|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сори, я начал кое какое редактирование и изменения, поэтому могут возникнуть некие неточности, которые я устраню. Такие, как например наличия оружия из нашего мира. Думаю, оно не к чему, так как там в избытке и своего. Ещё я пока убрал кое какие эпизоды. В итоге создам из них отдельную главу... P.S. Я ещё раз извиняюсь, так как в процессе приходится переделывать те или иные абзацы убирая одно и добавляя другое. Этим я создаю неудобства те, кто читает. Именно за это я прошу меня извинить.
НОВАЯ ЖИЗНЬ.
Обретение имени.
Умирать неприятно!.. Хотя, крайне сомнительно, что в мире найдётся хоть один здравомыслящий человек, кому это может понравиться. Ощущения собственной смерти были настолько явными, что у него даже не возникло сомнений в собственной смерти.
'Значит я все же где-то облажался и сыграл в ящик... Вернее меня сыграли'. — равнодушно так подумал. Вот только, откуда это легкое и зудящее чувство, похожее на досаду.
'А кстати, кто я такой?' — промелькнула следующая мысль. В голове и в мыслях такая каша из обрывков несвязанных воспоминаний. И ещё давящее чувство утраты, чего-то не сделанного до конца. Чего-то очень важного и нужного. И это только сильнее увеличивало его чувство досады, которая постепенно начала трансформироваться в некую злость. А ещё... это чувство скоротечной, смертельной схватки и ощущение ломающихся костей под его ударами. Все чувства такие ясные и явные, словно это произошло только что. И ещё этот вкус на губах... Вкус собственной крови, который ни с чем не спутаешь...
'Может, это действительно так? И я действительно, только что-то из боя... Теперь становится понятно, как я умер и откуда во мне эта досада'.
Вот только почему ему так трудно вспомнить. И откуда это ощущения проникающей боли?
'Кто... Да что не так со мной? Откуда эти провалы в памяти?.. Почему никак не могу вспомнить, как я умер'.
Такое чувство, словно что-то тебе мешает это сделать. Возможно все дело в боли, что буквально раскалывает голову и тормозит работу мыслей. И только это мрачное осознание собственной смерти, такое яркое и неоспоримое. Почему-то в этом он даже не сомневается.
Подумаешь умер... словно для него это дело привычное и необременительное. Вокруг...
'Понять бы ещё где я очутился...'
...Что это за хрень? Туман... дымка. Молочно-белая... похожая на плотный туман. Настолько плотный, что он никак не мог с ориентироваться в пространстве. От такой плотности тумана даже появились что-то похожее на клаустрофобию. И ещё здесь было ужасно холодно.
'Что это преддверие ада?'
Кстати, а что такое ад? Почему-то он ассоциировался у него с жарой, огнем, котлами с кипящей водой и милыми такими существами с рогами, и вилами.
'Тогда это точно не ад. — подумал. — Слишком зябко. Тогда, где я?'
Но в любом случае, ему это место было не особо по душе. Слишком мрачное и неприятно раздражающее.
'Почему такое чувство, что я забыл что-то важное!.. А кто я? Моё имя...' — вот тут его ждало новое потрясение. Из-за головной боли он никак не мог вспомнить своего имени.
'Не помню. Почему не могу вспомнить?.. — вновь это чувство злости. - Твою дивизию! Это уже раздражает. Хочу вспомнить, а почему-то не получается — словно что-то или кто-то ни даёт...'
От этого голова начала болеть сильнее...
'Куда уж сильнее...'
...Просто раскалывается на части. Пульсирующая боль, словно стук молотков. Или дятла!.. Стучит себе и стучит... гадёныш.
'Бесит!..'
— Какой же ты злой. — услышал он неожиданно чужой и насмешливый голос. — Добрее нужно быть... Ты вообще, как попал сюда? Для покойника ты слишком уж шумный. — закончил с некоторым осуждением неизвестный парню собеседник.
