|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Крепкий мужчина зрелых лет снял с вешалки белый халат, надел его прямо поверх слегка помятого делового костюма, перевесил бейдж с пиджака на нагрудный карман халата и кивнул молодому лаборанту. Тот быстро набил код на замке, дождался пока откроется дверь в чистую комнату и отошел в сторону.
— Вам прямо, к четвертому стенду, Сергей Владимирович!
— Я знаю, — кивнул мужчина и уверенно пошел вперед.
Лаборант семенил следом и взахлеб тараторил:
— Мы абсолютно уверены, что эксперимент прошел успешно. Наши системщики утверждают, что Валентин Петрович жив, в сознании и осознает себя.
Мужчина не глядя вытянул руку и лаборант понятливо отдал ему планшет.
— Вот, пожалуйста. Телеметрия, данные датчиков, исходящие импульсы к приводам и банкам данных. Он там, Сергей Владимирович.
— Ну вот и славно. Значит, вас можно поздравить, верно?
Лаборант замялся.
— Там...на четвертой странице.
Мужчина несколько раз тапнул по экрану планшета и хмыкнул.
— Ну и что?
— Как что? Он не отзывается на сигналы. Он вообще никак не реагирует!
— Я говорил, что так будет. А вы все возражали. Вот, к примеру.
Мужчина резко свернул к стенду с большой цифрой "2" над ним.
— У меня нет ключа... — начал было лаборант но мужчина его оборвал:
— Я помню, — и уверенно выбил комбинацию на пульте управления.
Стена перед стендом вдруг сделалась прозрачной, и за ней показалась комната как в зоопарке. Ветки, лианы, песок, большое корыто с водой. По периметру комнаты в бешеном темпе носился огромный серый волк. Рывок к бревну, остановка, резкий старт через всю комнату к дальнему углу. Мощные лапы взметают в воздух тучи песка, доски пола содрогаются под весом играющего зверя.
— Привет, Кирюха! Как ты? — тихо сказал мужчина, глядя в стекло.
Волк остановился, бросил взгляд на ставшую прозрачной стену, но через мгновенье в воздух взметнулась подброшенная его пастью ветка, а волк, радостно крутя хвостом, уже бежал к противоположной стене.
— Играй, малыш, — еле слышно, одними губами прошептал мужчина.
За его спиной кашлянул лаборант. Мужчина выпрямился и твердым голосом спросил:
— Что нам говорит этот эксперимент?
Лаборант потупился.
— Здесь нас постигла неудача.
— Отчего же? Напротив, этот эксперимент был весьма удачным, о чем я вам говорил еще тогда. Вот, смотрите.
Сергей Владимирович нажал несколько клавиш, на экране стенда высветилась таблица и два быстро меняющихся графика.
— Сравните эти данные и вот эту таблицу с вашего планшета. Ну?
Лаборант протестующе замотал головой.
— Это другое! Тут мы имеем дело с живым организмом, потому вот эти вот всплески не могут говорить об успешном переселении разума. Это, скорее, то, что осталось от исходного материла.
Мужчина снисходительно улыбнулся.
— Ну, раз вы настаиваете! — он ехидно подмигнул зверю в комнате за стеклом: — Кирюха, они не верят, что ты живой!
Волк никак не отреагировал на слова мужчины и продолжил резвиться, прыгая через набросанные в вольере бревна и делая рывки из угла в угол.
Лаборант потянулся было к клавише затемнения стены, но мужчина его одернул.
— Потом выключим. Не к спеху. Пусть немножко поглазеет на эту сторону, ему полезны новые впечатления.
Мужчина развернулся и быстрым шагом пошел напрямик к стенду с цифрой "4" у дальней стены помещения.
У стенда к нему навстречу из кресла поднялась немолодая женщина лет пятидесяти.
— Здравствуй, Сергей Владимирович! Спасибо, что так быстро приехал!
Мужчина мотнул головой в знак приветствия и требовательно протянул руку:
— Ключ доступа, Анна Николаевна!
Женщина на мгновенье замялась.
— Только категории "Б", Сергей Владимирович. Сам понимаешь, ты теперь сотрудник другого департамента и...
Мужчина нетерпеливо кивнул в знак согласия. Анна Николаевна вздохнула и достала из ящика стола круглый магнитный ключ, два бумажных бланка с какими-то печатями и лабораторный журнал.
Сергей Владимирович взял со стола ручку, быстро расписался на бланках, сверился с дорогими наручными часами и проставил в журнале дату и время напротив своей фамилии.
— Показывайте!
Анна Николаевна проверила записи в журнале, поставила свою визу в соответствующей графе и сделала приглашающий жест к стенду.
— Вот, пожалуйста.
