В себя

2019 год

-Сейчас я покажу тебе фокус.

-Будешь греть чашку кофе каким-нибудь излучением или опять резать колбасу лазером?

-Не, в это раз все серьезно. Нам привезли медицинское оборудование: томографы, аппарат узи и прочее... В общем все сам увидишь.

С этими словами Антон нажал пару тумблеров.

1995 год

Был теплый июньский вечер солнце, плавно опускалось

Я сидел в песочнице. В руках у меня были новенькое пластиковое ведерко и совок, которые мне купили на выходных, когда мы ходили на рынок.

Вокруг носились дети. Кто-то играл в догонялки, девочки прыгали через резинки и рисовали классики. Где-то на заднем плане болтали воспитатели, присматривая за нами в пол глаза.

Мне было плевать на все это. В тихий час мне приснился странный сон. Я большой, в костюме, стою с цветами в руках и разговариваю с какой-то бабушкой. Я чувствую, что это один из самых родных людей для меня. Но это не моя бабушка, их я помню: Бабушку и Бабулю, если честно я даже не помню как их зовут, да и не важно это. Я их люблю. Но их рядом нет. Та бабушка, в отличии от моих, небольшая, ниже меня на голову. Или это я был такой большой?

-Куда после линейки пойдете?

-Я никуда, у меня после завтра первый экзамен. Остальные вроде в кафе собирались, Тамара Викторовна.

Бабушка улыбается, но почему то я знаю, что она мне не верит. Да я и сам плохо в это верю. В голове все время крутятся мысли о каком-то американце Джеке, который ждет меня и остальных.

Потом я сижу с такими же, как я мальчиками и девочками в незнакомой квартире. Ну это сейчас она мне незнакома, а во сне я знал, что был здесь не раз и не два. На девочках школьные платья, как на маминых фотографиях. На столе кроме разных вкусностей, которые я видел только в кино и квадратные бутылки с коричневой жидкостью. Я почему-то не обращаю внимание на еду, на непонятные фрукты и красные шарики, на колбасу с сыром. Мои мысли крутятся вокруг Джеке и том, что я уже большой.

Не знаю чем все закончилось, потому что меня разбуди Витя, чья кровать находится неподалеку. Ему не спалось и было скучно, поэтому он решил поболтать со мной. За это я кинул в него подушку, в ответ он кинул свою и не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не Тамара, которую задела подушка Вити.

От неожиданности она подняла визг и заплакала. На шум прибежала Тетя Надя и шикнув на нас принялась успокаивать девочку. Вскоре мы опять лежали, и я вспоминал про что мне приснился сон.

К несчастью вспомнил и теперь вот не могу забыть.

Ведь это все было! Во время полдника я вспомнил, как мне наливали коричневую бурду из бутылки. Выходя гулять, как снимал неудобные черные туфли. Почему-то ботинки были именно туфлями, хотя я знаю, что в туфлях ходят только девочки, а я не девочка.

Зачем то взяв с собой совочек и ведерко я пошел к песочнице и теперь пытался понять, что это был за сон. Почему то это было важным, даже важнее чем чистить зубы по утрам и уметь завязывать шнурки.

Так я сидел, пытаясь вспомнить. Вскоре Витя отнял у меня совок и начал лепить куличики. Ведерко я отдал ему сам.

Глядя на Витю, мне почему то представлялся парень в белом халате и сразу вспомнилось слово: "отолоринголог". Я не знал, что это значит. Витя и Настя тоже.

-Надезда Пална, а что такое отолалинголок? — Я не выговаривал "Р"

Надежда Павловна пошевелила губами, повторяя за непонятное слово. Поняв переспросила:

-Отолоаринголог?

-Да-да. Ото-ла-лгин-го-лок — По слогам повторил я. Так иногда просил делать дядя Ярик. Он логопед.

-Это врач, который лечит уши, горло и нос. Его так и называют: врач ухо-горло-нос или Лор.

-Лол — повторил я.

Произнеся это мне почему то стало смешно и в голову пришло другое смешное слово "рофл".

-А что такое, Лофл?

-Лофл?

-Нет, там пелвая буква, как в Лустеме.

-Рофл?

-Да.

-Нет такого слова.

-Точно есть! Оно английское — вспомнил я.

-Ну я английский не знаю, я немецкий учила. Я дума у дочки спрошу, она в английском гимназии учиться. Она точно должна знать.

-Холосо. — "ША" я тоже не выговаривал.

* * *

В выходные мы гуляли по городу. Папа взял у дяди фотоаппарат и фотографировал меня и маму. Мне купили мороженное в вафельном стаканчике и я был очень доволен.

Пока мама позировала около березы папе, я увидел знакомый двор. Мы раньше здесь не гуляли, но я там был.

Сразу вспомнилась бабушка, которая приснилась в садике. Я пошел туда посмотреть, что там такое.

-Артем подожди, что там?

Вместо слов я показал пальцем, на небольшое желтое трехэтажное здание, стоящее во дворе. Мои губы задрожали, а глаза стали мокрыми.

-Хочу — все что смог сказать я.

