Прелесть

Прелесть

Вячеслав Головнин

Прелесть

— Везучий ты парень, — сказал милиционер, возвращая мне паспорт.

Для зимы было уже поздно, время шло к девяти и было темно. Возвращаться в такое время домой в зимнюю пору мы с Людмилой могли только из республиканской библиотеки, которая работала до 8 часов вечера.

Вообще к слову сказать, пока мы учились в техникуме много времени проводили в библиотеке. Учебников не хватало, а домашние задания приходилось делать каждый день и потому, после занятий часто шли в республиканскую библиотеку, тем более, что она была в 10 минутах ходьбы.

Из библиотеки мы вышли в девятом часу, да к тому же шли не спеша. Сейчас по прошествии лет, я уже плохо помню многие детали, хотя некоторые из них поддаются восстановлению. Помню, что на улице лежал снег и, скорее всего, дело было в конце ноября или декабря. Но, всё же последнее маловероятно. Перед Новым Годом стоит особая атмосфера надвигающегося праздника, а вот этого ощущения у меня не было. Значит, будем полагать, что был всё-таки конец ноября.

По дороге мы с Людой успели опять поссориться. Наша дружба началась относительно недавно, как только мы перешли на третий курс, и первое время часто ссорились. И когда завернули на бульвар Гоголя продолжали о чём-то спорить. Прошли почти весь бульвар и на выходе на улицу Учительскую после очередной реплики Люды я разозлился и обиделся одновременно. До её дома оставалось пройти метров сто, когда я сел под ближайший клён прямо в небольшой сугроб и заявил, что больше никуда не пойду.

К слову сказать, весь бульвар в два ряда был засажен американским клёном, который через 15 лет после описываемых событий полностью вымерз в одну из суровых уральских зим. В те времена было не редкостью, когда температура падала ниже минус сорока градусов. Правда в тот вечер, о котором я веду рассказ, такой холодины не было. Я не помню, конечно, сколько именно градусов было на термометре, но стояла обычная для наших мест погода, градусов 10-15 ниже нуля.

Люда остановилась рядом и принялась увещевать меня. В этот момент мимо проходила дежурная группа народных дружинников, таких же молодых ребят, что и мы с Людой, в сопровождении милиционера.

— Смотрите, смотрите, — вдруг закричал один из дружинников, показывая на меня пальцем, — это же тот самый парень, фотографию которого нам только что перед выходом на дежурство показывали.

Группа дружинников, уже почти прошедшая мимо нас с Людой, остановилась и подошла ближе. А место, куда я сдуру уселся, было относительно светлым, поскольку в нескольких метрах стоял столб с осветительным фонарём.

— А что, очень похож, — подтвердил слова своего коллеги, другой дружинник.

Подошёл и милиционер со словами:

— Что здесь происходит? Ты почему тут сидишь? — спросил он, обращаясь ко мне. — А вы, девушка куда смотрите? Застудите своего парня, а потом у вас детей не будет.

Дружинники громко заржали.

— Да, чего с ним лясы точить, отведём его в участок, там, по крайней мере, тепло, — подхватил третий дружинник. — В милиции быстро разберутся, тот этот парень или не тот.

— Он не тот, — заступилась за меня Люда, — его Сашей зовут.

— Вы вообще кто? — спросил милиционер.

— Мы учащиеся индустриального техникума, — с готовностью ответила Людмила. — Саша, ну, вставай уже, сколько ты ещё тут сидеть будешь?

— Документы у вас есть с собой? — спросил милиционер.

Вообще-то привычки носить с собой паспорт в те давние годы у народа не было. Чаще всего у людей с собой был пропуск на работу. Но, у меня в тот день почему-то был с собой именно паспорт. Уже не помню по какой такой причине. А вот эмоцию свою по этому поводу хорошо помню. Я искренне обрадовался. Факт, что я оказался похож на какого-то хулигана, а то и вора, меня отнюдь не обрадовал, а привод в милицию грозил неприятностями в техникуме.

Я достал из внутреннего кармана пиджака паспорт и протянул его милиционеру. Тот быстро пролистал его, а потом принялся внимательно изучать фотографию, сверяясь с моим лицом.

— Действительно похож, — удивился милиционер.

Тем временем, Людмила протянула милиционеру своё удостоверение учащейся техникума, но тот отмахнулся от неё и сказал, возвращая мне паспорт:

— Везучий ты парень.

Он повернулся к ожидавшей его группе парней и скомандовал:

— Пошли дальше.

И они ушли, после чего встал и я. Обида на подругу у меня куда-то испарилась, и мы тоже пошли.

Проводив Людмилу, я возвращался домой и размышлял над этим происшествием. Было понятно, почему милиционер говорил о моей везучести. Не будь у меня с собой паспорта он имел право на задержание до выяснения моей личности. Кроме того, я разглядел, что на нарукавных повязках у ребят было написано "Оперотряд" и кулаки у них явно чесались. Да и слухи про них ходили нехорошие. У нас в техникуме учились ребята из этой организации, но ни с кем из них я близко знаком не был. Хотя, с одним таким парнем, меня судьба свела один раз, но это, совсем другая история. Впрочем, как знать. Объединяло их то, что при расставании оперативник мне тоже сказа:

— Вам всем повезло, что вы трезвые были. В противном случае мы бы с вами по-другому разговаривали.

