Вороны Чернобога-13

Глава тринадцатая. Данияр

Ранним утром, когда Митя не выдержал и уснул прямо за столом, Данияр и Александр Михайлович напоследок съездили к дому Мрака — ещё раз проверить квартиру. Когда вошли в помещение, Александр Михайлович остался в прихожей, побаиваясь заходить, поскольку не умел двигаться так, как Данияр.

Квартира оказалась всё так же пуста. Ни следа Мрака. Вроде все вещи на месте, но... Впечатление, словно предметы обихода принадлежат странно пустому человеку — человеку, которого трудно назвать личностью: ни одного признака, что Мрак жил хотя бы три дня. Всё нейтрально и усреднённо.

Старик, кажется, нашёл место, где можно отлично спрятаться от преждевременной смерти. Данияр его не осуждал. Никому не хочется умирать... такой смертью...

... Две недели пролетели, как пролетает лето. Только оглянулся — всё вокруг зазеленело и запело, а вот на тебе — уже и август, с его слишком высоким и пустым без стрижей небом!

Данияр уставал так, как никогда до этого. Приходилось заниматься немыслимым для себя делом — обучением воронов-новичков. А заодно и посредницы. Причём обучение шло, к сожалению, абы как: вспомнил одно — рассказал и показал; подвернулась под руку проблема — использовал как пример. Ну и дальше так: что буквально липло к обучению, то и рассказывал, объяснял. В первую очередь, конечно, учил слушать город, угадывать места, где тлела смерть, и определять: она уже произошла или уловилось её предчувствие. А когда наитие стало чётким, начал учить ощущать негатив в городе — особенно в ночные часы, когда этот негатив становится доступным для поисков.

А ещё раскрывал "карту" города, знакомя новичков с семьями и кланами. И тоже не сразу всех вспоминал, а поначалу говорил лишь о тех, кто важен в общении с воронами в первую очередь.

Новички очень удивились, когда узнали, что в городе есть свои некроманты, которые тоже пытаются разобраться с чужими упырями. Но группа некромантов, чуть многочисленней группы воронов на данный момент — всего в двенадцать человек, была слишком неопытна: как-то не вовремя умерли их последние старейшины, и молодым пришлось учиться самостоятельно, в основном по книгам. Появись в городе бывалый некромант, он бы выучил ребят побыстрей, но... это всего лишь мечты...

И Данияр сознавал, что воронам-новичкам повезло: у них есть хотя бы довольно часто ранее практиковавший ворон.

Ему очень нравилось, как увлечённо всему подряд учится Руся. Девушка не отказывалась и от уроков с Данияром, и от занятий, в которых она чаще всего самостоятельно изучала тех, кого ей приходилось переводить. Однажды он нечаянно заглянул в раскрытый блокнот, оставленный ею на столе. Сама она на его балконе активно общалась с нечистиками, окружённая в основном барабашками и ничками. Заглянул и не сумел удержать улыбки: "Раз. Кикиморки болотные — такие старушечки на куриных лапках и с куриными клювами. Два. Барабашки — пушистики с глазами. Три. Зеркальник — невнятная тень, которую на руке иногда чувствуешь, а иногда — нет. Четыре. Нички — махонькие толстушки такие, которые по ночам стучат в стены и в окна, шалят". А на второй странице почему-то без объяснений всё то же — только столбиками и под датами: "Раз. Кикиморки. Два. Барабашки. Три. Дрёма. Четыре. Нички. Пять. Зеркальник". И так далее. Данияр не сразу понял, что Руся пытается сосчитать, сколько нечистиков увидит в сутки. А когда дошло, вспомнил, как ей сам рассказывал и о чём, и по-доброму усмехнулся: девушка хочет увидеть крылья воронов!.. Кстати, с лесопарковыми болотными кикиморками Руся недавно пообщалась удачно и теперь бегала с новой причёской — той же плетёнкой, только вместо травинок кикиморки вплели в волосы тонкие золотистые ленточки, которые девушка специально накупила для этого дела.

