|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Наверх Крикс выбрался без посторонней помощи, но потом пошатнулся и, наверное, упал бы, если бы не привалился к уцелевшему углу стены. Только сейчас, когда самое худшее осталось позади, Меченый ощутил, что провел несколько последних суток в страшном напряжении. Стоило ему оказаться на свободе, как силы разом покинули его.
— Ничего страшного, сейчас пройдет... У тебя есть вино? — спросил он Браэнна, стуча зубами. Браэнн протянул ему фляжку и даже отвинтил пробку, но это не помогло — не успев поднести фляжку ко рту, Меченый выронил ее, облив вином рубашку и штаны.
Браэнн положил руку ему на плечо.
— Послушай, ты не можешь никуда идти прямо сейчас, — с нажимом сказал он. — Ты на ногах-то не удержишься, не говоря уже о том, чтобы сражаться с гвиннами. Тебе нужно немного отдохнуть, прийти в себя...
— И хоть чуть-чуть поесть, — вставил Тиренн.
— Ладно, — выдохнул Крикс и сел — точнее, сполз на землю по стене, рядом с которой он стоял. — Давайте я поем, а вы пока что вкратце объясните мне, что происходит в городе.
Слова звучали неразборчиво, поскольку челюсть у дан-Энрикса ходила ходуном. Кто-то из ребят Браэнна набросил ему на плечи теплый шерстяной плащ, другой буквально втиснул ему в руку кусок хлеба с сыром. С жадностью укусив подсохшую горбушку, Меченый почувствовал, что зубы у него шатаются, и сплюнул себе под ноги кровавую слюну.
Ниру страдальчески скривился, и, заметив эту мимолетную гримасу, Крикс порадовался, что не представляет, как он сейчас выглядит со стороны. Не хватало только начать себя жалеть... в конце концов, он жив и даже почти невредим — в отличие от большинства людей, которые еще недавно жили в этом городе.
— ...Штурм Разделительной стены начался на рассвете — мы слышали отсюда шум сражения, когда начали разгребать эти завалы, — докладывал Браэнн. — Но уже к полудню здесь стало довольно тихо. Значит, Олварг со всем своим сбродом сейчас где-то в Верхнем городе. Если лорд Ирем еще жив, то он и его люди должны защищать дворец.
Меченый пил вино крошечными глотками и медленно, сосредоточенно жевал. Стоило ему проглотить первый кусок, как он тут же почувствовал ужасный голод, но Крикс знал, что после такой голодовки лучше всего съесть совсем немного — иначе он может совершенно ослабеть от сытости. Меченый слушал Браэнна и размышлял над тем, что делать дальше.
Судя по тому, что сказал капитан, битва за город, в сущности, уже проиграна. А если так, то их единственное преимущество состоит в том, что все считают его мертвым. Стоит Олваргу понять, что Эвеллир все еще жив — и он сделает все возможное, чтобы они ни в коем случае не встретились лицом к лицу. Он бросит против него всех своих адхаров и солдат, но не допустит, чтобы Меченый добрался до него и бросил ему вызов. Значит, чтобы покончить с Олваргом, придется оставаться мертвым и действовать независимо от остальных защитников Адели. Нужно пойти в Верхний город, отыскать там Олварга и найти способ подобраться к нему достаточно близко, чтобы никто из его охраны не успел его остановить.
Олварга, несомненно, будут охранять его адхары, но он что-нибудь придумает... в конце концов, он был разведчиком всю свою жизнь. Должна же быть какая-то причина, по которой он — вопреки всем стараниям мессера Ирема, пытавшегося сделать из него стратега и военачальника, из раза в раз оказывался там, где нужно было полагаться только на себя — то в братстве Астера, то в Серой сотне, то в Древесном городе... Его учили обращаться с картой и командовать людьми, но его куда больше интересовали тхаро-рэйн и Внутреннее зрение, которым пользовались Призраки. Кто знает? Может, это тоже было волей Тайной магии. В конце концов, обычно человеку нужно сделать то, что она требует, чтобы понять, почему она требовала от него именно этого.
