Темный Демон

Пролог

Спать Алину не хотелось. Вот так всегда, стоит остаться на дежурстве — и ты только и думаешь о том, как бы дотянуть до конца смены. А когда выдается свободная ночь, то лежишь в темноте, с открытыми глазами, ворочаешься, а сна ни в одном глазу. Зато сразу в голову начинают лезть всякие умные мысли, вспоминаешь прошлое, напеваешь тексты полузабытых песен...

Повернувшись на другой бок, он в очередной раз попытался уснуть, договорившись с собой, что не откроет глаз до утра. Засыпать с закрытыми глазами всегда легче — сначала становится скучно, потом отдаешься каким-то своим мыслям, и незаметно погружаешься в сон. Обдумывая это, Алин поймал себя на том, что смотрит на стену и обводит пальцем рисунок на обоях.

Смирившись, он свесил ноги с кровати, нашарил на полу тапки и, зевая, пошел на кухню, чтобы попить молока. Алин всегда сидел на маленькой темной кухоньке и пил молоко, когда ему не спалось. Верхний свет он включать не стал, а только щелкнул выключателем от ночника, висевшего на стене, который хоть и производил свет, но делал это так неохотно, что в углах по-прежнему стояли тени.

Квартирка была маленькой, но уютно обставленной. Ремонт Алин сделал сам, и большую часть мебели тоже купил он, хотя помещение, формально, ему не принадлежало. Официальным владельцем квартиры, как и всего здания, являлась небольшая фирма ООО 'Атаней'. Правда, на самом деле всем здесь заправляло АКМД — Агентство по Контролю Магической Деятельности. Жилье предоставили Алину, как начальнику оперативного отдела. Конечно, это было не благотворительностью, а точным расчетом. Агентство располагалось в этом же здании, поэтому Алин всегда был под рукой, когда требовался.

Первые два этажа были заняты офисами, и каждый, кто сюда заходил, видел всего лишь небогатую конторку по продаже мебели. Там работали самые обычные люди, которые занимались самыми обычными делами. Там каждый год бегал смешной пожарный инспектор, задавал множество вопросов и придирался ко всяким мелочам... знал бы он, что здание просто не сможет загореться.

А вот третий этаж был уже хитрее. Хотя, с первого взгляда, тут просто располагались жилые квартиры, в одной из которых, кстати, и поселился Алин. Но этаж, все-таки, был необычный: людям не хотелось сюда ходить. Даже не так, им и мысли такой в голову прийти не могло — подняться на третий этаж. Людям казалось, что тут нечего делать. Конечно, если Алину придет в голову пригласить человека в гости, то этот этаж покажется ему самым обычным, а вот без спросу даже лучший друг не пройдет.

Единственное неудобство было связано с тем, что раз в год приходилось проводить сюда, буквально за ручку, придирчивого пожарного инспектора. Говорить ему что-нибудь вроде: 'А теперь пройдемте на третий этаж'. Без такого приглашения он даже и не подумает подняться туда, зато и документы не заполнит, что вызовет подозрение и много мелких, но неприятных проблем. Придется кому-нибудь ехать в пожарную часть, подменять бумаги, чистить память служащим... Конечно, можно было бы просто навести морок на самого инспектора. Внушить ему, что на третьем этаже все хорошо, и он, не задавая лишних вопросов, поставит галочки во всех нужных полях. Но гораздо легче просто пригласить его осмотреть коридор — что-то интересное можно найти только в квартирах, куда инспектор, конечно, не пойдет.

Нет, третий этаж был только для магов. А точнее для тех, кто наделен магическими способностями, неважно как они их используют.

Но даже этот заколдованный этаж не был главной достопримечательностью здания. Самое интересное находится под землей. Конечно, у здания есть и обычный подвал, куда тоже ходит пожарный инспектор, куда теоретически мог прийти слесарь. Правда, все трубы были заколдованы: им никогда не лопнуть. Но в углу подвала была лестница, ведущая в скрытые помещения. Люди этой лестницы не видели в упор, а о тайных подземных уровнях вообще не знали, так что сюда даже инспектора не водили.

