Под сенью мэллорнов

Тиамат

НОЧИ ЛОРИЭНА

Под сенью мэллорнов

Disclaimer. Все упомянутые здесь места и герои принадлежат Толкиену (кроме Гилморна, который принадлежит мне). Лориэн и населяющих его эльфов я представляю себе в соответствии с фильмом "Братство кольца". К сожалению, у Халдира, которого играл Крэйг Паркер, был явно не лучший костюмер и гример, поэтому я не могу сказать, что в фильме он меня полностью... эхм... удовлетворил. Так что мысленно я его сильно идеализировала. Зато Румил мне ужасно понравился, да и Орофин с пивом вполне сойдет :)

Предисловие автора. Идея "Ночей Лориэна" появилась у меня давно, почти сразу после завершения "Ночей Мордора", и название "Под сенью мэллорнов" упоминается уже в предисловии к "Выкупу". Этот рассказ должен был стать связующим звеном между "Ночами Ривенделла" и "Демоном из его грез". Итак, Гилморн провел в Имладрисе год после освобождения из плена, еще год отделяет его от новой встречи с Нортом Мораданом. Чем он занимался в это время, и как эволюционировал его образ мыслей, иллюстрирует данный рассказ :) Но только в процессе его написания до меня дошло, что задуманный мной сюжет больше вписывается в реальность не "Ночей Мордора", а "Роланда-2". Поэтому я перестала смущаться, употребляя всякие разные просторечные слова и глумливые обороты. Так что рассказ получился довольно стебным и никак не может служить реальным приквелом к "Демону". А настоящим приквелом к "Демону" получился написанный чуть раньше коротенький рассказ "Ночи Эсгарота". Идея его взялась буквально ниоткуда, и я написала его в два дня. Красивая романтичная история, в отличие от того гнусного слэша, который перед вами :))

Приятного чтения, и учтите, от финальной фразы я сама непроизвольно заржала в голос :)))

В Лориэне Гилморну не понравилось. Исполинские колоннады мэллорнов угнетали, дэлони пробуждали страх высоты, постоянный голубоватый сумрак сбивал ощущение времени, а надменность лориэнских эльфов просто бесила. Они вели себя так, будто он был не посланником короля Трандуила, а лесным дикарем, принимаемым здесь с брезгливой милостью. "Я синда, черт побери, и родич им!" — в ярости думал Гилморн, глядя на иронически вздернутые брови и презрительно искривленные губы своих собеседников, и с удовольствием говорил им всякие гнусности, замаскированные простодушным или преувеличенно учтивым тоном.

— Очаровательный наряд, отлично скрывает недостатки фигуры!

— Ах, как потрясающе ваши жилища вписываются в окружающий пейзаж, ведь они так похожи на птичьи гнезда!

— Этот голубой полусвет замечательно настраивает на благочестивый и целомудренный лад!

— Как вам повезло, что у вас есть Владычица! Она оттеняет сухое и размеренное мужское правление своей исте... искренностью и непосредственностью!

Ну, и все в таком духе. Собеседники злились, а Гилморн откровенно веселился. Надо же было как-то развлекаться, Келеборн просил его погостить в Лориэне несколько дней, пока он не напишет ответ на письмо лихолесского короля. Хорошо, что ему почти не приходилось встречаться с Келеборном. Лориэнский лорд, в отличие от своих подданных, был приветлив и благожелателен, но Гилморну было как-то не по себе в его присутствии. Он краснел, бледнел и запинался, наверняка производя впечатление полного идиота. Бедный эльф боялся лишний раз поднять глаза на Келеборна, уж слишком тот напоминал ему Дэла: в чертах лица ничего общего, но та же гордая посадка головы, высокий рост, широкие плечи воина, спокойная сила и уверенность во взгляде. Тоска Гилморна разгорелась с новой силой. Это, конечно, не лучший способ пережить разлуку — видеть во всех мужчинах черты своего возлюбленного.

Так что он был даже рад, когда страж границы Халдир пригласил его скоротать вечер за приятной беседой и кубком вина на окраине Карас Галадон. Уж в нем-то ничего не напоминало Глорфиндела. Халдир был сноб и ехидная сволочь, это было просто написано поперек его красивой морды. Он начинал высмеивать любой предмет, который только бывал упомянут в разговоре, и временами довольно непристойно. Гилморна это забавляло, пока Халдир не переключился на него самого.

