Поэт Ян Панноний о Дракуле и Матьяше

При словах "придворный поэт венгерского короля" сразу возникает вопрос: а был ли этот Ян сколько-нибудь объективен, когда говорил о Дракуле? Вряд ли. Он выражал точку зрения венгерского двора, а при дворе смотрели на Дракулу более-менее снисходительно только до тех пор, пока Матьяш хотел идти в крестовый поход против турок. Как только Матьяш решил, что поход надо отложить, и свалил вину за срыв военной кампании на Дракулу, Дракула тут же сделался воплощением зла.

Забегая вперёд, скажу, что Ян Панноний называет Дракулу точно так же, как Михаэль Бехайм — "тиран". Но это вовсе не означает, что строки, посвящённые Дракуле, были написаны по заказу Матьяша. Панноний всю жизнь дорожил своим правом высказывать Матьяшу независимое мнение. И пусть придворные толки очень влияли на это мнение, оно всё же было собственным мнением Паннония. А Бехайма он вообще не знал.

Паноний сочинил своё произведение раньше, чем появился немецкий памфлет в прозе "История воеводы Дракулы" и основанная на этом памфлете поэма Бехайма "О великом изверге". Более того: стихотворение Паннония — это, пожалуй, первая ласточка в кампании по превращению Дракулы в "изверга" общеевропейского масштаба. Но Панноний не преследовал цели кого-то очернить. Получилось само.

Немного об известности

Ян Панноний почти не известен русскоязычному читателю, но хорошо известен в Венгрии. Там его называют одним из лучших неолатинских поэтов, то есть поэтов, которые в эпоху Возрождения сочиняли на латыни, а не на родном языке. Также в своей категории он считается одним из самых плодовитых. Поэт прожил неполных 38 лет и за это время создал порядка 500 произведений разного жанра и объёма (всё на латинском языке).

Его переводили венгерские поэты-классики. Эти венгерские переводы переиздаются. А вот русских переводов очень мало. На просторах рунета мне удалось найти только три стихотворения — три эпиграммы в переводе Леонида Володарского (не того "гнусавого", который переводил фильмы). И больше ничего за исключением нескольких отрывков, которые не тянут на полноценный перевод. Так что очень может быть, что моя небольшая статья, где полностью приведено аж 9 эпиграмм Паннония, окажется самым крупным собранием переводов этого поэта на русском.

Поэт и его эпиграммы

Ян Панноний — по происхождению не венгр, а хорват, но земли хорватов в 15-м веке входили в состав Венгерского королевства, так что современные венгры считают этого поэта своим. Настоящее имя — Иван Чесмички (то есть "из Чесмича"). В венгерском варианте — Янош Чезмицеи. Поэтический псевдоним — Ян Панноний. Почему Ян — понятно, а Панноний — в честь римской провинции Паннонии, которая охватывала и те территории, где он родился.

Как и многие поэты, Панноний рано проявил поэтические способности, но вряд ли стал бы известен, если бы у него не оказалось богатого дядюшки — Яноша Витеза, епископа Надьварадского, который был влиятельным церковным деятелем и дипломатом. Витез хотел, чтобы племянник пошёл по тому же пути. Вот почему в возрасте 13 лет будущий Ян Панноний по воле дяди отправился учиться в Италию.

Сначала была школа латинской словесности в Ферраре, затем — Падуанский университет, затем — ознакомительная поездка по Италии с длительной остановкой во Флоренции.

Именно там Ян Панноний начал сочинять стихи на латыни, в том числе эпиграммы, подражая древнеримским авторам. В то время умелое подражание ценилось высоко — иногда даже больше, чем авторская оригинальность, — поэтому стихи Паннония обычно звучат так, как будто написаны в эпоху Древнего Рима, а не в 15-м веке. Отсюда же — частое упоминание всевозможных древнеримских мифов и обычаев.

В Ферраре, Падуе и Флоренции поэт перезнакомился со многими представителями местной интеллигенции, которая привыкла "истину царям с улыбкой говорить". Эту манеру он хорошо усвоил, а по возвращении в Венгрию (в 1458 году) начал делать то же самое в общении с королём Матьяшем.