А ещё Данияр с грустью вспоминал "воронушку" и проклинал свою нерешительность: в ту ночь надо было всё-таки настоять, чтобы алконосты отдали девушку им, воронам. Анжелика приборзела, грубо говоря, а он ведь поймал её на этом... А так... Девчонка промелькнула в их жизни — и пропала. Адрес её они нашли, да что с того. А ведь, судя по внешним данным и по характеру, она была бы боевиком ему на пару. Единственно — теперь придётся постоянно сторожить её от упырей. Хоть алконосты и сами её стерегут, но ведь они отнюдь не вороны. Да, жаль, что она с ними...

С другой стороны... Если клятва алконостам была ненастоящей, девчонка вольна в своих устремлениях. Захочет уйти от алконостов — Данияр возражать не будет

Александр Михайлович учился, ожидаемо, лучше всех. Если младшие, обучаясь, успевали открывать рты и делиться впечатлениями, часто посторонними, то бывший военный буквально вгрызался в воронью науку, а на всякие дива дивные смотрел изучающе...

Митя плохо слышал город, зато его сны были яркими и отчётливыми. Благодаря ему, первого из новой тройки упырей, вброшенных в город, сумели поймать и уничтожить на следующую же ночь. Другие двое то ли очень хорошо затаились, то ли были настолько ловкими, что утром уходили из города на время дневной спячки, но найти их было трудно. Даже Митины сны не помогали.

Данияра это бесило до крайности. Ведь, чтобы продержаться до выполнения "задания", упырь должен пить кровь. А если чертовски оголодает, то жертв считать не оберёшься. И он ведь не только кровушку тогда тянуть будет. Ещё и разорвёт, озлобившись с голодухи. Его и науськивать не придётся...

Спустя те две суматошные недели Данияру позвонил старый знакомый. Алконост. Именно с ним чаще всего общался Всеволод, если алконосты находили что-то "интересное" для служителей ночи. Именно Степан был послан к Данияру, когда алконосты обнаружили, что с ним ходит внезапно появившаяся в городе посредница.

— Данияр, доброго...

Он споткнулся на привычном для себя "дне", и ворон чуть улыбнулся.

— Доброго, — тем не менее насторожённо ответил Данияр, глянув на часы: время к десяти вечера, и вся его компания вновь собралась у него — думать, как ещё можно использовать Русю, чтобы добраться до упырей... Обычно Степан так поздно (для алконоста) не звонил. — Что случилось?

— Понимаешь... — замялся тот. — У нас небольшая странность. Мы вызвали сначала Иннокентия, а он сказал, что... Ты знаешь, кто такой Иннокентий? — встревоженно перебил Степан самого себя.

— Знаю, — ответил ворон. Иннокентий был одним из двенадцати некромантов города. Данияр его помнил по делам, когда совместно с некромантом работал Всеволод.

— Он сказал, что вороны должны знать, что это такое, — не совсем уверенно проговорил Степан. — Ты не подумай... Мы знаем, что ты давно всем этим занимаешься, но ведь Всеволод чаще... — Он снова замялся.

Хоть Степан его не видел, Данияр машинально пожал плечами.

— Может, я посмотрю сначала? — предложил он. — А потом скажу всё, что знаю.

— Хорошо, — с облегчением согласился Степан. — Записывай адрес.

— Я буду не один, — предупредил ворон.

— Ну, мы на это и рассчитывали.

Тонкий намёк алконоста на новую встречу с посредницей Данияру не очень понравился. Но делать нечего. Работа превыше всего. И он записал адрес, после чего объяснил своей заинтригованной компании, что происходит, и Александр Михайлович поднялся первым... Митя ходил всё ещё довольно медленно. Но не оттого, что остались раны. Нет, просто он не привык, что на нём может зажить всё, "как на собаке". Всё ещё боялся боли. Потому и остерегался быстро двигаться.

