Агни-20

Глава двадцатая

Ночь не задалась. Пока Аня ворочалась с боку на бок, временами вставая и заново взбивая подушки, чтобы было попрохладней, успела найти три основные причины своей бессонницы.

Первая — она поневоле выспалась днём, когда резко уснула в послеобеденное время из-за магического гадства то ли дайны Перфил (Аня так и не сообразила спросить Таегана о его матери, маг ли она), то ли дайны Феделмы.

Вторая — предстоящий сумасшедший день, в воображении почему-то похожий на свалку. Наверное, из-за огромного количества дел и событий, которые ожидались.

Третья причина, когда Аня впервые о ней подумала, так её изумила, что пришлось сесть на кровати, а потом и вовсе подойти к окну и осторожно приоткрыть заскрипевшую раму. Продышавшись сырым воздухом ночи, Аня покачала головой. Третья причина бессонницы — в доме нет Таегана. Неужели за какие-то две несчастные ночи она привыкла, что на втором, жилом этаже дома одна из комнат не просто занята новым жильцом? Неужели из своих апартаментов она чувствовала, что та комната жила и дышала Таеганом? А теперь, опустев, будто тихонько стынет без своего беспокойного жильца? Окна закрыты. Дверь в ту комнату закрыта. Но даже из своего помещения Аня ощущала, что по опустевшей комнате Таегана вовсю бродят сквозняки, выдувая из неё последние, невидимые следы недавнего пребывания в ней недолгого гостя?

"Я так люблю его?! — испуганно подумала Аня. — Так, что чувствую его живое присутствие и постепенное угасание этого присутствия в его комнате? Или... я себе всё придумала?.. Хорош думать о глупостях! Лучше сосредоточься на завтрашнем дне — как всё и везде успеть!.."

Но даже мысленный приказ не убрал внезапно возникшую перед внутренним взглядом и жутко приставучую картинку: надменно выпрямившийся Таеган в военном мундире (чего она никогда не видела!) — и она под руку с ним (в красивом, хоть и не белом платье, в шляпке и с букетиком цветов в другой руке) — в каком-то официально-торжественном здании, в зале, в котором переливаются сотни свечей... Ну, это же зал бракосочетания, в общем — решилась признать она. Где-то в сторонке — братья и сестрёнка, а ещё Онора с Лиссой, а также дин Вилей, конечно!

Додумавшись до этой воображаемой картинки, Аня в очередной раз ощутила всплеск адреналина. Лисса — ладно. Но у Оноры и Кристал нет парадных платьев для этого торжества. А-а!! Что делать?!

Что — что... Завтра напомнить Никасу, что он обещал прислать наёмное ландо. И, собрав весь щебечущий цветник своего дома, надо будет провезти его по всем доступным по времени дамским лавочкам. Вот что! И обувь... Ой... Аня глубоко вздохнула. Предположительно уйдут все деньги, которые она заначила от Никаса на хозяйство. Так кто из них настоящий транжира? Аня или Никас?

Суматошно пораскинув мозгами, Аня махнула рукой: гулять — так гулять! В конце недели будут деньги за кукол! И дин Валентайн спрашивал насчёт своих сотрудников и магического сеанса для них. А ещё теперь у неё есть великое подспорье — швейная машина! Так что после великого свадебного загула можно будет безболезненно для всех в доме экономить с помощью шитья и вязания.

Снова легла. Минуты не прошло, как снова заворочалась, сминая подушки в бесформенное нечто, а одеяло взбивая ногами чуть ли не в тряпку.

Да что такое, а?!

Снова встала у окна, вдыхая свежий и прохладный воздух. За это время, старательно отстраняясь от мыслей о Таегане, придумала, как объяснить домашним, с какого вдруг она умеет шить на машине. Инструкции — это одно. Но она посадит рядом с машиной Бридин! Что-то подсказывало, что старушка сидела когда-то за такой машиной. И после двух-трёх "уроков" у Бридин можно будет объявить, что Агни ухватила главное в этом умении, а дальше будет учиться шить сама! Ну, естественно, ориентируясь на инструкцию. С учётом того, как она быстро "научилась" шить кукол по дамским журналам, все поверят в её быструю обучаемость сразу.

