|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 12.
Девятнадцатый день второго месяца лета 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), вечер.
Пробуждение оказалось тяжким. Голова раскалывалась так, будто внутри обитали два маленьких человечка-кузнеца, решивших, что сегодня — лучший день, для удовлетворения годовой потребности родного цеха в мечах.
Тело не отставало, намекая своему хозяину на то, что тот неправ. В чем именно, Шахрион не был уверен. Вероятно, в том, что вообще родился. Каждая мышца отдавалась ноющей болью, причем о существовании некоторых из них он до сего дня и не подозревал.
— Что... что случилось? — прохрипел император, с трудом разлепляя глаза.
Грубая ошибка! Свет резанул по ним так, что захотелось взвыть, и Черный Властелин — сильнейший маг континента и непобедимый полководец, мастер подковерных интриг и тайных операций, зажмурился, чувствуя, как из глаз начинают литься слезы.
— Он пришел в себя! — раздался над ухом радостный голос и тотчас же в нос дохнул аромат духов извечной.
"Дарлионна", — подумал император, — "ну да, а кто же еще".
Он чуть-чуть приоткрыл глаза и сквозь щелки, заполненные слезами, различил смутный силуэт девушки, а рядом — еще нескольких людей.
— Мой владыка, — послышался незнакомый голос, — тебе стало плохо и благороднейшая... извечная, — тут же поправился говоривший, — остановила кортеж и послала за мной.
— Лекарь?
— Да, мой владыка.
— И что скажешь?
— Переутомление, я полагаю, — ответил его собеседник. — Тебе надлежит отворить дурную кровь и провести в постели хотя бы день...
— Что невыполнимо, — перебил его Шахрион. — Где мы?
Лекарь вздохнул, причем в этом вздохе слышался такой фатализм и такая обреченность, что император тут же понял — он не первый у него пациент, плюющий на врачебные предписания.
— В Айсре, — вместо лекаря ответила Дарлионна.
Шахрион напряг память и вспомнил небольшой городок в полумиле от имперского тракта практически на самой границе Стоградья и Саргилии.
"Стало быть, я на проклятых землях, но крики затихли. Это хорошо. Да и Тень что-то не спешит испортить настроение"... — он припомнил видение. — "Это, по всей видимости, плохо".
Пока император думал, голова слегка пришла в норму, а резь в глазах сократилась до приемлемого уровня. Шахрион со стоном поднялся и ткнул указательным пальцем в Дарлионну.
— Мне неловко просить тебя об одолжении, о извечная, но не могла бы ты проверить, не разбежалась ли моя свита? Мы скоро продолжим путь.
— Как тебе будет угодно, о Владыка, — женщина присела в глубоком реверансе.
— Вот и хорошо, еще раз благодарю за заботу, — Шахрион кивнул лекарю и вышел наружу.
Как он и предполагал, рыцари смерти, не получившие команду располагаться на ночлег, и не думали распрягать лошадей.
"Все-таки у высшей нежити есть серьезные преимущества перед живыми. Немертвые, по крайней мере, четко выполняют приказы и не занимаются самодеятельностью".
— Десять минут на сборы и выдвигаемся, — бросил он резкую команду, направляясь к своей карете, — мы и так потеряли слишком много времени из-за моего недомогания. Наверстаем его ночным переходом.
Да, это не слишком гуманно по отношению к людям и, что куда важнее, лошадям — последние в глазах Шахриона были куда важнее большей части свиты — но он действительно не мог терять время понапрасну.
Неустойчивое состояние равновесия в их с Тенью отношениях стремительно распадалось. Надвигалось нечто страшное и грандиозное одновременно, а значит, нужно как можно скорее покончить со всеми второстепенными делами и возвращаться в Черную Цитадель. Когда новые видения укажут, как надлежит поступать — а в том, что подобное произойдет, некромант больше не сомневался — действовать придется очень, очень быстро. От этого однозначно будет зависеть жизнь. А значит, старый Кар всегда должен находиться под рукой.
"Главное, чтобы Гартиан не прикончил его во время своего инспекционного полета".
Перед самым отправлением императора из Черной Цитадели, лич запросил разрешение взять старого грифона, чтобы слетать по делам на север страны и проверить качество магической защиты новых крепостей. Война с Раденией была вполне вероятной вещью, а могучему Расту Айлиэну мертвяк не доверял ни на грош. Ссориться с верховным некромантом из-за такой ерунды было бы, откровенно говоря, глупостью, а потому лично Шахрион не возражал. И теперь оставалось только надеяться, что полоумный мертвяк ничего не сделает старому другу, от мощи крыльев которого, возможно, уже в ближайшие месяцы будет зависеть будущее империи.
Забравшись внутрь, он распорядился никого в карету не пускать и погрузился в невеселые размышления о бренности всего сущего, о видениях, ну и, конечно же, о своем нарастающем безумии.
С некоторых пор последняя тема особенно занимала его внимание.
* * *
Девятнадцатый день второго месяца лета 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), вечер.
Когда за императором закрылась дверь, Дарлионна раздав нужные команды и оставшись одна, позволила себе немного расслабиться.
