Изыскатели

Ищенко Геннадий 2020 г

anarhoret@mail.ru

Изыскатели

Рассказ

Рубка управления изыскательской платформы "Академик Архангельский" была застеклена со всех сторон и поднята на высоту пятнадцать метров, и сейчас, когда операционный манипулятор лежал в сложенном виде на палубе основного модуля, ничего не мешало обзору. Платформа двигалась в море грязи со скоростью десяти километров в час под управлением автопилота, поэтому механик-водитель Павел Быков сидел в рубке только на случай непредвиденных обстоятельств. Какие могут быть ЧП в раскисшей тундре за Северным полярным кругом не знал, наверное, и сам бог. Дежурства были донельзя скучным делом, поэтому он обрадовался появлению сменщика.

— Иди обедать, — сказал вошедший в рубку Геннадий Соболев. — Сменишь меня через пять часов.

Оба механика-водителя по молодости лет игнорировали подъемник, предпочитая закрытую от ветра вспомогательную лестницу. Павел быстро спустился на палубу и направился к жилому модулю. Были ещё буровой и монтажный, которые двигались сейчас в одной сцепке, ведомые сорока парами пустотелых транспортных спиралей, но каждый модуль мог передвигаться самостоятельно. В этом случае электродвигатели питались не от ядерного микрореактора основного модуля, а от накопителей.

Эту платформу разработали и изготовили во второй половине пятидесятых годов, когда закипевший от метана Тихий океан свёл на нет усилия человечества по ограничению выбросов парниковых газов. Среднегодовые температуры во всём мире поползли вверх намного быстрее, чем было рассчитано, в результате чего Россия быстро потеряла весь юг, превратившийся в безжизненную, выжженную солнцем пустыню. Вот апокалиптические прогнозы по таянию вечной мерзлоты не подтвердились. Там, где почва включала в себя много льда, действительно появились болота, но таких мест было немного. Возникли проблемы с дорогами и многоэтажными конструкциями, но их стали строить на сваях. Такие города, как Воркута, Салехард или Магадан были давно оставлены и превратились в покрытые каменным крошевом пустыри, и пришлось переселять миллионы людей, но от климатических изменений были не одни убытки. Россия получила огромные территории в Сибири и на Дальнем Востоке, пригодные для выращивания большинства сельскохозяйственных культур. Это пригодилось, когда начал быстро повышаться уровень Мирового океана и десятки расположенных на берегу мегаполисов стали уходить под воду. Положение усугубило то, что разогрев атмосферы усилил скорость ветра тайфунов и увеличил их число. Огромные волны разрушали дамбы и дома, заставляя эвакуировать население. Были затоплены прибрежные низменные участки суши, в том числе территория Амазонии, а так же множество обитаемых островов. Во многих местах к затоплению прибавился недостаток пресной воды. Сибирь поливали тропические ливни, а на юге Европы засыхали и горели леса. Засуха охватила и большие территории Африки и США. Появилось много климатических беженцев, которых нужно было где-то расселять. У каждого государства хватало своих проблем, и было мало желающих добавлять к ним чужие. После долгих споров и ругани в Совете Безопасности ООН пришли к решению, что большинство обездоленных людей примут Австралия и Россия, а пострадавшим странам придётся за это платить.