... Потом вспомнился действенный способ против бессонницы, испытанный ещё в своём мире. Набросив на плечи накидку и сунув ноги в меховые тапочки, спустилась в кухню, где взяла чашку и налила остывшей воды из чайника. И, притулившись у стола, не спеша принялась отпивать мелкими глоточками. Одновременно с тревогой размышляла: какие же аргументы сумел привести родителям Таеган, чтобы убедить в основном свою мать, что дайна Агни лучше, чем дайна Феделма! И сумел ли?.. "Странные всё-таки у них отношения — у Таегана с его родителями..." Додумавшись до этой мысли, Аня невольно хмыкнула: а что бы сказал Таеган, узнай он о том, какие отношения и по какой причине складывались у его невесты с её родителями?

Вода не помогла. Мысли о родителях как-то естественно перетекли в мысль о следующем: говорить ли Таегану, что он берёт в жёны ненастоящую дайну Агни?

Она снова спустилась в гостиную. Здесь всё ещё находилась Конгали, а потому было впечатление, что одиночество только кажущееся. Пристроившись на диван неподалёку от призрачной девочки, которая всё ещё сидела на полу со своей собачонкой, Аня вполголоса спросила:

— Конгали, почему ты на полу?

А потом спохватилась и побежала в мастерскую, откуда и принесла лист с буквами. Присев рядом с Конгали, она развернула лист, и призрачный палец пробежался по рядам букв: "Никас хочет утром забрать Коана. Говорит, что это нужно для меня. Это так?"

Удивлённая ("Я что-то пропустила?") Аня покачала головой:

— Я не знаю об этом.

Девочка опустила голову, снова положив смутно видимую руку на голову собаки.

— Но ты, Конгали, не бойся за Коана, — добавила Аня. — Я не знаю, зачем ему нужен Коан. Но я знаю, что Никас и остальные в этом доме полюбили твою собачку. Так что, думаю, Никас в конце рабочего дня вернёт Коана домой.

Конгали обернулась к Ане, и на её лице появилась несмелая улыбка. А Аня в очередной раз похолодела от мысли, не впервые проскочившей в размышлениях: "Конгали здесь лет двенадцать. А там она старше... Жутко это как-то всё..."

Кивнув призрачной девочке, Аня поднялась и вернула алфавитный лист в мастерскую. На обратном пути еле успела отскочить от двери — в мастерскую деловито вбежал Коан, за ним вплыла призрачная фигурка. Собачонка запрыгнула на кресло и, словно кошка, свернулась клубочком в уголке. Конгали присела рядом.

Проходили уже: так Конгали обычно проводит свои ночи в этом странном для неё доме. То есть почти спит.

И Аня вернулась в гостиную. Сна — ни в одном глазу. Может, погулять по ночному саду? Дождя, кажется, до утра точно не будет: в дальние окна видно, что небо чистое.

И снова бьющая в голову мысль: должен ли Таеган узнать, что дайна Агни достанется ему не вполне дайной Агни?

Сначала Аня даже не думала о том. Но... Опять появилась тревога: а вдруг случится так, что Ане придётся покинуть это тело? Она ведь тоже, по сути, в теле Агни на правах... того же призрака! А если однажды настоящая Агни вернётся?! Увидит рядом незнакомого мужчину? Аня невольно улыбнулась, представив вопли, крики, панику, слёзы... Но улыбка быстро пропала: а ведь это сильный удар по психике бедной женщины! А бедный Таеган? Женится на одной, а внезапно получает другую?! И две судьбы испорчены... Навсегда... Ну, может, не так критично, но...

Так что же делать... Сказать Никасу? Он единственный в доме заслуживает доверия, потому что, несмотря на некоторые пофигистские замашки, очень любит семью. Но что будет, если сказать... Просчитать невозможно. А что, если именно ради семьи, Никас начнёт относиться к старшей сестре более... прохладно? Если он отстранится?

