Часть — 2
Глава — 9
Открывая новые реалии
Операция длилась очень долго. Прошли уже больше пятнадцати часов с того момента, как ошметки мяса, лишь по недоразумению еще именуемые человеком оказались в операционной. Группа врачей всеми силами боролась за то, чтобы жизнь, жалкие искорки которой все еще теплились в этих кусках плоти, не угасла окончательно, подбрасывая в качестве топлива для нее огромные объемы жизненной энергии — преобразованной чакры.
Искусные руки медиков строго отточенными и осторожными движения постепенно сшивали между собой куски плоти, немедленно вливая в образовавшуюся связь огромную массу чакры, чтобы ускорить сращивание, а потом тут же брались за следующий, и так далее. Работа была невероятно сложной, требовала просто запредельного внимания и, вне всякого сомнения, колоссальных усилий. Не все куски плоти были собраны обезумевшей от случившегося, но, тем не менее, не растерявшейся подругой этого несчастного, которая запечатала полуживой... можно сказать даже труп. Многие органы были попросту уничтожены, и требовали немедленной замены....
В любой другой ситуации с одного взгляда на обезумевшую куноичи врачи скорее взялись бы лечить ее, а то, что хранилось в консервирующей печати, с чистой совестью отправили бы в морг, а то и сразу в могилу. Не было еще такого, чтобы кто-то брался за попытки вылечить...вернее, восстановить человеческое тело из еще не до конца мертвых фрагментов, а потом сделать так, чтобы смерть так и не взяла вверх. Это было чистым безумием. Но врачи Корпуса АНБУ вместо слов взялись за работу. Вкололи в каждый фрагмент плоти специализированную сыворотку, торопливо принялись за дело, вызвав лучших из лучших из своего состава. В запасниках быстро нашлись и органы, давно припасенные на всякий случай, и которые начали осторожно встраивать в восстанавливаемый организм.
Наверное, назвать эту операцию лечением было немного неверно. Это был эксперимент. Сложный, за гранью (по мнению любого здравомыслящего человека) возможного и допустимого, но в то же время крайне нужный и важный для всех, кто этим процессом сейчас занимался. Врачей было трое. Все как один, работники данного Корпуса. Все трое являлись при этом, пожалуй, лицами не менее, а возможно, и более заинтересованными чем та, кто сейчас отдыхала в соседней палате, куда ее уложил один из охранников (понятное дело, особо не интересуясь ее мнением, просто плавно вырубив одним касанием). То, что она притащила сюда эти ошметки, было скорее безумным жестом отчаянной любви. А вот те, кто взялся за это дело, руководствовались железной логикой. Логикой, постижимой только им.
Каждый из врачей делал свою работу. Один мастерски сшивал куски плоти. Второй не менее мастерски сращивал эти куски вместе, аккуратно вставлял органы, наводил артерии. Их действия были стремительными, невероятно быстрыми, и каждый их шаг был четко выверен. Если бы сторонний человек наблюдал бы за процессом, то был бы уверен, что главную работу выполняют именно эти двое, а третий здесь был кем-то вроде ассистента. Уж слишком мало он двигался, только и делая, что аккуратно проводя пальцами над восстанавливаемыми кусками плоти, освещая их зеленоватой чакрой. Однако те, кто сейчас буквально творили историю, прекрасно осознавали то, кто на самом деле вносит основной вклад. Даже одним своим присутствием третий врач делал не меньше, чем остальные двое, а вот всем остальным.... Тот, кто понимал реальные масштабы всего, едва мог поверить в подобное. Просто потому, что никто на подобное, как считалось, не был способен.
