Cyborg

Киборг.

Я неторопливо двигал туда-сюда тяжелую штангу. Занятия на тренажерах и беговых дорожках шли уже три месяца, я постепенно восстанавливал мускулатуру после почти года пребывания в состоянии овоща. Да, работы еще много, но уже сейчас я хоть на студень не похож. А то первый месяц после того, как встал, даже ходить не мог. Ездил на тележке, ладно хоть на горшок садиться проблем не было.

Вот и сейчас разрабатываю плечевой пояс, руки и спину. Шкура покрыта потом, кажется, что он из меня просто хлещет. Пот течет по голове, отросшим волосам, заливает глаза. Но мне это в кайф. Ибо — жив. Не сдох. И это хорошо. Есть множество минусов, правда.

И главный самый — официально я помер. Моя занимающаяся спортом тушка считается киборгом. Мозги в голове больше чем наполовину заменены сложной электроникой и органикой. Глаза уцелели, но в них вмонтированы микрокамеры. Дело в том, что я, как и абсолютное большинство флотских, подписан на программу " Киборг".Ну, или "Cyborg". То есть моя тушка, в случае гибели во время исполнения служебных обязанностей, должна была отойти правительству для использования в качестве киборга, дабы нанести ущерб противнику. Ну, мы все эту прогу подписывали, ибо что у штурмовика, что у простого флотского шанс уцелеть настолько, что тело будет пригодно для киборгизации был исчезающее мал. Для этого надо мало того, что помереть настолько удачно, чтобы сохранились все руки-ноги-глаза-ухи, но и тебя должны были медики подобрать тепленьким. А это при проведении боевых действий в космосе малореально. Или сдох, причем в клочки разорвало или испарился, или выжил, пусть "громозекой". Тут скорее наземные войска имели больше шансов на такую участь, но опять же — ну очень маленькую. Но подписывались все. Это и была плата за госпрограмму по обеспечению протезирования.

А я очень удачно, для правительства, получил пулю в затылок. Вроде как и не помер, но мозги в кашу, семьдесят процентов. Это слишком много для того, чтобы меня попытались восстановить. Но честно попытались. Не вышло. И потому меня официально признали мертвым, отпели, вручили женам флаг, и отправили их подальше отсюда, сменив приговор на условный и дав дамам пожизненную пенсию, как супругам павшего в бою сержанта косморазведки.

Даже Герда, моя верная голована, признала меня мертвым. Ну и ладно, пусть живет вместе с моими вдовами, они наверняка уже разродились тройняшками, пусть детишек охраняет и играет с ними.

А мне удалили поврежденные мозги, вставили комп, нейроимплантанты, наладили управление конечностями и прочим телом, установили и проверили модификанты, и пробудили меня. После чего отправили сюда, вниз, на техническую палубу номер четыре. В самый низ, подальше от живых людей. Ибо для нормальных членов и члених экипажа присутствие рядом с ними киборга равносильно сосуществованию с зомби. Нервничают, могут и пристрелить ненароком. Более того, скорее всего — пристрелят, чтобы упокоить нормально. Сам бы так и поступил, отмазался бы. Не проблема — "Сэр, мне показалось, что киборг слетел с катушек". Поругают и забудут, даже не оштрафуют.

Почему же я мыслю? Да потому, что висела моя душа около моей неподвижной тушки все это время. Подарочек от того полупрозрачного типа, что встретил меня на том кладбище. Не улетела сразу на перерождение, в ад или куда там космопеху положено, а висела как привязанная возле тушки, и никак сообщить не могла. Когда меня оживить пытались, я пару раз заскакивал в тело — но мозги не функционировали, и меня вышибало обратно. А как только железок в башку насовали и кнопку нажали — тут меня обратно и засосало. Вот так-то. И притворяюсь я сейчас киборгом, благо для этого много мозгов не надо, исполняй все проги, что в железе прописаны, и вся недолга. Потому как если выяснится, что я уцелел как личность — даже боюсь представить, что начнется. Ведь все это противоречит тому, чем живет сейчас человечество. Мы живем до смерти физического тела — и никак иначе. Те бэкап-версии, что делают богатеи на случай внезапной смерти, не являются их личностями. Это, фактически, самостоятельные копии, не тот человек, с которого их делали. Да и это понятно, ведь со времени копирования личности проходит время, в любом случае совершаются поступки и действия, человек меняется — и старая версия уже не является именно этим человеком. Очень похожим — но не им. Разве прямое переселение личности на новый носитель, робота ли, андроида, или электронное устройство — но очень многие хотят быть человеком по максимуму, надеются заскочить в запасное механическое тело или электронный носитель в последний момент — и не успевают, ибо человек не просто смертен, а смертен внезапно.