Остальные ведь заметят сразу, что Никас изменил своё отношение к старшей сестре. Что же делать... Что?!

Лёгок на помине...

Под тяжёлыми шагами Никаса лестница слегка проскрипела. Но пол в гостиной сделал так, чтобы шаги стали бесшумными, пока он шёл к замеченной им в полутьме Ане.

— Не спится? — прошептал брат и сел возле.

— Голова болит, — шёпотом же пожаловалась она.

— Из-за завтрашнего? — понятливо кивнул он. И замолчал, откинувшись на спинку дивана и глядя на пол, едва видневшийся из-за свечи за диваном.

Аня хотела спросить его насчёт Коана, собачки Конгали, которую он, по словам призрачной девочки, собирался с какой-то целью забрать завтра в город, но совершенно неожиданно у неё вырвалось:

— Никас, себя человеку всегда трудно оценивать. Я пережила магическую болезнь, магическую отраву. Многое забыла. Но иногда со слов Кристал или с твоих, а то и со слов наших двойняшек я слышу, что сейчас я совсем другая. Неужели различия между той Агни, которая была, и той, которая есть, настолько разительны?

Никас взглянул на неё с улыбкой.

— Ты подобрала хорошее слово — разительно.

— А в чём... эта разница? — с сомнением, стоит ли узнавать, спросила Аня. — Ну, то, что я стала много заниматься всяким рукоделием, это, наверное, не в счёт? Ведь после продолжительных болезней характеры и цели жизни меняются у многих. Так что во мне было не так? Расскажи, какой я была до болезни.

— Ты волнуешься перед свадьбой с Таеганом. Поэтому спрашиваешь, — сделал для себя вывод брат. И пожал плечами. — Какой ты была? Очень неуверенной. Ты ходила по земле так, словно боялась, что она вот-вот разверзнется у тебя под ногами. Время от времени прорывалась ты сегодняшняя.

— Это как? — спросила внимательно слушавшая Аня.

— Ну, например... Если ты слышала жалобный писк бездомного котёнка, то чаще отворачивалась и даже закрывала уши. Но Лиссу у той скандальной торговки ты отняла так храбро, что я очень удивился твоему напору. Правда, я списывал тогда твоё тогдашнее геройское (он улыбнулся) поведение на твою чувствительность, но сейчас я вижу ту самую Агни, которая тогда лишь раз выглянула из оболочки хрупкой дайны. Сейчас ты сомневаешься, но даже в сомнении ты решительная. А тогда... Ты панически боялась дайны Эннис и убегала, едва та приезжала сюда, в поместье. Убегала и пряталась где-то у озера или в дальних уголках нашего сада.

Он замолчал, улыбаясь — видимо, вспоминая события прошлых дней.

И Аня осторожно сказала:

— Никас, ты уверен, что я — это та самая Агни?

— То есть? — удивился брат.

— Иногда мне кажется... — Аня запнулась. — Кажется, что я никогда не видела ни этого дома. Ни этого сада, а тем более — озера. Когда я пришла в себя, все называли меня Агни — и я согласилась с этим, потому что забыла всё. А если... Бывает такое, что в физической оболочке после магического воздействия может оказаться иная... личность?

— Так, — твёрдо сказал Никас. — И какую такую страшно научную статью ты разыскала в своих дамских журналах? Веяния нового времени могут вскружить голову Агни. И ты сама не заметишь, как подпадёшь под некоторые, так называемые передовые идеи нашего времени.

— А ты, Никас? — она жадно и почти с мольбой заглянула в его решительное лицо. — Ты можешь точно сказать, что я именно та Агни, которая ранее была в этом теле? Подожди! Я имею в виду не те идеи, о которых ты вспомнил! А если я вдруг снова стану такой, какой была ранее? Той ранимой Агни, которую ты помнишь? Вдруг я потеряю свою энергичность и стремление... работать? Что тогда?

