|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 11.
Огонь горел в небесах, вспыхивая искрами и чадя смоляными тучами, клубящимися перед бледным светом. Сильный ветер трепал паруса и штандарты с флажками и ленточками, взметая пыль улиц и заставляя воду в гавани вставать на дыбы, превращаясь в бурлящие волны. Шторм встречал входящие в Тирош корабли наемников, наконец вернувшихся на отдых.
Больше двух с половиной месяцев прошло с тех пор как объединение наемников под руководством Авута разгромили дотракийев в полях. Его предложение степнякам перейти под руку победителя было не всеми воспринято хорошо и некоторые из табунщиков захотели уйти, что им конечно позволили, а некоторые решили, что им больше хочется пролить кровь тирошийсцев, чем отрезать себе косы в знак поражения как остальным. Их жизни, кони и личные вещи стали оплатой сего глупого решения. Остальные не стали испытывать судьбу и переметнулись под руку более сильного воина, назвав Прасета своим кхалом. И Авут показал степнякам, насколько жаден до сражений их предводитель, поведя всю ватагу к новым стычкам.
Вместе со степняками в армию Авута пришли и ныне бесхозные лошади. Сильные и выносливые жеребцы с кобылами были норовистыми и беспокойными, но это не помешало многим наемникам, а в особенности воспитанниками Патриарха, подчинить себе строптивых зверей и превратится в конный отряд. До слаженных и умелых рыцарей Вестероса или приученных с детства к седлу дотракийцев им всем было далеко, но все же приобретение значительно повлияло на силу войска и скорость его передвижения.
Мелкие сражение случались еще три раза за месяц скитаний по Споным землям, и каждый раз враг был разгромлен, наемники сбегали или перебегали на сторону победителя, но прежде чем Прасет в упоении повел разгоряченных победами и кровью солдат, отдавших ему тело и душу в сражение посерьезней, намереваясь втянуть в войну кого еще, до отделения Патриарха дошла новость о том, что командующие вновь собирают силу в один большой кулак, что должен нанести по захваченным Миром Спорным Землям сокрушительный удар и встать под стенами Вольного города, непрозрачно намекнув ему у кого победа.
К горькому сожалению Авута и его воспитанников их сборная солянка, после трех дней быстрого марша, попросту не успела к массовой бойне, разгоревшейся на севере, где сошлись сразу тридцать тысяч человек. Однодневное сражение закончилось полным разгромом левого тирошийского фланга, с убийством тамошнего командующего, покуда весь центр мирийского войска не дрогнул и не сбежал прочь под натиском, позволяя центру армии Тироша развернуться без проблем и прийти на помощь зажатым соратникам, ударяя в левое крыло Мира в тыл. В это же время правые фланги замерли друг напротив друга в трех милях от основной битвы и сражение между ними так и не произошло. Позже стало известно, что мирийский генерал, ответственный за этот участок поля боя, за день до столкновения скоропостижно скончался в ходе неудачного пира, отравившись порченным козьим сыром, а новый не стал геройствовать и заключил договор о ненападении. Днем позже Тирош и Мир заключили перемирие, по итогу которого все отбитые земли отходили первому, а все не перехваченные, после небольшой выплаты в золоте, оставались за вторым. Составленный заранее договор вступил в силу и некоторая часть Спорных земель сменила своего владельца, застыв в ожидании новой войны, что обязательно разгорится за них. Армии были распущены, командующие пожали друг другу руки и поблагодарили за интересное сражение оппонентов, попутно обговорив цену выкупа выжившего генерала с левого тирошийского фланга.
Получив же свои деньги за честную и плодотворную кровавую работу и разойдясь со всеми наемниками, кто не захотел вступать в отряд "Рубиновых масок", Авут отправил почтовую птицу с сообщением и списком выживших, в купленные для всех оставшихся в Тироше не готовых для войны людей. Но вот сами разгоряченный капитан и его люди не спешили отправляться на отдых, а потому разузнав про последние события на континенте, Прасет тут же заключил новый контракт, но уже с официальным представителем Лиса, что прибыл в Мир ради закупки припасов в обоз собирающейся наемничьей армии. Щедрая плата и обещание тяжелых сражений с Волантисом легко купили Авута с его людьми и вот он уже сопровождает караван в его двухнедельном пути через десятки миль.
Практически с ходу "Рубиновым маскам" пришлось вступить в кровопролитие, так как волантийская армия не стала дожидаться пока враг подготовится и нанесла упреждающий удар с воды, атаковав гавань и высадив десант недалеко от сухопутных ворот самого города, соединявшего территорию с полями. Последние явно не ожидали что кто-то зайдет им в спину, а потому разозленные переходом через "соленую воду" дотракийцы и жадные до денег с кровью наемники, во главе с Авутом, стали для них словно пронзивший сердце стилет от близкого друга. Осадные орудия были захвачены, и покуда степняки с упоением вгрызались в спины волантийцев, тут же отступая, Прасет в спешном порядке подбивал все скорпионы под свои нужды, тут же ударив ими по осадным башням и тем орудиям, что были чуть ближе к стенам Лиса.
