она кильнется и ты улетишь на дно морское, аки топор, ведь на тебе железа всякого нацеплено, хрен знает сколько: тут тебе и старенький автомат АКС-74, полдюжины снаряженных магазинов, нож, пару гранаты, фляга с водой, кусачки, раскладной щуп и фонарик. Так что, если морской бог призовет к себе, то стопудово утопнешь, тут выплыть наверх, без вариантов. Человек хоть и говно редкостное, да не всегда всплывает!

А ведь вариантов поиграть в Ихтиандра тьма. Наша дырявая шаланда запросто может переломиться пополам, перепрыгивая через очередной гребень волны, она может сдуру налететь на такую же байду, идущую параллельным курсом, да, черт возьми, запросто может взорваться аккумулятор, который питает самодельный электровинт. Вариантов умереть, так и не добравшись до берега, до жопы! Выбирай любой!

— Слышь, бро, а ты заметил, что те крутые парни, не ели перед отплытием? А знаешь, почему? Потому что если в живот попадет пуля, то с полным жрачки кишечником тяжело делать операцию. Я, кстати, тоже есть не стал. Ну, так на всякий случай, — в плеск волн и шум ветра вклинился монотонный бубнеж соседа по скамье.

Твоюжжж мать!

Хуже страха утонуть в море и вони проржавевшего корабельного трюма, было постоянное бухтение моего соседа. Этот молодой парнишка изводил меня своими разговорами с того самого момента, когда я вызвался пополнить ряды, изрядно поредевшей после длительного морского переходя штурмовой команды. Знал бы, что мне попадется такой сосед, сто раз бы подумал. Лет двадцать — двадцать три максимум, лопоухий с курносым носом и открытым лицом испещренными оспинками. Эдакий деревенский Иванушка-дурачок. То ли от страха, то ли от слабоумия, но паренек бубнел без перерыва, он постоянно извергал из себя различные, по его мнению, умные мысли. А может на следующем морском бархане, когда лодка переваливается через гребень и все инстинктивно вжимают головы в плечи, перекинуть этого пустобреху за борт?!

— Здесь нет хирургов, — хмуро буркнул я в ответ, — если тебе в пузо попадет пуля, то абсолютно пофигу будет: ел ты или нет, спасать некому, по-любому загнешься. А не ели они, чтобы животы от этой ужасной жрачки не загнуло. Не дай бог во время штурма обосрешься или громким пердежем выдашь свое место нахождения.

— Точно! Нет, все-таки не зря мы с тобой сдружились бро, ты, капец какой умный, — выдал неожиданный вердикт парнишка и тут же огорошил меня: — Умные люди должны держаться друг друга!

Ёпта, кого этот колхозник назвал умным? Себя?! О, боги! Сделайте так, чтобы сейчас вынырнуло Лох-Несское чудовище и сожрало этого болтуна!

— А ты знаешь, как я снарядил магазины? — продолжил сосед. — Нет? Сейчас я тебе расскажу. Короче, вначале пять обычных патронов, потом три трассера, потом обычные. А, знаешь, для чего так?

— Нет.

— Когда я увижу, что вылетают трассеры, то буду знать, что в магазине заканчивается боезапас. А?! Ловко?

— Молодец, — сквозь зубы процедил я.

Ну да, ночью шмалять трассерами самое то. Надо будет держаться подальше от этого уникума и гения, а то, как бы и мне не прилетело, то, что предназначается ему. Хотя, надо отметить, что толк в словах болтуна есть, и так действительно снаряжать автоматные магазины правильно, но мне что-то не хотелось сильно изгаляться. В конце концов, я тут не собирался устраивать Сталинградскую битву, у меня задачи и цели совсем другие.

Морские волны становились круче, и попадались чаще, а это верный признак скорого берега. Я еще раз проклял свою беспечность и самонадеянность. Ну, вот на кой мен этот клад, если я сейчас утопну? Да, чёрт возьми, справился бы и в одиночку, ну покопался бы в земле пару месяцев, подумаешь. Зато гарантированно остался бы жив, а не молился бы сейчас, трясясь за свою жалкую душонку.

— А знаешь, зачем я так смотал магазины? — не унимался болтливый сосед, тыча мне под нос смотанную синей изолентой спарку из двух автоматных магазинов.

— Нет. Просвети, хоть мне и пофигу.

— Тут все просто. Как только мы нарвемся на противника, я шарах длинной очередью, а потом, бац, и тут же второй магазин примкнул, и снова готов к бою. Враг в ахуе, он не ожидает, что я такой быстрый, и, короче, я всех победил. Оценил? Секунда в бою решает все!

— Ты себе боевую кличку уже придумал? — перебил я парнишку.

— Кличку? — нахмурился болтун. — А, ты, про позывной? Нет еще. Вернее, как бы придумал, но тут такое дело, что настоящую кличку дают только боевые товарищи. Самому как-то неправильно себя называть по прозвищу, — явно огорчился отсутствию позывного болтун.

— Тогда давай я тебе придумаю? — предложил я. — Хочешь, буду звать тебя — Немым! Нравиться?

