|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 4
В которой мой старый знакомый предсказывает моё будущее
Очнулась я далеко не сразу. И ещё некоторое время, после того, как пришла в себя, не могла понять, где нахожусь, и кто такая вообще. В башке натурально всё застил плотный туман, по плотности напоминающий то чёртов сладкое желе, которое так обожали есть длинными ложками придворные дамы. Меня от него воротило. Как от этого распроклятого тумана в голове.
Морок мало-помалу начал рассеиваться, в глазах просветлело, а я начала понимать, что скорее всего куда-то еду. Уж не знаю, на чём, но как иначе объяснить, что весь мир покачивается? Пить вроде не пила...Ага и тут память резко вернулась, словно набросился хищный зверь.
Значит так, я припёрлась в дом жирного Фляпа, обнаружила хозяина мёртвым, а дальше...А дальше, судя по всему, нарвалась на какое-то колдовское заклинание, ибо меня, скорее всего ждали и приготовили засаду. То есть, вот это и была настоящая засада, а не тот идиотизм посреди ночной деревни. И я, как последняя дура, попалась. Молодец, что ещё сказать! Учитель по концентрации была бы довольна ученицей. За такие промахи полагалась бить палками по пяткам и оставлять на пару дней без еды. Мозг голодного человека, говорила учитель, не обременён необходимость жевать и глотать, посему работает много лучше.
Ладно, открываем глаза и смотрим, кто меня заполучил и что с этим можно сделать. Для начала примем к сведению, что руки и ноги крепко связаны и притянуты за спиной к хребту. Жутко неудобно и, пожалуй, самому никак не развязаться. Кто-то опытный постарался, Вопрошающий его побери!
— Привет, узкоглазый, — сказала я, открыв глаза. — Как жизнь, жимуинское отродье?
Старик в облезлой вонючей шкуре, увешанной какими-то бусинами и колокольчиками, не соизволил ответить на приветствие. Он водил надо мной длинной человеческой костью, расписанной то ли узорами, то ли буквами, для меня это не имеет значения. Я повернула голову и обнаружила справа от себя ещё одного жимуинца. По виду — ничем не отличался от первого. Разве что в смазанной маслом бороде больше седых волос. Второй жимуинец сидел, закрыв глаза и мычал что-то себе под нос. Слева находился ещё один узкоглазый вонючка и тоже что-то бормотал.
И да, мы точно ехали. Скорее всего это была большая повозка. На деревянные рёбра натянуты звериные шкуры. Выделанная поверхность расписана непонятными узорами, от вида которых, почему-то становилось муторно на душе и немного подташнивало. Впрочем, может меня просто укачало?
Помимо всего этого меня беспокоила ещё одна вещь. Что-то было не так. Не так именно со мной. Странное тянущее чувство внизу живота иногда сменялось болезненными спазмами, отдающими в кишки, так что казалось, будто я могу обделаться. Только этого мне не хватало! Мало того, что вляпалась в дерьмо иносказательно, так ещё и лежать в этом придётся.
— Эй, — сказала я, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей. — Никто не желает со мной поговорить, объяснить, какого Вопрошающего происходит, и чего вы от меня хотите?
— Я желаю, — раздался смутно знакомый голос и внутри повозки появился четвёртый жимуинец. Именно появился. Я готова была поклясться, что узкоглазых тут только трое, но когда раздался голос, то из-за спины того, что с костью, словно выплыл ещё один. — Надеюсь, представляться не потребуется?
— Не стоит, с памятью у меня всё в порядке. Особенно, если это касается тех, кого я рано или поздно убью.
Нарх рассмеялся. Сейчас он выглядел старше, чем прежде. МНОГО старше. Такое ощущение, будто прошло не четыре года, а все двадцать четыре. Гладкое прежде лицо изрезали глубокие морщины, кожа на щеках обвисла, а под глазами появились синие мешки. Да и в смехе императора-шамана звучали странные нотки, весьма отличающийся от тех смешков, что я помнила по нашим ночным беседам. Временами обычный смех переходил в какой-то скрипучий визг.
— В этом я сомневаюсь, — сказал Нарх и поправил какую-то многоэтажную хрень, которая оседлала его голову. — Очень сомневаюсь.
— Это потому что тебя здесь нет? — уточнила я. — Опять твои магические финтифлюшки?
— Да, меня тут нет, — согласился жимуинец, — но дело совсем в ином. Ты меня не убьёшь, потому что не захочешь этого. Пройдёт совсем немного времени, и ты присоединишься к своим сёстрам. Не только лишь физически воссоединишься с ними, но и обретёшь духовное единство в поклонении своему новому владыке.