А ведь было там на что посмотреть: еще бы, офис АКМД. Алин не знал, кому пришло в голову назвать предприятие именно так. Название ему не нравилось, слишком уж оно по-людски звучало. И остальным сотрудникам оно тоже не нравилось, поэтому неофициально это место называли 'Схрон'. Вот это слово всем нравилось, от него веяло древностью и тайнами.

Внезапно, свет на кухне замигал, прерывая размышления Алина. Бывают, конечно, сбои на подстанции, но свет мигает не так. Если это сбой, то лампочка моргнет один раз, и все приходит в норму. Но вот когда она несколько секунд подряд мигает, плавно так, то освещая всю кухню, то почти совсем угасая — значит дело не в подстанции. Это значит, что кто-то или что-то тянет энергию из окружающей среды, и вот это как раз и являлось работой Алина. Он молча допил молоко, встал, и пошел одеваться.

Вот тебе и спокойная ночка.

Темный Демон

Я проснулся от надоедливого звона будильника. Полезное изобретение, но иногда так и хочется выбросить его в окно. К сожалению, современный способ выживания диктует свои правила: если хочется жить, нужны деньги, а если нужны деньги, то будь добр приходи на работу к девяти часам. И не смотря на то, что в моем случае, вроде бы, не важно когда сделаешь работу (лишь бы успеть к сроку), дурацкое правило заставляет переться на службу ни свет ни заря.

Вообще-то я не могу пожаловаться на свою жизнь. Точнее так сказали бы многие. Любимая работа, хорошая квартира и машина... Десяток приятелей с которыми можно пообщаться. Но меня всегда что-то не устраивало в окружающем мире, он был слишком пресный что ли. Сплошная рутина. День ото дня, на улицах одинаковых городов кишат одинаковые люди, и делают одинаковую, по большей части бессмысленную работу. И, самое смешное, большинство об этом даже не задумывается.

Но хуже всего то, что мне было невмоготу жить в мире, где все устроено именно так. Точнее, я, конечно, радовался жизни, получал от нее все, что мог, занимался интересными делами. И, в тоже время, иногда становилось так тоскливо, что хоть волком вой. Иногда я с ужасом осознавал, что сам кручусь точно так же. Хожу на вечеринки, потому что ходят все. Сплю ночью, потому что ночью спят все, а днем работают. Все, что я делал, делалось потому, что так поступают все, и это приводило меня в ужас. Сложно объяснять такие вещи.

Состояние моей души вообще сложно было объяснить. Я бы никогда не расстроился, узнав, что жить осталось две недели. Отметил это как печальный факт (да и то только потому, что все люди считают такую ситуацию прискорбной), но не более. Я считаю, что грустить в этом случае точно не стоит. Однако это не значит, что я не стал бы пытаться изменить свою участь — моей целью всегда было личное выживание. Не важно как, главное — остаться в живых. Таким образом, к самопожертвованию на благо кого-либо еще я был абсолютно не склонен.

Но не стоит рисовать себе угрюмого, вечно хандрящего меланхолика — это не так. Окружающие считали меня довольно веселым парнем.

Я выключил будильник, и пошел на кухню, ведя рукой вдоль стены — после сна плохо соображаю. По пути сильно ушиб ногу о табуретку, оставленную посреди коридора. Вчера я надумал почитать одну старую книжку, и с ног сбился, разыскивая томик в ярком кричаще оранжевом переплете. Книга обнаружилась на самой верхней полке самого высокого в доме шкафа и, заполучив ее в свои руки, я сразу пошел читать, не подумав убрать табуретку на место. Теперь пришлось пожинать горькие плоды разведенного в процессе поисков беспорядка.

