Итама Сенджу, как он есть.

Читая последнею главу манги, где возрожденный Мадара засасывает за секунды в Гедо Мазо всех биджу. Я задумался, если бы Киши не скармливал каждого противника в Манге своей любимой троице, то ведь все могло случится по другому. Вспомним Хаку у которого был огромный потенциал, Кимимару, четверка Звука, но это все мелочи перед Сасори, который считался сильнейшим шиноби песка, Нагато, Какудзу, Дейдарой, Обито. Это глупость, когда действительно достойные шиноби погибают так глупо. Я попробую рассматривать историю как реальность, а не как рассказ для подростков. Я попытаюсь сделать рассказ в меру юморным и в меру серьезным. Попаданец, знающий развитие событий, попадает во время незадолго до второй мировой. Итак.

Упал, очнулся и попал в мир Наруто конечно же.

В тело новорожденного ребенка.

Каварама Сенджу.

Пятый день я не нахожу себе место, не могу работать, есть, спать. Как давно я мечтал об этом дне и как долго у нас не получалось зачать ребенка после рождения малышки Цу. Целых три года, мы с Мион так долго этого ждали, да и весь клан Сенджу ждал появления наследника. Мы с женой решили назвать мальчика Итама, в честь убитого брата отца. Но теперь когда после рождения уже пятый день ирьенины борются за его жизнь, я жалею о своем решении, неужели я передал ребенку с именем судьбу младшего брата отца.

— Каварама, что с ребенком? — спросил появившийся в шуншине отец. В моих глазах сразу появилась надежда.

— Пятый день мама борется за его жизнь поддерживая его жизнедеятельность печатями, все медики Конохи твердо заявили жить не будет. Папа спаси Итаму. — со слезами на глазах проговорил я.

Хаширама Сенджу.

Действительно не жилец, он уже за гранью, даже его душа покинула это тело. Эх Итама, Итама, не смог я спасти тебя и мальчика не спасу. А если... Нет... Хотя... Решено, я передам ему часть своей силы и вылечу тело мальчика, а после этого совершу ритуал поиска душ. Найдется и другая душа для этого ребенка.

— Любимая, сколько ты еще сможешь поддерживать его в таком состоянии? — спросил я Мито.

— Сколько тебе надо Хаши? — спросила жена.

— Три дня, все это время я буду передавать ему свою силу и лечить тело, а после ты поможешь мне с запретным ритуалом поиском душ. — сказал я и посмотрел на любимую, поймет ли почему это для меня так важно?

— Хорошо, мы сделаем это. — сказала Мито.

— Спасибо. — прошептал я в ответ.

Долгие три дня я вливал в малыша свою чакру, передавая ему свою силу и он откликался жадно забирая ее. Я подлатал его тело, выращивая и укрепляя каждую косточку, к концу третьего дня это был очень крепкий малыш, осталось найти в это вместилище достойную душу. Но тут уж как повезет, тело само выберет себе подходящий экземпляр. К этому моменту подошел Тобирама, который и должен открыть ребенка для души.

— Приступаем. — сказал я Мито, которая тоже устала, но не так как я, так как ее частенько заменял клон, а вот я мог работать только сам.

— Приступаем. — ответила Мито и стала рисовать печать. Это была наша совместная техника. Нарисовав печать мы поместили в центр ребенка и приступили к процессу. Теперь любая подходящая душа могла занят его тело. Пять часов мы ждали но подходящею душу, но она так и не приходила.

— В этом мире нет подходящей души. — сказал уверенно брат. — Иначе бы она уже заняла это тело, нам нужно дать зов в другие миры.

— В другие миры? — удивился я. — С чего ты решил, что они существуют.

— Рикудо Санин был из другого мира, так говорит одна из легенд нашего клана. — сказал Тобирама.

— И ты знаешь как дать этот зов? — спросил я.

— Конечно знаю, я долго разрабатывал Эдо Тенсей и хорошо изучил вопрос переселения душ, я сделаю зов для этого мальца, но после этого, я месяц пролежу в отключке. — сказал Тобирама, смотря на нас.