Мама обняла меня и повернувшись к подошедшему отцу спросила, где мы.

-Это школа, 117-ая. Там Олег с Тимуром учились.— Непонимающе ответил папа. Дядю Тимура и Дядю Олега я знал — это папины друзья.

Услышав слово "школа", в голове что-то щелкнуло:

-Хочу в школу! — от волнения я даже "Ша" сказал.

-Сынок, ты еще слишком маленький. Туда берут только с семи лет. Пойдем -мама мягко взяла меня за руку и повела из этого двора.

Потом мне дали сфотографировать родителей. Взяв фотоаппарат в руки я почему-то подумал, что он должен быть меньше и нужен экран как у телевизора.

* * *

Я рисовал телефон. Вместо телефона получились часы, обмотанные в несколько оборотов вокруг руки. Я знал, что такого телефона не существует, но он казался таким правильным. Хотелось посмотреть на это в живую.

Я взял змейку и попытался обмотать ее вокруг руки. Кое как но все-таки получилось. А вот если снять и сложить в квадрат, то внутри появляется картинка. Только вот на солнце все блекнет, да и рука при нажатии все время проваливается. Зато стоил он как три компьютера...

Откуда? Компьютер, компьютер.... Паскаль, делфи, си, ява, импликация, иф элсе, веб, ифон... В голове возникало все больше и больше новых, но таких знакомых слов.

Вслед за словами пришел их смысл, а потом и память, события:

Мне семь лет и я иду в школу, стою на линейки. Страшно, но я чувствую себя таким взрослым.

Мне девять и я дерусь с Егором, не за себя, а просто потому что так надо.

Мне десять лет и я впервые влюбился. Пол года молчания и я в конце концов нарвав цветов из школьной клумбы, подхожу к ней.

Мне пятнадцать и мы расходимся. Нам обоим тяжело — ведь привычка, это сильнее чувств.

Мне семнадцать и я поступаю на прикладную математику. Впервые в жизни я беру больше, чем могу проглотить. И у меня получается.

Мне двадцать четыре и я женюсь. Безумное, просто безумное счастье. Мы пьем друг друга и не можем насытится.

Мне двадцать шесть и я хороню отца, а вскоре и мать.

Мне двадцать восемь и я заглядываю в лабораторию Антона...

Вся жизнь прошла через меня и я не знаю как реагировать, хочется и смеяться и плакать.

Вот сука же ты Антон...

Чувства переполняют меня.

Я кричу. Я просто кричу. Из глаз текут слезы. Трудно дышать.

Змейка, висящая на руке, летит в окно.

С кухни прибегает мать.

Второй шанс.

Мне становиться смешно. Я плачу и смеюсь, срываясь на хрип. Мама обнимает меня и баюкает, повторяя что все хорошо и мне нечего бояться.

Я всем телом вжимаюсь в нее, вспоминая как по ней скучал.

Так тихо и хорошо.

Тело не выдерживает и я проваливаюсь в темноту.

* * *

Врачи ничего не нашли. Меня отвели к психологу. Я не хочу ему ничего рассказывать или доказывать. Просто молчу или говорю, что ничего не помню.

Меня просят нарисовать семью.взяв в руки карандаш вспоминаю, что рисовать научился только в пятнадцать. Рисую родителей по стихотворению "Точка, точка, запятая...". Теперь себя. Застываю в ступоре. Я большой или маленький? Поворачиваюсь к психологу:

-А сколько мне лет?

-Четыре года. — она удивлена вопросом. Дети должны помнить свой возраст, им задают подобные вопросы раз в неделю. Да и "лет" мне еще нет, только "годов".

Рисую четырехлетнего ребенка. Вроде получилось похоже на меня.

Сзади дом с трубой и дымом. Стало похоже на детские рисунки из социальной рекламы о счастливых семьях.

За закрытыми дверями родители обсуждают меня с психологом. Слышу слово "закрытый".

* * *

Я снова у себя в комнате. И что теперь делать? Жить снова. Зачем?

Одергиваю себя. Еще не хватало начать поиск смысла жизни в четыре года. Пока будет достаточно 42, а дальше посмотрим. Надо бы достать комп, сориентироваться в ситуации, а там посмотрим.

С "что делать?" пока более менее понятно. Теперь не менее вечный вопрос кто виноват? Антон? Ну он врятли собирался затевать подобную подлянку. Конечно можно его найти, я знаю где он живет. Но что мне сможет рассказать шеститилетний поц? В университете тоже ничего не скажут: лаборатория была открыта только в семнадцатом году, да и не знаю, я что искать — даже факультет не мой, не говоря уже о кафедре.

Ну так что, с первыми шагами?

Добраться до интернета?

Бесперспективно. Его можно сказать что и нет сейчас. Тем сайтам, к которым я привык в лучшем случае пара лет. Яндекса и Гугла нет точно, зато есть яху и "горячие мужики" от мелкомягих. Да и нет там нужной информации, компьютеризация на нужном мне уровне появилась только в середину нулевых. А значит нужны газеты, ну и новости в ТВ посмотреть. Только вот во сколько они?

* * *