Резюме: осколок королевы-администратора решает, что лучший способ вытащить Тейлора из шкафчика — это захватить контроль над колонией осколка Хонсу для ее хозяина.

01.1

Тик, так, тик, так, тик...

Я застыл на месте, единственным движением, которое я сделал, было легкое поднятие и опускание моей груди. Мне не нужно было дышать — в этом не было необходимости долгое время — но это было приятно. Это было успокаивающе. На данный момент мне нужно было спокойствие.

Почти застывший момент.

Сжатие в миллион раз. Мгновение в вечности. Или, точнее, одиннадцать дней за одну секунду.

Я мог ехать быстрее, но у меня не было причин для этого. Не сейчас. Мне просто нужно было на несколько секунд больше, чем было у меня.

Эмма усмехнулась надо мной. Это было некрасиво выражение, сделал все уродливее, будучи почтизастывшие во времени. Сверхзамедленная съемка и все такое. Она утверждала, что красива, но, с моей точки зрения, она была совсем не такой.

Мэдисон стояла позади нее и немного в стороне. Потратив несколько минут на то, чтобы время от времени изучать ее позу, я пришел к выводу, что ей это было не так комфортно, как я первоначально думал. Что сделало ее ненамного менее сукой в ??моей книге.

А потом была София. Из всех членов Трио она была единственной, из-за которой мне захотелось ее ударить. Она была похожа на девушку, которая тоже может выдержать удар. Но для нее это была бы победа. Она хотеламне постоять за себя. Эмма, вероятно, заставила бы школу поверить в то, что я напал на Софию неспровоцированно, если бы я сделал это.

Но теперь я был в безопасности. Теперь я был плащом , и к тому же могущественным. Их физические атаки больше не причиняют вреда. Я мог бы просто перемотать их слова вперед. С их ловушками было достаточно легко справиться, когда у меня было все время в мире.

О, они все равно меня злили, но это было так же, как ты злишься на солнце за то, что оно слишком жаркое, или на то, что мухи слишком раздражают. Гнев и раздражение без чего-то более глубокого. В тот момент, когда я могу покинуть школу (что намного веселее, когда вы можете быстро пролистывать скучные части), я могу забыть, что они со мной сделали, и вернуться домой с улыбкой на лице.

Это мало помогает, когда в данный момент я все еще злюсь на них. Однако небольшой поворот времени, и у меня есть время, чтобы прийти в себя.

-Запас, тик, тик, тик, тик ...

"-Неужто так выходить на улицу? Жалкий." София подчеркивает, о чем она говорила, энергично толкая меня. Я должен сознательно позволить себе вернуться должным образом.

"Принимая во внимание ваши стандарты", — начинаю я. В любых других обстоятельствах сказать это вслух было бы невероятно глупой идеей. Но теперь у меня есть силы; Сейчас я чувствую себя спокойно. "Я приму это как комплимент". Я многозначительно смотрю на Эмму, а не на Софию.

Эмма на мгновение хмурится, затем усмехается. "Итак, вы наконец признаете, что вы жалок? Повезло тебе. Это улучшение. Жаль, что твоей матери не было здесь, чтобы увидеть это. Может, если бы ты не был таким жалким, она бы потрудилась водить машину более осторожно, зная, что вернется домой к хорошей дочери ".

Сотрите это. Власть только усугубляет ситуацию.

Пошел ты, Эмма Барнс. Да пошли вы на хуй, очень сильно. Возможно, я закрою тебя вместе с Лунгом в водоворот времени и позволю ему трахнуть тебя за меня.

Нет, это слишком жестоко. Ничего. Легкое этого не заслуживает.

Я пробираюсь через них и перехожу на следующий урок. У нас нет теста, поэтому я просто пролистаю его вперед.

* * *

Земля прекрасна. Какая жалость, что там полно гнилых людей. Иногда я просто чувствую желание перемотать все вперед. Пусть люди сразятся между собой в мгновение ока. Очистите мир от них или дайте им время развиться во что-то, что не так уж и глупо.