В тот раз я тоже шёл домой и думал, что у меня хороший ангел-хранитель, а система наших следственных органов качествами Шерлока Холмса явно не обладает. Был пьяным, значит виноват. Помните знаменитое: "Часовню тоже я разрушил?"

* * *

Потом мне пришлось ещё пару раз столкнуться с тенью своего двойника, по всей видимости проживающего в том же, что и я районе. И оба раза это произошло в гастрономе, находившегося в сотне метров от бульвара Гоголя, правда от другого его конца. С того первого случая прошло уже лет десять. Мы с Людмилой успели пожениться и у нас росла дочка. Слава Богу, "карканье" того милиционера не сбылось.

Вообще-то я редко бывал в этом гастрономе, по месту жительства мне был значительно ближе другой. Я встал в очередь и неожиданно стоящий впереди меня мужчина обернулся и сказал:

— Привет! Давненько тебя не было видно в наших краях. Где хоть ты сейчас обитаешь?

Мужчина был мне абсолютно незнакомый. Должен сказать, что у меня прекрасная зрительная память. Мне стоит один раз увидеть человека, чтобы навсегда запомнить его. Ну, не мельком увидеть, конечно, а хотя бы немного поговорить, пообщаться. Вот и в этот раз, я понял, что мужчина меня с кем-то спутал. Возможно, с тем самым моим двойником.

— Товарищ, вы меня извините, но я вас не помню. Скорее всего вы меня путаете с каким-то своим знакомым.

— Ты шутишь что ли, — ответил он, изумлённо глядя на меня.

Я посмотрел ему в глаза. Мужчина был мне незнаком, я видел его впервые в жизни. Тот тоже не отрываясь смотрел на меня. И вдруг с угрозой спросил:

— А не пожалеешь потом? Все концы обрубить решил?

— А вы полагаете, что мне было бы лучше притвориться вашим хорошим знакомым? Подскажите в таком случае, как меня зовут, по-вашему.

Мужчина назвал какой-то имя, я не запомнил.

— Спасибо. У меня последние сомнения пропали. Вы ошиблись, меня зовут иначе.

Очередь, в которой мы оба стояли была небольшой и вскоре мой собеседник оказался в ней первым. Он переключился на продавца, а потом, получив свой товар ушёл, не сказав мне более ни слова.

* * *

В последний раз (хотя возможно, что и в крайний) меня спутали с моим двойником там же, в гастрономе, через какое-то время. А вот сколько лет прошло, я право затрудняюсь сказать. Ну, СССР ещё существовал, и перестройка была в самом разгаре. Потому что после развала Союза такого случая, который здесь со мной произошёл просто уже не могло случиться ни с кем. Хотя, очень возможно, что я ошибаюсь. Впереди нас всех ожидали проклятущие беспросветные 90-е, в которые чего только не было. Впрочем, судите сами.

Я опять стоял в очереди, в тот же самый отдел, между прочим. Только подошёл и спросил крайнего, как ко мне обратился невзрачный мужичок средних лет, невысокого роста, но крепенький такой, не худой и не полный.

— Привет, как хорошо, что я тебя встретил. Ты только посмотри, что у меня есть.

Он расстегнул верхнюю пуговицу пальто и продемонстрировал мне содержимое внутреннего кармана, вытащив на несколько секунд небольшой, круглый флакон одеколона, после чего сунул его обратно.

— Тройной, — захлёбываясь от восторга сказал он, — какая прелесть. Обожаю этот сорт. Так ты составишь мне компанию? Одному такую прелесть пить, душа как-то не лежит.

Я помотал головой, скорчив презрительную гримасу.

— Ты чего? Не хочешь? Вот эту прелесть ты не хочешь? Я не могу поверить.

Он замолчал, переступая с ноги на ногу, и вскоре сказал:

— Я надеялся, что ты закуски возьмешь.

— Что ты хотел, на закуску-то? — спросил я.

— Как обычно, кильку или сырок плавленый.

— Хорошо, я куплю.

— Я знал, что ты не устоишь, — неожиданно обрадовался он, решив почему-то, что я согласился пойти с ним. — От такой прелести не отказываются. Хорошо бы ещё половинку чёрного хлебушка взять. Газета у меня есть. Сейчас, прямо здесь в подъезд зайдём, меня там все знают, никто ругаться не будет. На подоконнике расположимся, как люди.

Он продолжал ещё говорить что-то о всенародной любви к тройному одеколону, сравнивал его качества с какой-то другой гадостью, но я его уже не слушал. Купил вместо кильки целую селёдку и выдал ему рубль. После чего, извинившись ушёл, сказав на прощание, что очень тороплюсь, но в следующий раз мы обязательно выпьем вместе. И даже если нам не удастся достать его любимую "прелесть", то может быть нам повезёт купить в аптеке настойку боярышника. Говорят, что тоже неплохая вещь. Мужик был счастлив и даже прослезился.

Через несколько лет я обнаружил на месте бывшего гастронома отделение сбербанка. Наступили совсем другие времена. А о своём двойнике я больше не слышал. Возможно, что с возрастом мы перестали быть похожи. Я по крайней мере, надеюсь на это.

Ижевск, 26-28 января 2021 года.