Все последние дни девушка провела как на иголках, буквально кожей ощущая ненависть, изливаемую на нее Госпожой Тартионной.
"Ну, удивляться тут нечему", — с самодовольством подумала красавица, проведя пальцами по изящной талии. — "У этой страхолюдины нет и десятой доли моего очарования".
Зато у нее в наличии имелся сокрушительный магический дар и вся имперская сеть шпионов, о чем ни на единый миг не следовало забывать ради собственной безопасности.
Яда в вине, конечно, пока можно было не опасаться — эта уродливая сука ни за что не пойдет на шаг, чреватый разрывом всех отношений с батюшкой, который, как ни крути, жизненно необходим императору... Но это пока. Как только Ледяная Ведьма почувствует хотя бы малейшую угрозу собственному положению, все изменится в один момент!
"А значит, будь хорошей девочкой и не попадайся", — улыбнулась красавица, задумчиво прикусив пухлую губу.
Она была почти уверена, что император — этот странный тип, который, казалось, вообще не имеет слабостей, начал видеть в ней женщину. Ну, или понял, что у очередного собеседника, которого можно в пух и прах разбить в шемтис, растут сиськи!
Впрочем, насчет слабостей это она погорячилась... Подумать только — упасть в обморок от усталости! Нет, некоторые, определенно, не умеют наслаждаться жизнью. Спрашивается, зачем нужно забираться на самые вершины власти, совершать настоящее чудо, возвращая к жизни давно умершее государство, железными иглами с алыми от крови нитями сшивать разрозненные лоскуты полунезависимых провинций в единое полотно, и при этом — не пользоваться всеми благами своих побед?!
"Этого человека просто нельзя понять"! — подумала она. — "Ну да ничего, когда я стану новой Госпожой, мы поработаем над вкусами и пристрастиями Черного Властелина. Кто-кто, а я не потерплю глупой аскетичности"!
В том, что Ледяной Ведьме придется убрать свою тощую задницу — и как она смогла ребенка родить с такими-то бедрами — с трона, Дарлионна не сомневалась. Девушку с самого детства готовили к чему-то подобному, правда, рассчитывая скорее на наследника венценосца Радении, но император, пожалуй, даже лучше.
Главное сейчас — посеять семена дружбы, примелькаться при дворе, стать незаменимой помощницей как в библиотеке, так и во время ученых диспутов. Занять место советницы, ну, или по крайней мере, стать подругой до того момента, когда Госпожа выпьет свой последний в жизни бокал вина.
Великие чародейки умирают от яда точно также, как самые последние крестьянки. Статус тут не играет никакой роли. А уж когда Ледяная Ведьма отправится на свидание с Матерью...
"Что ж, тогда я найду чем утешить дражайшего Властелина".
Главной проблемой в задуманном плане извечная считала наследника. От щенка придется избавляться, и быстро — она не для того собиралась ложиться под императора, чтобы троном завладел его первенец — но провернуть подобное будет не так уж и легко. Гартиан — этот ужасающий лич — ни на секунду не ослаблял внимания, оберегая мальчишку от любых угроз, словно цепной пес. Впрочем, эту проблему можно будет решить позже. Сейчас же значение имело лишь становление новой Госпожой...
Размышления Дарлионны прервал робкий стук в дверь.
— Войдите, — резко бросила женщина, оборачиваясь и устремляя взгляд на вошедшую.
— Госпожа, — пролепетала служанка, — владыка приказал всем готовиться к отбытию. Мы наверстаем упущенное время ночью.
"Да чтоб его в задницу драли алебардами"! — мысленно выругалась Дарлионна, сохраняя на лице приветливо-подобострастную маску. — "Вот есть же такие любители поработать! Он не в курсе, что от плохого сна у женщин бывают морщины"?
— Желание владыки — закон, — отчеканила она. — Готовы ли мои вещи?
— Да, о извечная, — девушка склонилась в глубоком поклоне и Дарлионна улыбнулась ей. Все-таки, приблизить к себе эту простушку стало правильным выбором. Безусловно, девчонка докладывала о любых ее действиях Ледяной Ведьме, это очевидно, но зато работала быстро и расторопно и отменно командовала ее собственными служанками, благодаря чему извечная за все дни пребывания при дворе ни с чем не знала проблем.
"Когда твоя хозяйка умрет, я тебя возвышу, девочка", — пообещала она служанке и грациозно покинула помещение.
— Что ж, не будем заставлять владыку ждать, — проговорила извечная, направившись прямиком к своей карете.
Одно дело — мило щебетать с императором днем, и совсем другое — ехать с ним в одной карете ночью. Есть некоторые границы, переступать за которые порядочная девушка не имеет права, даже если собирается в один прекрасный день раздвинуть ноги перед своим обожаемым господином, а перед этим — отравить его законную супругу.
Особенно, если она планирует провернуть нечто подобное!
* * *
Девятнадцатый день второго месяца лета 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), ночь.
И снова ночь, снова стук копыт по древним, как сама Империя, булыжникам, снова факелы, разгоняющие мглу, снова размышления.