— Ты кто? — разжать губы, и слабо прошептать удалось с большим трудом.
— Кто я? — рассмеялся незнакомый голос. — Я, это я... Вопрос в том, кто ты такой и какого хрена не даешь мне спать? Слишком уж громкие от тебя эмоции... И вообще... кто такие черти, и зачем им надо отшибать рога?
— А...?
— Ладно... вижу ты пока не готов отвечать на мои вопросы. — заметил все тот же бестелесный голос. — Поспи пока... позже поговорим. — решил неизвестный собеседник. — Коль ты сам пришел ко мне, не прогонять же тебя обратно в пустоту... По сути, я ничего не нарушаю. — задумчиво пробормотал все тот же голос.
— Я... — снова попытался что-то сказать парень, но так и не смог закончить свою мысль... почувствовал, что начинает засыпать, как и советовал ему КТО-ТО, кто так и остался невидимым. А ещё ощущение стремительного полета.
* * *
Это место находилось, вне привычного человеческого пространства. Место вне времени и пространства. Да и существо, находившееся сейчас здесь, трудно было, как-либо охарактеризовать. Одно можно было сказать точно. ОНА больше не было человеком.
Теперь она, сама СМЕРТЬ! Или как называли её живущие в мире, жизнь и смерть которых была в её власти, 'собиратель душ', ошибочно приписывая ей мужское начало. Хотя их было трудно в этом упрекнуть... Ведь самое большое кого могли видеть те, что был у черты, но так её и не преступили, не саму её (вот ей делать было нечего, как самолично бегать за каждой отошедшей из мира душой) а её слуг, 'призрачных теней', что собирали души умерших, переправляя их в чистилище. Именно их, они ошибочно принимали за неё.
Она не всегда была такой как сейчас. На заре своей молодости она была ЖИВОЙ! Но сейчас она предпочитала не вспоминать о тех временах. Хватало и других проблем. Одна, из которых сейчас, и занимала все её мысли.
Это заблудшая душа, не принадлежавшая её миру. И честно говоря, она не знала, что с ней делать. Забрать её нельзя! Она не принадлежит ей. Вернуть обратно? Неизвестно куда... Ведь миров бесчисленное множество, и над каждым стоит своя СМЕРТЬ.
Дилемма, однако. Как поступить правильно?
С такой ситуацией она столкнулась впервые.
Оставить пока в покое? Не самое правильное решение, учитывая, каким последствием это может привести. К тому же во всем, даже в смерти, должен быть присутствовать порядок
В общем, проблема на проблеме. От этих людишек, всегда, столько неприятностей. Но, пожалуй, при её существовании, так даже интересней! Хоть немного разгоняет скуку.
Тень, появившись из неоткуда, на мгновение прильнула к ней и исчезла, передав ей принесённую новость. Женщина-смерть нахмурилась. Чужая сущность пропала... Ещё этого ей для полного счастья нахватало.
Найти немедленно и доставить заблудшую душу к ней! Вот таким был её приказ...
* * *
Что это? Сон... или все же воспоминания. Образы и лица размытые, не удаётся никак разглядеть окружающих и окружение.
Какое-то большое помещение... Аудитория, пришло понимание, откуда-то из глубины. Он среди студентов с медицинской кафедры. Почему медицинской? Сам не может на это ответить. Просто знает это и все.
'Что он здесь забыл? Он что будущий врач?'
Почему-то уверенность, что именно так и было с ним.
— Джокер! — немного недовольный и даже злой голос соседа справа. — Вот почему тебе всегда везет в карты?.. Ты не Джокер, ты Шулер!
И снова откуда-то из подсознания: 'Ну да, мне всегда везло в азартные игры... с этим не поспоришь... Значит это все же мои воспоминания!'
... — Уважаемым студентам не интересно на моей лекции? — гневный голос ректора. Такой же туманный и нечеткий образ, как и студента напротив него. Даже имени не вспомнить.
