Море на замке. Глава 3 - Плимут и Монстр

Глава 3. Плимут и монстр.

Капитан, сэр Филимор Морган Хасклей пребывал в это "утро" в прекрасном расположении духа. Только вчера они с боцманом, старшим помощником, штурманом и двумя заместителями, которых на военный манер называли лейтенантами и даже офицерами, отпраздновали удачное завершение Архангельской ярмарки.

"Плимут" шёл к берегам королевства, имея переполненные трюмы с русскими товарами. Весь английский продукт, произведенный в пределах старой доброй Англии, разошелся под чистую, начиная с иголок и булавок и заканчивая элементами модных платьев для леди и джентльменов. За три месяца непрерывных торгов удалось заключить удачные сделки с купцами русских варваров.

В трюмах теснились икра, льняная ткань, смола, пушнина, ворвань, поташ, рыбий клей, свиная щетина, пенька, ревень, царская рыба, масло, рыбий зуб, мед, воск и даже сало. Но больше всего грело душу и сердце негоцианта то, что он сумел обойти голландских, свейских, датских, гамбургских, бременских и французских торговцев оставшись позднее всех в Архангельске и дождавшись таки задержавшийся в дороге обоз с собольими шкурками. Которые полностью выкупил лишь частично заплатив государеву пошлину. И только сравнив количество товара в трюме с платной ведомостью русской таможни можно было заметить сию аферу. Но кто ж будет сравнивать, пересчитывать и перевешивать товар в море? Ха!

Правда имелась одна загвоздка. Пришлось возвращаться в родные берега туманного Альбиона в одиночку. Остальные суда ушли партией под охраной военного конвоя, опасаясь пиратов. За три месяца ярмарки, товаров завезенных со всех концов России хватило всем. А привезенные изделия русины расхватывали ещё в первый месяц. Царский заказ ушел в Санкт-Петербург первыми партиями на барках, дощаниках, насадах и плотах. За свой старенький, но крепкий "Плимут" выкупленный в складчину у Роял Нэви, Хасклей не переживал. Команда подобранная из таких же как Морган бывших военных моряков одинаково хорошо умела обращаться и с пушечным, и с парусным вооружением. В арсенале судна имелись даже нарезные винтовки, которых даже в армии Её Величества пока ещё было мало. Из холодного оружия "сэр— капитан" предпочитал шпаге — старую добрую абордажную саблю, испанский стилет и пару короткоствольных немецких пистолей. Но более чем оружие охраняло капитана участие всей команды в дележе финансовой выгоды. Осталось только добраться до родной гавани .

Поэтому Филимор собирался с "утра" сменить старшего офицера на полуюте. Тем более, что "ночью" вовсе не штормило и он прекрасно выспался в маленькой капитанской каюте. Все пространство судна ушло под загруз.

Юнга помог одеть рубашку, короткие чулки-подштаники, кюлоты, камзол с рукавами, кафтан и потертую "везучую" треуголку. На ноги ботинки с пряжками обувать не захотелось, сентябрьский воздух Баренцева моря уж был свеж и прохладен. Поэтому Хасклей выбрал лёгкие, добротные и удобные сапоги с отворотами. Прическу не менял уж сколько лет предпочитая "а-ля Катогэн": не подвитые волосы зачёсывал назад, завязывал на затылке в хвостик чёрной лентой. Эту причёску часто носили в армии и на флоте. В дополнение ко всему обматывал шею мягким и тонким льняным шарфом, а узел закалывал на горле золотой брошью с изумрудом в центре и в обрамлении белых мелких жемчужин. Полярная ночь ещё не вступила с свои права, но холод северов давал о себе знать.

— Мистер Тим, что у нас по месту, — поинтересовался у штурмана капитан, раскуривая трубку за спиной рулевого. Штурман с "утра" отработал солнце и узлы, и задал курс вест-норд-вест в обход норвежских и шведских шхер где могли водиться пираты. Ответил коротко, поеживаясь в одном лишь камзоле.

— Прошли сто тридцать шесть миль, имеем восемь узлов, идём по ветру. Если так продолжится, то через пару недель будем дома. На острове. — пожалуй надо отпустить парня...

— Вахту принял. Курс вест-норд-вест. Отдыхайте мистер Тим. Боцман, — что у нас по трюмам? — квадратный и высокий Джон Корстон, ответил от грот мачты.

— Чисто и сухо капитан. Течи нет. В команде потерь нет. Вахты полные, сэр. Паруса и такелаж проверены — обрывы, подрезы и роспуски отсутствуют. Юнион Джек с бушприта тянет ветер на грот. Косые паруса подтянуты и закреплены. Ватерлиния по причальному брусу. Огни погашены.

У вперёдсмотрящего матроса выскочившего в этот момент на полубак из гальюна под украшением на носу "Плимута" , глаза сверкали вытаращенными белками, обоими руками он указывал по курсу судна, при этом смотрел в сторону капитана и рулевого и разгонялся для бега поближе к мидлшипмену с рупором, стараясь быстрее сообщить срочную обнаруженную им новость старшему по судну. А зря.

Боцман Корстон не успел вмешаться, как сейлормен споткнулся о конец распустившегося каната, державшего в скрученном кольцом состоянии ядра у носовой пушки от катания по палубе у правого борта. Боцман матюкнулся так, чтоб не слышал капитан.

— Дьявол! Шиит бой! — первая и основная часть выражения мистера Джона предназначалась тому, кто не закрепил канат вокруг ядер добротно и прочно, и немного ему самому — не уследившему за сим безобразием на поднадзорном районе боцманской ответственности. Вторая часть выражения имела двойственное назначение. Потому, как "вперёдсмотрящий орёл" не желая мёрзнуть в "вороньем гнезде" совмещал нужное с необходимым сидя в гальюне под украшением носа: и вперёд смотрел если надо, и использовал га́льюн по прямому необходимому предназначению, когда припекало. Сие не запрещалось.

