Второй Шанс
(Буревестник — 2).
Почувствуешь в воздухе нездешние отзвуки,
И увидишь сквозь морок лжи,
Судьбы миражи.
Где руки сплетаются, где губы прощаются,
И в синий рассветный лед нас небо зовет.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав,
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Дороги забытые, дороги разбитые,
Ложатся под стук копыт,
И сердце спешит.
И ветры попутные не связаны путами,
И утро не станет ждать,
Нельзя опоздать.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав,
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Ты вышел из голода, из вечного холода,
Из горной, железной тьмы, из древней тюрьмы.
Из сумрака севера, соцветием клевера,
Последний весны росток
Вплетется в венок.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав.
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Мельница "Волкодав"
Часть 1
Глава 1
04 мая 2399 года. Западные отроги Прованских Альп.
Разрозненные остатки трех дивизий, численностью не более 1000 человек, расположились лагерем у подножия Альп. Усталые, оборванные и измотанные бойцы медленно жевали сухие пайки, отходя от недельного отступления. Расставленные дозоры и охранение не менее апатично рассматривали даль, ожидая появления тварей. Равнинная местность давала отличную возможность увидеть тварей издалека.
Но легче от этого не становилось: все и так знали, что за ними идет погоня. Не менее двух десятков тысяч тварей рвутся к Альпам, стремясь перейти их раньше, чем Федерация успеет достроить оборону. Жалкая тысяча людей вряд ли станет для них существенным препятствием. Тем не менее, два майора и капитан — новое командование сборной солянки, оставшейся от трех дивизий — сейчас строили план, как бы ловчее задержать тварей. Или вообще не пустить в горы. Каждый день, а иногда и каждый час, рация хрипела и выплевывала категоричные приказы из Рима.
"Стоять насмерть! Не отступать! Держаться за каждую пядь земли! Не пустить тварей в Альпы!"
Но твари, прорвавшие фронт обороны в Пиренеях, плевать хотели на командование людей в Риме. Вперед, вперед, быстрей перейти Альпы, пока люди их не закрыли! Флот Федерации удерживал Средиземное море, но твари не слишком-то подходили к берегу. И, гоня перед собой вал солдат из уничтоженных, смятых и ошеломленных гарнизонов, твари рвались к сердцу Федерации, городу Риму. Население не всегда успевало эвакуироваться, но тварей это задерживало ненадолго. Отступающие войска раз за разом давали бой, тщетный, безнадежный. Без подготовленных к обороне позиций, без тяжелой техники, без поддержки с воздуха, сдерживать волны атакующих тварей не получалось. Меняя одного солдата на пять тварей, войска давали какой-то части населения убежать.
Боеспособная часть населения пыталась организоваться в народное ополчение, а также пробовала вести партизанскую войну. Получалось не очень, но силы тварей все равно рассеивались, истрачивались и отставали. Два десятка тысяч тварей, сейчас находящиеся в пятнадцати километрах от Альп и преследуемых ими остатков трех дивизий, очень сильно вырвались вперед. По замыслу Генерального штаба в Риме следовало их задержать, связать боем и нанести ракетный удар. Уничтожение данной группировки тварей давало возможность выиграть от одной до трех недель, крайне необходимых для укрепления Альп. Сейчас в горы направлялись войска, составы с припасами, и многое другое, необходимое для построения дуги обороны.
Тех, кто сейчас отчаянно сопротивлялся тварям на равнинах Европы, штаб уже списал в неизбежные потери. Никакое возможности противодействия двум ордам, накатывающим от Пиренеев и вдоль Рейна, сейчас у людей не было. Оставалось только держать оборону в Альпах и выигрывать время, готовясь к нанесению контрудара. Поэтому два майора и капитан, сразу после отправки сообщения о достижении Альп, получили очередной приказ. Именно поэтому они, расположившись немного в стороне от остальных войск, сейчас совещались над картой.
— Какого хрена! Давайте сразу отступим до укрепления! — воскликнул капитан.
Этого двадцатипятилетнего здоровяка, сейчас похлопывающего рукой по карте, можно было понять. Приказ из Рима гласил, что следует дать бой тварям и задержать их не менее чем на два часа. После чего следовало отойти вглубь Альп на три десятка километров. Там, в старом укреплении времен Первой Волны, надлежало занять оборону до подхода свежих частей. Укрепление, разумеется, перекрывало одно из ключевых ущелий, позволяя также контролировать и соседние отроги. Дорога к самому легкому и проходимому перевалу этой части гор проходила непосредственно мимо укрепления.
Туннели Прежних, заваленные еще в Темные Года, в качестве дорог никем не рассматривались.
Все в приказе было разумно, за исключением времени, которое следовало продержаться. И не просто продержаться, а связывая тварей боем. Два часа! Чтобы усталые, испытывающие нехватку боеприпасов, и с отсутствующей бронетехникой, солдаты продержались два часа против 20-кратно превосходящего противника, должно было случиться чудо.