— Спасибо брат. — сказал я, понимая, что брат это делает для нас, потому что мы столько сил угрохали на этого мальца, ну и в память об Итаме конечно.

Брат около пяти часов медитировал, я чувствовал как по его телу струится чакра, я и сам отдал ему очень много чакры из накопленной в фуине. Наконец через пять часов он открыл рот и оттуда раздался беззвучный зов, не смотря на открытый рот, он не произнес не звука, но я его прекрасно слышал.

— Итаме Сенджу нужна душа. — говорил зов.

От моей души потихоньку уходили последние крупицы энергии. Я продержался тут два года, а перерождения все не было, очень тяжело остаться личностью, когда из тебя высасывают энергию, а вместе с ней и воспоминания. Приходилось скармливать пустоте самые незначительные. Всякие новости по телеку, рекламу в интернете, незнакомых прохожих, одноразовые встречи с девушками и ощущения от них и многое, многое другого. Но все же я остался цельной личностью, но тут пришла другая беда, кончалась энергия. Ну и пусть, хотя бы умру личностью, а не останусь существовать как призрак, питающийся эмоциями живых или паразитируя на них.

В тот момент, когда я уже окончательно свыкся с этой мыслью.

— Итаме Сенджу нужна душа. — очень тихий голос.

— Наконец-то. — подумал я. — Перерождение

И хотя сказано это было очень тихо и я услышал только, нужна душа, я сразу же откликнулся на зов и в меня влилась просто прорва энергии, которая меня потащила к телу. Выжил, я все таки выжил, было моей последней мыслью.

Каварама Сенджу.

Когда пошел конец восьмых суток, мое нервное напряжение уже достигло апогея. Я стал смеяться и скакать по комнате в истерике, давая хоть какой-то ему выход. Увидев меня проходящая мимо Сенджу Тока, дала мне пощечину и заставила выпить отвар. Тело сразу дало свое и я свалился в беспробудный сон.

Тобирама Сенджу.

Все получилось великолепно, чего скрывать это была авантюра и я совсем не был уверен в успехе, хоть и скрывал это от брата и Мито. Но очень уж хотелось помочь брату и мальчику столь похожему на него. Только я дал зов, как через несколько секунд, вся энергия ушла в некуда и через секунд 15 я увидел душу вселяющеюся в тело мальчика и он закричал.

Детский плач был лучшей наградой за мои труды, улыбнувшись меня охватила темнота.

Мито Узумаки-Сенджу.

— Иди ко мне мой хороший. — радостно сказала я, как только ребенок заплакал. Тобирама мирно улыбнулся и потерял сознание. — Ну какой же он хорошенький и как похож на Кавараму в детстве. Да малыш, ты надолго поселился в моем сердце, так и не хочется тебя отпускать, но пора отнести тебя матери, а то от меня старой молока не дождешься.

— Отнеси, обрадуй сына, а я позабочусь о Тобираме. — сказал муж и только тут я очнулась от очарования малыша. — С ним все в порядке?

— Не переживай с ним все хорошо, я о нем позабочусь, иди уже обрадуй родителей. — сказал Хаши.

— Хорошо, но ты тоже от брата не отставай, четвертые сутки без сна. — ласково сказала я.

Каварама Сенджу.

Я моментально проснулся и вскочил, стоило только мне услышать детский плач. О Ками-сама, какой же он крошка.

— Не тебе. — грозно сказала мама. — Малыш хочет есть. Еще успеешь обнять его Каварама.

Да я бы и сам не рискнул обнять такую кроху, еще сломаю чего. Мама отнесла его Мион и малыш принялся за дело, но у Мион от волнения пропало молоко. Мама позвала ирьенина и он быстро решил эту проблему, стимулируя молочные железы Мион. Младенец присосался к груди, как будто бы не ел неделю, хотя так оно и было. Да приятель долго же ты ждал, да и мы по тебе соскучились, теперь мы тебя не за что не отпустим.

Мион Сенджу.