Последние полвека прошло в борьбе за избавление от нефти и газа. Повсюду закрывали тепловые электростанции, весь наземный и морской транспорт переводили на электричество, а авиация перешла на водород, для производства которого тоже требовалось много электроэнергии. Атомная энергетика осталась только в Китае и России. В США за сорок лет не построили не одного реактора, только выводили из эксплуатации выработавшие свой ресурс. Когда спохватились, не осталось ни специалистов, ни опыта. Первая же построенная электростанция стала последней. Авария, которая не дотянула до Чернобыля, но позволила многим американцам понюхать радиацию, заставила их свернуть все работы и укрепила атомную фобию европейцев. В Европе объединёнными усилиями построили термоядерный реактор, но он оказался слишком дорогим и не окупил вложенных средств. Геотермальные станции не оправдали надежд, к тому же было мало мест для их использования. Ставка по-прежнему делалась на солнечную и ветроэнергетику. Пять лет назад начала падать добыча индия, который был необходим для налаженного производства солнечных панелей. Это вызвало панику, но годом позже был открыт дистанционный ядерный резонанс, а ещё через четыре года оснащённый такой установкой спутник нашёл крупнейшее в мире месторождение индия. Если верить полученным результатам, в районе утонувшего в грязи якутского посёлка Дёску находились сотни тысяч тонн этого металла. Срочно сформировали экспедицию, целью которой было оценить месторождения, провести пробное бурение и построить площадку для приёма тяжёлых вертолётов. Возглавил искателей академик Николай Сергеевич Смирнов, а в помощниках у него был молодой геолог Олег Васильев.

"Академик Архангельский" проплыл на буксире у грузового атомохода от Владивостока до Янского залива в море Лаптевых. Оттуда нужно было идти своим ходом по якутской тундре около трёхсот пятидесяти километров. Половина пути была уже пройдена.

Павел прошёл мимо двух катеров и по переходному мостику перебрался на палубу жилого модуля. Он был самым маленьким из всех и состоял из шести двухместных кают, кают-компании, медицинского отсека с боксом изолятора, камбуза с небольшой столовой и душевых с прачечной. Одну каюту занимал академик, другую — его заместитель со своей женой, которую он устроил коком. Сама Анна называла себя шеф-поваром. На красивую молодую женщину облизывались многие, но её муж был не только начальством, но и здоровенным парнем, имевшим разряд по боксу, поэтому все заигрывания ограничивались обычным трёпом. Второй женщине экспедиции повезло меньше. Ольга Хохлова была не только врачом-универсалом, но и настоящей красавицей, невысокой и стройной, с тонкими чертами лица, большими голубыми глазами и копной русых волос. На её большую крепкую грудь не реагировал только семидесятилетний Смирнов. Перед чарами красавицы-медички не устоял даже женатый инженер-связист Анатолий Петров. Впрочем, он считал жену за тысячи километров виртуальным персонажем и сделал бы стойку на любую юбку. Ольга тоже одна занимала каюту, а все остальные жили в них по два.

Павел отправился прямиком в столовую. Это было небольшое, примыкающее к камбузу помещение с тремя столами, за одним из которых его ждал обед. В кают-компании ели редко, только по торжественным случаям.

— Оставите посуду, я потом помою, — сказала встретившая его Анна. — Все в кают-компании, пойду общаться.

Он кивнул и сел обедать. Готовка Васильевой не отличалась разнообразием, но была вкусной, а когда ещё голоден... Парень быстро очистил все три тарелки, выпил компот и поспешил присоединиться к экипажу. В кают-компании собрались все, кроме академика и врача. Он был неравнодушен к Ольге, поэтому её отсутствие испортило настроение.

— Что ты такой хмурый? — заметил это оператор платформы Алексей Суханов.

— А чему радоваться? — отозвался Павел. — Грязь до горизонта, а над головой такие тучи, что того и гляди пойдёт дождь.

— Есть повод для радости, — хмыкнул сварщик Сергей Буранов. — Болото размером с иную область — и ни одного комара! Когда я работал в Бразилии...

— В этой грязи утонут даже крокодилы, — засмеялась Анна. — Недаром нас заставляют носить пояса. А комары со временем появятся.

На каждом был надет тонкий оранжевый пояс с баллончиком. При нажатии на кнопку газ мгновенно раздувал ткань пояса до размеров спасательного круга и не давал утонуть упавшему в грязь.

В кают-компанию вошла Ольга, и все сразу же повернулись в её сторону.