— Погоди, Жан, не торопись, — махнул левой (правая отсутствовала) рукой один из майоров. — Я хоть и тыловик, но прекрасно понимаю, что будет, если твари догонят нашу колонну в ущелье. Резня, трупы и хаос.
— Оставим заслон! — взмахнул руками капитан. — Сотня бойцов...
— Ничего не решит, — прервал его второй майор.
Как по возрасту, так и по боевому опыту он превосходил остальных. Пригладив изрядно побитые сединой волосы, Второй расправил карту и ткнул пальцем.
— Смотри, Жан. Посадим сюда, сюда и сюда по сотне бойцов, и выиграем полчаса времени. Ровно столько потребуется тварям, чтобы уничтожить эти три сотни. Сколько наши солдаты пройдут за эти полчаса? Километр? Два? Люди устали, и даже сообщение об укреплении не заставит их бежать. Два дня, не меньше, вот сколько нам потребуется, чтобы прийти к укреплению.
— А твари будут здесь через несколько часов, — добавил однорукий майор.
— Твари тоже устают! Через несколько часов будет уже ночь! Рывок! Мощный рывок и мы все будем за стенами, с едой, патронами, нормальными условиями отдыха!
— Рывок ночью? В горах? По незнакомой дороге?
— Даже так, потери будут меньше, чем от этой схватки с тварями! — горячился Жан.
— Погоди, — прервал его старший из майоров. — Ты, конечно, рассуждаешь верно. Своих людей вывести из-под удара и отбить тварей — дело почетное. Но сейчас речь уже не о нас.
— Как это не о нас? — капитан вскочил на ноги. — Что, нас уже списали, да?
— Сядь! Не кричи! Сам подумай, для чего штабу эти два часа?
— Бомбардировщики...
— Да, Жан, молодец. Пока твари будут доедать наши трупы, прилетят бомбардировщики и перемешают тут все с землей.
— Нет уж! — капитан опять вскочил на ноги.
Бурно жестикулируя, он начал бегать вокруг карты, пиная все, что попадалось под ноги. Майоры, сидящие на валунах, понимающе следили за этим забегом. Не так то просто смириться с мыслью, что всех, всех, кто сейчас ест, спит или караулит, уже списали в потери. Впрочем, капитан и не собирался смиряться. Побегав и матерно высказав все, что он думает о штабных стратегах, капитан выдвинул новое предложение.
— Тогда давайте уходить прямо сейчас! Организуем ложный след, пока остальные добираются. Несколько часов бегом — половину пути точно преодолеем!
— Жан, горы — это тебе не равнинные дороги, — последовал усталый ответ.
— Но надо же что-то делать?! Почему я должен жертвовать жизнью своих людей, чтобы стратеги там...
— Потому что они думают за всю Федерацию, а ты только за своих людей! Что будет, если каждый капитан начнет беречь жизни своих солдат? Все будут уклоняться от боя? Трусливо убегать?!
— Да я! А, чего тут объяснять! — махнул рукой Жан.
После чего, наконец, прекратил бегать и уселся на камень, злобно сверля взглядом карту. Майоры, переглянувшись, продолжили перебор вариантов, позволяющих продержаться два часа. Разумеется, такого варианта не обнаружилось. Предложение Жана нанести опережающий удар, и увести тварей за собой, было отвергнуто. В конце концов, офицеры пришли к напрашивающемуся выводу. Раз нет возможности построить укрепление, следует использовать то, что создала природа.
И закипела работа, вдвойне энергичная потому, что твари уже показались на горизонте.
Поперек самого узкого ущелья из пяти, выходивших к этой долинке, быстро устроили самодельную засеку, из редких и чахлых деревьев, украшавших склоны. За этой засекой залегла полусотня добровольцев. Еще две сотни расположились выше по ущелью, а остальные, за исключением сотни, отправленной вглубь ущелья, равномерно рассеялись по склонам. Таким образом, практически вся тысяча имела возможность вести одновременный огонь по тварям. Последние, наоборот, не могли всей толпой ворваться в ущелье, и, должным образом массируя огонь, люди вполне могли продержаться столько, сколько нужно.
В этом замечательном плане было всего 2 слабых места.
Во-первых, боеприпасов у людей хватало максимум на полчаса не слишком активного боя, а во-вторых, никто не мешал тварям обойти людей по соседним ущельям, и ударить в спины, замкнув кольцо окружения. Понимали это и майоры, поэтому сейчас сотня, отправленная вглубь ущелья, изо всех сил поспешала вперед. Следовало подобрать место, подходящее для засады и удара вбок. Если удастся найти место, позволяющее скатывать на тварей камни, будет вообще идеально. В любом случае, майоры и капитан решили связать тварей боем, одновременно сообщив в Рим о принятом решении. Тысяча будет держаться, сколько сможет, и, едва возникнет угроза окружения, отойдет вверх по ущелью.
Если бомбардировщики успеют прилететь раньше, и если все твари втянутся в ущелья, то может получиться отменная ловушка. И не надо будет класть жизни всех людей на алтарь победы. Так думали майоры и капитан, не подозревая, что паника в генштабе за прошедший час усилила накал. Специальный ракетный крейсер, сейчас курсирующий вдоль острова Корсика, получил новый приказ. Ракеты, несущие килотонные тактические ядерные боеприпасы, были приведены в полную готовность к запуску. Оставалось только получить координаты.
