|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Шаг двадцатый
— Мы одно целое, любовь моя. Наши стремления едины. Наши сердца бьются в унисон. Вместе мы расправим крылья и изменим этот мир! Не забудь этот миг, помни всегда — даже когда бросишь меня, предашь, ради своей проклятой темной магии!
— И ты не забудь, душа моя, когда предпочтешь проклятому Тьмой человеку свои крылья дракона."Полет дракона", Мир Лиран, год издания 5083
После бурного лета и еще более бурной осени, зимние месяцы убаюкивали своей размеренностью. Cпокойная и снежная, с вечно серым небом, зима олицетворяла покой, даже Темный лес, такой белоснежно-пушистый, не казался зловещим.
Вернувшись из Алмаза, я постаралась выбросить подальше все мысли об Энн, сартеровском Ордене Равновесия и силе Рода в моей крови, будь она трижды проклята. Только чистая Тьма и наука магии, без всякой политики. Учитель то ли проявлял чудеса тактичности, то ли, как обычно, преследовал свои загадочные цели, но в любом случае, ни словом, ни жестом не напоминал о потенциальной угрозе своих дружков, не касался эльфов и Леди Инессы. А мне для успокоения хватало информации из газет — декаду заголовки пестрели портретами бывшей двуликой в обнимку с полуэльфом и громкими словами, как "неожиданный союз", "новая ключевая фигура транспортной политики", "стремительно возросшее влияние" и тому подобное. Слабо представлялось, как после такой ненависти можно сотрудничать, но Инесса уже доказала какие интересы ставит превыше всего.
К проклятому Инессу. Она была полезным опытом. Ярким свидетельством неблагодарности арохе и бесполезности всех благородных порывов. Моей опасности. Слишком хорошо я помнила выражение ужаса и отвращения на ее лице. Не арохе. Великая Тьма! Я большую часть жизни ни про каких арохе и не слышала. Человеком была — единственным разумным существом в родном мире. И все было хо-ро-шо.
О доме, том доме, где росла, я думала редко, с истлевавшей тоской. Воспоминания становились все более зыбкими, и от Земли остались скорее запахи и ощущения, чем конкретные факты. Защитный механизм Таэрры, не позволяющий предаваться стремлению покинуть этот мир, срабатывал и на такой не-арохе как я.
Ну и слава Тьме, не хватало мне еще по этому поводу страдать.
На самом деле страдать времени у меня не было. К интенсивным занятием магией, и ежедневным хлопотам по поддержанию замка в приличном виде прибавился еще один отвлекающий фактор — на пятый день последнего месяца осени в доме Лэйра Сартера завелась женщина. Эта женщина разительно отличалась от Инклит, и долгое время я не верила, что они с учителем вместе спят. Пока не застукала их в самом, что ни на есть, компрометирующем положении на диванчике в гостиной. Хорошо хоть, что мой коврик не использовали. Рада Шонкор настолько не походила на любительницу смазливых засранцев, насколько Лэйр Сартер не казался увлеченным дородными дылдами. Да, его новая любовница была некрасива. Высокая, выше темного мага, с крупным квадратным лицом, но не без некоторой мягкости черт, с жёстким ежиком волос, с выкрашенными в ядовито-зеленый отдельными прядками. На аккуратных ушках ежедневно менялись массивные серьги с крупными камнями. Судя по тому, что за месяцы ее наряд — если мешковатые платья можно так назвать — менялся от силы три раза, в огромном чемодане, что притащила с собой эта женщина, одни только серьги и хранились. При всей своей неопрятности и несуразности Рада вызывала подсознательную симпатию — немолодая, выглядит лет на сорок, но наверняка старше, степенная, преисполненная достоинства. Даже когда ковыряется в носу на кухне в одном белье.
Я как раз спустилась перекусить после ночного бдения над книжкой в библиотеке. Прежде нам удавалось взаимно друг друга игнорировать и оценивающе приглядываться.