А здесь — я год обитал вне тела. Причем вполне осознавая себя, пусть и то ли неприкаянной душой, то ли призраком. И при малейшей возможности снова обретшим тело. Да за ради такой возможности будет сметен барьер отчуждения Карантина. В случае провала меня разберут на мельчайшие составляющие, изучат каждый чих и писк — я и далеко не уверен, что соберут обратно. Так что пока улыбаемся и машем, и являемся полноценным киборгом. То есть далеко не тупой органической машиной. Но — машиной. Тем более, что мне предстоит просто огромная работа по восстановлению физической формы. А за этот, обозначенный врачом-механиком (тупое название должности) промежуток времени, я должен придумать план и свалить отсель вниз, на планету. Желательно, тишком и незаметно. У меня есть лет двадцать нормального функционирования моего тела — и нужно прожить эти годы человеком, свободным и независимым, а не рабом флота или корпораций.

С этими мыслями я слез со скамьи тренажера, и оглядел помещение. Довольно большой зал, обзорный экран, сейчас выключенный, пустые ряды тренажеров. Пустой зал, пустая палуба. Ну да, что еще ждать от практически не заселенной орбитальной оборонительной станции типа "Эссекс". Здесь еще полетная палуба есть, пусть одна, но опоясывающая всю станцию, и имеющая двенадцать основных и тридцать запасных шлюзов. Станция большая, можно сказать — здоровенная, пусть и здорово устаревшая, настолько, что системное программное обеспечение критически не совпадает с современными стандартами. Ну, за почти сотню годов консервации и не удивительно. На двух жилых палубах, основном арсенале, и коротком отрезке полетной палубы сменили оборудование, а здесь просто частично расконсервировали и модернизировали старое. На тысячу экипажа и тысячу десанта хватает, а постоянно обитает на станции всего около восьмисот человек. В то время как только истребительная группа составляет сотню бортов— носителей. Еще сотня десантных шлюпов, триста разведывательных ботов. Ну, эти то в режиме дронов больше чем наполовину используются. Это я слышал, когда ходил за пайком на верхнюю палубу. Ко мне привыкли, перестают обращать внимание, продолжают разговаривать. Это первые дни все разговоры стихали, когда я, сверкая титановыми пластинками в черепе и золотыми разъемами в нем же, раскатывал на транспортной каре. Ходить то толком не мог.

Вообще, наверное, я должен до сих пор биться в истерике... жены бросили, голована ушла, все мое имущество уже не мое, я сам являюсь, фактически, имуществом флота. Но если реально и честно — хер всем на рыло. Рад я до поросячьего визга, что живой. Надо сдохнуть, чтобы понять — как это охуительно, просто жить. Жены ушли, вдовами считаются? Ну и ладно, я их не обманывал, счастья им обеим. И детишкам моим счастья всем, которых я заделал. И головане счастья, Герду я любил и люблю, но сейчас я очень рад, что она не со мной. Вот точно бы голована почуяла бы меня, живого, и поведением бы выдала, она же не шпионка, а просто офигенно умная собака. И потому пусть, что сделано — то сделано. А дальше? Дальше посмотрим. Все, что можно взорвать, должно быть взорвано... нет, не то. Короче, поглядим. Главное, не накосячить. У меня, если на то пошло, пусть из личного имущества только коммуникатор на руке остался, причем даже японский с него не сняли, так сдвоенный и болтается. Хотя, на кой ляд киборгу, у которого в башке куча всяких наворотов, да и в тушку всего понатолкали... разве использовать меня внизу, на планете, как скрытого агента. А что, вполне могу, но не хотелось бы.

Короткий перерыв закончился, и я, в соответствии с программой развития и восстановления, перешел на беговую дорожку. И неторопливо побег куда-то по бесконечной резиновой ленте. Автоматически перед лентой включился небольшой монитор, показывающий осенний парк, и следующий час я набирал километр за километром, разглядывая пейзажи старой Англии.

