Кости лорда Эдда-2

Очнулся лорд в каком-то подземелье, напомнившем какую-то нору в грунте, только владелец ее был человеческих размеров и даже чуть больше, оттого даже можно было стоять не согнутым в три погибели. Это точно был кто-то не из легендарных гномов. Гному рыхлый грунт, как место обитания, ни к чему. В тоннеле было сыровато, где-то капала вода, но пол и стенки на ощупь оказались сухими. Ничего вокруг не угрожало, скорее, успокаивало и даже хотелось спать, и чем дальше, тем активнее. Лорд еще не забыл прежние времена, когда мог спать, да и при походе скелетом по стране сон-таки случался, поэтому не ощущал желание спать неестественным.

Эдд смог выдержать только пару минут и стал устраиваться поудобнее. Конечно, темнота тоннеля могла таить много страшного, но больно уж хотелось спать. Может, это какая-то магия? Да кто это знает... ...

Нет, уже совсем нет сил, хоть ешьте его и хоть пейте, но все-таки заснет...

Во сне на него взглянул бородатый старец. Такого легко представить себе на крылечке, окруженного внуками. Или в храме при алтаре, совершающим обряд.

-Здравствуй, мой собрат и товарищ!

Не удивляйся, что я назвал тебя так, ибо отныне ты-тоже маг и получаешь возможность владеть Силою. Считай это подарком за ряд неудобств, что случились и случатся с тобою.

Да будет тебе известно, что некогда, когда здешний мир соединился с Вашим, соединение миров произошло не полностью, ему подвергся только один материк из двух. Второй, Итаннес, получил из вашего мира только группу людей из трех родственных народов, а его природа осталась прежней.

Тогда же Восемью богами были приняты ряд решений, знания о которых дарованы не всем людям, а только немногим избранным. К ним относишься и ты, и твое посвящение будет расти.

Сейчас я скажу тебе: боги решили, что знание о существовании двух материков будет тайной для всех, кроме некоторых. Даже среди магического сообщества об этом позволено говорить, как об очень оригинальной, но ничем не подтвержденной гипотезе об устройстве мира. Решений было еще много, например, о судьбе магов.

Им может быть дарована возможность после смерти возродиться на другом материке, в человеческом теле или фамилиаром. Впрочем, у тебя будет возможность узнать еще многое.

Теперь слушай внимательно.

Когда ты проснешься, то пойдешь дальше по пещерному ходу и выйдешь к Железной реке в двух днях пути от столицы государства. Это тот самый материк Итаннес. Люди, к которым ты выйдешь, говорят на языке, похожем на твой, но с некоторыми отличиями. Живут они жизнью, похожей на вашу, в чем-то он отстают, в чем-то опережают. Но, поскольку тебе дарован Дар Силы, не стоит беспокоиться о своем пропитании.

В столице тебе нужно найти улицу Башмачников, на ней стоит дом мага Оже. В беседе с ним ты упомянешь о том, что вы оба сейчас пребываете на земле Итаннеса, и маг поймет, кто ты и для чего переступил порог его дома. Он будет тебя учить магии. Что-то мне подсказывает, что у мэтра есть красивая дочь, но не будем забегать вперед.

Мир этот не опаснее, чем известный тебе, поэтому ты можешь даже провести ночь под кустом в лесу, но лучше, конечно, спать под крышей или на сеновале.

Но это не значит, что ты должен рисковать жизнью и зрением.

Назовись своим именем, но от родового придется отказаться. Здесь его не знают и не будут почитать, как на твоей родине. Сочти, что ты родом из семьи мелкого владетеля из глухой провинции, которая здесь зовется Поозерье, и строй свою жизнь заново, благо твой возраст вполне подходящий для этого.

Прощай, друг, и помни, что тебя не оставят в беде.

**

Глаза открылись. Вокруг все та же нора, спать уже не хочется. Пожалуй, пора идти.

Судя по услышанному, лорд уже на другом конце земли, в другом мире. Грубо говоря, он снова умер для прежнего мира.

Вот так все произошло. Очередная смерть и очередная жизнь. Жизнь кончилась, и жизнь началась.

