Авелан. Прода 20.04.2019

Тем не менее я не отчаиваюсь. Проблемы Российского Императорского флота времен русского-японской войны давно разобраны до косточек в соответствующей литературе и на всевозможных форумах и сайтах. И лично мне эта тема прекрасно знакома, осталось лишь воплотить задуманные рецепты и заготовки в жизнь. А послезнания -великая сила.

1. Самая основная проблема — это некачественные снаряды — именно в этом главная причина поражение при Цусиме. Прежде всего, виноваты плохие взрыватели (или как их именуют в это время ?— трубки) из-за которых треть выпущенных снарядов просто не взрывалась. Также вызывало много нареканий само взрывчатое вещество русских снарядов — пироксилин. Не слишком стабильное, изменяющейся при хранении, для флегматизации (стабилизации) требовало повышения влажности. Операция по увлажнению пироксилина являлась рутинной во многих армиях, но всё же существовала вероятность что пироксилин будет переувлажнен сверх меры.

2. Нехватка дальномеров и "телескопических" (оптических) прицелов и медленное их освоение. На начало войны, на Дальнем Востоке в первой Тихоокеанской эскадре (1-й ТОЭ) имелось всего 10 горизонтально-базисных дальномеров Барра и Струда. Где ими были снабжены всего лишь восемь кораблей. Что влекло, отставание в артиллерийской подготовке и качестве артогня.

3. Хронический перегруз почти всех крупных судов (кроме Ретвизана). Запредельное число детских болезней и технических недостатков у новых броненосцев.

4. Раздутые штаты.

В адмиральских чинах (считая адмиралов вместе с морскими генералами) в РИФ состояло более сотни человек.

5. Целая куча устаревших кораблей, числившийся на балансе, не имеющих абсолютно никакого боевого значения, на которые расходовались бюджетные средства и штат. На вооружении имелись корабли 1860-х годов постройки, а построенных 1870-х составляли значительную часть среди всех боевых кораблей РИФ. И даже если большинство из них было выведено в боевой резерв, средства на их обслуживание проедались колоссальные.

6. Порочная практика перевода кораблей и экипажей в боевой резерв ради экономии средств. Корабль при этом ставится на прикол, а большая часть экипажа переходит на берег в казармы.

Плановая демобилизация в 1903 на кануне войны флотских специалистов, особенно тяжело отразилась на боеготовности Тихоокеанской эскадры.

* * *

*

После легкого перекуса на кухне, что я организовал себе сам на скорую руку, я вернулся в свой кабинет и до 8 часов зарылся в бумаги. Не будь у меня в голове личной интерактивной энциклопедии, я бы сейчас носился по всем этажам в поисках своего кабинета, чем сильно бы скомпрометировал себя перед знакомыми и подчиненными. Думаю, повод для сплетен и шуток был бы не на один месяц.

К счастью, подборка подробных схем дворцов, зданий министерств и важных учреждений входит в стандартный набор вселенца (на всякий "пожарный" случай). Конечно я бы мог ненавязчиво попросить первого попавшегося подчиненного сопроводить меня до кабинета. Но боюсь столкнулся бы с непониманием, поскольку мой основной кабинет был совмещён с моей квартирой.

Правда кроме него, в моём распоряжении был кабинет-приёмная при зале Адмиралтейств-совета, где я принимал посетителей с двух часов дня по средам и субботам.

Сам Адмиралтейств-совет — представлял собой своего рода "совет старейшин", где компания старпёров в адмиральских и генеральских чинах решала множество разнообразных организационных вопросов, выходящих за компетенция управляющего морским министерством, включая и те вопросы, которые последний не мог или не имел права решать единолично. Председательствовал в Адмиралтейств-совете генерал-адмирал Алексей Александрович Романов — родной дядя царя, мой непосредственный начальник, а вице-председателем — мой носитель, Авелан Фёдор Карлович.

К счастью, "его высочество" генерал-адмирал в данный момент пребывает во Франции, где фактически уже поселился, ведь, судя по всему, никаких важных дел на родине у него нет. Его кабинет в Адмиралтействе вечно пустует, а значит ничто мне не мешает развернуться во всю.

После завтрака около девяти (пол девятого) повалил народ с докладами, некоторые заглянули просто выразить свое глубочайшее почтение новому начальству.

Оказалось, что для особых поручений при управляющем Морским министерством, то бишь при мне, состоят: целый генерал-майор Обручев Владимир Александрович и полковник Дюшен Сергей Петрович, а в качестве адъютанта у меня лейтенант Погуляев Сергей Сергеевич. Вот их я пока и запряг себе в помощь с документацией. С дореволюционной грамматикой я, в свое время, пробовал ознакомиться, но не настолько в этом преуспел, чтобы писать самостоятельно, хотя бы на уровне начальных классов гимназии. Чувствую без личной канцелярии мне не обойтись, и моему ведомству грозит неминуемое раздутие штатов. О чем тут же и распорядился, объявив набор на вакансии секретарей.