— Ты совсем рехнулся? — я постаралась устроиться поудобнее, насколько это возможно в моём положении. Заметила, как по невозмутимому лицу Нарха скользнула тёмная тень. На мгновение шаман оскалился. — Говорят, у магиков такое приключается. От усердных занятий, хрен знает, чем. Ты это, береги себя, а то окончательно тронешься, и убивать тебя станет неинтересно.
— Пытаешься вывести меня из себя? — Шаман вновь оскалился и в его тёмных глазах промелькнуло нечто эдакое. — Посмотрю, как тебе будет интересно, когда ты склонишься передо мной и с готовностью отправишься выполнять задания своего повелителя.
— Угу, — сказала я и поморщилась от боли в лодыжке. — Забыл рассказать, как я стану вылизывать твои сапоги. Такие, как ты, любят чесать про это.
— Вылижешь, — он ухмыльнулся. — Если пожелаю.
— А я уж подумала, что великий шаман Нарх чем-то отличается от придурков-дворян Вазерома. Ну, помнишь те наши задушевные беседы про мир в покорённых королевствах и равноправие для всех? Всё у вас в конце концов приходит к вылизыванию обуви. Борцы за справедливость, ха!
— А если не все люди заслуживают справедливости и моего милосердия?
— Угу, мальчик-то повзрослел за эти четыре года. Раньше глаза открыть никак нельзя было? Или что-то сподвигло?
Нарх молчал и щурил глаза. Однако, кажется мои слова не заставили его задуматься. Скорее — обозлили. Да и вообще, этот Нарх весьма отличался от того, который желал заполучить Найдмир, чтобы поставить её управлять Вазеромом, в качестве своей марионетки. Сейчас шаман сам напоминал куклу, управляемую невидимым кукловодом.
— Всё это не имеет значения, — в конце концов сказал Нарх. — Для тебя, по крайней мере. А вот что имеет: мои люди во время пути подготовят тебя к грядущему ритуалу. И как только вы прибудете в Луимин, я немедленно наложу на тебя Путы, и ты присоединишься к своим сёстрам.
Старик с разукрашенной костью поднял руки над головой и принялся кудахтать, точно придушенный петух. Два других жимуинца продолжали тихо мычать. И вообще, такое ощущение, будто Нарха видела только я.
— Напомни, на кой ты мне всё это рассказываешь? — я перевернулась на бок, и придурок с костью отвлёкся от своего перханья, чтобы вновь уложить меня на связанные конечности. — Твою жимуинскую мать, отродье Вопрошающего! Чтобы я успела подготовиться и удрать?
— Тебе не убежать, — Нарх пожал плечами, и его высокая шапка вновь сделала попытку сползти с головы. Я заметила седину в волосах колдуна. А ведь, судя по лицу он не так и стар. — Пусть это и не шаманы внутреннего круга, однако им известны песни, способные обездвижить подобных тебе. Ну, в этом ты и сама могла убедиться. А рассказал для того, чтобы ты во время пути чётко осознавала, что скоро станешь моей покорной рабой.
— Похоже на месть, — я поморщилась, испытывая огромное желание вцепиться зубами в горло хоть кому-то из мучителей.
— Так и есть, — в глазах Нарха полыхнули молнии. — Как я, по-твоему, должен относиться к тому, кто сорвал мои планы по завоеванию Вазерома, убил множество моих людей, пятерых шаманов внутреннего круга и пару Лаамисов? Честно скажу, с этого началась череда моих неприятностей, которые продолжаются по сей день. С тебя началось, ты с ними и покончишь.
— Угу, — сказала я, ощущая, что по ногам бежит что-то липкое. Да что со мной творится, Вопрошающий побери? — Я тебе скажу одно: меня ты не получишь. Разве что мёртвой.
Нарх кивнул. Кажется, или колдун стал полупрозрачным?
— Меня устроит и такой вариант, — сказал Нарх. — Тень или должна принадлежать мне или быть мёртвой. Тебе, впрочем, не привыкать.
Точно, шаман быстро обращался в призрачный силуэт.
— А тебя не удивило, что я вообще вернулась с того света? Могу и ещё раз, если надо.
— Нет не удивило, — бледная тень головы качнулась. — Я знаю, как это работает. И нет, больше ты не вернёшься.
Всё, он окончательно пропал. А я сцепила зубы в бессильной злобе и отчаянии. Сколько не пыталась, верёвка и не думала поддаваться. Если бы ещё не трое этих уродов, бормочущих под нос.
Внезапно тот, который с костью, выпучил глаза и упал мне на грудь. Редкие жёлтые зубы клацнули раз, другой. Изо рта воняло чем-то кислым.
— Какого хрена? — завопила я. — Совсем ополоумел старый ублюдок?
Из вонючего рта хлынула кровь. Старик дёрнулся на мне, точно собирался вспомнить свои молодые годы и затих.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