— Доброй ночи, — улыбка Рады преображала некрасивое лицо, окутывая теплой материнской нежностью. С одной стороны можно было понять, почему к ней могли бы льнуть хорошенькие ранимые мальчишки — уверенность и защита. Но не Лэйр же Сартер...
— Тебя зовут Тори, не так ли, — она утверждала. — Может, познакомимся поближе? А то тебя, этакую шуструю невидимку, вечно не поймать.
Когда это она меня ловила, интересно? Я подозрительно прищурилась.
— Давай познакомимся, — я взобралась с ногами на стол. — Ты откуда-то с юга?
— По тону это скорее напоминает допрос, а не знакомство, — Рада села рядом, и стол противно заскрипел. — Я родом из южных провинций Салетты, а в моем папаше текла кровь орков — коренных жителей Окра. Но сейчас я столичная леди... Лэйр говорил, что ты встречалась с моим супругом Хорхе?
Я чуть не упала.
— Ты замужем за тем типом из Комитета магического контроля?
Какого проклятого эта женщина делает в нашем доме?!
Рада тихо засмеялась:
— Не беспокойся, наши отношения лучший гарант неразглашения моих тайн. И его.
— Каким это таким образом?
— Любовь, доверие и взаимопонимание... Я не имею права вмешиваться в его таинственную работу, и чтобы как-то внести справедливость, он не имеет права вмешиваться в мою личную жизнь.
— Даже если твоя личная жизнь тесно связанно с преступником, которого давно пытается поймать твой муж?
— Тем более. Именно с такими арохе я и предпочитаю общаться. Лэйр из моих любовников самый чистый перед законами магконтроля.
Я открыла и закрыла рот. Уму непостижимо.
— Никогда не пойму логику этого мира, — наконец выдала я.
— Таэрра никогда не была логичной. А уж Тьма и вовсе апогей алогичности. Так что расслабься и получай от этого удовольствие.
— Ну-ну... а если Хорхе все-таки поймает кого-нибудь из твоих дружков? Что тогда?
— Ничего. Я люблю своего мужа.
— Ты точно не темный маг?
— Могла бы, но не лежит душа к магическому искусству. Я темная, не по происхождению — по натуре. Как и Хорхе. Темные маги любят чувствовать себя особенными и чуть ли не отводить под себя отдельное арохе. Но есть всего лишь темные и светлые арохе, с силой или без. Привязка к территории или виду только результат истории и вытекающих из нее морально-нравственных норм и традиций общества. Хэды и вампиры — темные, эсты и эльфы — светлые, но это только шаблон, оболочка. Продукт сложившейся за тысячелетия системы ценностей. Рожденный светлым вампир чаще всего предпочитает перебороть свою натуру и быть таким как нужно.
Рада замолчала.
— Ты, смотрю, тоже философ, — надо же было что-то ответить на эту речь.
— Тьма упаси! — искренне ужаснулась Рада. — Возможно, я немного увлекаюсь Юшемом и его психологией, но занудная и бессмысленная философия это удел великовозрастных романтичных мальчишек. А я всего лишь высказываю свое мнение.
— То-то я смотрю больно лаконично, — хмыкнула я, пытаясь вспомнить, кто такой Юшем. Безуспешно. Но я и за десяток лет не прочту все книги в библиотеке.
Рада соскользнула со стола, плавно и грузно, и начала рыться в кухонных ящиках.
— На самом деле я люблю более приземленные вещи. К примеру, покушать. Я и так не маленьких размеров, а по сравнению с тобой и вовсе глыба мяса и жира. Но сейчас хоть бы в хорошей форме, не то что весной. Весной на одном из моих угодий выспевают сладкие и сочные райфисы, и наступает период любимых пирогов. Тебе обязательно нужно попробовать пироги с райфисами. Эти плоды слишком редкие и дорогие, мы поставляем их только в один ресторан Зэйрелии, но они стоят свою тысячу гульдов.
Тысяча — это много. В Дестмирии на эту суму Дэн полгода пирствует.
