Кровь, мясо, огнеметы

Annotation

Колониальная Африка, первая половина ХХ века. Немцы завоевали Ливию, голландцы покорили Египет, итальянцы вторглись в Конго, а бельгийцы застряли в Абиссинии.

Что будет завтра?..

III

VII

Кровь, мясо, огнеметы

'Началась беда в Ларедо. Всему виной был Малыш Льяно — свою привычку убивать людей ему следовало бы ограничить мексиканцами. Но Малышу было за двадцать лет, а на границе по Рио-Гранде в двадцать лет неприлично числить за собой одних мексиканцев'.

О'Генри, 'Гнусный обманщик'.

* * *

Порт-Ассаб, Бельгийская Восточная Африка, лето 1936 года.

* * *

— Это последний ящик, командир, — доложил сержант Ламберт. — Все в лучшем виде, мы о таком и мечтать не смели. Винтовки, пулеметы, гранаты, даже запчасти для машин и новенький генератор!

— Хорошо, — кивнул капитан Виктор де Винтер. — Грузите его на машину. Что-нибудь еще, сержант?

— Комендант порта просил зайти вас в контору.

— Хорошо, — снова кивнул офицер. — Будьте добры, Ламберт, приготовьте батальон к выступлению. Мы отправимся немедленно, как только я закончу с делами.

— Будет исполнено, мой капитан, — козырнул сержант.

Виктор де Винтер бросил короткий взгляд на вытянувшуюся вдоль пирса колонну грузовиков и бронеавтомобилей, потом на могучие корабли Королевского Флота, разбросанные по гавани, после чего неторопливо зашагал по направлению к двухэтажному белому домику, который возвышался на дальнем конце причала. Несмотря на только что отданные приказы, капитан де Винтер совсем не торопился возвращаться в родную крепость посреди эфиопских холмов. Будь его воля, он бы вообще туда не возвращался, а остался бы здесь, на берегу моря. Но увы! Долг, служба, присяга... Капитан тяжело вздохнул и поднялся по узкой лестнице на второй этаж комендантской штаб-квартиры.

— Шеф ждет вас, — этими словами встретил его сидевший в приемной молодой секретарь, заметно страдавший от полуденной жары. Бедняга почти уткнулся лицом в стоявший на конторском столе маленький вентилятор. Де Винтер не проявил к нему никакого сочувствия. 'Тебя бы сейчас на сомалийскую границу, слизняк...'

В кабине командора ван Роя, начальника порта, находились двое — сам командор, всегда добродушный толстяк лет пятидесяти, восседавший в удобном глубоком кресле, и стоявший у окна молодой человек в крайне необычном для этих мест костюме. Де Винтер даже моргнул дважды, прежде чем убедился, что не стал жертвой оптического обмана или солнечного удара. В последний раз он видел такой костюм в американском синемафильме из жизни ковбоев и индейцев. Точно, самый настоящий ковбой. Выцветшая клетчатая рубашка в черно-красную клетку, серо-зеленый шейный платок, широкие штаны из темно-синей брезентовой ткани, сапоги из кожи неизвестного американского зверя с металлическими шпорами и шляпа (самый настоящий техасский 'стетсон', из черного фетра, с загнутыми полями), которую молодой человек бережно прижимал к груди. Капитан де Винтер кое-что понимал в шляпах, его дядя и кузены со стороны матери держали самый большой магазин головных уборов в Брюсселе. Довершал картину лежавший на столе командора широкий оружейный пояс. Патронные гнезда были заполнены примерно наполовину, а из кобуры торчала рукоятка ковбойского кольта, изготовленная из настоящей слоновой кости. В слоновой кости капитан тоже кое-что понимал — чай, не первый год в Африке. Завершив осмотр одежды незнакомца и прочих деталей его туалета, де Винтер потратил несколько секунд на то, чтобы изучить самого 'ковбоя'. Невысокий, сантиметров на пять ниже де Винтера, но широкий в плечах и на вид крепкий. Молод, лет двадцать пять, не больше, а скорей всего — и того меньше. Голубоглазый блондин, высокий лоб, уши почти не торчат, нос картошкой, два ряда белоснежных зубов, коротко стриженный и чисто выбритый. Действительно, похож на американца. Заметно загорел, но явно не под местным солнцем, твердо решил капитан и наконец-то повернулся к терпеливо ожидавшему его командору ван Рою:

— Вы хотели видеть меня, мин херц?