А вот это обстоятельство, уже вызывало в нем новый всплеск досады и раздражения.
... — Просто, ничего нового вы мне не сообщили на этой лекции. Все это я и так давно знаю! — довольно нагло ответил на это он. Наглый, но правдивый ответ. Тема ему действительно хорошо знакома. Голос у него какой-то звонкий и несколько ломкий, как у подростка.
— Ну, тогда я думаю, вам будет интересно изучить строение армейского общества изнутри. — раздраженный голос наставника...
Эпизод прерывается, но сразу же начинается другой и становиться ясно, что он внял 'совету' муда... мудрого ректора.
Он в армии! Ну это и не мудрено, с его-то длинным языком и бараньим упрямством. Всего-то надо было извиниться перед учителем, но вместо этого назвал его козлом. Так что, получи и распишись...
Армейское расположение. Металлические кровати в два ряда и ... снова карты на тумбочке и ещё крайне злой командир батальона, перед которым он стоит навытяжку.
— Товарищ майор, младший сержант...— четко рапортует он.
— Да ты охренел боец! — гневный крик командира, и взгляд, от которого по телу бегут мурашки.
Вот ведь досада... А мог услышать собственное имя. И надо было этому козлу заорать так не вовремя...
— Это что такое?..— Командир тычет ему в лицо злосчастные игральные карты
— Это карты, и они лежат на тумбочке, — снова довольна наглый ответ старшему по званию.
— Я смотрю, ты здесь расслабился боец? — довольно зловеще и неприятно произнес майор, опасно прищурившись.
— Скучно!.. — и кто его только за язык все тянет постоянно?
— Я развею твою скуку, — с мрачным выражением лица пообещал ему командир. Вот сейчас вновь влепит ему парочку нарядов, как уже, бывало. — Поедешь в моей команде на южный курорт, нашей огромной страны...
— А плавки дадут? — но вот опять.
'Неудивительно, что с таким языком я, в итоге, сыграл в ящик. Удивляет, что меня раньше никто не прибили'.
— И плавки тебе дадут... и бронник...— несколько недобрым тоном пообещал ему командир.
И снова смена эпизода. Уже третье.
Бой! Какой-то бетонный блок, служащий им укрытием. Ему и майору. Странно, но сейчас он смог разглядеть его лицо. Серое лицо уставшего человека.
— Уходи сержант! — с трудом шевелятся его губы, и он слышит шепот слов вместе с хрипом. У него прострелена грудь, и слова ему даются нелегко.
— Заткнись командир...— отвечает ему. Голос его уже порядком огрубел и утратил юношескую ломкость. Пулемет в его руках дергается как живой. — Вместе пришли... вместе и уйдем...
— Дурак ты Джокер!..— он замолкает. Не то, что говорить, шевелиться невыносимо больно.
Ну да дурак... здесь не поспоришь. Ему наплевать на кого-то там далекого и абстрактного. На эти напыщенные фразы про долг и честь. Но на людей. которые рядом с ним, с которыми вместе, не наплевать. Вот такой он дурак.
А бой продолжается...
Второй раз его уже за время сна называют Джокером! Это определенно, что-то его, но не имя. А жаль.
Снова смена эпизода. Уже четвёртое... Это даже не эпизод, а целая история в лицах. Он может видеть каждого, кто рядом.
Вокруг горы... Горы со всех сторон.
Он и сам на вершине одной из невысоких возвышенностей. И он не один. Рядом с ним ещё люди. Молодые оборванные и истощенные парни, но все вооруженные и злые.
Их всех зажали на вершине, а за спиной обрыв пропасти, через которой не уйти.
И снова откуда-то из глубины приходит осознания ситуации: 'Они сбежали из рабства. Двадцать человек. Шестеро пацанов, три девушки и одиннадцать детей'. Пацаны, как и он солдаты, которым не повезло попасть в плен. А девушки и дети, были похищены. Если бы не они, им бы удалось тогда уйти. Но бросить женщин и детей, никто из них даже не предложил.