— Мы идем в Верхний город, — объявил дан-Энрикс, отряхнув с ладоней крошки и с усилием поднявшись на ноги.
Прилегавшие к ратуше улицы выглядели так, что Крикс едва мог их узнать. Невозможно было поверить в то, что эти мрачные, заваленные трупами развалины — та самая Адель, которую он знал. Город казался одичавшим и безлюдным. Сколько бы Меченый ни твердил себе, что он как раз и должен все это исправить, вид знакомых улиц все равно заставлял сердце мучительно сжиматься. Сколько раз он ходил здесь в годы своей службы лорду Ирему — веселый, беззаботный, в компании таких же хохочущих друзей... Осенью эта часть города смотрелась особенно празднично из-за растущих возле ратуши медово-золотистых кленов, зимой здесь стояли балаганы, продавали сладости и разливали горячее вино, а весной вдоль всех улиц пышно цвели вишни и сирень. Сейчас эти воспоминания казались сном, увиденным во сне. Реальностью была разбитая и искореженная мостовая, бурые от подсохшей крови камни и довольно ощутимый, несмотря на холод и сырой весенний ветер, трупный запах. Меченый и его спутники держались ближе к уцелевшим домам и продвигались вперед медленно и осторожно, опасаясь случайно наткнуться на кого-нибудь из гвиннов. Крикс не сомневался, что Олварг наверняка оставил в караульных башнях Разделительной стены своих дозорных, и совершенно не хотел, чтобы их маленький отряд попался на глаза кому-то из захватчиков — как, впрочем, и кому-нибудь из их союзников.
Когда они поравнялись с "Веселой вдовой", когда-то славившейся на весь город своими банями, то оказалось, что землетрясение разрушило чуть ли не половину знаменитой на всю Адель гостиницы. Из торчавшей посреди руин трубы даже сейчас текла вода, так что земля вокруг "Вдовы" успела превратиться в настоящее болото. Крикс услышал, как идущий рядом Браэнн тяжело вздохнул. В те времена, когда они вместе пытались чем-то помочь беженцам в Шатровом городе, Браэнн часто ругал "Вдову" и ее посетителей, считая, что в подобных заведениях проводят время исключительно богатые бездельники, не знающие, чем себя занять. Но, видно, сейчас капитану было не до старой неприязни.
Из-за угла выскользнул Ольми, отправленный Браэнном вперед — разведать, безопасна ли пара ближайших улиц.
— Гвинны, — беззвучно выдохнул он.
Меченый стиснул зубы.
— Сколько?
— Не меньше десятка. Идут в нашу сторону.
— Они тебя заметили? — Браэнн напрягся, положив ладонь на рукоять меча.
Ольми помотал головой.
— Спрячемся в гостинице, — решил дан-Энрикс, первым ныряя в уцелевшую часть здания. Судя по изрубленной топорами мебели, следам от копоти на потолке и нацарапанным на стенах непристойностям, гвинны уже успели побывать внутри. В другое время это вызывало бы у него досаду, но сейчас дан-Энрикс был этому только рад. Если гвиннские мародеры были здесь сегодня ночью, значит, внутри не осталось ничего, ради чего их товарищи вздумали бы по новой обшаривать "Вдову".
Но, с другой стороны, из-за того, что гвинны порубили на дрова резные переборки, разделявшие столы и позволявшие гостям чувствовать себя в относительном уединении, спрятаться в общем зале было абсолютно негде. А гвиннам, если они вздумают заглянуть сюда, понадобится время, чтобы осознать, что внутри уже нечем поживиться. Окинув взглядом опустевший и изгаженный трактир, Браэнн сказал, что оставаться там, где их увидит первый же вошедший внутрь человек, слишком рискованно, и предложил спуститься вниз по лестнице, ведущей в бани. Возражение дан-Энрикса, что так они окажутся в ловушке, вызвало у его спутников необъяснимое веселье. От ухмылки удержался только Ниру, хладнокровно пояснивший, что местные бани с одинаковой охотой посещали как скучающие вдовы, так и девчонки из "веселого квартала", и поэтому хозяин позаботился о том, чтобы в бани можно было войти не через трактир, я прямо с улицы, через неприметную дверцу, выходившую, к тому же, не в сторону ратуши, как главное крыльцо "Вдовы", а к глухой стене дома на соседней улице.