Де Винтер специально перешел на фламандский, предположив, что незнакомец этим языком не владеет.

— Да, — кивнул ван Рой, — этот парень сошел на берег сегодня утром, с греческого торгового судна. Говорит, хочет вступить в армию его величества короля-императора Леопольда, чтобы воевать с мятежными неграми.

— Американец? — на всякий случай уточнил де Винтер.

— Паспорт у него американский, — уклончиво ответил начальник порта.

Капитан пожал плечами, снова повернулся к ковбою и перешел на английский:

— Как твое имя, малыш?

— Колорадо Спрингс, сэр, — немедленно отозвался тот. Голос у него был — удовольствие для ушей, с таким голосом в церковном хоре выступать. Или петь у ночного костра ковбойские песни. Но вот имя...

— Колорадо? — удивился де Винтер.

— Тысячу извинений, сэр, — покраснел американец. — На самом деле меня зовут Джонни. Джонни Спрингс. Но все друзья называют меня Колорадо...

— В таком случае, я буду называть тебя Джонни, потому что мы с тобой пока что не друзья, — заметил капитан. — Или ты предпочитаешь 'мистер Спрингс'?

— 'Джонни' вполне достаточно, — еще больше смутился таинственный ковбой.

— И что ты здесь делаешь, Джонни? — поинтересовался де Винтер. — Как ты здесь вообще оказался? Нет, не в кабинете коменданта порта, а в Бельгийской Восточной Африке?

— Мне пришлось покинуть родину в большой спешке, — снова покраснел 'Колорадо Спрингс'. — Это случилось около года назад, сэр. Немного помотался по свету, пытался найти себе новое место, перебивался случайными заработками, но деньги подходят к концу... Услышал про войну, которая здесь идет, и решил, что могу оказаться полезным.

— Полезным? — переспросил де Винтер. — А что ты умеешь делать?

— Скакать на лошади, стрелять из винтовки или пистолета... — развел руками американец. — Обычные вещи.

— Допустим, — проворчал капитан.— А почему именно наша война? Сегодня войны идут по всему свету. Парни, которые умеют обращаться с конем или винтовкой, сейчас нарасхват в Южной Америке, на Балканах, Филиппинской Индии...

— Мне бы хотелось участвовать не в любой войне, а в справедливой войне, — заявил Джонни Спрингс. — А вы ведете справедливую войну. Негоже неграм подниматься против белого человека. Негры должны знать свое место...

'Еще один', — мысленно закатил глаза де Винтер. Мало нам бурских добровольцев, так теперь еще и побитые конфедераты потянулись на жаренькое.

— Если ты не в курсе, — заговорил де Винтер наставительным тоном, — мы тут сражаемся не с неграми, потому что они негры, а с мятежниками, восставшими против законной власти Его Величества Леопольда, короля Бельгии и императора Эфиопии. Да будет тебе известно, что в королевской армии служат тысячи черных солдат — верноподданные сомалийцы, эритрейцы, суданцы и лояльные эфиопы. Тогда как на другой стороне нередко встречаются белые люди — европейские наемники из гвардии бывшего абиссинского негуса, австро-венгерские социал-коммунисты, британские либералы-фабианцы... Даже твои соотечественники, американцы из 'Армии Всемирного Освобождения'.

— Да что я, не понимаю что ли, бывают и послушные негры, — американец спокойно пожал плечами. — Когда мой дед пошел добровольцем в армию генерал Ли, все домашние негры пошли вместе с ним, и сражались рядом до самого конца. А на другой стороне тоже белых людей хватало — янки, канадские волонтеры, аболюционисты всякие...