Нападение захлебнулось спустя час после начала. Атаковавшие гавань волантийцы поняли, что их план не удался, а потому бросив соратников на суше — сбежали в родной город, присоединившись к основной армии.
Да, война между Лисом и Волантисом была куда более масштабной, во всех присущих войне смыслах. Город шлюх и вина был богат, как был богат и называвший себя наследником Валирии город, ставший метрополией, а потому их армии были попросту огромны. К тому же положение обоих Вольных городов позволяло куда больше пространства для маневров и очень скоро бои начались и на воде. Сотни наемников слетались на конфликт, прибывали корабли с пиратами, авантюристами и беглецами, и все они бросали свои жизни на костер войны, обнажая сталь проданных новому хозяину клинков.
Сразу после отбития осады Лиса последовало новое молниеносное столкновение Рубиновых Масок, но уже на воде. В ходе переправки второстепенных сил войск по морю, покуда основная масса пробиралась по земле, на сопровождаемый галерой (Патриарх не стал жадничать и без стеснения отдал добрые четыре тысячи золотых, чтобы снабдить свой отряд транспортом, да еще и с запасом) и карракой Авута, а так же, еще парой коггов с другими отрядами на борту, караван наткнулись три когга и пять ладей из армии волантийцев, завязав с охраной бой, покуда припасы и десант поспешно уходил на всех парусах.
Ход сражения был скоротечен — каракка под управлением Муг Горра вышла из-под удара сразу двух ладей и с шумным грохотом протаранила третью, не успевшую встать на новый курс. В то же время два волантийских когга взяли на абордаж галеру, успевшую перед этим подмять под собой неудачно развернувшуюся ладью, одну из тех что пытались протаранить корабль Авута. Волантийцы же явно не ожидали, что на деревянной палубе посреди моря окажутся дотракийцы, а потому стоило только крюкам подтянуть когг к судну — степняки посыпались на вражескую палубу, словно спелые яблоки, сметая своей волной потомков Валирии. Влившиеся совсем недавно в "маски" наемники были чуть более сдержаны и обошлись стандартной перестрелкой с пристроившимся по правому борту кораблем, а потом сошлись с ними в абордаже. Когги же лисийских наемников взяли на себя остатки ладей и Прасет был готов поклясться, что один из кораблей союзников почти уступил вывалившимся на палубу волантийцам.
Последний большой корабль врага взяла на себя многострадальная каракка, криво впечатавшись в бок судна и со скрежетом проскользив по всей длине под свернутыми парусами, покуда крючья и доски делали свое дело. Слитный залп из арбалетов и луков значительно скосил ряды волантийцев, выбивая немногих лучников. И очень скоро Авут возглавил абордаж, легко прорубая себе путь к капитану корабля, по традиции пиратов дальних Вольных городов обвешанного дорогими тканями и стоящего возле рулевого, что правил штурвал. Короткая и кровавая дуэль завершилась тем, что Прасет обзаведясь длинной полосой через всю левую руку, поднырнул под следующий удар и вспорол живот скользящим движением. К тому моменту весь когг уже был завален трупами и палуба его сделалась скользкой от крови и выпущенных кишок, среди которых копошились заполонившие все наемники, добивавшие остатки самоуверенных бойцов. Победа была безоговорочной и оставив два десятка бойцов охранять запертых в трюмах побежденных, Прасет вновь велел поднять паруса и очень скоро миновав отлично справляющуюся галеру, выпустив лишь пару залпов по правому коггу, каракка протаранила одну из сбегающих ладей, проигравших бой другим наемникам из сопровождения. Те, кто плавал среди обломков были взяты в плен или убиты стрелками через борт, при отказе отдать все вплоть до кольчуги и сапог, не успевшие пойти на дно трупы и оглушенные были выловлены крюками вместе с целым куском кормы, на котором могло сохраниться добро. Все остальные трофеи, живые и нет, были поделены между другими отрядами.
Именно по завершению этого боя Муг Горр, будучи упрямым иббенийцем, следующим традициям своего народа, все же дал судну имя — "Морской Буйвол", запечатлев в названии сегодняшнее достижение в виде двух потопленных тараном ладей и поломанного борта у когга. Причудливый нрав могучего коротышки с двумя топорами и тяжелым кулачищем никто не посмел высмеять, но особо резвый с сожалением вздыхали, что им не дали привязать к борту табличку с коллективно выбранным именем для каракки — "Рыжая дрянь".
В общем-то говоря война между Лисом и Волантисом началась удивительно резво, словно сходящая лавина, погребающая под собой подножия могучих гор. Но потом сражения превратились в какое-то подобие осады в чистом поле. Таким стало второе сражение на суше. Две огромные армии сошлись друг с другом в полдень, практически с ходу вступая в сшибку, унесшую множество жизней, но уже к заходу светила все командующие, по обе стороны, трубили отход. Это был первый звонок затягивающейся войны. Вторым оказался приказ по укреплению лагеря, путем стаскивания камней, бревен; выкапывания рвов и сооружение насыпей с редкими загородками из заточенных стволов тонких деревьев. Ну и третий — основа любого долгого стояния перед лицом врага, осадные машины, требушеты, скорпионы и прочие каменеметательные приспособления. Именно их начали возводить инженеры как Лиса так и Волантиса.