Поначалу это позволялось. Во-первых, потому что воспитателем Матьяша был тот самый дядюшка Паннония — Янош Витез. Во-вторых, в 1458 году Матьяшу было всего-то 15 лет, и он не видел ничего плохого в том, что у него есть аж два наставника — Витез и его молодой племянник-помощник. Витез наставлял на правах архиепископа Эстергомского, то есть главного клирика Венгрии, а Ян Панноний — на правах епископа Печского — тоже не последняя должность. Но третья и главная причина заключалась в том, что Панноний поначалу не имел особых поводов для язвительных замечаний.

Славословия придворного поэта

Уже в конце 1450-х годов Панноний получил известность как автор эпиграмм, но в те времена эпиграмма не обязательно высмеивала. В Средние века эпиграмму понимали так же, как в античные времена — это краткое стихотворение без рифмы, написанное по конкретному случаю и подчёркнуто субъективное. У Паннония эпиграммы порой напоминают оду, эпитафию, любовную лирику.

Посмотрите, как он благожелательно пишет не только о Матьяше, но и о его отце — Яноше Хуньяди. В старых латинских собраниях сочинений Яна Паннония это даётся в разделе "Эпиграммы", а ведь эти эпиграммы — сплошное восхваление!

(Здесь и далее все переводы с латыни мои, С. Лыжиной.)

НАДГРОБИЕ ИОАННУ ХУНЬЯДИ, ОТЦУ КОРОЛЯ МАТЬЯША

Паннонии1 защита и военная гроза для турок,

Где б ни укрылся Иоанн землёй могильной,

Но под Белградом он поверг врага людского2,

И потому вошёл в господние небесные чертоги.

Не раз в триумфе восходили на Капитолийский холм

Начальники, увенчанные лавром. Лишь этот — на небо.

EPITAPHIUM IOANNIS HUNYADI, MATTHIAE REGIS PATRIS

Pannoniae murus, Turcorum terror in armis,

Si qua, Ioannes hac tegeretur, humo;

Sed sub Belgrado mundi superavit ut hostem,

Morte simul domita, sidera vivus adit.

Multi laurigeris Capitolia celsa triumphis

Conscendere duces; solus at iste polum.

Пояснение:

1 Паннония — римская провинция, границы которой приблизительно соответствовали границам Венгерского королевства в эпоху Матьяша.

2 Здесь Янош Хуньяди восхваляется как военачальник, который смог отразить турецкое нашествие на Венгрию 1456 года, хоть в итоге и погиб. Решающее сражение состоялось под Белградом, который был сербским городом, но венгерской крепостью.

Любая война с турками, даже оборонительная, считалась крестовым походом, поэтому Янош Хуньяди как участник крестового похода заслужил отпущение грехов и достоин отправиться прямиком на небо. Его "восхождение" сравнивается с триумфальными шествиями, которые устраивались для военачальников-победителей в Древнем Риме. Шествие всегда шло по определённому маршруту: начиналось на Марсовом поле и заканчивалось на Капитолийском холме.

Этим стихотворением поэт, возможно, польстил и вдове Яноша Хуньяди, матери Матьяша. Известно, что она отправляла письмо паре римскому с просьбой причислить её покойного мужа к лику святых за победу под Белградом.

* * *

А вот другой вариант эпитафии на ту же тему, поскольку Панноний очень уважал Яноша Хуньяди как полководца.

НАДГРОБИЕ ХУНЬЯДИ

Покоится здесь Иоанн, туркам гроза на войне.

Гордость Паннонии он, прежде подвластной ему.

Хуньяд1 его породил, графом Бистрица2 взяла.

Нандор3 его привлекал, Альбе4 достался теперь.

HUNIADIS EPITAPHIUM

Ioannes jacet hic. Thurcorum ille horror in armis:

Ille gubernatФ gloria PannoniФ.

Huniadum creat hunc,Comitem Bistricia sumit,

Nandoris Alba rapit, numc tenet Alba JulФ.

Пояснение:

1 Хуньяд — городок в Трансильвании, центр родовых владений семьи Хуньяди.