Пока боцман занимал свою голову здравыми мыслями — матрос с криком: "Землякапитанфак!ААА!" — Вполне заслуженно растянулся на палубе, пребольно ударившись о деревянную твердь коленом. Карстон перевел взгляд в сторону бушприта. Хасклей прищурился у штурвала, вытянул трубку из губ и махнул поднимающемуся матросу рукой, с зажатым в ней дымящимся минивулканом тлеющего табака.

— На марс, бегом и трубу возьми! Гальюнёр! — следующий взгляд и команда предназначались боцману, что пытался сквозь паутину канатов и парусов разглядеть вдалеке обнаруженное матросом — "Капитанземляфак". Капитан соображал быстро.

— Мистер Карстон! Всех не занятых на вахте вооружить и на верхнюю палубу. — Боцман нащупал на шее свисток и ринулся к люку в твиндек. От того, что там увидел перепуганный матрос, могла зависеть жизнь всего экипажа. Если это земля и значит они сбились с курса потому, как при правильном курсе никакой земли впереди быть не может и не должно. А если это действительно суша, то вполне могли попасть на мель, в лапы пиратам, разбиться о скалы не зная прибрежных глубин, ветров и течений. Морган открыл футляр и достал подзорную трубу. Спина и колени заныли, предвещая нервотрёпку и большие волнения с неприятностями.

— Что же это? — темная блямба на фоне моря в окуляре подзорной трубы медленно росла в размерах и приближалась, поражая воображение Хасклея немыслимыми размерами и обводами корпуса. Прежде чем капитан что-то смог рассмотреть, то сверху заорал вперёдсмотрящий, который, чувствуя за собой определенную вину, как белка взлетел по вантам на марс и весь вытянулся вперед с позорной трубой у глаза, стараясь увидеть и предупредить о конретике надвигающейся непонятности и вероятной неприятности. А любая непонятность на море очень рядом находится или с адом, или со смертью. Поэтому постараться парню стоило. И он напрягал глаза изо всех сил.

— Капитан! Это остров! — раздалось сверху. Через некоторое время матрос поправил своё мнение. — Это дьявольский остров! Он движется, сэр! Прямо на нас!

Из твиндека начали по одному подниматься на палубу вооруженные матросы и офицеры, тревожно прищуриваясь от яркого света полярного дня и направляясь и расходясь к пушечным портам.

— Мистер Джексон! Скажите боцману — пусть поднимает наверх всех! Канонирам к пушкам! — последовавшая за командой капитана трель боцманского свистка из трюма была слышна даже на верхней палубе. В крюйткамере спешно наполняли картузы порохом, собирали запальные фитили, и пороховые набои, в арсенале разбирали личное оружие. Тихо без шума и паники, как оно и должно быть в хорошо организованном, обученном и опытном экипаже, его члены поднимались наверх и занимали свои места по боевому расписанию.

А "блямба" росла в размерах и приближалась, закрывая собой все больший и больший кусок неба и моря позади себя. В какой-то момент в странном пирамидообразном дереве-наросте по правому борту гиганта зажегся ратьер и заморгал с разными интервалами слепящими вспышками.

— Глаз демона! Не смотреть, а то ослепните! — заорал штурман, закрыв лицо рукой и спрятавшись за веревочные ванты. Некоторые присели, некоторые наоборот залезли выше и смотрели на приближающееся чудовище с огромной и плоской палубой. Ни парусов, ни мачт, ни надстроек, ни пушечных портов с крышками и совершенно немыслимый силуэт корпуса. В этот момент на огромной плоской равнине блямбы появились две человеческие фигурки ярко и необычно одетые и побежали к носу. Один из силуэтов странно начал махать флажками в обоих руках, а второй покопался возле длинной и высокой стойки на тупом носу чудовища и расправил и осветил белым светом на гюйс-штоке перечеркнутый синими линиями по диагонали красный флаг Военно Морского Флота Российской Империи — Перечеркнутый двумя крестами Петровский Пакет.

— Люди! — Фу, выдохнула как минимум половина из членов экипажа "Плимута"! — Русский флаг! Донеслось с марса, — Слава богу! — Драться с бесами как-то не с руки. Лучше с русскими, хоть христиане. Но что это, черт его побери, за адская бесовщина у русских? Чего только не видал капитан и члены его команды за годы службы и работы на флоте, но такого плавающего гиганта ещё никто из них в своей жизни не встречал. Некоторые перекрестились. Капитан невозмутимо держал лицо и командовал.

— Отбой тревоги. Орудийные порты: не закрывать. Оружие не уносить, по местам стоять! Трюмная вахта по своим местам — разойтись! — Старому капитану что-то подсказывало, что удивительные события только начались и оружие на палубе не помешает продемонстрировать. Как и решимость защищать груз, корабль и честь моряка флота ЕЁ Величества Королевы Великой Британии. Рулевому открывшему рот стоило и напомнить об обязанностях. — Расходимся правым бортом мистер Буль! И закройте рот! Не пристало моряку британского торгового флота показывать посторонним, что он чего-то в морях не видел! Ровнее на руле — не рыскать, мистер Буль!

Если бы капитан "Плимута" разбирался в двигателях, то он бы подумал , что Громадина видно застопорила или уменьшила ход, потому как бурун у форштевня незнакомца немного спал. И капитан громадины тоже, явно решил расходиться с "Плимутом" правым бортом. Вернее стеной своего борта. Тот кто управлял этим Голиафом несомненно был знаком с правилами расхождения судов и кораблей в океане. Оставалось надеяться на бога и благоразумие тех гениальных моряков, что управляли сим надводным титаном.