Дайчи, который и взялся за опыт с невиданным энтузиазмом (умудрившись, при этом, его никому не показать), прекрасно осознавал то, сколько сил требуется сейчас его ученику только для того, чтобы спокойно сидеть здесь, не говоря уже о том, чтобы что-то пытаться делать. Он периодически поглядывал на него, буквально каждые полчаса бросая требовательный взгляд в сторону, где примостился четвертый врач — ассистент, у которого были сторонние задачи. Одной из которых при подобном взгляде, была обязанность немедленно вливать в рот ученику особый стимулирующий состав. Не тот, что делался на основе его крови, нет. Подобный стимулятор на него не оказывал совершенно никакого влияния. Это был довольно старый, но проверенный годами препарат, вызывающий ускоренную выработку чакры и поддерживающий хорошее физическое состояние на некоторое время. Широ, который, к слову, этот состав терпеть не мог, морщился, страшно скалил зубы, но все же глотал, вновь доводя на некоторое время свои возможности до пиковых. Допустимо пиковых. Если бы не этот препарат, то операция, скорее всего, закончилась бы уже давно — включенный защитный механизм просто разнес бы тут все, и количество ошметок хватило бы уже на три, если не четыре трупа....
— Коли, — холодно бросил наставник, вновь бросив взгляд на ассистента, и тот тут же подскочил с готовым шприцом с сывороткой. Очередная обязанность — вводить в постепенно собираемый организм очередное мощное средство, способное оказать серьезную помощь в процессе.
Момент вливания в плоть прозрачной жидкости вызвал недовольный скрежет зубов от Широ. Он не смотрел на то, как это происходило, не комментировал, даже не выражал свое малопонятное для того же ассистента недовольство мимикой. Только скрежет зубов. Пугающий до чертиков.
— Готовь кровь, — тут же отогнал его Дайчи, вернувшись к своей работе, вновь бросив на ученика внимательный взгляд.
Кио, который продолжал, не обращая внимания на все эти телодвижения, планомерно сшивать куски плоти, на этот раз поднял взгляд.
— Не рановато? — поинтересовался он, обращаясь к Дайчи, — Сердце-то у него все равно полностью не подключено.
Дайчи отрицательно покачал головой.
— Подключим. Пора запускать, если не хотим потерять его. Времени почти не осталось. И без того на стимуляторах уже который час.
Кио бросил взгляд на Широ. Тот продолжал сосредоточенно водить рукой над головой оперируемого, слабо освещая своей зеленоватой чакрой не восстановленные участки кожи. Он будто находился в трансе. Никак не реагировал на разговор, взгляды, или совершаемые манипуляции коллег, преданный какому-то, только одному ему известному занятию. И тут даже профессиональный опыт старого полевого медика и одного из лучших хирургов пасовала перед полным представлением того, что сейчас тот делал. И та мелочь, что он сам мог отследить во время операции, уже поражала воображение, но ведь Дайчи утверждал, что на самом-то деле, его роль куда выше....
"Да, определенно хотят они задвинуть Цунаде, определенно..." — мелькнула у него шальная мысль, прежде чем тут же исчезнуть. Дайчи взялся за подключение сердца к общей кровеносной системе и системе циркуляции чакры. Сердце, кстати, в отличие от большинства внутренних органов, было у пациента свое. Пусть им и пришлось заняться в какой-то момент отдельно, извлечь и подержать в специальном составе из сыворотки. Что вроде бы тоже сопровождалось зубным скрежетом от Широ. Неужели своя пролитая кровь зовет?
— Широ, как там с соединением? — уточнил Дайчи, бросив взгляд на ученика. Тот откликнулся не скоро. Около минуты наставник терпеливо ждал, пока тот буквально вынырнет из своего транса, и соизволит бросить короткие: "Можете начинать", после чего вновь погрузился в это свое отрешенное состояние.
— Отлично. Кровь!
Вливание крови в восстанавливаемый организм, было той еще песней. Многие артерии и кровеносные сосуды были буквально выращены прямо здесь и сейчас ценой неимоверных усилий. Кио справедливо полагал, что подобное до сегодняшнего дня не делал никто. И вряд ли сможет в дальнейшем, если Дайчи не раскроет свой секрет, как ему удавалось творить подобное. Хотя, покосившись на стоящего рядом Хараду, невольно задумался — а ведь скорее всего секрет-то ему уже известен. Неизвестно только то, способен ли кто-нибудь другой на подобное.