Рада нашла морковь. Между прочим, любовно мною выращенную на заднем дворике, а не собранную как дань в деревне. Глядя на то, с какой любовью женщина выбирала лучшую, я стала догадываться, отчего запасы этого корнеплода так стремительно сокращались непропорционально приготавливаемой пище.
— Так вот, от пирогов я ужасно быстро набираю вес. А одного из моих близких к телу приятелей буквально воротит от толстых женщин. Сам худющий и мелкий, почти как ты, и не представляешь, каким внутренним страданиям он подвергается, когда я заявляюсь к нему в гости. А отказать мне, глупыха, не может, не только потому, что боится, а от того, что любит странной мазохистской любовью.
Рада расплылась в умиленной улыбке.
— Никогда бы не подумала, что такой коротышка, может быть настолько хорош в постели. Такой ловкий, юркий, с умелым язычком. И готов на любые эксперименты. Этого старика-консерватора Сартера на подобное никогда не уговоришь.
Женщина обреченно вздохнула и захрустела морковкой. Ну вот, после таких разговоров, теперь в голову неприличные мысли лезут.
Все-таки это не та тема, которую я могу поддержать, и так, с трудом удавалось удерживать каменное выражение лица.
— Он ведь тобой ведь уже спал, твой учитель? — Рада с заговорщицким видом подошла ближе.
— Разумеется, — невозмутимо ответила я. — Спал. В лесу. Нам несколько дней пришлось лежать рядом.
— Ты прекрасно поняла, что я имела в виду секс! — закатила глаза салеттка. — Неужели ничего не было? Обычно Сартер учениц женского пола использует по назначению.
— Видимо я не обычный случай, — и я начинаю злиться.
— Действительно. Не понимаю, почему Лэйр не решился тебя в себя влюбить...
Я ужаснулась такой перспективе. Влюбится в учителя — такие нездоровые фантазии его плеть вышибла из меня еще в первую декаду. Я ведь его ненавидела. А он меня тоже не жаждал, тот случай после индивидуальной пьянки я не забыла.
— Да ты и вовсе девственница, — пришла к глубокомысленному выводу Рада. И я ее чуть не прокляла. — Не тяни особо с этим, и не вздумай ждать, чтобы по любви было. Серьёзно подойди к решению задачи и выбери опытного партнера.
Ух, достала. Я спрыгнула со стола и чуть ли не прорычала ей в лицо:
— Иди со своими умными советами к проклятому в задницу, Рада. А лучше к своему разлюбезному Сартеру.
Женщина невозмутимо ответила.
— Я так не люблю. Предпочла бы наоборот, но, увы, говорю же, Лэйри такой пуританин...
— Все, избавь меня от подробностей, — я заткнула уши.
И мы почему-то взяли и дружно улыбнулись.
Напоследок я не удержалась и спросила.
— А ты сама решила сюда прийти или Сартер позвал.
Впервые я увидела тень гнева на ее сурово-добром лице.
— Я никогда не иду по чьему бы там не было зову. Мне просто стало тоскливо, и я понятия не имела, что Сартер косвенно пересекался с моим мужем. И тем более о тебе. Я еще не видела, чтобы Лэйр так трепетно относился к кому-то из своих учеников.
Рада ушла, помахивая захваченной морковкой, а я еще долго стояла, пытаясь представить, каким же было бы не трепетное отношение.
Несмотря на мирную атмосферу и подозрительно доброжелательное отношение учителя, к середине зимы я начала ощущать неясную тревогу. Рада никак не собиралась убираться прочь к своему муженьку, и периодически стремилась просвещать меня на разные темы — от отношений и юшемской психологии до столичных сплетен и структуры Совета. Рада по общению была намного проще Инклит с ее завышенным культурным самомнением, и такая... обстоятельная, рациональная. Лэйр Сартер в кампании этой женщины тоже любил поболтать о всяких пустяках и пошло шутить, у нас по вечерам такие пролетарско-семейные посиделки получались, просто расплакаться от умиления.