Не смогли пройти мимо них и оставит в том месте. И в результате они здесь, а снизу те, от кого они сбежали.
Они уже отбили несколько атак, и ждали следующей. А то, что она последует никто не сомневался. Склон, что ниже них был усыплен телами мертвецов. Это те, кто посчитал, что легко сможет справится с ними: израненными и измученными.
Просчитались, суки!
Сейчас в строю их осталось только трое. Один из парней погиб. Ещё один тяжело ранен, и долго не протянет и одного раненого он сейчас бинтовал, злясь на то, что все его медицинские знания сейчас бесполезны, от слова совсем.
Рядом с ним парень со снайперской винтовкой, разглядывающий склон в оптику. Ещё дальше другой парень терзает слабомощную радиостанцию, в тщетную попытку докричаться до своих.
Вряд ли ему это удастся. По крайне мере ему в это слабо верилось.
— Вот твари...— сквозь зубы цедить снайпер.
— Что там? — подымает на него взгляд.
— Миномёты готовят...— слышит в ответ.
— Сможешь достать? — без особой надежды, выглядывая из-за камня.
Тот молчит и долго смотрит вниз. А потом отрицательно качает головой.
— Камни мешают...
И оба понимают: это хана...
Как там говориться: писец — северный, пушной зверек.
Они молчат, ждут режущий слух, свист мины. А слышат, нарастающий гул. Сначала не понимая, что это, а потом из-за гор выскакивают два хищных силуэта, и они как-то сразу понимают, что на этот раз, писец пришел в гости не к ним. НУРСы разравнивают все, что перед горой. Верх взлетают клочья земли, ошметки тел и так не сделавшие ни единый выстрел, остатки минометов.
Это не вероятно, но их все же услышали те, кто должен был услышать. Впервые в жизни он был рад тому, что ошибся. А на склон уже садиться раздутая закамуфлированная туша транспортного вертолета, и молодые парни в камуфляже спрыгивают с него и бегут к ним.
Силы оставляют его, и он только и может глупо улыбаться им...
'Это свои! Значит ещё повоюем' ...
Снова смена эпизода...
Он стоит перед каким-то дяденькой в генеральской папахе. Но из эмоций только усталость и уважение к этому человеку.
— Ну и зачем тебе это надо сержант? Ты уже был там, чудом живой вернулся... живи и радуйся!
— Жить? — глухо шепчут губы. — Ради кого жить? Они не воевали... они просто лечили людей, за что их убили? — в душе и в голосе боль. — Мне некуда возвращаться...
— Прости, слышал о твоих родителях... Хорошо, — кивает генерал. Выражения печали на уставшем, старом лице.
— Хорошо... — снова повторяет. — Если твердо решил, то оставайся.
* * *
Скучный и однообразный мирок, но он ей нравится именно таким. Сколько ей было лет... семь... когда попала сюда. Десять лет пролетели почти незаметно. Она бы желала задержаться здесь на гораздо больший срок, но Нори сказал, что это невозможно. Оставив её здесь, он и так нарушил кучу каких-то там правил. И если её обнаружат, то ему попадет... В общем он остался непреклонным, и теперь ей надо готовится к возвращению назад. Боялась ли она этого? Да, пожалуй, нет... испытывала некоторое волнение, но страха не было. Ведь все десять лет, она готовилась к этой минуте, тренировала и развивала свой дар. Теперь, когда ей было семнадцать, а не семь лет, она была способна сама за себя постоять. Теперь она даже была благодарно отцу за то, что он спас ей жизнь отправив её сюда. Хотя, если быть предельно честной, именно он и разрушил её жизнь... и жизнь всего клана, встав на сторону заведомо проигравшего кандидата на власть. Но она его за это не осуждала. Ведь как глава клана, и верный вассал, он не мог поступить иначе. Вот только как отец, он был никаким. Поэтому Норико, не сожалела о его кончине.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