Но затем я подавляю желание сделать это. Вместо этого я просто сижу и расслабляюсь на своем шезлонге и смотрю, как Земля вращается у меня перед глазами. Мои пальцы скользили по серой песчаной земле подо мной. На моих губах появилась улыбка. Хотя я бывал здесь много раз раньше, вид всегда поднимал мне настроение. В конце концов ...

Я на Луне!

Сколько других накидок могут сказать, что были здесь? Как могут другие люди, и точка?

Через некоторое время я встаю. Сложив шезлонг, я привязываю его к рюкзаку и начинаю с поверхности. Один, два раза я подпрыгиваю, прежде чем, наконец, активирую свои способности. Теперь, паря в полном противоречии с гравитацией, я немного взлетаю, достаточно, чтобы ни один камень не летел со мной, а затем я телепортируюсь.

Снова появившись на далекой (и в настоящее время темной) стороне Луны, я снова поставил свой рюкзак и стул. Я немного вздрагиваю; Хотя температура больше не причиняет мне вреда, без атмосферы переход от средь бела дня к полной ночи будет гораздо более экстремальным.

Затем я начинаю снимать одежду. Освободившись, я позволил своей броне проявиться. Черные пластины с серебряными бликами вырвались из моей кожи, превратив меня в нечто вроде живой статуи. Это было потрясающе, и я хотел, чтобы все шло своим чередом. На Земле я никак не мог позволить этому идти до конца, но здесь, на темной стороне Луны, меня никто не видел. Я позволил трансформации идти полным ходом.

Мой рост был чуть выше Левиафана. В первый раз, когда я мысленно связал свой рост с Endbringers, я немного испугался и закончил тем, что поискал в Google все, что мог о них.

Что ж, даже если я ошибался — а я надеялся, что это так — сходство между моей бронированной гигантской формой и Endbringers (высота, черный ихор, кристальная плоть, неприлично могущественные способности) было настолько устрашающе близким, что я поклялся, что никогда не приму моя полная форма из-за страха быть названнымчетвертым Endbringer .

И даже если бы я не полностью выложиться в форме, мои силы были очень страшно. Живые существа умирали, металл заржавел, органика сгнила, и все в пределах моего временного поля ускорения сломалось даже на крошечной доле моей полной скорости. Хотя теперь я мог посочувствовать "Девушке Славы" — Барби, которая нанесла побочный ущерб — и Александрии, я также справедливо боялся того, что я могу сделать.

Я поклялся, что никогда не буду использовать на человека что-либо со скоростью выше x1000. Час каждые три секунды превратился бы в мучительную в течение минуты. Это было бы не очень героично.

Тем не менее ... Я был бы не против оставить Trio на скорости x999 на время. Хорошие две минуты оставят их в ловушке более чем на день. Не то чтобы я на самом деле это сделал. Я бы вышел сам, но, что более важно, я бы опустился до их уровня, заставляя их пройти через то, что они сделали со мной.

Вздыхая, хотя мне было нечем вздохнуть, я начинаю с того места, на котором остановился в последний раз, когда был здесь. Мои мысленные руки тянутся наружу, создавая самую большую и самую быструю зону ускоренного времени, какую я мог, с собой в центре; учитывая, насколько большую территорию я охватил, моя сила автоматически исключила саму луну.

Часовой пояс активен, начал копать. Мои пальцы в полной броне легко прорезали лунный камень подо мной. С моей точки зрения, это заняло некоторое время, но в конце концов я поднял с земли большой каменный блок. Я телепортировал его примерно в милю отсюда, где хранилась куча подобных камней из предыдущих походов.