Радостную новость быстро разнесли по всей Конохе, мы с Каварамой, приняли за эту неделю столько гостей и приняли столько подарков, что разом бы гости не уместились и в нашем квартале, а подарки не вошли бы в наш дом. Все были счастливы и поздравляли Хокаге с внуком. Малыша мы не кому не показывали, он такой кроха лучше пусть лежит в кроватке и набирается сил.

Первый год тянулся долго, но был полн радостных открытий. Первый сказанный звук, слово, имя. Первый раз сел, пополз, встал на ноги, сделал первый шаг, упал, но снова встал и под ободрительные звуки родственников пошел снова. В этом году было много чего первого, первая бутылочка, первая каша, первое яблочное пюре и многое, многое другое. Соображал я плохо и даже не пытался думать о прошлой жизни, все было как в тумане. Мысли растекались и никак не могли собраться в кучу.

Второй год жизни был куда красочнее. Теперь уже я не просто ходил с мамой за ручку, теперь мама ходила за мной, куда я, туда и она хвостиком. Часто со мной играла моя сестренка Цуна, так как маме нужно было восстанавливать форму. Цуну тренировал клон отца в тайдзюцу, чувствовании чакры, ну и я за ней обезьянничал.

На третьем году жизни началось мое активное общение и тут мои мозги развились уже достаточно, чтобы осмыслить прошлую жизнь и найти соответствие в когда-то прочитанной манге. И как только я это воспоминание не скормил пустоте, как и многие другие. Я ходил за всеми почемучкой, меня интересовало все, даже то, что я и так давно знал по прошлой жизни. Это самая настоящая мания, хочешь, не хочешь, а все равно будешь спрашивать, видимо пока не забьешь мозги информацией не успокоишься. Я достал родителей, достал Цуну, деда Хаши, деда Тоби и только бабушка Мито терпеливо отвечала на все мои вопросы. Она же учила меня читать и писать. Происходила это так.

— Итама, вот этот символ означает вода. — говорила бабушка.

— А почему он означает именно воду? Не очень то он и похож, почему не капля? — спрашивал я.

— Смотри этот символ похож на волны, поэтому он и обозначает воду. — говорила бабушка.

— Но почему все таки не капля? — спрашивал я бабушку.

— Я не знаю Итама, просто запомни этот символ и попробуй его нарисовать.

Этот символ и еще 4 означающие огонь, ветер, камень и молнию, я учился рисовать две недели, а вернее разрабатывал руку. Бабушка меня очень хвалила. Да я и сам понимал, что пора наращивать темп в обучении, а то мне два с половиной года, а обращаются как с младенцем.

Под конец года и меня стали тренировать, растяжки, стойки, почувствовать центр чакры и тд. Это было очень интересно, хотя порой и очень трудно, клон отца тренировал нас до изнеможения, а после восстанавливал наши силы, снимал усталость с мышц и снова тренировал. Но результаты не заставили себя ждать. К трем годам у меня было такое тело, которое я не имел никогда, растяжка дала многое, я теперь мог стоя на одной ноге вторую забросить себе за шею. Да и в бою я побеждал все трехлеток.

Тренировки у бабушки продолжались, я запомнил и научился писать порядком 100 символов, бабушка была очень довольна. Я любил бабушку Мито, она была умной женщиной и понимала, что ребенку всегда хочется чего-нибудь вкусного, интересных историй, сказок. У нас с ней был договор, пока я рисую, она мне рассказывает истории, рядом стояла кружка с чаем и тарелка на которой лежали, булочки, пирожки, конфеты, шоколад. Если я правильно рисовал символ, бабушка мне разрешала взять одну конфету. Притом, пирожков и булочек можно было есть сколько угодно, а вот конфеты и шоколад, только за достижения. Но даже, когда у меня ничего не получалось, за старания мне давали шоколадку. И всегда к концу занятия оставалось совсем чуток и этот чуток сказки, всегда переносили на следующий раз. Утром позанимавшись с отцом, я бежал к ба-чан и узнавал финал истории.