Сергей Владимирович приложил ключ к замку панели допуска, дождался разрешающего сигнала и подошел к терминалу управления. Стена за стендом стала прозрачной, над рабочим столом загорелось сразу несколько голографических экранов.
— Он не подает никаких признаков жизни, — сказал лаборант
— Естественно. Он же робот, — усмехнулся Сергей Владимирович
В комнате за прозрачной стеной действительно находился робот. Человекоподобный андроид. Инженеры создали точный массогабаритный макет человека, скрупулезно выдержав размеры рук, ног, туловища и даже пальцев на ногах. Из-за того, что робот был выполнен из легких сплавов, некоторым частям пришлось добавлять веса специальными свинцовыми грузиками, но в целом команда робототехников добились очень качественной развесовки. Предполагалось, что по завершении процедуры переноса сознания интеллекту, помещенному в процессор робота не придется заново привыкать к новому телу и он сразу сможет приступить непосредственно к управлению роботом.
На стендах номер один и номер три эксперименты закончились неудачей. Сознание человека, перемещенное в птицу и обезьяну не смогло в сжатые сроки освоить управление чужим телом. Через непродолжительное время в теле животных появились признаки невралгических заболеваний, а потом и необратимые некротические процессы. Увы, сознание человека не смогло быстро адаптироваться к другому телу. Сбоило не только управление опорно-двигательным аппаратом. Происходили нарушения в сердечной деятельности, в работе желудка, почек, печени...
По поводу образца номер два, где сознание Кирилла Петрова было перенесено в тело волка, до сих пор шли споры. Сергей Владимирович утверждал, что эксперимент был удачным, другие сотрудники лаборатории настаивали на том, что сознание Кирилла не прижилось в теле животного и окончательно угасло. Дошло до громкого скандала с руководителем проекта, академиком Валентином Петровичем, после чего Сергея Владимировича по настоянию комиссии по этике перевели на другое направление.
Лаборатория признала неудачей все три первых эксперимента и приступила к следующей серии исследований — перенос сознания на неорганические носители. Работы шли круглыми сутками и под самый конец эксперимента случилось несчастье — академика Валентина Петровича хватил инфаркт. Сгорел на работе. После того, как врачи дали негативный прогноз, заместитель руководителя проекта Анна Николаевна приняла решение переместить в андроида сознание самого руководителя проекта, а не предоставленного департаментом подопытного.
— Я понял, — кивнул Сергей Владимирович.
Он слушал вводные не отрываясь от изучения данных на терминале стенда.
— Жив наш Старик! Вот, пожалуйста! — и Сергей Владимирович указал на всплывшие голографические диаграммы.
Лаборант кивнул, а Анна Николаевна раздраженно дернула щекой:
— Именно это мы тебе и говорили в самом начале. Очевидно, что тут проблема технического характера. Сознанию не удается получить доступ к контроллерам робота-носителя. А это работа вашей группы, Сергей Владимирович.
— Возвращаешь меня в проект, Анна Николаевна?
Женщина нетерпеливо указала на стенд.
Мужчина пожал плечами, подошел к стоящему в углу шкафу с рабочими комбинезонами и принялся переодеваться. Лаборант покраснел и отвернулся. Анна Николаевна с интересом наблюдала за процессом переодевания.
— Годы тебя не пощадили, Сережа.
— Я смотрю, у вас до сих пор окситоцин не выветрился, Анна Николаевна? — усмехнулся мужчина.
Женщина покачала головой.
— А ты все так же веришь в свою гипотезу примата гормонов над сознанием?
— Это не гипотеза, Аня, — мужчина застегнул комбинезон и повернулся, — Наш с тобой эксперимент полностью подтвердил мою правоту. А ваша комиссия по этике — просто тупорылые снежинки, уж извини.
— Не хочу возвращаться к этой теме снова, — пожала плечами женщина.
Мужчина указал на пульт:
— Фиксируй мои манипуляции с контроллерами. И в журнале тоже. И не дай Бог вы опять начнете...
— Сережа, что с тобой? — притворно всплеснула руками женщина — Бога же нет, есть только гормоны!
Мужчина ничего не ответил и направился в тамбур санобработки перед входом в комнату эксперимента номер четыре.
Лаборант растерянно поднял с пола рубашку, брюки и пиджак мужчины и посмотрел на женщину:
— А это куда, Анна Николаевна?
— Давай сюда. Приведу в порядок, пока этот неряха там копается. Я привыкла.
* * *
Мужчина сидел на стуле, небрежно запахнутый в белый халат на голое тело и устало почесывал седые курчавые волосы на вспотевшей груди. Анна Николаевна просматривала голозапись манипуляций Сергея Владимировича в комнате эксперимента и визировала каждый этап в лабораторном журнале своей печатью. Лаборант еле успевал записывать названия операций.
— Почерк у тебя как курица лапой! — раздраженно бросила женщина лаборанту.