Я телепортировался и начал складывать камни. Каждый был размером примерно с небольшую машину, и каждый был вырезан по простому чертежу, который я запомнил. В каком-то смысле это было медитативным; был только я, мои мысли, неземная тишина и столько времени, сколько я хотел. С блоками, занимающими мои руки, мне не было скучно.

Спустя совершенно произвольное количество времени я поплыл обратно. Мое изменившееся лицо не могло должным образом улыбнуться, но тем не менее я был доволен. Здание передо мной лучше всего можно было описать как иглу, хотя и сделанное из камня и увеличенное для Endbringer. Он был построен на обратной стороне Луны; без космического корабля ни один человек никогда бы не увидел его, а с "Симургом", вращающимся вокруг планеты, ни один человек не смог бы.

Это было мое маленькое убежище. Я провел временную перетряску, чтобы посмотреть, упадет ли он через миллион лет. Это не так.

Удовлетворенный, я снова превратился в свою человеческую форму, схватил свой рюкзак и принес его внутрь. Дотянувшись до него, чтобы вытащить его содержимое, я остановился, а затем проворчал. "Вы принесли это вшколу. Ты идиот, Тейлор?

Снова безвозвратно вздохнув, скорее мысленное действие, чем физическое, я поставила фотографию своей мамы, папы и меня на камень, который действовал как стол. В тени этого купола, в космическом вакууме эта фотография будет длиться вечно. Фрагмент семьи Эбертов, сохранившийся вечно.

Маме бы это понравилось. Папа тоже бы сказал, если бы я когда-нибудь ему об этом рассказал.

Я достаю книгу (копию "Гамлета"), хорошо обтянутую коробку со стеклянной розой (на это у меня ушло немало средств) и натертую углем ее надгробную плиту. Эти предметы я разместил на камне рядом с ее изображением. Это памятник ей, и когда папа умрет, напоминания о нем присоединятся к ней здесь.

"Привет, мама", — прошептала я, потому что не было воздуха, чтобы говорить. Мои глаза задержались на картинке. "Надеюсь, у тебя все в порядке. Сегодня вечером я стану героем. Я действительно хочу изменить ситуацию ... Как ты думаешь, я смогу? " Я сделал паузу. "Папе не понравится, что я убегаю, чтобы стать героем. Он будет волноваться, даже если я буду жестким. Даже если я вылечу ".

Мой взгляд скользит к двери моего святилища. Несмотря на то, что это всего лишь полоска неба, через отверстие видно больше звезд, чем я когда-либо видел на земле. "Я надеюсь, где бы вы ни были, вы счастливы. Я скучаю по тебе, мама."

С этими словами я схватил свои вещи, вышел на улицу, отпустил время, поднялся и телепортировался. Вся поездка заняла лишь мгновение.

* * *

Выход в костюме, учитывая, какой на самом деле был мой костюм , дал мне хорошее представление о том, каково быть Нарвалом, этим канадским героем. Ни одна моя одежда не подходила, но мои доспехи придавали мне определенную степень скромности. Было обидно, что это выглядело так ужасно по-мужски. И жирный.

Хотя я мог изменить несколько мелких деталей, я не мог ни сделать его менее зверски выглядящим, ни менее похожим на толстого Будду по форме. Я также не мог изменить его на менее зловещую цветовую схему. Но это было не так уж важно; Shadow Stalker достаточно хорошо снял образ антигероя. Я, конечно, тоже мог, и мужская форма (и мужской голос) дали мне дополнительную степень отделения от моей гражданской идентичности.

Я телепортировался на кладбище лодок, стараясь заглушить взрыв моего отъезда и не дать частям дома попасть вместе со мной. Оттуда я полетел (правда, довольно медленно) к территории Торговцев.

Для моей первой ночи было неплохо поймать наркотики. Мне пока не очень хотелось наткнуться на плащи, но если и случилось, то я вполне уверен, что плащи Торговца не были так уж опасны для меня. На

самом деле, если то , что мои силы намекали мне было правильным, был там даже плащ , который может серьезно повредить мне? Может, Лунг, но время было на моей стороне.