Одно отличие — сейчас они ехали по земле, зараженной смертью и император ощущал ее тленный запах при каждом вздохе. Хорошо хоть голову больше не разрывают на куски голоса! Иначе было бы совсем грустно. Впрочем, и так радоваться особо нечему.
Стоградье ночью представляло собой еще более жалкое и страшное зрелище, чем днем: остовы сожженных домов, чьи печные трубы немыми перстами устремлялись в небеса, упрекая те за бездействие; огромные проплешины, выхватываемые в темноте факелами — там кремировали покойников; сотни пней на месте немногочисленных лесов — вокруг поселений срочно пришлось возводить частоколы, а десятки тысяч мертвых — развеивать по ветру; а до недавних пор — еще и живые мертвецы, жаждущие человеческой плоти и крови.
"Хотя бы с последней проблемой разобрались", — подумал император, вглядываясь в ночную мглу. — "Правда, хоронить людей на этой земле будут нескоро. Впрочем, о чем это я... Страны Лиги Света уже вернулись к старым обычаям, да и многие подданные тайком стараются сжигать своих мертвых. И все же, в Стоградье мы будем терять немалое количество полезного материала. Ну, что поделать, такова жизнь".
Некромант прошептал заклинание, и тьма отступила, открывая его взору унылый пейзаж: несколько разрушенных селений неподалеку, огромное пшеничное поле, и, конечно же, черную проплешину, прямо-таки кипящую от остатков энергии смерти.
"Эта картина надолго станет единственной для некогда процветающей земли", — вздохнув, подумал император. После этого он поудобнее устроился у окна и погрузился в собственные размышления...
— Владыка? Владыка? Владыка?
Тихий, но настойчивый голос заставил Шахриона моргнуть и непонимающе распахнуть глаза. Еще секунду назад была глубокая ночь, и вот, на тебе — почти рассвело.
"Проклятье, опять, да как долго"! — подумал Черный Властелин, мысленно выругавшись. — "С каждым разом — все дольше и дольше".
Паника вновь пощекотала его нервы своими острыми коготками, но император не был бы собой, если бы не сумел обуздать расшалившиеся нервы.
— Владыка? — вновь раздался тихий голос и Шахрион вдруг понял — он в карете не один.
Некромант обернулся и встретился взглядом с человеком, закутанным в черное. И на этот раз его посетил не Первый, что, в общем-то, было логично — император загрузил его работой сверх всякой меры.
— Прости, Второй, я задумался, — соврал он, искренне благодаря Мать за то, что Тень решила пока что не появляться.
— Владыка, тебе не за что извиняться перед своим ничтожным рабом.
Шахрион улыбнулся уголками губ и проговорил.
— Второй, ты ошибаешься, столь преданные слуги, как ты, Первый и Третья, заслуживают моей искренней любви и уважения.
Тут он почти не кривил душой — эти трое оказались благословением небес: мастера скрытного проникновения, они были способны добраться куда угодно, выкрасть что угодно и убить кого угодно. Уничтожение Парнира — штаб-квартиры Ордена — при помощи лиосского огня определило исход всей войны, и именно Первый и Второй были теми, кто совершил это выдающееся деяние, а заодно и вернул в Черную Цитадель несколько редких и опасных книг. Мемуары Безумца — в том числе.
Усилия же Третьей в те годы позволили добиться нейтралитета Аблиссии, чей венценосец почти был готов прийти на помощь разгромленной, но не сломленной Радении. Именно ее дипломатический талант вкупе с некоторыми... иными умениями позволил склонить чашу весов в нужную сторону.
Все трое были награждены после войны, но, при этом, пролившийся из императорских рук дождь из милостей ни в коей мере не повлиял на фанатичную преданность самых верных и полезных орудий Империи.
А еще — всем им очень нравилось слушать слова благодарности от обожаемого владыки, так почему бы не одарить своих преданных последователей? Похвалы можно расточать без счета.
Как и всегда, лицо хмурого убийцы расцвело, едва только император даровал похвалу, и он склонил голову в поклоне.
— Владыка, у меня есть важные сведения для тебя.
— Из числа тех, что можно доверить бумаге?
— Нет.
— Понятно.
"Судя по всему, сведения действительно важные", — подумал император.
— Они — от Первого? — уточнил он на всякий случай.
— Да, о владыка.
— Говори.
— Крысы зашевелились.
Шахрион тотчас же нахмурился.
— Уточни, какие именно.
— Все сразу.
— Вот как? — задумчиво почесал подбородок чародей. — Ну надо же. Подробности?
— Их Первый не доверяет не только бумаге, но и слову.
Имелось в виду, что тот мог сообщить их лишь при личной встрече.
"Видимо, все куда серьезнее, чем я полагал", — с грустью подумал император. — "Проклятье, как же неудачно в этом году я отправился в поездку по Империи".
— Есть ли что-нибудь, что можно было доверить бумаге?
— Да, — слуга с поклоном извлек из-под плаща свернутый и запечатанный свиток.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