Хотелось бы мне с такой легкостью менять манеру общения в зависимости от собеседника....
— Года полтора назад я встречалась с одним таким гением. Очаровательно самовлюблённый блондинчик с эльфийской кровью. Мнил себя великим ученым, при этом не зная значения слова синтез — ох, уж эти бедные выходцы окраин столицы. Когда Хорхе его поймал, то быстро вспомнил кем, на самом деле является...
Презрение Раду не красило. Лэйр Сартер скрестил руки на груди, ритмично дергал ногой, чуть прищурился, склонив голову набок — еще бы, он сам из бедняков, и слова Рады все-таки его задевают. Только не пойму, сама женщина в курсе этого? Насколько я поняла, когда она родилась, Сартер был уже известным темным магом.
— Вбил себе в голову, что понял принцип творения, возомнил себя избранным арохе, рожденным Таэррой, чтобы изменить мир. Так мило! Магом был слабым, светлым, а все обещал создать мне в подарок новое живое существо. Какую-нибудь очаровательную зверушку. Будто я похожа на любительницу очаровательных зверюшек?
— У тебя в особняке снует туда-сюда два десятка декоративных карликовых кошек, так что очень похожа, — в голосе Сартера только легкая ирония. Прежде чем завязалась ехидная перепалка па тему домашней живности, я невинно полюбопытствовала:
— И как, создал?
— Разумеется нет! — по тону Рады иного и быть не могло. — Он кто тебе, Бог или Род? Вся тянул время сказками, что нужно еще уточнить расчеты. Пф, расчеты, Лукан не знал о том, что такое матрица, о чем можно вести речь.
— В магических расчетах можно спокойно обойтись без матриц. Откуда такая категоричность?
— Я не маг, но и не дура. Нельзя взять и создать кого-то нового.
— Можно взять кого-то старого и добавить, скрестить, вырастить химеру. Биомаги этим и занимаются. Запрещено, конечно, и твой супруг бдительно следит за этим делом. Но возможно, — поддержал меня Сартер.
— Издеваетесь, господа маги? Мне видней, что Лу имел в виду. И это именно сотворение совершенно иного, нового живого существа... эскизы мне рисовал... с длинными ушами, как у зайцев, но очень пушистые и с крылышками...
— Летающий кролик, — ужаснулась я. — Какая жуть.
Сартер вдруг расхохотался и поднял бокал:
— Выпьем же, милые леди, за полеты в новую эпоху на летающих кроликах!
— Что ты несешь Лэйр, — умилилась Рада и полезла обжиматься. Мне хотелось еще поболтать на эту тему, но подобный намек сложно игнорировать.
Вдруг этот Лукан не без причины считал себя особенным, вдруг он как я и Саэль... Ладно я, отдельный случай, но не может же только в одном смеске сохраниться и проявиться кровь великого Рода.
Так, стоп, я же решила не думать про это. Я темный маг и все, хватит с меня, без других стихий я еще обойдусь — хотя иногда бывает проклятски полезно — а без Тьмы — никак.
А как это Сартер взял да телепортировался вне своего замка и без помощи камня?!
Я проснулась среди ночи, лежала в кровати, укутавшись в тонкое одеяльце как мумия, и мучилась от внезапного приступа любопытства.
Непонятно, конечно, почему вспомнила про эту странность я только сейчас, но подсознание оно такое: голова была забита совсем другим, а теперь впечатления поулеглись, и вот, всплыло воспоминание, не имеющее логического объяснения.
Не знаю, не понимаю, совсем представления не имею. Это против правил! Взять и на ровном месте переместиться в пространстве. Нарушает законы Таэрры, между прочим.
Тьма, и чего я голову ломаю? Господин учитель, милостиво позволил, благословил можно сказать, на вопросы касаемо магии в любое время.
Я, не соизволив одеться, тем более, что в каком только виде меня Сартер не видел, побежала на второй этаж. Вошла без стука в спальню учителя и стала счастливым свидетелем интимной сцены.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