Какое-то время у меня почти ничего не было. Конечно, я смутно и чисто академически знал, что на самом деле я вряд ли просто наткнусь на преступление. Это был большой город, и я был всего лишь одним человеком. Я не мог быть ...

Эта мысль была прервана громким грохотом, доносящимся примерно за квартал и за углом. Я телепортировался и обнаружил, что занижал расстояние на несколько ярдов. Пролетев последние несколько футов, я завернул за угол.

Четыре разных человека вели настоящую битву за плащ на моих глазах. В двух, самых дальних от меня, я сразу узнал Vista и Aegis. Двух других я не узнал по их костюмам, но узнал по их силам. Скидмарк столкнулся с Vista, и сразу стало очевидно, что его поля ускорения делают деформацию пространства Vista бессмысленной. Она увеличила пространство, он пересек его быстрее.

Другой плащ представлял собой гору мусора — кажется, Мук — и он как раз пытался ударить старшего Уорда. Попыткабыла ключевым словом, так как очень немногие из его хитов , связанных, и тех , которые сделали, Aegis пожал их довольно быстро. Но, в то же время, Aegis не очень повезло проникнуть в груду мусора.

В дальнем конце переулка пространство было сильно искажено. На самом деле, мне кажется, я видел, как мы повторялись по всей длине. Оглядываясь назад, я подтвердил мои подозрения; Vista превратила улицу в бесконечную петлю, в которую я наткнулся.

Я немного ускорился. Замедленная съемка Эйджис ударила Мака, и хотя это было великолепное зрелище, я ускорился не поэтому. Мне нужно было замочить себя в песке. Это я решил ранее. Я не хотел, чтобы люди знали, насколько страшными могут стать мои способности. Теперь вопрос был в том, насколько?

Могу ли я стать более грубым / двигателем, как Aegis? Шейкер, как Виста? Или нападающий, как ныне отсутствующий Clockblocker?

После относительного момента обдумывания я в конечном итоге отбрасываю эти идеи и решаю просто использовать сильно уменьшенную форму всех своих способностей.

Время возвращается в обычное русло. Сразу прилетаю и настраиваю зону искаженного времени. Как и все мои зоны, он был окружен избирательно проницаемым силовым полем. Ничего, кроме меня, не гаснет, ничего не входит. Но, в отличие от других зон, у этой было лишь небольшое изменение скорости: 90% от нормы. И вместо того, чтобы перемещать его с собой, я оставил его прикрепленным к земле.

Хотя они, без сомнения, уже видели меня, я играл меньше секунды. Поэтому, когда я бросаюсь на Скидмарк, они все застают врасплох.

Я зажимаю мужчину — дорогой богон воняет — и начни тащить его назад. В отличие от того, чтобы носить камень, будучи огромным, нести борющееся тело немного больше меня — довольно сложная задача. Но, вздрогнув, я швырнул его в свою медленную зону. Он почти сразу приходит в себя и начинает ругаться, особенно когда понимает, что ни он, ни его сила не могут покинуть зону.

Виста кивнул мне. "Спасибо", — говорит она. Ее голос звучит устало, но с облегчением. Затем, не сказав больше ни слова, она прыгнула, чтобы помочь Эгиде против другого мыса. Я переехал, чтобы присоединиться к ним, но Vista была на шаг впереди меня. Она исказила пространство между Мук и моим часовым поясом так, что одного удара Иджис было достаточно, чтобы сбить его с толку.

Половина мусорного голема, которая все еще оставалась снаружи, распалась; то, что внутри безнадежно билось о щит. Медленно я повернул мысленную шкалу, которая позволяла мне контролировать скорость, с которой течет время. 100%, 200%, 500%. Я остановился на скорости x10, оставив Мака и Скидмарка взволнованными пятнами.

123 ... 678

↓ Содержание ↓