Кровь постепенно вливалась в кровеносную систему человека, пока не исчезла полностью. Сердце, между тем, заработало на полную мощность, гоняя полученную драгоценную телесную жидкость по венам и артериям.
Тяжелый вскрик от Широ в этот момент прозвучал как какой-то сигнал, понятный все тому же Дайчи. Он мгновенно ринулся к ученику, и резко вколол тому какую-то жидкость. Повторного крика или чего-то в этом роде не последовало. Однако только сейчас Кио обратил свое внимание на то, насколько бледным выглядит коллега, и насколько сильно он исхудал.
— Время на исходе, — пробормотал Дайчи, заметив взгляд хирурга, — Пора заканчивать.
Озадаченный Кио бросил взгляд на человека, с только что запущенным сердцем. Любой, кто даже не разбирается в медицине, сказал бы, что тот выглядит как отдающий концы тяжелораненый ветеран.... Слишком много еще предстояло сделать, пусть и уже было сделано ой как немало.
— Закрываем ему грудную клетку и зашиваем. Всем остальным займутся коллеги. Уж с этим сможет справиться любой с подтвержденным В-рангом.
И немедленно приступил к работе. Широ более не издавал никаких звуков, но теперь Кио физически чувствовал все то напряжение, которое тот испытывал.
— Готово, — отозвался через некоторое время Дайчи, отстранившись и немедленно бросив взгляд на ассистента, — Дежурную команду сюда. Переводите его в основной Корпус.
Несмотря на то, что решение о переводе показалось старому ветерану сомнительным, он все же не стал оспаривать его. В конце концов, номинально пациент был именно его — Дайчи. А они с Широ были как бы помощниками... Как только дежурные санитары стремительно вывезли оперируемого, наставник бросился к ученику, и помог тому присесть. Через несколько мгновений тут же вколол тому еще что-то. Харада, так и не вырвавшись из транса, просто вырубился.
— В его комнату, — отдал он распоряжение возникшему в дверях АНБУ.
— Что за чертовщина происходит? — спросил ветеран, озадаченно смотря, как коллегу стремительно унесли.
Дайчи устало разложился на стуле и вытер пот с лица.
— История, Кио.... История.
— Это-то я понял. С ним что?
— Перенапряжение. Не волнуйся. Все с ним будет в порядке. Восстановится. Через пару дней точно.
— Пару дней? Это просто... Не знаю что сказать.
— Знаешь Кио... Я бы рассказал тебе все. Если бы мог. Пока большая часть того, что ты видел — секретно. Могу сказать только немного в дополнение к тому, что говорил ранее.... Восстановление, которое происходило сейчас на твоих глазах и частично твоими руками.... Хм... В общем, дело в том, что его организм восстанавливал того раненого как себя....
— То есть....
— Через сыворотку, да. Поскольку организм того не был способен хоть как-то бороться сам, за него это делал Широ. Мы же просто помогали ему в этом...
Кио только и смог изумленно вытаращить глаза. И представить механизм.
— Ну, дела!
Пришел я в себя где-то через двое суток. И этим, собственно все и ограничилось. У меня не было ни сил, ни желания вставать с постели, двигаться, да и вообще что-либо делать. Одна сплошная вялость, апатия ко всему, что происходило вокруг и легкое раздражение тем фактом, что мне вообще пришлось разомкнуть веки и вновь лицезреть окружающий мир. Собственно, я и вовсе не проснулся бы, если бы ни острое чувство голода. Организм требовал пополнения сил извне, и потому прервал сон.