— Слушай, родственничек, у тебя такие маленькие руки, как ты ими натягиваешь лук? — сказал он, беря ладонь Гилморна в свою и слегка ее сжимая.

— Я кого хочешь могу натянуть, — не задумываясь, отозвался Гилморн и попытался отнять руку, но не тут-то было. Халдир накрыл его ладонь другой рукой и погладил.

— А ты пошляк, братец, — он улыбнулся насмешливо.

— А ты нахал. Пусти, а то я подумаю, что ты ко мне пристаешь.

Халдир рассмеялся, но не отпустил его, а подтащил ближе.

— Почему бы и нет?

— Слушай, Халдир, как ты умудрился нажраться с двух стаканов вина? — сказал недовольным голосом Гилморн. Ему определенно не нравилось быть объектом издевательств.

— Ты низкого мнения о себе, родственничек. Думаешь, к тебе можно приставать только спьяну?

Вот теперь Гилморн начал злиться.

— Халдир, какого черта. Не строй из себя извращенца, у тебя плохо получается.

— Может, ты дашь мне пару уроков? — игриво сказал Халдир и сжал его руку сильнее.

— Ты не в моем вкусе, — парировал Гилморн, безуспешно пытаясь разжать его пальцы свободной рукой.

Наглый эльф улыбнулся и подмигнул:

— Ты сначала попробуй.

— А не пошел бы ты куда подальше? С девицами вашими лориэнскими флиртуй!

— Когда ты вот так надуваешь губки, ты вылитая девица, — и Халдир протянул руку к его лицу, явно собираясь коснуться упомянутой его части.

Гилморн увернулся и оттолкнул его руку.

— Может, мне штаны снять, чтобы ты перестал принимать меня за девушку? — пробурчал он мрачно.

— Валяй, — промурлыкал Халдир, хватая его за запястья и дергая к себе.

— По-моему, ты очень хочешь получить в морду! — Гилморн попытался пихнуть его коленом, они оба потеряли равновесие, повалились в траву и принялись бороться.

Силы их были примерно равны, но Гилморн выпил больше и отбивался весьма вяло. У него и в мыслях не было подозревать Халдира в каких-то серьезных намерениях. За сегодняшний вечер лориэнский эльф изрек уже немало сомнительных шуточек, просто на этот раз мишенью стал сам Гилморн. Другое дело, что шутить на эту скользкую тему ему совсем не хотелось, но не хотелось и показать, что она имеет для него какое-то особенное значение. Так что очень скоро Халдир с торжествующим видом прижал его к земле. Гилморн вздохнул, заложил руки за голову и сказал скучным голосом:

— Тебе бы жениться, Халдир. Сразу пройдет охота цепляться к собутыльникам. Или тебе все лориэнские девушки отказали, и ты решил попытать счастья с мужчинами?

Халдир широко улыбнулся, но взгляд его, упершийся в Гилморна, оставался серьезным.

— Да брось, — сказал он вкрадчиво. — Тебе ведь это нравится, признайся.

Сердце у лихолесского эльфа забилось чаще. Ради Эру, что все это значит? Инстинкт робко подсказывал ему об опасности, но разум находил эту мысль абсурдной. Какая опасность могла грозить ему здесь, в Лориэне?

— Если ты про свое дурацкое чувство юмора, то оно мне не нравится, — заявил он.

— Нет, я вот об этом, — Халдир ухмыльнулся и вдруг провел рукой по его бедру.

Гилморн просто оцепенел, глядя на эльфа расширившимися глазами.

— Х-хэл... Что ты д-делаешь? — выдавил он.

Халдир снова его погладил, еще настойчивее, и наклонился к его лицу.

— Ну же, не ломайся. Никто не узнает, мы просто развлечемся один разок, и все.

— Хэл, ты с ума сошел, я не...

— Не делай такой невинный вид, тебе это не идет. Говорят, что в Имладрисе ты строил всем глазки, как девица на выданье, а кое-кому даже позволял себя трогать. И не только трогать...

Перед глазами у Гилморна все закружилось, щеки запылали. Значит, вот какие про него ходят слухи! Эру милосердный, зачем он вел себя так нахально во владениях Полуэльфа? Теперь его считают легкомысленным, может, даже... Сердце у него ускакало куда-то в живот, и все тело охватила слабость.