— Мы просто пройдем дом насквозь и выйдем с противоположной стороны — если предположить, что коридор не завалило, — сказал Браэнн. — Но, конечно, если ты не хочешь снова мокнуть в ледяной воде...
Сказать по правде, снова лезть под землю Меченому в самом деле страшно не хотелось, но Ниру был прав — это был самый верный способ разминуться с гвиннами.
— Пошли, — чуть-чуть помедлив, сказал он.
— Ты правда никогда здесь не был?.. — шепотом спросил Тиренн, пока они спускались вниз по темной лестнице. — Я думал, что, когда ты был оруженосцем лорда Ирема...
— Да на кой Хегг мне здесь бывать? — не понял Крикс. — А ты?..
— Сто раз, — фыркнул Тиренн. — Но, к сожалению, только в кольчуге. В среднем, стража здесь бывает три-четыре раза в месяц.
— Ты хотел сказать — бывала, — сумрачно поправили из темноты. Голоса Ольми и Илая для дан-Энрикса звучали чересчур похоже, чтобы разобрать, кто из них это говорит.
— Зажгите факел, — велел Браэнн, когда стертые ступени под ногами сменил ровный гладкий пол. На удивление, он был сухим — когда Тиренн зажег свой факел, стало видно, что, за исключением нескольких грязных луж на дне утопленных в полу бассеинов, воды здесь в самом деле не было. Меченый удивленно сдвинул брови. Земля вокруг гостиницы раскисла, превратившись в настоящую трясину из-за жидкой грязи, все подвалы в прилегающих домах затоплены, а здесь, внизу, не видно никаких следов недавнего дождя. Оставалось предположить, что здесь, как и в лаконских банях, пол был расположен под наклоном, а из всех труднодоступных мест тянулись желобки, ведущие к отверстиям в полу. Наверное, под полом находилась целая система труб, чтобы спускать по ним лишнюю воду. Иначе здесь даже без всяких наводнений стены давно заросли бы плесенью.
До мародеров и землетрясения местные бани, кажется, и впрямь могли составить конкуренцию лаконским. Правда, вместо мрамора и малахита пол здесь покрывала глазированная плитка, но устроены эти купальни были точно так же. Несколько смежных залов, в каждом из которых находился свой бассеин для воды разной температуры, ряды низких каменных скамеек, лесенкой спускавшихся к самому крупному бассеину, удобные лежанки, окружающие печи с раскаленными камнями... единственным заметным отличием этого места от лаконских бань были приземистые каменные столики для фруктов и вина. Мастера Вардоса идея отобедать в бане, вероятно, привела бы в ярость, а других лаконских менторов — просто обескуражила. На одну краткую секунду Крикс внезапно пожалел, что ни разу не бывал в этом месте в годы своей службы лорду Ирему — конечно же, не ради общества какой-нибудь скучающей вдовы, а так — просто немного посидеть с друзьями, выпить бокал "Пурпурного сердца", может, даже сыграть партию в пинтар. В конце концов, даже сэр Ирем полагал, что всякий шестнадцатилетний юноша должен играть в пинтар и делать глупости.
Но, с другой стороны, это сейчас последний год учебы в Академии казался ему таким беззаботным временем. Ну а тогда отдавал все свои деньги Филе, пытался делать десять дел одновременно и старался привести в порядок дом на Винной улице. Да и поди попробуй поиграть в пинтар, когда все твои мысли заняты Истоком...
Огромный, обложенный обожженным кирпичом резервуар, предназначавшийся для нагревания воды, треснул и раскололся при землетрясении, и в полу рядом с ним чернела безобразная дыра размером с тележное колесо — только, в отличие от колеса, с неровными, щербатыми краями.