Очень скоро все поле боя стало напоминать Авуту что-то из прошлой жизни. Что-то довольно скучное, и в то же время занимательное. Другой вид войны, нежели тот к которому он привык. Безрезультатное стояние друг на против друга на протяжении долгих дней, с редкими вылазками мелких отрядов и локальными стычками между отрядами наемников, желавших добиться большей награды, в ожидании массированной атаки по всему фронту, в надежде выбить соперников из их самодельных укреплений.
Авута раздражало, что ему приходится терпеть это непотребное отношение к сражению в поле, по нелепости бытия превращенного в осаду, но по пути к становлению потерявшему многие ее составляющие по пути и ставшее каким-то уродливым гибридом окопной войны и осады. Только вот требушеты били на одно расстояние, а луки с арбалетами не доставали до позиций противоборствующей стороны, создавая крайне нелепую картину.
К счастью все это вскоре закончилось. Все началось с массовых маневров на стороне лисийского лагеря, которые подхватили и волантийцы, зашевелившиеся у себя в укреплениях, в предчувствии штурма. Но все произошло слегка по другому — небольшой отряд конных рыцарей-наемников высадился под командованием некоего вестеросского командира и ударил по самым глубоким тылам наемников Волантиса, поджигая палатки, орудия и склады. Им даже удалось во время своей бешенной скачки через лагерь убить одного из командующих, — видного человека, внесшего значительный вклад в организацию. Может быть это и повлекло за собой последствие, в виде того что волантийцы не успели опомниться и перегруппироваться, когда армия Лиса пошла в атаку. Усиленный левый фланг, в который входили и Рубиновые маски, огромным крюком охватил ряды наемников и сдавила их как щупальце кальмара, поджимая растянувшуюся армию в этакую раковину. Наступление по всему фронту медленно поджимало и очень скоро лисийцы и волантийцы увязли в кровавой свалке на границе лагеря последних, покуда их тыл терроризировали, а весь правый фланг оказался в ловушке, медленно погружаясь в окружение и утягивая за собой часть центрального войска. Очень скоро большая часть поля была под контролем Лиса, а массивная атака конных отрядов наемников стала лишь финальной жирной точкой в этом сражении и враг дрогнув — попятился, оставляя свои укрепления после полутора месяцев бесплодного стояния и редких, но кровопролитных сражений.
Мимолетная победа огромной армии очень скоро обернулась разрозненным маршем сотен отрядов, принявшихся беспощадно терроризировать окрестности метрополии и ее "колоний". Часть же двинулась к самому Волантису, намереваясь взять его в осаду. Только вот все вновь завершилось быстро и без "значительной" крови, сразу после очередной довольно масштабной стычки в каких-то тридцати милях от стен города, которая закончилась ничем и вынудила обе армии разойтись. Со всех сторон начали стекаться другие осколки армий, тут же сталкивающиеся друг с другом, либо расходившиеся по широкой дуге, и вновь занимавшие выжидательную позицию. А потом очень резко наступил мир, весть о чем доставили почтовые птицы. Что сказать, Авут поражался насколько же легко привыкли в Вольных городах решать даже самые массовые конфликты с, казалось бы, откровенно опасными действиями, всего парочкой договоров и увесистыми бочонками с золотом.
Но все же война была закончена, все наемники получили свои честно отработанные деньги и Рубиновые маски погрузившись на корабли, отчалили в Тирош, в место своего нынешнего базирования. По пути словно отдушина перед думами о политике и всякой другой глупости на разные темы, на горизонте, на промежутке чуть дальше Лиса, показались пираты. Скрасив досуг сначала своим поспешным бегством, а затем кровавым абордажем, не оставившим почти никого из морских шакалов, они в последний раз порадовали наемников двумя худыми ларчиками с золотом и десятком запертых в душном трюме исхудалых и побитых рабов (четырех мужчин, двух женщин и четырех детей обоих полов пополам), видимо для продажи в одном из городов. Конечно некоторые особо простодушные в команде задали вопрос, а были ли люди на которых они напали — пиратами, вспомнив погоню, но стоило напомнить им что те как-то уж слишком резко сменили свой курс после того как в течении добрых десяти минут шли прямо на каракку, но стоило только появиться галере из-за гряды морских скал, как все паруса повернули корабль в сторону. Да и к тому же, кого волнует, что произошло в свободных водах? Ведь бой был хорош и слишком уж разномастная компания на борту явно намекала на не самых честных пассажиров. Ну или на то что это были просто несколько отрядов наемников, но к тому моменту, когда до кого-то из команды дошла эта мысль все уже и думать забыли о случившемся всего час назад кровопролитии.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