Поставила последнюю печать, дернула рукой, сворачивая голографические экраны и повернулась к мужчине.
— И что нам теперь делать с этой информацией?
— Ты знаешь ответ — устало сказал Сергей Владимирович.
— Валентин Петрович был ученым с мировым именем. Его память и знания являются сокровищем мировой науки! — раздраженно воскликнула Анна Николаевна — Дать ему возможность жить, пусть и в теле робота — вот чего от нас требуют! А ты все со своим альтернативно одаренным Кириллом носишься!
— Ничем не могу помочь, Аня. У Кирилла редкое гормональное заболевание. За счет чего его биологические инстинкты слабо зависят от гормонального фона. Вы его назвали умственно отсталым имбецилом. А он всего лишь управлял своим телом вручную. Естественно, хуже, чем все мы. У нас-то гипофиз, гипоталамус и почки впрыскивают в кровь целые пачки шаблонов и готовых поведенческих решений. Каждый из нас, Аня, всю свою жизнь живет на автопилоте, лишь изредка корректируя поведение своего тела. А Кирилл — гений. Он каждой мышцей своего тела управляет лично, осознанным усилием своей свободной воли. Сейчас, когда его пересадили в волка, парень расцвел. Организм волка примитивнее организма примата и значительно проще в управлении. Гляди, как парень освоился! И ведь не надоедает же ему. И не надоест никогда. А знаешь почему? Потому что его любопытство, его жажда жизни — оно не гормонального и инстинктивного характера. Это его личный свободный выбор. Ну или Божья искра, если угодно.
— Ой, давай не будем снова, а? Тебя послушать, так Валентин Петрович доктором наук стал только потому, что ты ему тогда врезал по почкам и тем самым повысил выработку тирозина. Ну ерунда же!
Сергей Владимирович усмехнулся:
— Ну прости. Ревновал. Боялся, что с его жадностью к жизни он тебя у меня отобьет. И, если помнишь, Старик мне тогда тоже хорошенько сотряс гипоталамус!
Анна Николаевна лукаво улыбнулась:
— А говорил что на тебя окситоцин не действует!
— Не цепляйся к словам, Аня. Тем более когда это было! А у нашего Валентина Петровича и без меня был целый букет гормонального дисбаланса. Потому он жил и работал, как на вулкане. Всю жизнь как наскипидаренный. Горел работой...и сгорел.
— А ты ему завидовал.
— Ну что ты! Я знал, что мне никогда не сравниться со Стариком. Тем более у меня кроме работы была еще и жизнь.
— Я помню, Сережа. Ты был тот еще ходок. И как свой кобелизм на гормоны списывал — тоже помню.
Сергей Владимирович поднял взгляд на женщину:
— Когда ты сердишься — ты снова все та же красотка, от которой я был без ума в аспирантуре!
Женщина отобрала у лаборанта журнал и с шумом захлопнула. Лаборант вздрогнул от неожиданности.
— Зубы мне не заговаривай, новосибирский мачо! Что с Валентином Петровичем?
— С ним все хорошо! — улыбнулся Сергей Владимирович. — он жив, все осознает, все понимает. Мыслит, а, значит, существует. Управление в порядке, он полностью контролирует андроида. Эксперимент удался.
— А почему же он тогда ни на что не реагирует?
Мужчина усмехнулся и с какой-то затаенной тоской ответил:
— А зачем? Ему больше ничего не нужно. Впервые в жизни у него нет гормонов в крови. Впервые в жизни биологические шаблоны и заготовки матери-природы не гонят его вперед. Его больше ничто не заставляет вновь и вновь пробивать лбом стены и штурмовать ветряные мельницы. Впервые в жизни он абсолютно спокоен. Наши восточные друзья сказали бы, что он постиг дзен.
Анна Николаевна выдохнула и тяжело опустилась на кресло.
— И что с этим делать?
— Придумаешь как влиять гормонами на электрические цепи или создашь электромеханический аналог гормонального кода — получишь нобелевку, — пожал плечами Сергей Владимирович — А будущее робототехники — оно вон там, в вольере за стендом номер два.
— Там неудавшийся эксперимент, Сережа.
— Нет, Аня. Там наш триумф. Там человек, который хочет и умеет жить в любых условиях. Пересади его в андроида — и хоть сейчас отправляй его в далекий космос на сотни лет. Ему не наскучит. И он не сдастся. Как не сдавался все те годы, что прожил в теле с биологическим дефектом.
Анна Николаевна покачала головой:
— И что я скажу руководству? Что в андроиды надо пересаживать сознание больных имбецилов?
Сергей Владимирович повернул голову и посмотрел в другой конец зала. Туда, где за прозрачной стеной стенда номер два кувыркался в песке счастливый волк.
— Кирилл не имбецил. Кирилл — гений.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