Может, даже развратным.

Может, именно поэтому лориэнские эльфы разговаривают с ним так надменно. И поэтому Халдир позволяет себе так с ним обращаться...

— Не надо, Хэл, ты что... — разом потеряв голос, прошептал он и попытался оттолкнуть руки Халдира, который начал расстегивать на нем рубашку.

— Ты такой хорошенький, когда смущаешься, — хрипло сказал Халдир, ловя в неожиданно сильный захват запястья Гилморна и заводя их ему за голову.

Лихолесский эльф едва не застонал. Тело его против воли отзывалось на привычную игру, и от цепкого взгляда Халдира, обшаривающего его тело, у него стало жарко в паху. Если Халдир сейчас его поцелует...

Дыхание коснулось его щеки, и Гилморн закрыл глаза, ожидая прикосновения горячих губ. Но вместо этого Халдир принялся довольно грубо тискать его через одежду, что совсем не казалось эротичным. Гилморн попробовал освободить руки и отпихнуть его, но безуспешно. Эльф придавил его к земле, тяжело дыша и заводясь с каждой минутой все сильнее. Он шептал, скользя руками по телу Гилморна:

— Ну же, детка, покажи, на что ты способен. Мне давно хотелось попробовать красивого и опытного мальчика. Да, вот так, давай, раздвинь ножки!

— Не надо, Хэл... Отпусти...

— Перестань прикидываться, — ухмыльнулся Халдир. — Ты ведь это любишь, правда? — он поймал его рот своим, целуя грубо, без малейшего намека на нежность, расстегивая на эльфе штаны и залезая под них ладонью.

— Ух ты, что у нас здесь... А еще говорил, что не хочешь!

— Не надо... — простонал Гилморн, чувствуя себя абсолютно беспомощным в руках Халдира. Все остальные слова просто улетучились из его памяти. — Не надо, Хэл, ну пожалуйста...

Он изнемогал от стыда за свою явную и очевидную испорченность. То, что делал с ним Халдир, было унизительным, гадким... и возбуждающим тоже, но от этого унижение не становилось меньше. "Светлая Элберет, я вел себя как дешевая шлюха, вот и нарвался. Это наказание, расплата, я сам во всем виноват..."

Он сделал последнюю попытку справиться с ситуацией и сказал дрожащим голосом:

— Халдир, я не хочу. Отпусти меня, пожалуйста.

— Ну уж нет, детка, — эльф недобро ухмыльнулся. — Ты сам напросился, завлекал меня весь вечер, а как до дела дошло, сразу в кусты? Я с собой играть не позволю.

— Я не завлекал! — слабо пискнул Гилморн.

Халдир перевернул его на живот и одним движением стащил с него штаны до колен. Когда он засмотрелся на татуировку на спине Гилморна, лихолесский эльф попробовал вырваться, но Халдир шлепнул его по заду и прижал к земле.

— Не дергайся! — сказал он повелительно и стал расстегивать штаны.

От обиды и унижения к горлу лихолесского эльфа подступили рыдания. Гилморн окончательно сдался, тело его безвольно обмякло под навалившимся на него эльфом. Глотая слезы, он прижался щекой к земле, стараясь дышать глубоко, не всхлипывать и расслабиться. Пытаясь убедить себя, что он правда этого хочет, что Халдир будет с ним поласковее, если он не будет сопротивляться. Но ласковым его любовник не был ни одной минуты. Гилморн не сдержал крик боли, когда Халдир резко вставил ему свой член, воспользовавшись для смазки только чуточкой слюны, и начал двигаться. Это было больно, почти все время, Халдир был не столько груб, сколько неумел и тороплив. Он все делал не так — не тот ритм, не тот угол. Впрочем, иногда он задевал те места, которые нужно, чисто случайно, надо полагать. От этого Гилморн вздрагивал и приглушенно постанывал, а эрекция его становилась просто болезненной. Он пытался двигаться навстречу Халдиру, но тот всем своим весом наваливался на него, заставляя лежать смирно, и Гилморн не мог даже прикоснуться к своему пульсирующему желанием члену. В довершение всего, поза была очень неудобной, ему приходилось изо всех сил упираться локтями и коленями, чтобы не елозить по земле животом и прочими нежными частями тела, так что у него ломило спину, плечи и шею, а попка, терзаемая Халдиром, зверски болела.