Лорд шел по ходу, и ему даже казалось, что ход вокруг слегка пульсировал, словно стенки собираются складками и расправляются в нужную сторону. Земле такое не свойственно, поэтому явно это только кажется.

Что Эдд чувствовал? Он пытался ощутить, что это значит— быть магом, и как маг ощущает себя в обычное время. Пока чувствовалось что-то вроде комка где-то в груди, как иногда бывало, когда с желудком неладно. При этом от него ускользало, что ступает на землю он полноценными ногами, видит глазами, а не чем-то, чему даже и названия нет. Люди часто отвлекаются на несущественное, и маги — не исключение. Старый маг сказал что-то насчет того, чтобы лорд берег зрение. Наверное, это оттого, что когда выходишь из темной пещеры на свет, то глазам это явно не понравится. Значит, об этом надо помнить. Хотя зачем-это лорду, у которого давно нет тех глаз, что могут не выдержать света? Но ладно, завязать пустые глазницы не так чтобы тяжело.

Два дня до места? Ну, Эдд в еде и питье не нуждается, так что как-то дойдет.

Впереди показался светлый проем выхода.

Здравствуй, новая жизнь!

Эдд замотал глаза тряпкой и шагнул навстречу ей.

Новая жизнь началась с падения.

Эдд шагнул. и нога провалилась, отчего он чувствительно приложился многими местами оземь. Случается такое, когда шагнешь с порожка или ступеньки, и нога попадет мимо следующей.

Спасибо, что под ним не оказался пенек или большой камень. Когда погасли искры в глазах, выбитые жестким приземлением, Эдд сел и ощупал себя. Повязка с глаз не упала.

Результаты его и порадовали, и нет.

С одной стороны, он ощутил под руками свою (или не свою) плоть. То есть, руки, ноги, а также туловище-это уже не скелет, а тело. Это и радует, и пугает: что это за тело, чье оно было и какие в нем есть изъяны? Про оборванные 'пуговицы' и грязь на одежде в свете искр из глаз пока вообще поминать не надо, а надо возблагодарить богов за то, что тело не женское, и Эдд это сделал во весь голос. Сороке на ближайшем дереве это не понравилось. и она разразилась сорочьими ругательствами. Лорд в ответ пожелал ей зимой примерзнуть хвостом к ветке и продолжил осмотр себя без помощи глаз.

Пока выходило, что тело ему досталось мужского пола, явно молодое, потому как на лице росло мало чего, волосы тоже остались на месте, как и зубы от удара. И их больше, чем было у скелета. Болит только там, где ушибся, руки, ноги, поясница двигаются свободно, кожа наощупь гладкая и не обвисшая. То есть все-таки тело молодое. Надеты на нем довольно тяжелые сапоги по колено, широкие штаны, куртка из ткани и кожи по середину бедра. Сверху нее широкий кожаный пояс и портупея. Печаток на руках нет, они заткнуты за ремень.

Оружие-есть и оно. На портупее подвешен меч. Сначала у Эдда вспыхнула надежда, что с ним остался 'Черное перо', но подробное ощупывание показало, что нынешний меч поуже и полегче. Можно даже сказать, что он больше колющий, чем рубящий, и для прорубания доспехов явно слабоват. В ножнах на поясе охотничий нож. Доспехов нету. Еще подвешены небольшая сумочка и фляжка из тыквы. Вообще еще что-то было у него за плечами, и свалилось вместе с ним.

На это он поглядит чуть позже, когда снимет повязку с того, чем это сделает. Вокруг лес, судя по звукам. Время года— явно весна или лето, и, кажется, что вторая половина дня.

Эдд сел поудобнее, разместил оружие, чтобы им можно было воспользоваться и не путаться в ремнях, и стал ждать.

Слишком много неизвестного предстоит ему, если все сказанное старцем во сне будет именно так. Но пока он начинает не голым в чистом поле или совсем голым на краю того самого болота, а хоть оружие и одежда есть. Возможно, и деньги тоже. Голод уже слегка ощущался, хотя Эдд от этого чувства за свои странствия скелетом малость отвык, как и от некоторых других движений организма.