— Немой? — нахмурился парень. — Как-то не очень.

— Ну, тогда — Молчун. Подходит?

— Нет, как-то все не то!

— Всем заткнуться! — прикрикнул на нас с носа бородатый здоровяк вооруженный РПК. Он был в нашей лодке за старшего. — Подходим! Десантируемся по моей команде. Под ноги смотрите, там камни.

Болтун, наконец, заткнулся, а я в очередной раз укорил себя за то, что решил поиграть в войнушки. Ну, какой из меня боец? Я ж, блин, интеллектуал! Гуманитарий! Ну, подумаешь аж цельную неделю состоял в штате роты ополченцев и даже пережил первый бой с противником. Во втором бою нашу роту выкосили под чистую, в живых осталось десяток раненых, среди которых был и я. Правда, потом, я еще два с лишним года шлялся по выжженным Войной и опустошённым эпидемиям землям, но таких как я вагон и маленькая тележка.

Скошенный деревянный нос лодки боднул каменистый берег, днище противно заскрипело по скользким булыжникам, лодка протиснулась еще на пару метров, потом еще на немного, и остановилась, намертво вклинившись в береговые глыбы волнореза.

Все, бля, приплыли! Картина маслом!

— Бегом, бегом, бегом! — зашипел бородач с РПК. — Вон-то здание видите, собираемся у его стен. И не забудьте про опозновалки, не перестреляйте своих. Давайте, шустрее, сонные черепахи!

Поблизости, метрах в десяти, точно также, зарывшись носом в камни, стояла такая же фелюга, как у нас. Значит из трех лодок к берегу добрались пока только две. Получается около сорока человек уже на берегу. Вполне неплохо, таким числом можно кое-как воевать. Так, что надежда на то, что я увижу рассвет еще есть.

Я инстинктивно цапнул рукой предплечье, проверяя, на месте ли намотка из старого бинта, призванная показать всем своим, что я — свой! Кстати, враг по этим белым марлевым повязкам сразу поймет, что мы — чужаки! А может и не поймет, хрен его знает, все-таки я не боец и боевого опыта у меня с гулькин нос.

Из лодки я выбрался не как все, а полез через борт, и не потому, что я такой особенный и сам себе на уме, просто все остальные рванули как стадо баранов на нос лодки. Толкались, отпихивали друг друга в сторону, несколько даже свалилось за борт, где тут же раскровенили себе лобешники об острые камни. Образовался затор и давка. Мне сразу стало не по себе от мысли, что сейчас какой-нибудь бородатый турок, как шарахнет длинной очередью из пулемета и все!.. хандец господам пиратам!

Перебравшись через борт лодки, вскинул автомат, и осторожно переставляя ноги, побрел по камням волнореза к берегу. Осклизлые, мокрые камни, поросшие противной мелкой морской травой. Воздух был наполнен запахом гниющих водорослей, мусора и нефтепродуктов. Позади послышалось бодрое шлепанье и привычный бубнеж:

— Эй, бро, подожди, а то я не успеваю!

Я добрался до береговой линии и тут же плюхнулся на задницу, спрятавшись за бетонной плитой, прикрывающей песок пляжа от морских волн. Дальше идти не хотелось, ну вот на кой ляд мне лесть первым? Я в герои не нанимался. По крайней мере не за те гроши, который обещал хозяин 'жабодава'.

— Бро, ты чего? — удивился, подбежавший ко мне болтливый паренек. — Сказали же, идти к той хибаре.

— Я тут прикрываю высадку основных сил, — пошутил я, кивая на толпу вояк, осторожно бредущую по камням волнореза к берегу.

— Точняк! — догадливо хлопнул себя по лбу паренек и тут же упал рядом. — Бро, зацени какие у меня наколенники. Сам делал! Наколенники — самая важная вещь на войне!

— Ты, это... того, — тут же прервал я, начинающийся словесный поток, — отползи метров на десять — двадцать, мы сейчас представляем отличную групповую мишень.

— Понял, не дурак! — парнишка тут же подскочил и на карачках отполз в сторону.

Как только я остался в относительной тишине, тут же занялся тем, для чего, собственно говоря, и валялся за бетонной плитой все это время, а именно, перешнуровал ботинки. Кирзовые берцы, которые мне выдали в тренировочном лагере месяц назад были редкостным говнищем. Такого иезуитского орудия пыток не применяли даже в средневековой инквизиции. Они совершенно не хотели подстраиваться под ногу, получалось Чтобы эти говнодавы перестали натирать мне ноги, пришлось на носок намотать еще и портянки.

— Чё развалились? — сурово спросил подошедший бородач с РПК.

— Мы здесь прикрываем вашу высадку! — вместо меня, крикнул в ответ болтун. — Кто-то же должен головой думать!

Бородатый великан надменно хмыкнул и ничего не ответив, зашагал дальше к цели. За ним потянулась вереница мокрых и ободранных наёмников. Я пристроился в самом хвосте этого шествия.

— Может нам обогнать этих доходяг и провести разведку?

— Слушай, Вася, или как там тебя! — не выдержал я.