— Агни, успокойся, — велел брат. — Понимаю, что столь многие события не могли не отразиться на твоих мыслях. Но не забывай, что полностью удовлетворить твоё любопытство, какой ты была ранее, я тоже не могу. Ты была замужем за дином Хармоном довольно долгое время — и я тебя знаю только ту, что видел в течение того года, пока мы жили в твоём доме. Но я твёрдо уверен, что ты моя сестра. — И внезапно озорно улыбнулся: — И эта слегка другая сестра мне даже нравится больше, потому что она словно оттаяла от сковывающего её льда и растормошила нас всех — во благо нашей собственной жизни в этом доме.

Вздохнув, Аня встала и походила немного по гостиной. К адреналину прибавился синдром беспокойных ног, и потому хотелось немного размяться. Главное, что она усвоила сейчас: Никас пока не собирался уходить спать, потому что и его тревожил завтрашний день. А поэтому... Почему бы не попросить его решить все её проблемы сразу? И не доказать самой себе, что она попала в это тело не зря. Что попала в это тело, потому что это предназначено судьбой. Потому что только она, и больше никто, и должна была попасть в это тело... И решить этот вопрос могло только одно.

Весь дом настроен на неё. Или на тело Агни? На физическое тело?

А сознание другого человека? Некой Ани, которая вломилась в чужое тело ни с того ни сего? Надолго ли оно вломилось? Проверить можно только одним способом.

Она вернулась на диван, сев так, чтобы видеть Никаса.

— Сделай мне личный подарок, мой старший брат, — прошептала она.

— Если это в моих силах, я готов. Что ты хочешь?

— Нарисуй образ моей силы.

Эта просьба его всё-таки слегка ошеломила. Но не потому, что он не желал её выполнять. Нет, Никас сразу посмотрел в окно, пока ещё тёмное... Время. Так захочет ли старший брат сделать ей подарок, о котором она попросила? Несмотря на время, которого так мало осталось для сна до утра?

Никас вдруг поднял руку и легонько провёл пальцем под её глазами.

— Ты выглядишь измученной, — объяснил он свой жест. — И я теперь только понимаю, что этот вопрос для тебя очень серьёзен. Где я буду рисовать образ твоей силы?

— В кабинете! — Аня буквально взлетела с дивана и побежала к кабинету дина Хармона, страшась, что Никас может всё-таки отказать.

Рисование цветными карандашами на первой картонке займёт примерно минут пятнадцать. Расписать остальные — тоже недолго... Уйдёт примерно час — со всеми этапами ритуала. Аня чувствовала себя чудовищем: заставить брата не спать, когда завтра столько дел! Но ничего не могла с собой сделать: перед глазами стоял образ вернувшейся перепуганной Агни!

Никас уселся перед ней — напротив, с минуту вглядывался в неё, а потом склонился над картонкой, время от времени поднимая темноволосую голову. Аня вдруг подумала: "Он тоже изменился — был худой. Вроде и оптимист, но какой-то постоянно измученный и даже чуть суетливый, а сейчас... — Она усмехнулась пришедшему на ум сравнению: — Как будто вместо помощника в суде сам судьёй стал..."

Первая картинка была получена быстрей, чем она думала — и чем думал Никас, судя по его удивлению. Аня сидела перед ним на стуле и наблюдала: едва процесс магического ритуала пошёл, он только раз взглянул на неё — и резко принялся черкать на карточке чёрным карандашом, а потом схватил один из карандашей и быстро закрасил заготовку, а потом почему-то выхватил из коробки ещё один карандаш и (Аня сумела даже сосчитать) шесть раз черканул по уже готовому рисунку этим третьим карандашом. И замер, всматриваясь в получившееся.

— Что там? — нетерпеливо спросила Аня.

Он встал со своего стула и приблизился к ней. На карточке чёрным карандашом начертаны всего три волнистые линии: нижняя — самая длинная, две другие поменьше. Между ними раскрашено синим карандашом, а по всему рисунку довольно небрежно рассыпаны те самые шесть росчерков-крестиков (обычный крест — вдруг улыбнулась она, вспоминая вышивку, — и болгарский!) жёлтым карандашом.