— Бегут, голубчики, — удовлетворенно заметил однорукий майор. — Пыль и хвосты столбом.
— Что-то маловато их, — заметил второй майор, не отрываясь от бинокля. — Тысячи две, не больше.
— Думаешь, с ними Слуга?
— Думаю, с ними целый взвод Слуг. И еще куча шпионов за нашими спинами стучат, как зайцы по барабану.
— Зайцы? — нахмурился однорукий.
— А, это из фольклора Прежних. Были у них такие дрессированные звери, зайцы, хлопали ушами и стучали лапами по барабану. Типа музыку создавали, для торжественных мероприятий. Прежние любили торжественность, иногда даже в ущерб здравому смыслу. О, а вот и остальные! — седой майор ткнул рукой вначале вправо, потом влево. — Классика. Охват, окружение и раздергивание сил, с навязыванием ближнего боя. Неужели нас так низко оценивают?
— Классика, — кивнул однорукий. — Надеюсь, Жан внизу выдержит первый удар.
— Выдержит или нет, уже неважно. Твари обозначили свою тактику. Лейтенант! Немедленно радируйте наши координаты и сообщите, что твари выбрали стандартную тактику котла. Будем сдерживать их полчаса, потом отойдем вверх по ущелью. Так что бомбардировщики могут смело работать по координатам, нас здесь уже не будет!
— Есть! — и лейтенант рысцой побежал к радистам.
— Думаешь, удержимся полчаса? — с сомнением в голосе уточнил однорукий.
— Нормально все будет. Первый удар отобьем массированным огнем. Потом с гребней вдарим по соседним ущельям, пусть твари почешутся. Снайпера еще есть, глядишь парочку Слуг выбьем, и застопорим гадов. Потом собраться в кулак, выбить тварей, успевших дальше по ущельям подняться, и бегом — бегом. Лишь бы лейтенанты на местах не оплошали, ну да я думаю, сейчас разойдемся, каждый на свой склон, присмотрим за ними.
Однорукий только кивнул.
Никто из людей, вцепившихся в землю и камни западных Альп, не знал о панике в генштабе. Если бы майорам сообщили, что от них требуется лишь скучить тварей в одном месте, план был бы совсем другим. Но одно наложилось на другое приплюсовалось к третьему, и в результате случилось событие, изменившее ход истории. Ракетно-ядерный удар последовал ровно через пять минут после передачи координат. Еще через несколько минут ракеты достигли цели.
Капитан Жан к тому моменту уже лежал мертвым на камнях ущелья. Твари прорвали заслон, и рвались вверх, норовя добраться до радистов. В соседние ущелья также втекал густой поток тварей, и люди вели огонь с гребня в обе стороны. Раздавались команды, шипели твари, трещали выстрелы и взрывались гранаты. Майоры, пока что, сохраняли управление, одновременно и синхронно жалея об отсутствии огнеметов и крупнокалиберных пулеметов.
Уже было понятно, что ни о каких "продержаться полчаса" и речи быть не может.
Твари, смело, решительно и умело одолевали, но реализовать изначально намеченный план отхода люди просто не успели. Ракеты, несущие килотонные ядерные заряды, одновременно ударили, каждая по своему ущелью, выжигая и сметая все подряд. Людей, тварей, деревья и камни. Горы тряслись и дрожали.
Через минуту от двадцатитысячной группировки тварей осталось несколько сот паникующих и израненных особей, с визгом улепетывающих обратно. В отсутствие управления, им суждено было хаотично бегать по окрестностям, пока раны, радиация или меткий выстрел не прервут мучения. Из людей уцелела только сотня, готовившаяся засаду выше по ущелью. И то, сотня легко превратилась в полусотню, так как дрожь и колебания гор сорвали с места камни, подготовленные к сбрасыванию на тварей. Тех, кто успел увернуться, и тех, кто находился выше по склону, опрокинуло последовавшей ударной волной.
Затрещавшие дозиметры придали выжившим дополнительного ускорения.
Если кто и поминал погибших, то делал это молча, дабы не сбивать дыхания.
Склон ущелья, где находился однорукий майор, получил прямой удар ракетой.
Всех, кто находился в ущелье, уничтожило. Пострадал и комплекс пещер, расположенный прямо под склоном. Триста лет назад, когда создавался этот комплекс, в него заложили и защитные механизмы, и достаточную прочность построек и все остальное, необходимое приличному подземному комплексу. Войны Темных лет прошли мимо комплекса, равно как и Первая, так и Вторая волны. Несмотря на то, что орды тварей и дивизии людей регулярно носились туда-сюда через Альпы, никто так и не обнаружил пещеры. Все входы и выходы были тщательно замаскированы, а проводить детальную разведку никто не счел нужным. Вот немного восточнее и севернее, там, где располагались подземные туннели Прежних, там исследовали основательно.