На сегодня все, со спортом завязано, омывшись в душе и сменив комбез, я пошел в столовую. Здесь, на этой палубе, ибо за продуктами я хожу раз в неделю, набираю всего, и спускаюсь. Не сказать, что состав кормежки киборгов блещет разнообразным меню, но все сбалансировано, и полезно для моего восстанавливаемого тела. Вот и сейчас в микроволновку отправилась тарелка густого супа, на стол я поставил открытые банки с тоником, соком, разрезал плотный брикет фруктово-зерновой смеси. Ну да, все специально делается, чтобы восстановить навыки и мелкую моторику, чтобы меня не смогли опознать как киборга. Конечно, сейчас во мне не признать киборга — слепым надо быть, но железки на голове зарастут кожей, и их укроет волосяной покров. Но это будет позже, а сейчас мне приказано восстанавливать навыки поведения. Мне это на руку, ибо получать удовольствие от той же еды — немногое из оставшихся мне удовольствий.

Поев, убрал посуду в лоток приемника, и двинулся в мастерскую. Особых инструкций у меня нет, я должен просто перемещаться по служебным коридорам палубы. Но и контроля за моей деятельностью как такового нет, никому я здесь не интересен, и я этим пользуюсь. Тем более, что функцию передачи видеофайлов я заблокировал наглухо, прошло как системный баг, на что мой куратор махнул рукой. Мол, не вышло, и наплевать, мелкий недочет.

На мониторах слежения я шарахаюсь по своей палубе, ничего не порчу, не ломаю, поведение в норме — что еще надо? А на самом деле я нашел неподключенные к новой системе контроля станки, запитанные в сеть, и имеющие достаточно неплохую базу собственных данных. И потихоньку делаю себе всякие няшки. Карабин бесшумной стрельбы Де Лизла, например, и пистолеты Кольта М1911А1. Душа просто поет, когда их в руки беру. Как мне таких игрушек не хватало. Жаль, что пострелять не получится, газоанализаторы поднимут дикий вой из-за продуктов горения, а нормальный стрелковый тир находится на полетной палубе. Впрочем, именно для пострелушек я сделал себе пару пневматических винтовок и таких же пистолетов. И валяю мишеньки себе на радость, развлекаюсь. жаль, недолго, много в одном месте находиться просто нельзя, привлечет внимание.

но и дальше есть весьма и весьма забавные игрушки. Аварийные спасательные боты, старой модели. Флот экономит на всем, что можно, вот на нежилых палубах и не стали менять оборудование. И старые боты так и остались в своих гнездах. Здесь таких двенадцать, расположенных равномерно по радиусу палубы. Все рабочие, но не активированные. Но питание на них идет, огни на панельке зеленые, значит оборудование исправно. А флотские коды системы управления аварийного сброса не менялись уже сотни полторы, и я их знаю. Более того, я нашел старый переносной комп, живой, и не запароленный. Видимо, остался от кого-то из членов экипажа этой станции. Так на этом компе, кроме множества файлов, есть и симулятор управления ими ботами. В принципе, от современных мало чем отличаются, быстродействие систем только ниже. Но мне атмосферный или пустотный бой не вести, потому вполне может сгодиться. Осталось мелочь — найти коды активирования. И суметь обмануть системы ПВО и мониторинга станции.