За неделю до моего третьего день рождения у меня случилась маленькая победа, я почувствовал центр своей чакры. Каждый день по часу в день я медитировал под приглядом отца и хотя он и говорил, что пока рано, но ему похоже и самому было интересно. И вот я нащупал очаг чакры, рассказал отцу и побежал хвастаться по кругу, маме, Цуне, дедушке Хаши, Тобираме и бабушке Мито в надежде на подарки. Никто меня не разочаровал, а бабушка Мито предложила мне нарисовать и наполнить чакрой первую печать. Конечно же я согласился.

— Смотри Итама-кун, ты с моими подсказками нарисуешь самую простую ослепляющею печать. В центре кандзи свет, по бокам мы пишем условия наполнения, закрытия и открытия. — сказала Бабушка Мито.

— Так, сложно. — недовольно буркнул я.

— Да не легко, но тогда ты получишь главный подарок от меня на два года раньше, чем его получила Цуна. И на твой день рождения, мы сможем удивить весь клан, созданной тобой печатью. — била бабушка по уязвимым мечтам, то что я хочу обогнать Цуну, она прекрасно знала. Да и то, что я только для вида возмущался, пытаясь набить себе цену.

— Хорошо, я буду очень стараться. — сказал я и всю неделю пропадал у бабушки Мито, даже спать ложился у нее. Только на утренние разминки бегал домой. За эту неделю я списал руку до мозолей, испортил тысячу печатей на чакропроводящей бумаге. Благо бабушка быстро находила способ, что-то поправляла и печать работала, хоть и по другому, а бабушка клала мне новый листок бумаги. Наконец на шестой день бабушка восхищенно посмотрела на меня.

— Готова, молодец Итама-кун. А теперь нужно наполнить печать чакрой, сперва потренируйся на моих печатях. — сказала довольная бабушка. Я стал заполнять печати чакрой, но это оказалась не так просто как я думал. Бабушка вон подержала в руках, раз и все, печать готова. А я уже третий час над одной сижу.

— Не расстраивайся Итама. Я в твои годы и этого не умела. — сказала Мито. Вот ведь врет, не умела она, уверен бабушка в это время уже не одну печать изготовила. Я принялся снова за работу, бабушка объясняла мне. Мол почувствовал чакру в животе и тяни ее к рукам. Это у меня уже получалось, а вот передать ее через тенкетсу печати, никак не выходило.

— Я наверное какой-то неправильный. Я все делаю как ты говоришь, не получается. — сказал я.

— Пробуй еще и со временем почувствуешь, просто твои тенкетсу совсем не разработаны, в первый раз всегда сложно, старайся ты должен выдавить из себя хоть капельку и твоя плотина рухнет под напором чакры. — заверила меня Мито.

Следующие три часа не дали никакого результата, я все сидел со свитком и пытался его наполнить.

— Не получается Мито-ба-чан. — заныл я. — Я стараюсь, а не выходит.

— Ну значит ты не такой гениальный как я думала, получишь подарок в то же время, что и Цунаде-тян, а может и на пару лет позже. Она то уже на ирьенина учится пошла, самый молодой генин Конохи и ученик Ирьенина селения в истории, ну ничего не всем быть гениями, думаю тебе все таки удастся угнаться за ней. — сказала бабушка смотря за моей реакцией. Такой элементарный развод, но я легко на него купился. А чего вы ждали, я хоть и помню свою прошлую жизнь, но она сейчас для меня как когда то прочитанная книга, притом с дырами, из-за скормленных пустоте воспоминаний.

— Это я буду самым молодым ирьенином в истории и самым великим. — вскочил я на ноги. — А ну чакра, давай... Я кому сказал давай, наполняй печать.

Бабушка лишь одобрительно посмотрела на меня. Еще через два часа таких мучений первая капля прорвала платину и чакра потекла сперва из одного тенкетсу, я еще поднажал и из обоих ладоней пошел поток чакры.

— Не торопись Итама-кун, ты поистине гений, но теперь тебе нужно не просто держать ладони над печатью, а передавать ее двумя указательными пальцами вот в эти символы с кандзи "чакра". — сказала Мито.