Была ещё одна проблема. Как "оперившиеся", то есть осознавшие, кто они есть, вороны Александр Михайлович и Митя легко переносили вынужденную бессонницу по ночам. Им хватало пары часов сна в день, чтобы чувствовать себя в любое время суток выспавшимися. Руся же частенько зевала, если её приходилось вызывать по утрам. А ещё поначалу с младшими были две проблемы. Одну решили легко. Митя больше не враждовал с отчимом. Старшие вороны поговорили с последним, и мужчина больше не трогал пасынка и не цеплялся к нему.

А вот с Русей было иначе. Она искала работу, чтобы не сидеть на шее у своей семьи. Но работа — летом? Найти очень трудно — особенно постоянную. И тогда вмешался Александр Михайлович: он пообещал девушке поднять свои связи среди бывших однополчан, живущих здесь, и попросить их трудоустроить бывшую выпускницу без образования.

Повеселела же Руся, после того как, решив одно дело — благодаря ей, Данияр вручил ей часть денег, обещанных ему клиентом. Убедившись, что без помощи не останется, Руся полностью погрузилась в изучение обитателей ранее неведомого ей мира.

... Машина мягко неслась по поздневечерней дороге среди трёхтажных домов. Элитных домов. Микрорайон этот Данияр знал. Бывал пару раз с Всеволодом. Здесь селились те, кто достаточно богат. И потому все трёхэтажки были в один подъезд, ведь в этом подъезде чаще всего можно найти всего шесть квартир.

За минуты до остановки Александр Михайлович спросил:

— Данияр, ты хоть примерно представляешь, зачем ты понадобился алконостам?

— Общо — представляю, — откликнулся ворон. — Они наверняка начали какое-то дело, связанное с ночью. Или конкретно — с воронами. И облажались, если не сказать хуже. Самоуверенные. Думают — со всем справятся.

— Самоуверенные, — заключила Руся.

У подъезда одной такой трёхэтажки белую машину алконостов увидели сразу. Фонари здесь сильные. Александр Михайлович остановил свою машину у торца дома, благо здесь хорошие ограды, и выглядело так, словно он въехал в небольшой отсек закрытого двора.

Вышли все сразу, и как-то так получилось, что Руся оказалась между Данияром и Митей, а Александр Михайлович подстраховывал у неё за спиной. Девушка заметила инстинктивную раскладку сопровождающих мужчин и только смешливо фыркнула:

— У меня эскорт как у королевы!

— А то! — отозвался Митя, зорко вглядывавшийся вперёд.

Но за несколько шагов до машины алконостов Руся сама осторожно ушла за спину Данияра. Ворон, почувствовавший её перемещение, только кивнул про себя: мало ли, для начала надо выяснить, зачем они здесь и как их встретят. Подвергать юную посредницу психологическому давлению не хочется. Из небольшой группы шагнул к ним Степан. И Данияр услышал за спиной новое тихое фырканье — Руся узнала алконоста, шедшего за ней к двери торгового центра.

— Добрый вечер, — несколько нервно приветствовал их Степан.

— Добрый, — отозвался Данияр и тут же представил своих спутников. Краем глаза он отметил, что Анжелика в группе из шести человек стоит так, чтобы её не сразу можно было разглядеть. Отступила в тень, чтобы не раздражать приехавших воронов? Если так, то неужели такая умная — или кто-то подсказал?

— У тебя здесь все новички? — явно риторически спросил Степан и вздохнул. — Сначала мы покажем только тебе, а потом будешь решать, звать ли с собой остальных.

Боковым зрением Данияр заметил, как напрягся Александр Михайлович.

— Всё нормально, — кивнул ему. — Думаю, долго не буду.

Он ещё думал, что группа алконостов войдёт в дом вместе с ним. Но нет. Те не сдвинулись с места. Насколько он сумел рассмотреть в вечернем свете при фонарях и приглушённом свете машинных фар, все они были очень встревожены. И успокоился: в таком состоянии они вряд ли будут напирать на посредницу с целью уговорить остаться с ним... Ещё он бросил быстрый взгляд на группу алконостов, чтобы отыскать "воронушку". Её с ними нет. Не взяли с собой, потому что неопытная?

Вслед за Степаном он вошёл в подъезд.