2 Бистрица — один из самых крупных городов Трансильвании. Когда Янош Хуньяди получил в управление этот город и прилегающую область, то стал графом Бистрицким.

3 Нандор (Нандор Альба) — одно из названий сербского Белграда. В 1456 году Янош Хуньяди успешно защищался от осаждавшей этот город турецкой армии.

4 Альба (Альба Юлия) — город в Трансильвании, где находится могила Яноша Хуньяди.

* * *

ОБ ИЗБРАНИИ1 МАТЬЯША, КОРОЛЯ ВЕНГЕРСКОГО

При виде венгра, возносимого к вершинам власти,

Из горла исторгаю: "Матьяш!" Ворон2 вторит:

"Я — знак, который поместили на родных знамёнах,

Уже известен как гонитель бед и радости примета.

А если подо мной поставить изваянье иль портрет,

Изображённый более велик и ценен будет".

DE ELECTIONE MATTHIAE REGIS HUNGARIAE

Dum videt Hungarici evectum ad fastigia Regni,

Matthiam presso gutture, corvus ait:

Illa ego vexillis ales gestata paternis,

Jam fateor geminae caedere laeta cruci,

Sin, vel sculpar adhuc, vel pingar forte sub illa,

Ingens et voto gratia major erit.

Пояснение:

1 Как известно, Матьяш стал королём после того, как его кандидатуру рассмотрело и утвердило Государственное собрание, состоящее из венгерских баронов и других крупных землевладельцев. Правда, на льду Дуная, под окнами дворца, где происходило собрание, стояли 15 тысяч дворян и громко скандировали, за кого голосовать. В итоге заседающие решили переместиться на поле Ракош (Ракошмез), на противоположный берег Дуная к востоку от Пешта, но дворяне нашли их и там.

2 Ворон — птица из герба семьи Хуньяди. Матьяш из-за неё получил прозвище Корвин (Ворон).

В оригинале также присутствует игра слов. Слово "ales" по-латыни переводится и как "знак, предзнаменование", и как "птица".

* * *

А вот эта эпиграмма относится к тому времени, когда Матьяш под влиянием своего дяди Михая Силадьи одобрил идею крестового похода и ещё не передумал.

МОЛЕНИЕ БОГОВ ЗА КОРОЛЯ МАТЬЯША, ГОТОВЯЩЕГО ПОХОД ПРОТИВ ТУРОК

Матьяш король против турок опять начинает священные войны.

Эй, небеса! Вы подайте ему одобрения вашего знаки.

Дай же дубину, Алкид1, молодцу. Ну а ты, Феб2, дай стрелы!

Марс, подари ему меч. Плащ — Горгона. А Кастор3 — коня!

Ты же, Плавильщик4, куй панцирь и щит, чтоб копьё не пробило.

Так для Пелида5 ты делал и так — для дарданских6 овец пастуха.

Также от раны, грозящей потомку Энея7 в сраженьях грядущих,

Ты, о Юпитер, укрой и защитником стань самолично.

Если вам, боги, приятен спокойный досуг жизни праздной,

Вы лишь отца своего с безмятежных небес к нам отправьте.

Будет достаточен этот защитник, рожденный для битвы:

В небе один он владеет искусством метания молний.

COMPRECATIO DEORUM PRO REGE MATTHIA IN TURCOS BELLUM PARANTE

Rex pia Matthias in Turcos bella resumit,

Huic, age, de toto numina adeste polo.

Da clavam, Alcides, juveni, da, Phoebe, sagittas,

Mars, gladium; pallas Gorgona; Castor equum,

Mulciber arma para, non ullis pervia telis:

Qualia Pelidae, Dardani ove duci.

Hunc inter pugnae certamina vulnere ab omni

Aegide praetenta, Juppiter, ipse tegas.

Quod si lenta juvant residis vos otia vitae,

Solum siderea mittite ab arce patrem.

Sufficit ille suo custos in praelia nato:

Ille modo in coelo missile fulmen habet.

Пояснение:

1 Алкид — Геракл, сын Алкея. Дубина — известное оружие Геракла.

2 Феб — римский аналог бога Апполона. Аполлон, как известно, был вооружён серебряным луком.