— Ваня, — поправил меня болтун.

— Так вот, мой молчаливый друг Ваня, давай договоримся, если ты ходишь постоянно за мной, то это еще не значит, что мы друзья. И если тебе так хочется умереть молодым, то делай это в одиночку. Лады? А меня за собой тащить не надо!

— Бро, ты чего? — искренне удивился Ваня. — Я ж просто предложил, ну, типа, для общего блага. Они ж, — он кивнул в сторону топающих плотной коробкой вояк, — явные же валенки, не то, что мы с тобой!

— Слышь, ты Ваня Рембо, последний раз тебе говорю — заткнись и топай молча! Твой бубнеж за километр слышно!

Ваня заткнулся, и дальше мы шагали молча. Вокруг стояла серая мгла, характерная для всех приморских поселений в предрассветные часы. Той чернильной темноты, что была ночью уже нет, но и солнце еще не всплыло из-за горизонта и пока лишь только первые робкие лучи появляются где-то на востоке, пытаясь разогнать непроглядную муть. Если не принимать во внимание, что на мне навешан десяток килограмм смертоносного железа и сейчас я направляюсь в составе команды отбросов и головорезов грабить и убивать, то могло показаться, что сейчас мирное время и я в очередной турпоездке. Ощущения были совершенно дикие. С одной стороны, мы, вроде как, штурмовая команда, которая высадилась на лодках и сейчас должна захватить небольшой приморский поселок, чтобы разграбить его, но при этом вокруг стоит абсолютнейшая тишина, нарушаемая лишь скрипом ветра, играющего с незакрепленными металлическими предметами, шуршанием мелких камешков под ногами, двух десятков бойцов, да едва различимый бубнеж Вани (вот ведь зараза, никак не угомонится).

Нет, это конечно, хорошо, что турки проспали нашу высадку, и мы их возьмем сонными, в теплых постелях, но все равно, как-то все это неправильно. Как-то слишком жестоко и одновременно банально и прозаично. А ведь так не должно быть. А как оно должно быть на самом деле я не знал.

Толпа десантников, весело топающая немного впереди, резко остановилась и утрамбовалась до состояния монолита. Вояки кого-то обступили плотным кольцом и сейчас внимательно осматривали, подсвечивая огнем зажигалки.

Оказалось, что мы наткнулись на первого турка. Защитник поселка лежал в луже собственной крови. Его зарезали ножом, ткнув в печень. Крови натекло столько, что можно было устроить небольшой заплыв. Она даже еще не успела загустеть и превратиться в желе.

— Видали? — почему-то весело изрек великан с РПК. — Я же говорил, что спецура сделает все за нас, а вы ссали, как мандавошки.

— Кто это зассал? — тут же встрепенулся Ваня. — Мы, между прочим, с Лёхой вашу высадку прикрывали! Жизнью, можно сказать рисковали, живота своего не пожалели!

Видимо он это сейчас обо мне. Офигеть, ну вот кто его просит, влезать туда, куда не надо соваться?! Кретин чёртов!

— Да-а?! Ну, раз вы такие умные то, оставайтесь здесь и встречайте остальных. Покажите куда им идти.

— Легко! — тут же огрызнулся Ваня.

— Может, кого-то другого оставишь? — спросил я у бородача.

— Нет, — категорически отрезал великан.

Я отошел к дощатому навесу, который за каким-то шайтаном торчал здесь и попытался укрыться от пронизывающего ветра, порывы которого периодически налетали с моря. То, что нам с Ваней досталась роль встречающих — это с одной стороны хорошо, здесь вдали от жилых построек, невелик риск нарваться на турецкие пули, а с другой стороны и в мародерке турецких халабуд мы можем не успеть поучаствовать. А я, в конце концов, на этот рейд подписался исключительно ради наживы. То, что обещали заплатить по окончанию рейда, хватило бы едва на пару месяцев безработной жизни. А хотелось бы заработать так, чтобы хватило на год, иначе мне не успеть хорошенько подготовиться для настоящего дела. Как говорится, чтобы сделать бабки — нужны бабки!

— Эй, бро, ты чего злишься? — болтун тут как тут, и снова бубнит. — Да, ладно тебе. Зато здесь точно не убьют.

Я ничего не ответил и вернулся на дорожку, где лежал зарезанный турок. Нагнувшись над ним, я прикрыл ладонью стекло фонаря и осветил тело.

— Его уже выпотрошили, — со знанием дела, прокомментировал мои действия Ваня. — Спецура вряд ли бы пропустила что-нибудь ценное. Эх, вот попасть бы к ним в команду, научиться всяким там разным штукам. Ох и отличный бы из меня вояка получился.

Охлопал карманы джинс. Пусто! В нагрудные карманы куртки лесть не стал, там было все в кровище. А вот кроссовки на ногах убитого было вполне ничего, внешне целые, да и по размеру, вроде бы мне в самый раз. Расшнуровал кроссачи убитого турка, стянул их и, отойдя в сторону, переобулся. Получилось просто отлично — сухие носки, сухие кроссовки. Что еще надо для полного счастья?