Здесь, в роскошном холле, сидела на боковом диванчике консьержка и, заикаясь от недавнего плача, всхлипывала. А стоящий рядом молодец в полувоенной форме — возможно, здешний охранник, тихонько её в чём-то убеждал.

Степан, не глядя на них, прошёл к коридору слева. Проследовав за ним, бесшумно ступая по мягкой ковровой дорожке, уже на повороте Данияр заметил, что они направляются к полураскрытой двери. Алконост вошёл и сразу, не сбавляя шага, начал пересекать то ли громадную гостиную, то ли... Данияр даже не знал, как обозвать это помещение, уставленное мебелью под старину и сплошь украшенную коврами, как настенными, так и на полу. "Охота ж им тут постоянно пылесосом работать? — рассеянно восхитился он, начиная прислушиваться к внутренним впечатлениям. — Или я отстал от жизни, и у них тут прислуги полон дом?"

Мельком взгляд на окна, не зашторенные, за стёклами которых льющимся золотом полыхало узкое зарево на краях облаков — остатки торжественного заката. Как-то невнимательно, словно по инерции, подумал: "Узнать бы, сколько сейчас времени..." И поразился себе. Зачем? А потом забеспокоился. Он на месте, которое вызывает тревогу у алконостов... Интуиция начинает работать. Время... Что со временем?

Ворон отстранился от всяческих мыслей о постороннем. Заметил, что алконост всё ещё идёт впереди него, но постепенно замедляет шаг. Направление легко увидеть: ещё одна дверь, в открытом проёме которой стоит ещё один алконост, который, замерев и напряжённо вытянувшись, наблюдает за чем-то в невидимом пока для Данияра помещении. Судя по движению головы, внутри помещения кто-то ходит.

— Вот, — ненужно сказал Степан. И остановился сбоку от дверного проёма.

Алконост, стоявший у двери, оглянулся и посторонился, давая дорогу ворону.

Данияр, не спеша, цепко приглядываясь к ярко освещённому помещению, переступил порог и застыл на месте.

В грудь ударила ледяная волна. Он чуть не задохнулся, уже на одних рефлексах, чертя в воздухе перед собой защитный знак и подаваясь назад.

А ночь уже вползала в помещение, несмотря на яркое освещение и здесь. Вползала, властно сменив вечер... Вползала, властно сгущая время...

— Ты что... — начал было Степан.

— Вон отсюда!.. — рявкнул Данияр, не оглядываясь на обоих алконостов.

Внутренне ужасаясь тому, что собрался сделать, он кинулся в помещение.

Девушка-ворон немыслимо медленно оборачивалась к нему — медленно под воздействием витающего в помещении заклятия. Она не успевала даже перевести взгляд на Данияра... Такая беззащитная в своём чёрном прикиде и безжалостно брошенная неумехами и дуболомами-алконостами на произвол судьбы... Такая хрупкая перед временем, которое неумолимо начинало сжиматься...

Ворон, на считаные мгновения свободный от заклятия, сгустившегося в комнате, подлетел к ней и рывком поднял на руки. Шёпотом и лихорадочно отчитывая заклинание колдовского отпора и отторжения, он помчался со своей ношей назад, к дверям, в которых, как последние дураки, встали алконосты. Не поняли, что он им крикнул?.. Они как будто не понимали, что все его действия продиктованы жёсткой необходимостью, а потому, беспомощно открывали рты и пытались сказать что-то то ли в своё оправдание, то ли, наоборот, агрессивно желая урезонить его.

— Вон отсюда! — вновь зарычал он, нисколько не сомневаясь, что эти... он проглотил матерщину, рвавшуюся с языка, так и останутся на пороге, мешая ему быстро выбраться из увиденного кошмара.

А когда они, подстёгнутые его рыком или испуганные скоростью и боясь быть сбитыми с его пути, всё же освободили дверной проём, он не просто выскочил с воронушкой на руках, а ещё и ногой ударил сначала по одной двери, а затем — по другой, вбивая обе в косяк и желая заклинить их там.