Мозги, откровенно говоря, не соображали. Думать о том, что случилось, и как я довел себя до жизни такой, не просто не хотелось. Я попросту не был на это способен. Первостепенная задача — добыть пищу, и ничего более.
Запас провизии обнаружился практически тут же. Рядом на стуле был помещен поднос с несколькими полевыми рационами и запасами жидкости — тот, кто оставил здесь это добро отлично представлял, что мне будет нужно в первую очередь.
Тройной паек был уничтожен менее чем за десять минут, от жидкости, на поверку оказавшейся весьма крепким травяным настоем с большим содержанием сахара, не осталось и капельки. Стоило последнему кусочку исчезнуть в казалось бы бездонном желудке, как на меня навалилась сильная сонливость. Организм, получив необходимое, мог продолжить спать, и восстанавливаться после того адского испытания, которое ему пришлось пережить.
Воспоминания об операции, впрочем, заснуть так и не позволили. Стоило слегка прикрыть глаза, как тут же возникали страшные образы того, с чем я имел дело до своего провала в беспамятство. Помучавшись чуток, я все же открыл глаза и решил просто полежать. Благо, перерабатывавшаяся с чудовищной скоростью в желудке еда, уже давала определенный запас энергии и мыслительные процессы протекали куда как лучше. Я мог просто смотреть в потолок и анализировать.
Когда я только увидел спешно возникшего на пороге моего кабинета Дайчи, то сразу почувствовал что-то неладное. Еще ни разу начальник не позволял себе посетить меня на моем рабочем месте, а тут такая неожиданность. Как выяснилось позже, настоящая неожиданность, находящаяся далеко за границами разумного, поджидала меня в операционной уже Корпуса АНБУ. Тело, которое и телом то можно было назвать исключительно в прошедшем времени. В настоящем это было ничто иное, как просто куски плоти, со все еще не погасшими искорками жизни. А наиболее вероятном будущем их поджидал крематорий.
Нет, понять то, что задумал наставник, было не трудно. Дайчи не оставлял свою мечту ни на минуту и стремился к ее достижению всеми силами, хватаясь за любую возможность еще больше продвинуться в нелегком пути. Вот и сейчас, стоило перед ним возникнуть еще одной возможности продвинуть меня дальше на ниве становления величайшим медиком всех времен и народов (вытеснив по пути с пьедестала ту же Цунаде), он мгновенно ухватился за нее. Даже несмотря на то, что шанс добиться успеха был на уровне статистической погрешности.
Сказать, что эта операция была сложной... это просто какая-то шутка, честное слово. У меня даже язык не повернулся бы назвать этот процесс операцией. Куда более уместным было бы... эмм... воссоздание человека из фрагментов или что-то в этом роде. Гребаная мозаика! Это было не просто собирание кусков плоти и их соединение между собой, чтобы потом в образовавшийся... хм...сосуд встроить органы и протянуть каналы оборванные каналы чакры и кровоснабжения. Было бы даже неправильно сказать, что это было сохранение жалкой искорки жизни в этих кусках, пока процесс шел. Тут было другое. С одной стороны, даже жуткое, при последующем осмыслении, пугающее и меня, видевшего всякое. Ведь в какой-то момент я сам перешел грань и вместо того, чтобы просто поддерживать существование уже практически несуществующего человека, сам занял его место. Количество доз сыворотки, что влили в эти ошметки, превосходило все мыслимые границы. Нити, что образовались со всеми кусками, в какой-то момент превзошли то, что когда-то я протягивал ко всем моим разведчикам по всей Конохе. Произошло прямое подключение. Чужая плоть и органы буквально превратились в мои собственные. Все мои регенеративные возможности были брошены на то, чтобы восстанавливать все это... нечто. Кио зашивал ткани, пришивал ошметки друг к другу, Дайчи активно восстанавливал органы и ткани, вливал всю свою чакру для ускорения восстановления. А я чувствовал все это, будто это происходило со мной. И контролировал процесс, используя медицинские техники.