Конечно, столкновение с предметом мебели в такой ранний час не могло улучшить моего настроения, поэтому я попытался выместить злобу на виновнице моих бед, ударив табуретку кулаком. Этот бой был мною, естественно, проигран.

Прихрамывая на левую ногу, потирая ушибленный кулак, и тихо подвывая от обиды и боли, я, наконец, достиг цели своего путешествия — кухни. Включил телевизор, поставил на плиту турку с кофе, и уселся в кресло.

По телевизору шли новости. Диктор с бесстрастным лицом и круглыми немигающими глазами сообщил, что цены на нефть выросли, обрадовал меня тем, что в Европе выпало двадцать сантиметров снега, и пообещал, что сегодня день будет морозным и солнечным. Под конец мне рассказали, что президент США выступил с каким то важным заявлением, суть которого я упустил, так как в этот момент кофе убежало из турки и с шипением растеклось по плите. Восхитительно.

Выпив кофе и посмотрев рекламу, пошел в душ. Правда, из этой затеи все равно ничего не вышло — оказалось, что нет горячей воды. Пришлось ограничиться бритьем и пойти одеваться, бормоча себе под нос проклятия в адрес ЖКХ.

Выйдя на улицу, я отметил, что день не такой уж морозный, а небо, вопреки прогнозу, было затянуто серыми тучами. По пути к автостоянке, где была припаркована моя машина, мне встретилось несколько прохожих. Как всегда — сутулые плечи, мрачные лица. Настроение это, мягко говоря, не улучшало. Вот таким я точно не хочу выглядеть, поэтому я жизнерадостно улыбался, вызывая неодобрительные взгляды все тех же прохожих.

На дорогах были пробки, как, впрочем, и всегда. Ситуацию усугубляли гаишники, которые то и дело перекрывали дорогу, пропуская какие-то правительственные кортежи.

На работе не было абсолютно ничего выдающегося, что меня абсолютно не удивило. Мне нравилась моя специальность и должность тоже, но временами начиналась такая рутина, что в пору было спать на рабочем месте — это занятие гораздо веселее.

После работы мы с коллегами заглянули в бар, где просидели целых три часа. Так или иначе, но возвращался домой я поздно, и на стоянку машину поставил, когда было уже совсем темно.

Прохожих на улице не было видно, ночь была спокойная и приятная. Небо за день и правда очистилось, и теперь на нем красовался тоненький серп молодой луны. Где-то лаяла собака, был слышан гул машин на ближайшей большой улице. Увлеченный своими мыслями, я свернул под арку, которая вела во двор. И именно там все и случилось.

— Выворачивай карманы да поживее! — сказал человек, стоящий у стены. Он, видимо, насмотрелся дешевых бандитских сериалов. Сейчас эта фраза кажется мне до жути нелепой, но тогда было не до смеха.

Я тут же отшатнулся, но сразу заметил, что сзади маячат еще двое парней. Один из них держал в руке нож. Надо сказать, что драчун из меня неважный. Совсем хреновый, если быть откровенным, да и не приходилось мне сталкиваться с необходимостью защищать себя. Так что я быстро вытащил кошелек из кармана и отдал его грабителю. Пришлось расстаться также с сотовым, и с золотым кольцом.

Двое из воров собрались, было, уходить, но третий решил меня еще и попугать. Не знаю уж, что его дернуло, то ли простая агрессивность, то ли желание самоутвердиться. Но он начал размахивать ножиком у меня перед лицом.

И тут что-то во мне переломилось — я ударил обидчика по запястью так, что нож выпал из его руки на землю. Двое других, до этого стоявшие в стороне, видимо, решили, что это прямое оскорбление их банде, и начали надвигаться нам меня. Третий тоже поднял свой нож. Последовала пара ударов, а потом я почувствовал, как холодная сталь проникла мне в спину. Предательский, смертельный удар.