3 Кастор — один из братьев-близнецов, сыновей Леды. Кастор и его брат Полидевк в Древнем Риме считались покровителями сословия всадников (эквитов), военной кавалерии.

4 Плавильщик — эпитет бога Вулкана, в греческой мифологии — Гефеста.

5 Пелид — знаменитый участник троянской войны Ахилл, сын Пелея.

6 Дарданские — то же, что троянские. В поэме Гомера "Илиада" упоминается, что Гефест выковал щит для Ахилла. В поэме Вергилия "Энеида" бог Вулкан делает щит для Энея, одного из троянских царевичей. Эней остался жив после взятия Трои и вывел уцелевших троянцев в Италию, где потомки Энея (Ромул и Рем) основали Рим. Как вожак дарданцев (траянцев) Эней в этой эпиграмме назван словом "dux", которое можно перевести и как "начальник", "государь", а не только как "проводник".

7 Потомок Энея — Матьяш, поскольку правит на землях, когда-то относившихся к римской провинции Паннонии.

* * *

Вскоре состоялась свадьба Матьяша с дочерью чешского короля. Свадьбу сыграли 1 мая 1461 года, и по этому случаю Панноний пишет очередную хвалебную эпиграмму.

О КАТАРИНЕ, КОРОЛЕВЕ ВЕНГЕРСКОЙ

О наша первая любовь, ветвь славная богемского1 владыки!

Её с рыданьем провожает мать, отец целует на прощанье.

И вот она, в дороге созерцая паннонийские2 пределы,

Воскликнула, как подлинная муза Каллиопа3:

"Ты, родину сменив, должна сменить и имя.

Пусть Катариной станет та, которая являлась Кунегундой4".

DE CATHARINA REGINA HUNGARIAE

Nostri primus amor, stirps regis clara Boemi,

Post matris lacrymas, oscula pauca patris,

Cum jam Pannonicas avecta inviseret oras,

Edidit hos praesens Calliopea sonos:

Mutasti patriam, mutare vocabula debes,

Sis Catharina, volo, quae Cunegundis eras.

Пояснение:

1 Богемского — чешского.

2 Паннония — римская провинция, границы которой приблизительно соответствовали границам Венгерского королевства в эпоху Матьяша. Ян Панноний называл её своей родиной.

3 Каллиопа — (в переводе с греческого её имя означает "прекрасноголосая") муза эпической поэзии, мать Орфея.

4 Кунегунда (Кунигунда) — немецкое имя, которое в Польше и Чехии (Богемии) звучит как Кунхута. Именно поэтому историки обычно указывают, что до замужества Катарину звали Кунхутой, а не Кунегундой.

* * *

Пока что мы не прочитали ни одной язвительной эпиграммы. Как-то так получается, что первым объектом для желчных высказываний Яна Паннония стал Дракула, а не Матьяш.

Матьяшу, конечно, тоже досталось, но позже, когда Ян Панноний, который всегда был сторонником скорейшего начала войны с турками, понял, что причиной задержки являлся вовсе не Дракула, а Матьяш.

А вначале Панноний придерживался того же мнения, что и весь венгерский двор — Дракула тиран и предатель, который сговорился с турками и хотел погубить Матьяша.

Панноний о Дракуле

Эпиграмма о Дракуле, сочинённая Яном Паннонием, относится к осени 1462 года, когда Дракула был арестован и перевезён в венгерскую столицу. В своих стихах Панноний вместе со всеми радуется, что тиран "в цепях". И требует суда над предателем.

Из-за ареста Дракулы война с турками оказалась проиграна, но в венгерской столице смотрели на это иначе. Поскольку Дракулу обвиняли в том, что он должен был по договорённости с султаном заманить Матьяша и венгерское войско в ловушку, то получалось, что венгерские воины, которые не пошли к Дракуле, счастливо избежали гибели. То есть для них война закончилась хорошо и именно поэтому Панноний начинает свою эпиграмму с возгласа, которым древние греки благодарили бога Аполлона: "О Пэан!"

Также интересно противопоставление "ничтожного" Дракулы и "великого короля" Матьяша. Сначала Панноний смеётся над "ничтожным", а затем обращается к "великому".