Меченый остановился. В голове у него забрезжила неясная догадка. Он придержал идущего впереди капитана за рукав.
— Ну-ка постой. Я хочу посмотреть, что там, внизу.
Браэнн взглянул на него с удивлением, но послушно пошел следом за Меченым и посветил ему, когда дан-Энрикс наклонился над дырой в полу. Свет факела не позволял понять, куда она ведет, но вблизи стало можно различить, как где-то далеко внизу шумит вода.
"Не может быть!" — подумал Крикс. Но нарастающий азарт подсказывал ему, что он не ошибается.
— Браэнн, у вас ведь есть хорошая веревка? Такая, чтобы она могла выдержать мой вес? — осведомился он, практически не сомневаясь, что, отправившись спасать его, Ниру с товарищами просто не могли не захватить с собой такой полезной вещи.
Капитан озабоченно нахмурился — но, против всяких ожиданий, не стал спрашивать, что он задумал; просто подозвал Илая и велел ему достать моток веревки из заплечного мешка. Протягивая ее Криксу, он сказал :
— Я обвязался ей, когда спускался с Разделительной стены. Если она выдержала меня, то тебя тоже выдержит.
Меченый против воли улыбнулся.
— Браэнн, ты бесценный человек. Никаких "а зачем?", "а почему?", "а может быть, не стоит?" и тому подобной ерунды, — мрачно пошутил он, размотав веревку и обвязывая ее вокруг пояса.
Браэнн повел плечом.
— Ну, вряд ли ты бы воскресил Кэлринна Отта, если бы нужно было сначала убедить кого-то, что это возможно, или объяснить, как ты намерен это сделать.
Этот аргумент звучал настолько неожиданно, что Крикс не выдержал и рассмеялся.
— Слышал бы тебя сэр Ирем!.. Ладно. Обвяжи этот конец веревки вокруг той скамьи. Я спущусь вниз через проем в полу и посмотрю, куда стекает вся эта вода. Есть у меня одно предположение... Не хочу даже говорить об этом, пока не удостоверюсь в том, что не ошибся. Я не смогу взять с собой зажженный факел, так что постарайтесь светить так, чтобы я смог хоть что-то рассмотреть.
Надежно закрепив веревку, Меченый подошел к дыре в полу и начал спускаться, крепко держась за веревку и упираясь ногами в стену. Впрочем, уже через несколько секунд "стена", которая на деле оказалась всего-навсего фундаментом гостиницы, исчезла, и Меченый повис на веревке над казавшейся бездонной темной пустотой, успев порадоваться, что не просто обвязался вокруг пояса, но сделал петли для обеих ног. Когда его глаза слегка привыкли к темноте, Меченый разглядел внизу тускло поблескивавшую черную воду, в которой едва заметно отражался рыжеватый отсвет факела. Ольми, как самый щуплый из всех четверых, держал над люком факел, а Браэнн с Илаем и Тиренн медленно опускали Меченого на веревке вниз, пока он не добрался до воды.
Меченый готов был поклясться в том, что он находится ни где-нибудь, а над подземным озером — тем самым, которое с первого же взгляда покорило Лейду. Но, к несчастью, скудного света от факела было недостаточно, чтобы развеять окружающую его темноту. Он немного покричал, прислушиваясь к эху. Браэнн наверху заволновался и спросил, все ли в порядке. Меченый заверил Ниру в том, что у него все хорошо, и он просто пытается проверить одну важную догадку. Веревка врезалась ему в живот, а руки, на которые он постарался перенести большую часть собственного веса, горели, как обваренные, но спешить было нельзя. В конце концов, если он ошибется и примет неверное решение, второй попытки у него не будет. Через несколько минут, прислушиваясь к разносившемуся по подземелью эху, Меченый уверился, что галерея, по которой он когда-то приходил к подземному озеру, не была полностью затоплена. Там оставалось достаточно воздуха, чтобы отзвуки его голоса не только отражались от потолков зала, в который он попал, но и отдавались в соседних коридорах.
— Поднимайте! — крикнул он.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