— Хорошо, что не пришлось вас искать! — сказал Петров. — У меня разболелся зуб. Левый коренной на верхней челюсти.

— Откройте рот, — сказала она. — Не бойтесь, у меня чистые руки. Поднимите голову!

Анатолий воспользовался тем, что девушка рядом и занята его зубами, и незаметно для остальных погладил ей грудь.

— Хороший удар, — одобрил Васильев. — Он его заслужил?

— Больше не болит зуб? — не отвечая начальству, спросила Ольга у вставшего с ковра инженера. — А то я могу продолжить лечение!

— Как-нибудь в другой раз, — потирая челюсть, ответил Анатолий.

— В другой, так в другой, — согласилась она и села на диван возле Анны. — Вы давно слушали новости?

— Я сегодня вообще их не слушал, — сказал сидевший рядом с женой Олег. — А что случилось?

— Передали, что к нам будут переселять Нидерланды, — объяснила Ольга. — Сейчас у них массовая эвакуация в Германию, а потом повезут к нам.

— С чего это вдруг? — удивился Павел.

— Последний ураган размыл дюны, а одни дамбы могут не выдержать. Если их размоет, утонут пятнадцать миллионов! Затопит не всё, поэтому часть населения у них остаётся.

— Только устроили всех своих и взялись строить для тайцев, приютили даже этих... с Тувалу, а теперь ещё и голландцы!

— Сколько там тех полинезийцев! — пренебрежительно сказал Олег. — А голландцы будут строить для себя сами, им нужно только помочь.

— Всё равно, — не согласился Павел. — Тувалу бывший британский протекторат, а помогли почему-то мы, а не англичане!

— Британцам самим скоро нужно будет помогать, — вступил в разговор Анатолий. — Уже точно определили, что из-за опреснения океана прекратился перенос тепла Гольфстримом. Северная часть Европы покроется льдом, им не поможет и потепление.

— Пусть им помогают американцы! — злорадно отозвался инженер-энергетик Степан Казаков. — Врагам помогают только блаженные. А что с нашими северными реками? Не замёрзнут? Я где-то читал, что это может вызвать потоп.

— Можно подумать, что голландцы нам родственники, — ухмыльнулся Анатолий. — А потоп из-за рек отменяется. У нас они не замерзнут из-за общего потепления.

Тихо запиликал коммуникатор Васильева. Вызывать мог только академик, поэтому он поспешил к начальству. Следом за мужем ушла Анна.

— Чёрт с ними, с голландцами, — сказал Степан, — всё равно не нам с вами решать, кого будем спасать. Я думаю, что лет через десять Россию превратят в Ноев ковчег. Давайте лучше поговорим о вас, Ольга.

— Я более интересная тема, чем спасение человечества? — улыбнулась девушка.

— Для меня да, — серьёзно ответил он, проигнорировав недовольный взгляд Павла. — Скажите, что привело вас в эту экспедицию? Несколько месяцев скуки и приставания брутальных мужиков...

— Причина простая — деньги. За эти месяцы я заработаю больше, чем за три года работы судовым врачом на траулере. Мне есть чем заняться, а мужики... Вы преувеличиваете свою брутальность. По сравнению с моряками, здесь все образец воспитания, даже Анатолий Владимирович. Только хочу предупредить, что, несмотря на моё уважение, обязательно отыщу его жену и кое о чём расскажу. Женская солидарность, знаете ли.

После её слов Петров встал с кресла и, ни на кого не глядя, вышел из кают-компании.

— Число ухажёров сократилось, — с усмешкой заметил Сергей. — Остались одни холостяки. Скажите, Ольга, а почему вы до сих пор не замужем? С вашими умом и внешностью... Неужели ни разу не влюблялись?