Кроме того, затребовал себе отряд "мальчиков-на-побегушках", коих планировал набрать из молодых офицеров среди недавних выпускников морских училищ.

Бюрократическое оформление сей причуды спихнул на починенных.

Как же приятно порой почувствовать себя руководителем!

К моей радости, оказалось что оба моих кабинета были телефонизированы. Номера козырные — трёхциферные.

Домашний телефонный номер был 791, а в приёмной при Адмиралтейств-совет — 131. К сожалению, как узнал я в последствии, междугородняя связь была отвратительного качества, но несмотря на это — жизнь мне они облегчили существенно. Внутригородская связь оказалась вполне приличной (годной) и полезной для работы.

Правда, непосредственно к самой работе, а, точнее, к прогрессорству, мне удалось приступить лишь ближе к вечеру. Уж, очень много навалилось рутинных и организационных вопросов. Лишь разобравшись с рутиной, я наконец-то смог преступить к заклёпочно-прогрессорским делам.

Весь остаток дня был посвящен составлению телеграмм и текстов приказов.

Прежде всего, мне необходимо наладить обратную связь и контакт с подчинёнными, сторонними учёными и изобретателями. Инструментом для привлечения "мозгов" должны стать конкурсы с денежными призами. Нужно всколыхнуть подведомственное болото, вызвав ажиотаж и желание работать, хотя бы играя на меркантильных струнках душ.

Большие конкурсы, вроде разработки новых кораблей, сложных систем вооружений, требуют финансовых затрат, привлечения сотен специалистов и сил целых предприятий, без согласований с генерал-адмиралом и адмиралтейств советом организовать мне не удастся. Но небольшие разработки, не требующие больших финансовых и интеллектуальных затрат провести по личной инициативе мне вполне по силам.

Время поджимает и заставляет поторопиться. Поэтому, первым делом, я распорядился провести(организовать) целую серию конкурсов, таких как: конкурс на новые взрыватели(трубки) к имеющимся снарядам, конкурс на разработку новых станков к 6дм. орудиям (или хотя бы по модернизации имеющихся), о проектировании новых боевых рубок и башен, конкурс на новые торпеды калибром 450-533-мм (с прогревом воздушной смеси), о минах и способах их постановки, по огнетушителям, ПУАО (прибор управления артиллерийским огнем) и множество других.

Управляемые минные заграждения, из соображений секретности, решил разрабатывать в "закрытом КБ", с привлечением наработок по "открытым темам". На них у меня особый расчёт. Морские мины в русско-японскую показали свою высокую эффективность. Их жертвами стали целых три броненосца: японские броненосцы Ясима и Хацусэ и наш Петропавловск с адмиралом Макаровым О.С.

Ещё два подорвавшихся броненосцев — Победа и Асахи отделались испугом и продолжительным ремонтом. Победу спасли угольные ямы, у Асахи взрыв ослабила 178-мм броневая плита главного броневого пояса — должно быть в момент столкновения японский броненосец имел крен (при повороте или волнении) или же мина была установлена неглубоко. Тем не менее, ремонт затянулся почти на полгода (с ноября 1904 по апрель 1905), и мощный неприятельский корабль еле поспел к Цусиме. Примечательно, что в тот же день, когда подорвался Асахи, Микаса прошла всего в 4 футах (1,2м) от мины. Буквально взмах крыла бабочки отделял японский кайгун от потери ещё двух броненосцев. С двумя оставшимися полноценными броненосцами встречать Рожественского было бы весьма оптимистично (особенно без послезнаний). Чисто по психологическим причинам, война могла бы завершиться досрочно по инициативе японской стороны на приемлемых для России условиях.

Самой важной задачей, определяющей боеспособность РИФ и соответственно исход войны, бесспорно, должна стать модернизация снарядов и разработка новых взрывателей. Это первоочередная цель для финансирования, пусть даже в ущерб всем остальным. На неё я намерен бросить все свои силы. Именно проблемы со взрывателями стали главным фактором в поражении в войне. Без удовлетворительного решения этой проблемы — остальное всё бессмысленно, линейные корабли можно смело ставить на прикол — победа на море просто невозможна.

Приз за новые взрыватели назначен не то что бы большой, но приличный — в 30000 рублей, что больше моей годовой зарплаты. Да, что я, даже Витте столько не получал, довольствуясь сторонними гешефтами. Хотя, Мосин за свою винтовку получил именно такую сумму. Зато братья Наган за разработанный ими магазин и некоторые другие узлы к мосинской винтовке получили по контракту, аж, 200 тысяч. Неисповедимы пути финансов и фортуны

Следующей, по важности задачей станет разработка новых станков к 6-дюймовым морским орудиям Канэ или, по крайней мере, по модернизации имеющихся. Случаи поломки подъёмных дуг (особенно при стрельбе на максимальных возвышениях) на этих станках фиксировались задолго до русско-японской войны, но особенно массово они проявились в боевой обстановке, при стрельбе с максимальным возвышением на большие расстояния, когда в бою 6-дюймовые орудия стали выходить из строя одно за другим. Стоит учитывать, что стрельба на большие расстояния подразумевает ещё и использование максимальных зарядов.