Когда Халдир кончил, Гилморн чуть не зарыдал от разочарования и досады.

— Понравилось, детка? — сказал эльф самодовольно, слезая с него.

— Потрясающе, — процедил Гилморн сквозь зубы, но сарказм его совершенно ускользнул от Халдира. Тот покровительственно похлопал Гилморна по заду, привел в порядок свою одежду и скрылся из виду.

Желание, разбуженное и не удовлетворенное торопливым любовником, не проходило, более того, становилось невыносимым. Вздохнув, эльф стиснул ладошкой член и за полминуты облегчил свои страдания, зажимая себе рот свободной рукой, чтобы не издавать слишком громких стонов. Потом Гилморн кое-как натянул штаны и некоторое время лежал неподвижно, свернувшись калачиком, тупо глядя на шевелящиеся возле лица травинки. Хотелось плакать, но поскольку слезы — это неудовлетворенная сексуальная энергия, а он уже худо-бедно сам себя удовлетворил, то заплакать не получалось.

На душе у Гилморна было препохабно. Он чувствовал себя жалким, беспомощным и несчастным. Его использовали. Отымели. Халдир, гадина, даже не пытался сделать вид, что Гилморн ему нравится. Нет, он его трахнул потому, что считал распутником, дешевкой. "Я и есть дешевка, — подумал с горечью Гилморн. — Стоило пальчиком поманить, и уже готов. Как я мог так легко сдаться? Ведь я же не хотел этого, я не хотел валяться в кустах с первым встречным, почему я не мог сопротивляться?" Он почти себя ненавидел. Но это было не слишком приятно, поэтому мало-помалу его ненависть обратилась на Халдира. Награждая его про себя всякими прозвищами, из которых самым лестным было "самодовольный болван", Гилморн прокрался к своему жилищу и заперся там. Ему казалось, что следы объятий и поцелуев Халдира просто горят на нем, и каждый встречный будет смеяться и показывать на него пальцем.

Весь следующий день он прошатался по Карас Галадон, одинаково избегая мест и пустынных, и полных жителей. Он опасался встретить Халдира, но его нигде не было. Наверное, услали на границу, Халдир занимался здесь тем же, чем он сам в Лихолесье, это было одной из причин, почему Гилморн принял его приглашение. Лихолесский эльф немного расслабился... и загрустил. Обиднее всего было то, что красивый сероглазый страж границы ему нравился. Стоило ему только попросить вежливо и быть понежнее, он получил бы такую ночь любви, которую никогда не забыл! У Гилморна даже зародилась робкая мысль: а что, если разыскать Халдира и к обоюдному удовольствию немножко просветить его по части мужской любви? Однако ему пришло в голову, что Халдира сначала придется связать, чтобы он не совал свои грубые лапы куда не надо. Потом бедный эльф подумал, что Халдир теперь так его презирает, что даже разговаривать не захочет, и загрустил еще больше. Он дал себе твердое обещание ни за какие коврижки не оставаться больше ни с кем наедине, прекратить рискованные разговоры и вообще вести себя тише воды, ниже травы.

* * *

Когда Румил с Орофином предложили ему искупаться в пруду в окрестностях Карас Галадон, Гилморн посмотрел на них с подозрением, ища на их лицах свидетельство какого-нибудь подвоха. Но два красивых светловолосых эльфа, с которыми он познакомился за ужином, ответили ему взглядами доброжелательными, практически простодушными. Он решил, что если он не станет пить и будет держаться начеку, ему ничего не грозит. И согласился. Зря, как оказалось.

На берегу пруда их поджидал ухмыляющийся Халдир, и это совсем не выглядело случайной встречей. Гилморн кинул взгляд на Румила с Орофином. Они тоже не были удивлены. Чертовски подозрительно. Потом Гилморн заметил еще кое-что, и у него подкосились ноги. Между эльфами было несомненное сходство, хотя и не заметное сразу, но убедительно свидетельствующее, что все трое — братья.

— Соскучился, родственничек? — промурлыкал Халдир, подходя ближе.

Гилморн попятился и натолкнулся спиной на Орофина. Он почувствовал мгновенный всплеск ужаса. Эру милосердный, он просто не выдержит, если они проделают все то же самое втроем! Он задрожал и вяло попытался оттолкнуть Орофина, который положил ему руки на талию и привлек к себе.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Румил.