— Хммм, — протянул бельгиец. А парня-то на мякине не проведешь. Правильно понимает политику партии. Де Винтер поспешил сменить тему:

— 'Покинул родину в большой спешке'? Прямо говори, грохнул кого-то?

— Это была честная дуэль, — не переставал краснеть ковбой по имени Джонни. — Негодяй оскорбил благородную даму. Но его кузен занимал пост шерифа в том городке, так что я не мог рассчитывать на справедливый суд и поэтому направился к мексиканской границе, а потом и дальше — до самой Африки...

Командор ван Рой, молчавший все это время, не выдержал и расхохотался:

— Складно рассказывает, верно? Я выслушиваю эту историю уже в третий раз и неизменно прихожу в неописуемый восторг!

— Это так невероятно, что я даже готов ему поверить, — пробормотал де Винтер. — Последний вопрос. Кроме английского ты еще какие-нибудь языки знаешь?

— Да, месье, — ковбой перешел на французский. — Провел два года в Квебеке, нахватался, потом еще несколько лет в Луизиане...

— Сам вижу, что не в Париже, — поморщился де Винтер. — Ну и акцент у тебя, прости, Господи... Некоторые сомалийцы лучше по-французски говорят. Но для Бельгийской Королевской Армии сойдет. Что скажете, командор?

— Он выжил на греческом торговце, — ухмыльнулся начальник порта.

— Тогда решено, — пожал плечами капитан. — Где его документы? — Начальник порта протянул потертый паспорт с американским орлом на обложке, и де Винтер не читая сунул его в карман. — Бери свои вещи, Джонни, и топай за мной.

— У меня кроме этого ничего нет, сэр, — американец кивнул на лежавший на столе оружейный пояс.

— Omnia mea mecum porto? — прищурился де Винтер.

— Прошу прощения сэр? — недоуменно моргнул ковбой. — Это бельгийский язык? Я по-бельгийски не понимаю...

— Это латынь, — усмехнулся капитан. — 'Всё своё ношу с собой'.

— А, язык католических священников, — понимающе закивал Джонни. — Должен был догадаться, хотя кроме 'Патер ностер' ничего не знаю. — Пояснил в ответ на недоумевающий взгляд де Винтера: — Я ведь на мексиканской границе много лет провел, наслушался. По-испански, кстати, тоже говорю и понимаю. А так-то я из южных евангелистов...

— Ничего страшного, — утешил его де Винтер. — У нас в армии кого только нет. Мусульмане, язычники, даже иудеи и зороастрийцы. Они будут тебе рады. В лагере получишь новую форму, снаряжение, примешь присягу, все как положено. Это пока останется у меня, — капитан взял со стола оружейный пояс. Вытащил револьвер из кобуры, повертел в руках. Действительно, настоящий ковбойский кольт 45-го калибра c укороченным стволом, слоновая кость и никелированный корпус, украшенный замысловатыми узорами. Мексиканская работа, скорей всего. Дикий Запад. Какой век на дворе? — Будешь хорошим мальчиком — получишь свою игрушку обратно. Между прочим, — спохватился бельгийский офицер, — а в своей родной американской армии ты послужить случайно не успел?

— Никак нет, сэр, — признался ковбой. — Зато некоторое время служил помощником шерифа в Колорадо. Оттуда и прозвище.

— Понятно, — кивнул де Винтер. — Дикий Запад...

___

* * *

Возвратившись на причал, капитан де Винтер поручил американского гостя и его имущество заботам сержанта Ламберта:

— Под вашу ответственность, сержант. Вы знаете, что с ним делать.

— Так точно, мой капитан, — Ламберт, ветеран дюжины компаний на трех материках, даже глазом не моргнул. За двадцать лет службы ему приходилось командовать куда более странными бойцами. — Как твое имя, оборванец?

— Джонни Спрингс, сэр, — прозвучало в ответ.

— Не смей называть меня 'сэр'! — мгновенно рассвирепел сержант. — Я тебе не 'сэр'!!! Говорить только по-французски! (Ламберт прекрасно владел британским наречием, но сейчас это не имело значения). Отныне ты рекрут Жан... Жан Ковбой, вот! — Сержант не отличался богатой фантазией. — Не смей обращаться ко мне, пока я с тобой не заговорю, а если заговорю — называй меня 'сержант' и никаких 'сэров'! Понял, Ковбой?!