Будильник разбудил меня по расписанию. Уж эта сволочь от своего не отступится. Прекратив его мерзкий писк, я уставился в потолок. Снилось мне что-то очень нехорошее, но что именно я сказать не мог. Так часто бывает со снами — от них остается только смутное ощущение, притом, что какие-либо детали вспомнить не удается. Каждому, наверное, случалось просыпаться с чувством удовлетворения, или наоборот, беспричинной тоски. Но такого мерзостного ощущения у меня не было давно. Видимо, вчера я хватил лишку на вечеринке с коллегами...

Я поднялся с постели и пошел на кухню, держась за стену. Предательская табуретка умудрилась травмировать ту же ногу. Неприятно. Спросонья, не вспомнив печальных последствий вчерашней мести, я со всей силы ударил кулаком по ненавистному элементу мебели. Боли я почти не почувствовал, и уже, было, прошел мимо, как увидел, что на белой поверхности табуретки осталось темно-красное пятно.

Утреннюю сонливость как ветром сдуло. Сначала мне пришло в голову, что я слегка перестарался, и ударил злосчастную табуретку слишком сильно. Однако, посмотрев на руки, обнаружил, что в крови измазаны обе. Потом я заметил, что по стене от моей спальни тянется неровная красная полоса. Почему-то, первой мыслью было то, что придется менять обои. Но, через секунду, размышления о необходимости ремонта уступили место отвращению, и я кинулся в ванную комнату, чтобы вымыть руки. И тут же запнулся о табуретку, которая стояла как раз между мной и ванной.

Ласточкой пролетев половину коридора, я больно стукнулся носом об пол. Это было уже слишком. Ухватив несчастный предмет интерьера за ножку, я со всей силы ударил табуреткой об стену, от чего она разлетелась в щепки. Но это сейчас меня не интересовало.

Наконец, добравшись до ванной комнаты, я посмотрел в зеркало. Лучше бы я этого не делал. Все мое тело было в разводах грязи и не до конца еще запекшейся крови. Зрелище, которому позавидовали бы в Голливуде, снимая очередной ужастик.

Не разбираясь в чем дело, я залез под душ и стал смывать с себя эту пакость, и только секунд через двадцать заметил, что горячей воды до сих пор нет. Странно, но этот факт не вызывал особых неудобств, так что я продолжил мыться.

Что же случилось? И тут я все вспомнил.

Нож ударил мне в спину между лопаток. Смертельная рана. Самое паршивое, что даже закричать невозможно, потому что грудь сводит спазмом, и ни вдохнуть, ни выдохнуть. Последнее, что я увидел, были три темные фигуры, которые смотрели на меня сверху вниз.

Очнулся я от жгучей боли в спине. Все тело ныло. Кое-как извернувшись, я вынул окровавленный нож из раны. Поднялся на ноги. Я чувствовал, как по спине расползается мокрое пятно, но в тот момент меня это не интересовало.

Метрах в трех от места, где я был оставлен, совещались мои убийцы — решали, что делать с телом. Меня это жутко разозлило. Когда они увидели, что я стою на ногах, они разом умолкли. Так мы стояли несколько секунд. Наконец, эти трое на меня накинулись.

Первым подбежал тот, кто пытался пугать меня своим ножиком. Он хотел ударить меня кулаком, но я поймал его руку. Потом закинул ногу ему на плечо, так что ступня уперлась ему в ухо, и потянул его за руку — шея сломалась. Это отняло у меня так мало времени, что другие не успели ни остановиться, ни подбежать ко мне.

Второго я поймал на бегу, и продолжил его движение в направлении стены. Это было так легко, не потребовалось даже малейшего усилия. Я просто ударил его головой о стену, оставив на выцветшей от времени штукатурке темное пятно.

Третий успел развернуться и побежать прочь от меня. Совершив длинный прыжок, я оказался сверху на нем, и проскакал так до земли. Он упал, что-то хрустнуло, и парень больше не двигался.

Дальше воспоминания были не такими четкими. Помню, как подобрал кошелек и телефон, помню, как вокруг моих пальцев клубился какой то туман, или что-то вроде того.