— Румил, не надо, не уходи, это не то, что ты думаешь, я вовсе не собираюсь... — у Гилморна перехватило горло, и он не закончил.

— В личные дела я не вмешиваюсь! — заявил Румил, краснея и отводя глаза. Он развернулся и исчез за деревьями, оставляя Гилморна в лапах своих развратных братьев.

— Я буду кричать, — прошептал Гилморн еле слышно. Кричать в этот момент он вряд ли мог, особенно когда Халдир прижался к нему спереди и стал целовать его в шею.

— Конечно, будешь, — сладострастно сказал эльф, ненадолго отрываясь от своего занятия. — Еще как будешь, уж мы-то постараемся. Ты ведь этого хочешь, правда, детка?

Все, что случилось потом, было вполне предсказуемо. Халдир с Орофином принялись целовать его и лапать в четыре руки, и опять он самым позорным образом возбудился и не смог выдавить ничего, кроме слабых неуверенных протестов. Орофин был нежнее, чем его нахальный братец, но он тоже не особо церемонился. Они раздели Гилморна, а потом разложили его на земле и отодрали, как хотели. По очереди, конечно, Гилморн вообще сомневался, что им известно о существовании орального секса, зато каждый по два раза, видимо, их заводило смотреть друг на друга. Он покорно подставлял им свою многострадальную задницу и только вскрикивал иногда, когда кто-то из них входил в него особенно глубоко и резко, или когда сперма обжигала его раздраженную норку.

Нельзя сказать, что это было совсем так уж плохо, ведь оба его непрошеных любовника были красивые, сильные, властные, Гилморну нравились такие мужчины. К тому же грубость до определенных пределов его возбуждала, и один раз ему даже посчастливилось кончить (ценой прямо-таки нечеловеческих усилий, потому что прикасаться к себе открыто на глазах у братьев он стеснялся). Но по доброй воле он никогда больше не лег бы в постель ни с Халдиром, ни с Орофином: так они были торопливы, невнимательны и самоуверенны, заботились исключительно о своем удовольствии, будто бы считали, что сам факт их внимания должен Гилморна осчастливить.

Когда они с ним закончили и убрались, Гилморн был так измучен, что едва мог пошевелиться. Только через полчаса он нашел в себе силы, чтобы искупаться в пруду, после чего натянул одежду прямо на мокрое тело и устроился в корнях мэллорна на охапке листвы. Но сон к нему не шел, а мысли в голове так и роились, как злобные лесные осы. Кусали так же больно, надо заметить. "Я сам виноват, не смог отказать, позволил им обращаться со мной, как со шлюхой, Эру милосердный, как стыдно, отвратительно и мерзко, что же мне теперь делать..." В конце концов ему надоело упиваться жалостью к себе, и он начал рассуждать более здраво. "Почему они за меня решают, что мне нравится, а что нет? Я имею право выбирать, с кем мне спать. А Халдиру и уж тем более Орофину я ничего не предлагал! Вранье это, что я его завлекал! Я же говорил "нет", может быть, не слишком решительно, но говорил, почему они меня не послушали? Если бы я хотел, я бы так и сказал!" На глазах у него выступили слезы бессильной ярости. Уж точно, в здравом уме никто не пожелает таких развлечений. Да его же просто изнасиловали! И кто? Не враги, не разбойники с большой дороги, не какие-нибудь подонки в темном переулке, а его собственные родичи, которым он доверял!

Чувство жалости к себе сменилось другим, малознакомым, но упоительным чувством — жаждой мести. Гилморн сел, вытер слезы и подумал о том, чего ему хочется. Думал он до тех пор, пока лицо его не просветлело и на губах не заиграла довольная улыбочка. О том, как добиться желаемого, ему пришлось подумать подольше, но и с этим он справился. После чего эльф улегся на импровизированное ложе и спокойно уснул, лелея в душе свой коварный план.