— Да, сержант! — рявкнул новоиспеченный боец, одновременно вытягиваясь по стойке 'смирно'. 'В армии он может и не служил, но в дисциплине кое-что понимает', — одобрительно кивнул пристально следивший за ним де Винтер.

— Видишь тот грузовик в хвосте колонны?! — продолжал Ламберт.

— Да, сержант!

— У тебя пять секунд, чтобы оказаться на борту. Время пошло. Бегом, марш!!!

— Пожалуй, из него выйдет толк, — на сей раз одобрительно хмыкнул сержант, наблюдая за тем как Джонни Спрингс из Колорадо исчезает в кузове грузовика. — Что скажете, капитан?

— Полагаюсь на твое суждение, — улыбнулся в ответ де Винтер. — Все готово? Можем отправляться?

— Есть еще одна неувязочка, командир, — внезапно помрачнел Ламберт. — Пойдемте, я велел ей ждать возле штабного автобуса...

'Кому ей? Неувязочке?!' — удивился де Винтер, но послушно последовал за сержантом.

— Ну, наконец-то! — Неувязочка разве что не прыгнула капитану навстречу. — Вы и есть тот самый капитан де Винтер?! Я уже битый час торчу здесь на солнцепеке! Хорошо же бельгийская армия обращается с иностранными гостями...

— С кем имею честь, мадам? — унылым голосом поинтересовался де Винтер, и тут же получил предсказуемый ответ:

— Между прочим, мадемуазель!

Высокая, стройная, зеленоглазая, с пухлыми губами и маленьким вдернутым носом, коротко стриженная платиновая блондинка, облаченная в тропический костюм цвета хаки, подчеркивавший ее изящные формы. Далеко за двадцать, но и до тридцати ей тоже далеко. Виктор де Винтер счел бы за счастье познакомиться с такой девушкой даже в Париже или Брюсселе, и тем более — в Порт-Ассабе, где он провел последние три дня, но сталкивался разве что с амхарскими или арабскими шлюхами из офицерского борделя. Если бы только не ее противный голос — крикливый, хриплый, прокуренный и обещавший большие проблемы — или даже неприятности. Де Винтер машинально оглянулся, но сержанта Ламберта уже и след простыл. Небось уже успел настрадаться, поэтому и сбежал.

— Чем могу служить, мадемуазель? — покорно повторил капитан.

— Сильвия Трембло, специальный корреспондент 'Ле Пти Паризьен', — соизволила представиться блондинка. — Вы ведь направляетесь в Гондор, верно?

— Гондар, — машинально уточнил де Винтер.

— Пусть Гондар, — мадемуазель Сильвия нетерпеливо взмахнула изящной ручкой. — Так или иначе, я еду с вами. У меня разрешение от вашего начальства, — теперь она принялась размахивать перед его лицом бумагой, украшенной многочисленными печатями.

Виктор покорно заглянул в документ. Все правильно, все подписи и печати на месте, в том числе подпись генерала Борреманса и печать вице-губернатора Дюпона. Мадемуазель Трембло из Парижа имеет право сопровождать отряд капитана де Винтера, а тот должен оказывать ей всяческое содействие и тому подобное. Чутье не подвело. Проблемы, а то и неприятности. Только французской журналистки ему не хватало в самом сердце зоны мятежных племен. 'Мерд!' — мысленно выругался капитан.

— И как долго вы собираетесь нас сопровождать? — осмелился уточнить де Винтер.

— Сколько потребуется, — отрезала мадемуазель Сильвия. — Ну, мы уже едем?!

Капитан только пожал плечами — больше ему ничего не оставалось делать. Не спорить же с людьми, подписавшими эту треклятую бумагу?

— Добро пожаловать, — — сказал де Винтер и указал на штабной автобус. — Поднимайтесь на борт, располагайтесь со всеми удобствами.

12345