Вот только ходить с завязанными глазами опасно, как он только что доказал сам себе. Сидеть же недвижно— тогда не упадешь, но и сам можешь не увидеть опасность. Поэтому Эдд сидел, 'обратившись в слух', как писали ранее в романах. Слух, в который он обратился, доносил до него многое, но никто на него не покушался. Над ухом иногда жужжали комары, но укусы их он не ощущал. Но в этом не было ничего необычного— встречаются люди, которых очень охотно кусают летающие кровососы, и те, кого комары не едят— тоже есть. Брат Петер относился как раз к таким счастливчикам. Можно было предположить, что новое тело может оказаться с таким же свойством.

Эдд пытался также оценить, а что же изменилось в нем, связанное с магическими свойствами, которые у него теперь как бы есть. Пока же выходило, что только ощущение какого-то комка в груди. Нельзя сказать, что это было здорово, но и очень неприятным не назовешь.

А, может, нет никаких магически свойств у него? Просто приснилось и все? Случались и сны постраннее. В любой балладе герой, перед тем, как погибнуть, обязательно видит странный сон, на худой конец. ему близкую погибель кто-то предскажет: встречный монах, друг, даже верный конь, что для этого заговорил человеческим голосом. Если бы Эдду, когда он ехал в столицу на казнь, еще не зная про заговор против него, его Туча повернул голову и заговорил с ним, что, дескать, не езди, тебя ждет беда, то неясно, не умер бы лорд от такой неожиданности. Говорящий конь-это уж слишком даже для баллады.

Когда с живым разговаривает мертвец-еще куда ни шло, ведь покойник когда-то был жив и говорил.

'Если поверишь словам мертвеца,

Правую месть доведешь до конца.'

Поэтому такое не диво и услышать. Тут Эдд поймал себя на мысли, что совсем недавно и он был ожившим мертвецом. И снова подумалось о Вейно— это же как ему обрыдло настоящее, что он пошел за живым скелетом и не устрашился его?! Или страшился, и медленно, но верно пересиливал себя? Пожалуй, Эддово желание попасть в замок сира Дальберта и укоротить никчемную его жизнь было вполне справедливым. Жаль, если боги не обратят внимание на Дальберта-Почти-Безземельного и не избавят страну от этого пропойцы. Вообще Вейно, вернувшись с суда, говорил, что Малькольм Третий из дворика был вынесен в очень нехорошем виде.

Если боги решили приложить карающую длань к Малькольму, то он совершено не будет скорбеть о том, что сир Дальберт остался ненаказанным. И это сверх ожидаемого.

Наконец, по мнению Эдда, стемнело достаточно для того, чтобы глаза не пострадали, и он осторожно снял повязку с одного из них. Глаз не резало светом. Второй— тоже самое. Ну и славно! До заката оставалось явно недолго. Эдд поглядел вокруг-ага, у него еще был заплечный мешок и свернутый плащ, а также небольшая шляпа. Все свалилось при падении и теперь было подобрано.

На ночь не мешало бы развести костер. Сучьев вокруг больше, чем надо, а вот чем разжечь огонь? В принципе, есть нож. Можно высечь искру и об камень, но должно же быть у нового тела что-то для этого?! А его не было. Привычного кресала и кремня нет, как и нет. А темнело достаточно быстро. Разве что вот это?

Это было странным устройством, напоминающим часть механической игрушки мастера Иггена.

Лет за сто до рождения Эдда в королевстве жил искусный мастер, что делал самодвижущиеся фигурки рыцарей. Сжатая в них пружина, распрямляясь, давала возможность игрушке пройти несколько шагов, а некоторым, особо дорогим, даже поднять меч. Ходили легенды, что одна фигурка могла даже проскрипеть: 'Вперед!', но это были только слухи. За сотню лет большинство фигурок пришли в негодность, но их сберегали даже сломанными и рассыпавшимися. Фигурка, некогда купленная Брекенпулами, сохранялась разваленная, но дед позволял внукам осторожно потрогать и посмотреть на бывшего рыцаря. Находка, как уже говорилось, напоминала детали из него, поэтому лорд припомнил увиденное и догадался, что вот эта часть— тоже пружина, и она что-то делает. А что? Другую часть поворачивает и посылает вперед! Ту самую, с зажимом, в котором зажат кусочек камня! Когда Эдд отвел деталь с зажимом и спустил ее с задержника, кремень ударил по другой железке и высек искры. А что бы это значило и для чего здесь открывающаяся полочка?