* * *

Халдир закрывал глаза и видел узкие бедра и округлые аппетитные ягодицы. Открывал глаза и видел то же самое. Практически как наяву. Иногда картины менялись — это могли быть бездонные голубые глаза в черной кайме ресниц, чуть припухлые розовые губы, стройные ноги в высоких сапогах, узкие кисти с длинными нежными пальцами, россыпь косичек бледного золота, тонкая талия или по-кошачьи выгнутая спинка с дорожкой позвонков и приподнятыми крыльями лопаток. Или все это вместе — то есть их обладатель. Гилморн, маленький эльф из Лихолесья, в котором пленительно сочеталось бесстыдство и стыдливость, распутство и невинность. Иногда Халдиру вспоминалось и другое, и тогда обжигающая волна возбуждения пробегала по его телу. Как маленький эльф краснел, опуская глаза, как умолял его своим мелодичным голоском, как вздыхал и стонал, двигаясь под Халдиром, как сжимал его своей упругой горячей плотью...

"Я что, в него влюбился?" — с кривой улыбкой подумал Халдир. Нет, это невозможно. Просто он еще не насладился сполна маленьким эльфом, стоит только еще пару раз его оттрахать, и желание будет удовлетворено. Где, интересно, сейчас Гилморн? Может быть, стоит навестить его в отведенном ему жилище? Если закрыть ему рот ладонью и не давать сильно брыкаться, никто ничего не услышит. Святые Валар, как его заводила напускная скромность лихолесской крошки! Все эти просьбы, сопротивление для вида, даже слезы на глазах — все предназначено для того, чтобы набить себе цену и сильнее разжечь вожделение в своих любовниках. А эта татуировка, Манвэ-вседержитель! Черно-серебряный дракон, который черт-те куда засунул свой хвост, при одном взгляде на него можно кончить!

Халдир уже окончательно решил наведаться в гости к Гилморну и трахнуть его разок, даже если для этого придется связать лихолесского развратника и заткнуть ему рот. А Орофин получит свое вечером, да и сам Халдир к нему присоединится. Как заманить Гилморна подальше в лес, чтобы развлечься без помех на пару с братцем, он придумает потом. Сразу после того, как утолит мучающий его голод плоти. Халдир встал и...

...и оказался лицом к лицу с объектом своих желаний.

— О, Хэл, а я как раз тебя ищу, — Гилморн улыбнулся самой соблазнительной улыбкой, которую когда-либо видел Халдир на устах мужчины. Поразмыслив, он мог бы прийти к выводу, что до сих пор не видел настолько соблазнительной улыбки даже на устах женщины. Но способность размышлять он мгновенно утратил, как только взглянул в глаза цвета неба, игриво поблескивающие из-под ресниц.

— Я скучал, — сообщил Гилморн.

Рука лихолесского эльфа как бы бессознательно теребила ворот рубашки, открывая нежную белую шейку. Халдир облизнул губы, не в силах отвести глаз от этого зрелища.

— Ммм... я тоже, — сказал он, с усилием переводя взгляд на лицо своего собеседника.

— Я тут подумал... — Гилморн залился краской и совсем опустил глаза. — Мы могли бы... Если ты, конечно, хочешь...

— Идем за мной! — быстро сказал Халдир, с трудом поборов желание закинуть эльфа на плечо и утащить в лесную чащу. Он еще помнил, что вокруг полно любопытных глаз.

Минут через пятнадцать они очутились за пределами Карас Галадон, и Халдир немедленно опрокинул маленького эльфа на землю под сенью развесистого мэллорна и принялся жадно его целовать.

— Здесь нас никто не потревожит? — очаровательно смущаясь, прошептал ему Гилморн на ухо.

— Нет, нет, сюда никто не придет, давай, раздевайся, не томи, я хочу твою попку, — сбивчиво забормотал Халдир, пытаясь содрать с эльфа штаны.

Тот извернулся под Халдиром и прижал ладонь к его паху, лукаво улыбаясь.

— Я могу показать тебе еще много чего интересного. Если ты, конечно, хочешь, — шепнул он.

Халдир не успел удивиться перемене, произошедшей с маленьким лицемером. Тот принялся гладить его член через штаны, и Халдир тяжело задышал, хватая его за плечи и притягивая ближе к себе. Нежные ручки расстегнули его ремень, забрались под ткань и обхватили его напряженную плоть. Халдир застонал и откинулся назад, глядя, как Гилморн ласкает его, наклоняясь все ниже... и вдруг его распущенные волосы накрывают бедра Халдира, а губы, влажные обжигающие губы охватывают его член! Тело Халдира скрутила судорога неистового, неизведанного наслаждения, голова откинулась, рот открылся в беззвучном крике. Он дернулся, засаживая член глубже в сладкий ротик эльфа.