Чтобы отмести все возможные возражений против необходимости конкурсов, я постановил провести совмещённые испытания снарядов и орудий со станками. Для чего потребуется произвести отстрел некоторого количество различных снарядов с изъятым взрывчатым веществом (ВВ), заменённого равным по весу наполнителем (например, мелом), по различным преградам. С снарядными взрывателями вечно множество накладок, в зависимости от препятствия, взрыватель может повести себя непредсказуемо, просто не сработав по определённому типу грунта или преграде. С трёхдюймовыми осколочно-фугасными снарядами (приняты на вооружение уже после РЯВ в 1907), вообще, вышел казус — из-за желания впихнуть в некрупный снаряд максимум ВВ (влияние "Цусимы"), стенки корпуса сделали максимально тонкими, из-за чего, снаряд, по некоторым твёрдым преградам, сминался раньше, чем срабатывал взрыватель. Без длительных и обстоятельных испытаний подобные косяки выявить просто невозможно. А порой и испытания не помогают.

Что касается проверки на прочность подъёмных дуг на орудийных станках шестидюймовок, их испытания легко совмещались, как с вышеупомянутыми испытаниями шестидюймовых снарядов и их взрывателей, так и с освоением стрельбы на максимальные дистанции. Последнее упирается в наличие дальномеров, которых в России буквально единицы. Справедливости ради, стоит отметить, что даже в самой Англии прицельные стрельбы на дистанции в 40 и более кабельтовых (что позволяют возможности имеющихся 3-4 футовых дальномеров), на данный момент не проводятся и приступят к ним нескоро.

Два эти "косяка" (снаряды и орудийные станки) настолько критичны для боеспособности Российского Императорского Флота (РИФ), что заняться ими я решил немедленно, не дожидаясь результатов проверки. Когда же последние поступят, мне будет с чем подкатить к вышестоящему начальству, но начать исправлять косяки надо уже сейчас. То, что результаты будут просто ужасающими, я не на минуту не сомневаюсь. Пожалуй, ещё приукрашу и преподнесу их так, чтоб ни наш самодержец, ни его дядя от кошмарной действительности отвертеться не смогли.

Что касается остальных заклёпок, целая серия телеграмм ушла на предприятия, использующие в своей работе сварку — на Пермский пушечный завод (Мотовилихинские заводы) и на ряд южных паровозостроительных заводов, на предмет выяснения возможности ознакомления с их опытом в данной области и поднайме их специалистов в рамках подряда на подведомственные предприятия судостроения.

Ещё одна партия телеграмм, разошлась по флотам и экипажам, в ней объявлялось о приёме предложений по устранению перегрузки боевых кораблей в рамках конкурса с призами. Также было объявлено, что "рацухи" на другие темы будут только приветствоваться, для чего в министерстве создавалось новое "окно" — контора по приёму и сортировке всевозможных предложений.

Чертежи — чертежами, а реальные корабли — это реальные корабли, и как в них "накосячили" поставщики с весовыми параметрами никому не известно. Как показывает опыт, действительность с чертежами часто расходится.

Поэтому, в ряде вопросов, никто лучше экипажей свои корабли не знает. Самих же конструкторов мне есть чем занять. Чую полетят у корабликов боевые марсы и другие "ненужные детали". Лишь бы генерал-адмирал с ретроградами не подгадил, посему, действуем осторожно. Ва-банк играть ещё рано.

Что касается Его Высочества, то у меня нашлось чем его озадачить. Посему, в завершении дня, принялся за письмо к генерал-адмиралу, поскольку, наметился ряд важных вопросов, которые через его голову и без его ведома я решить не мог. У меня имелась встроенная программка для написания текстов в дореволюционном стиле и орфографии, но при длительном её использовании начинала болеть голова, да и уставать я начинал быстро. Так что помощь в этом деле мне не помешает, благо моя должность подобную роскошь позволяет. Работника в качестве временного секретаря я для себя намутил, под видом: мол его превосходительству диктовать удобней, чем писать, и, вообще, "не барское это дело".

Содержание моего послания высокому начальству в общих чертах было следующим:

Ко мне поступили сведения, что японцы наметили нападение на Тихоокеанскую эскадру с одновременной высадкой войск в Корее на январь-февраль 1904 года. Неприятелем планируется произвести внезапную атаку наших кораблей миноносцами, без формального объявления войны. Возможно предварительно произойдет разрыв дипломатических отношений, но полагаться на это не стоит, так как их план рассчитан на внезапность. Претендент подобных аморальных действий уже имел место в японско-китайской войне 1894-1895 годов, которая началась с нападения без объявления войны. Ночные атаки миноносцами на китайские морские базы тогда тоже практиковались.