Да, еще надо заглушить маячки, что во мне есть. Точнее, суметь заблокировать систему управления киборгом. То, что я сумел поломать систему видеонаблюдения с моих глазок — это огромное достижение. Не зря меня ломать коды учили, совсем не зря, да и ломать изнутри многократно легче, никто никогда не мог предположить, что киборг одушевленный будет. Но сломать систему управления и мониторинга — это вряд ли. Там реально монстры поработали. Но тут мне повезло еще разок. Здесь, на этой палубе, располагались ремонтные цеха станции. И в одной мастерской я нашел три робопса, и систему управления ими. Робопес — очень старый проект, один из первых дроидов поля боя. Техномулов начали разрабатывать еще в двадцать первом веке, чтобы разгрузить солдат, и придать им большую маневренность и огневую мощь. В процессе выяснилось, что если придать роботу схематический облик собаки, солдаты воспринимают его намного положительнее, резко возрастает доверие и даже привязанность. Но робот есть робот, тем более, беспилотный. Вот для управления этими железяками на поле боя были разработаны одни из первых коммуникаторов, вроде того, что сейчас украшает мою руку. Только носились на голове, на манер диадемы. При этом эти коммы имели еще дополнительную функцию миниатюрной станции РЭБ. Достаточно мощной станции, глушилки надежно блокировали передачу в радиусе полусотни метров. Для меня — идеальный вариант. Тем более идеальный, что одна диадема полностью работоспособна, и на ней скотчем был налеплен код активации. И робопсы тоже технически исправны. Не знаю только, как у них системы встали. Если криво, возможны неприятности, а вот если все нормально — то это идеальные помощники. Герду, конечно, не заменят, но в плане боевой эффективности и как транспортное средство намного превзойдут. Да, для современной войны они категорически устарели, любая огневая современная платформа вынесет их мгновенно. Но для работы на поверхности этой планеты — лучше не придумать. Каждый большой пес тащит не напрягаясь полсотни груза, плюс пассивные и активные системы разведки и наблюдения, а малый пес прекрасный разведчик. И если нужно — ликвидатор. Хоть мину цепляй, хоть ствол — со всем справится. Активировать пока не рискую, не хватало еще засветиться с этими железнопсами. Но прибрал их в контейнер и задвинул в дальний угол мастерской. Ибо нефиг, подальше положишь — поближе возьмешь.

Побродив по палубе, занимаясь отработкой проги "Личные дела", переоделся в рабочую робу, и поднялся на палубу выше. Пришло время поработать. Никто не оставит рабочего робота, пусть и киборга, просто бездельничать, когда его можно вполне припахать на различные хозяйственные работы. Впрочем, меня боцман особо видеть вживую не любит, потому сбрасывает пакеты указаний. Они стандартны — уборка внутренних помещений двух нижних палуб. Не сам, разумеется, просто мой уровень позволяет командовать несколькими десятками дроидов. В том числе, дроидов-уборщиков. Учитывая помещения станции, нежилые помещения — работы мне хватает. Но и допуск у меня ко всем жилым помещениям, и части технических. Разумеется, в реакторную или аппаратную меня никто пока не пустит, туда вообще нет доступа неспецам. Да и бог бы с ним, мне особого кайфа находиться рядом с бушующей термоядерной реакцией, пусть и управляемой, не в кайф.

Зато при уборке жилых и хозяйственных помещений постоянно выскакивают незначительные, но мне приятные ништяки. Доступ в общую корабельную сеть у меня еще сохранился, живого-то. И вряд ли кто меня блокирует, смысла нет, пароли, как считается, ушли вместе со мной. Но рисковать не хочется. Пока смысла не вижу. А охота что-либо почитать, посмотреть фильм, хоть что-то, кроме инструкций и уставов. А здесь я нашел три лэптопа, и пару электронных книг с пусть старыми, но весьма обширными библиотеками. Откровенно говоря, большинство авторов мне совершенно незнакомы, да и большинству тоже. Все-таки сотня лет хороший фильтр для практически любого автора. Из старых мне Шекспир и Толкиен из англоязычных знакомы, и Симонов из русских. Остальные, можно сказать, откровение. Теперь у меня есть занятие на долгие и одинокие ночи. Да еще два аквариума... на каждой палубе обязательно есть аквариумы, большие и населенные. Считается, что наблюдение за рыбками снимает большинство стрессов космонавтов. Может и так, мне всегда нравилось постоять около пусть и небольшого, но жтвого водоема. Да и многим тоже, насколько я знаю. Популярное место, даже здесь. Точнее, на трех верхних палубах. Здесь же, на нижних, они основательно заросли и одичали, но функционируют. Рыбы на моей палубе — солнечные окуни, на следующей какие-то живородящая мелочь. Еще какие-то моллюски есть, ракообразные. Короче, есть за кем понаблюдать. Я чуть-чуть проредил растения, и почистил немного грунт, автоматика этого не делает, только воду фильтрует и выдерживает кислотно-щелочной баланс, и кормит рыбок. Даже на законсервированной станции, что любопытно. Система жизнеобеспечения аквариумов считается контрольной точкой, одним из маркеров состояния станции.