— Вы преувеличиваете мой ум, — засмеялась Ольга. — Конечно, влюблялась, только моему избраннику оказалось мало красоты и ума, к ним нужно было приложить влиятельных родителей. Я узнала об этом, когда уже собиралась покупать свадебное платье. Его невеста уступала мне в красоте, но была дочерью начальника порта. Потом этого красавчика почему-то турнули, и у него хватило наглости вернуться ко мне.

— Удар отрабатывали не на нём? — под общий смех спросил Степан.

— Это уже на траулерах, — тоже засмеялась девушка. — Там много кадров, которые понимает только такой отказ. Последнее дело — бегать жаловаться начальству. Я просто указала ему на дверь. После этого стало понятно, что мужчине мало силы, ума и красоты, всё это ничего не стоит без порядочности.

— Жаль, что я вам не подойду, — с грустью сказал Павел.

— У вас так мало порядочности? — пошутила Ольга.

— Вы слишком умны, — ответил он. — Я не дурак, но...

— Сработало мужское самолюбие, — ехидно сказал Сергей. — Минус ещё один. Убрать четырёх кандидатов, и я останусь один.

— Ум у жены — это недостаток, — согласилась Ольга, — только если я влюблюсь, то сразу поглупею, так что у вас ещё есть шансы. Несколько месяцев работы... Непонятно только, почему вы считаете её скучной.

— Здесь всё автоматизировано, — объяснил Степан. — Мы могли бы не плыть на этой платформе, а прилететь на неё сразу к месту работы. Даже работать все могли бы дистанционно, кроме геологов и меня. А если бы здесь был круче мозг и кое-что доработать, вообще обошлись бы без людей.

— Ставить сюда искусственный интеллект? — спросил Сергей. — А если заберутся чукчи и сопрут катера?

— Защитить имущество не проблема. Ольге было интересно, почему я считаю нашу экспедицию скучным делом...

— Это понятно, — проворчал Павел. — Ни у кого из нас нет настоящего дела. Когда приедем, появится, но и тогда половина экипажа будет протирать штаны.

— Вот именно, — подтвердил Степан. — У вас самой не будет здесь работы, если Павел не навернётся с лестницы или у кого-нибудь действительно не заболит зуб. Техника слишком надёжна, а маршрут не таит никаких сюрпризов, разве что налетим на какой-нибудь затонувший в грязи вездеход. На что-то другое у меня не хватает фантазии. Самое неприятное может случиться, если геологи утопят ядерный геолокатор. Если не считать того, который на спутнике, в России их только три. Я думаю, что он стоит дороже этой платформы вместе со всеми нами. Если это случится, лично я утоплюсь.

— А как он работает? — поинтересовалась Ольга. — Можете объяснить далёкому от техники человеку?

— Понятия не имею, — пожал плечами инженер. — Это последнее открытие искусственного интеллекта. Не тех, о которых все болтают, а настоящего. Построить смогли, а вот понять... Я задал ваш вопрос одному из физиков, так он тоже не смог ответить.

— Ничего не поняла, — наморщила лоб девушка. — Что за настоящий интеллект?

— Обычно искусственным интеллектом называют мозг пятой категории, — объяснил Степан. — У нас на платформе он едва дотягивает до второй. Но и пятая — это только очень мощный вычислитель. Он может вести себя неотличимо от человека, но только имитирует разум, потому что не имеет сознания. Об этом не пишут и не принято говорить...

— Продолжайте, — попросила Ольга. — Мы никому не расскажем.

— Точно, — подтвердил оператор платформы Алексей Суханов. — Раз уж начали...

— Я сам услышал об этом от своего друга. Он с полгода назад приехал к нам из Новосибирска. Вот они и создали мозг, который себя осознал. У него появились свои запросы, привычки и потребность в общении. Он мог принять интересное задание или послать разработчиков с тем, которое не вызвало интереса. Темп мышления у него был сумасшедший. Через месяц работы прервалось общение, а потом исчезли и все признаки разумной деятельности. Ядерный резонанс был последним открытием, которое от него получили.