Для чего бы она ни была, но если сюда подсунуть трут, то искры его подожгут! Хитро придумано.

И Эдд принялся собирать дрова для костерка, а потом привел в действие диковинный механизм. Сухая трава загорелась, загорелось и другое, а в итоге и костер. При его свете лорд провел ревизию всего остального, что у него было, нашел, что набор минимально необходимого для путешествия уже есть, после чего погрузился в размышления о том, что ему предстоит. Дорога в два дня его не беспокоила, смущали только два момента. Магия и отказ от родового имени. Причем второе-значительно больше, поскольку Эдд полагал, что если его будут учить магии, то все будет не страшнее освоения оружия. Он прислушивался к себе, но, как и прежде, кроме легкого ощущения комка в груди, ничего не ощущал.

Возможно, это ощущение шло от чужого тела, так что пока тоже ничего сказать было нельзя.

О магии Эдд имел представление самое общее, что маги произносят какие-то заклинания, отчего все делается не так, как без них. Что за заклинания— он не знал, иногда упоминалось, что маги принуждали демонов и других сверхъестественных существ служить себе, как виллан владетелю, тут можно было подумать, что все делает демон или фередейн, но оставался непонятным момент, как именно демона захомутать? Наверное, тоже магией, только не такой.

Но Эдд был даже немного доволен, что не чувствует в себе пока ничего явно магического, а то ведь еще что-то натворит, не умеючи. В его прежней жизни всякий, до того, как брал в руки боевой меч, учился сначала на деревянном, потом на стальном, но затупленном, но и после обучения случались порезы и раны от бестолковости. Если же магия может сжечь кого-то, то дай обалдую в руки вместо меча возможность сжигать без факела— натворит же дел!

Ладно, пока магия подождет.

Лорд попробовал отжаться от земли, повисеть на ветке дуба, провести несколько приемов рукопашного боя, и нашел, что тело, доставшееся ему, достаточно развито. Непонятно было пока, насколько хорошо он может бегать и плавать, но всему свое время. Даже если Эдд-В -Чужом теле совсем не умеет плавать, то он же не в моряки идет? Нет. Голос оказался послабее того, что ранее был, но это небольшой недостаток. Маг вряд ли должен командовать так, чтобы его слышало все войско. Вообще, может, надо будет кого-то там заклинать мощным голосом? Потом узнает. Зрение тоже поверить было затруднительно-вечер и лес. А звезды затянуты облаками.

И снова про оружие— в петле заплечного мешка имелся топорик скорее боевого назначения, но помочь себе в обустройстве лагеря им можно было тоже.

Еще на обушке топора приделан шип для пробивания доспехов, так что все-таки это оружие. В своем мире Эдд отнес бы его к оружию, но вдруг здесь какие-то иные правила? Можно ли здесь ему носить такой топорик вообще или открыто нельзя, а в чехле можно? Охотничий нож— самый обыкновенный, изрядное число раз точенный ранее.

Меч действительно выглядел как скорее колющий, хотя, пожалуй, отрубить пальцы или ухо им можно. А вот разрубить плечо до сердца уже нет. Но лорд был опытным фехтовальщиком и не страдал по этому поводу. Но вид меча и устройство его эфеса навели его на мысль, что раз в этом мире приняты такие вот мечи, то в нем доспехи используют ограниченно, а может, и совсем нет. Эфес был как бы сплетен из нескольких стальных 'проволок', отчего возникала идея, что этим вот затейливым переплетением не просто любуются, а и, скажем, ловят острие клинка врага. Тогда у врага тоже должен быть узкий клинок, как и этот. Парировать им рубящий удар 'Черного пера' не вышло бы по многим причинам.