— Тише, тише, расслабься, — успокаивающе промурлыкал Гилморн. — Сейчас все будет.

Он стащил с Халдира сапоги и штаны и снова встал перед ним на колени. Теперь Халдир позволил ему взять инициативу в свои руки (ну... эээ... не совсем в руки, конечно... и не совсем инициативу...). Сильные губы обрабатывали его, каждым движением даря ему блаженство Амана, пока ему не почудилось, что он вот-вот оторвется от земли и полетит. Но ритм прервался, губы отпустили, тело передвинулось, охватывая его бедра коленями, руки потянулись куда-то. Халдир попробовал схватить негодника, подмять под себя и прекратить, наконец, эту приятную, но совершенно не удовлетворяющую его игру. И обнаружил, что руки не двигаются, а когда рассеялся туман в глазах, увидел тонкий кожаный ремешок на запястьях. А еще через мгновение негодник завел ему руки за голову и прикрутил к корню мэллорна. И сел, улыбаясь и сверкая голубыми глазищами.

— Что за шутки? Ну-ка отпусти меня немедленно! — прорычал Халдир, дергая ремешок.

— Иначе что? — ехидно ухмыльнулся его любовник.

— Если ты меня сейчас же не отпустишь, то я... Ааахх...

Договорить он не смог, потому что Гилморн наклонился и стал ласкать его член губами, иногда пробегая быстрым горячим язычком по стволу и головке. Он обхватил его пальцами у основания, поглаживая и сжимая в том же ритме, и Халдир больше был не способен выговорить ни слова, только стонал в голос и запрокидывал голову, чувствуя приближение оргазма. Но в тот самый момент, когда он уже был почти готов извергнуть свое семя в искусный услужливый ротик, Гилморн снова его выпустил.

Халдир громко вскрикнул, умоляя любовника не останавливаться. Тот ответил ему все той же ехидной ухмылкой.

— Теперь ты представляешь, каково было мне, родственничек, — сказал он безжалостно.

От ярости и унижения лориэнский эльф задергался в путах, выплевывая бессвязные угрозы. Он обещал отшлепать наглеца, отодрать его так, что он неделю сидеть не сможет, выпороть его своим ремнем, посадить голой задницей в муравейник и Эру знает что еще. Гилморн прижал его бедра к земле, чтобы Халдир не мог двигаться, и снова взял его член в рот. И снова он с садистской точностью остановился за мгновение до того, как Халдир сумел кончить.

Лицо Халдира исказилось, он задыхался, желание острыми когтями раздирало его тело, перед глазами плавал туман. Слабым голосом лориэнский эльф начал умолять жестокого любовника дать ему хоть какое-нибудь удовлетворение, не мучить его больше. Гилморн улегся на него, поглаживая его грудь через расстегнутую рубашку, в глазах его горел огонек мстительного наслаждения.

— Хэл, а ты помнишь, как я тебя умолял? Как просил отпустить меня, говорил, что не хочу, упрашивал не делать этого со мной? Я не люблю, когда меня берут против воли!

Тяжело дыша, Халдир мерил его глазами, ноздри его раздувались. Однако в короткой схватке гордости и вожделения гордость проиграла, и он выдавил:

— Ну прости меня, детка, признаю, я был груб, но это потому, что ты меня просто с ума сводишь.

— Не слышу искреннего раскаяния, — сказал паршивец ехидно.

Халдир кривился, кусая губы. Он застонал, когда Гилморн снова нащупал его член, легко сжал и начал изматывающе медленно двигать ладонью.

— Тебе ведь никогда не доставляли удовольствие таким способом? — проворковал лихолесский эльф, припадая поцелуем к шее Халдира. Тот снова застонал, беспомощно и жалобно. — Представь, я могу облизывать и сосать тебя... ты будешь таять от наслаждения под моими губами... я дам тебе войти так глубоко, как ты хочешь, прямо в глотку, сожму тебя губами, выпью твое семя до последней капли... Ты хочешь этого?

Глаза Халдира закатились. Одни только слова Гилморна вызывали в нем бесстыдную, непристойную похоть, от которой он просто изнемогал, а член его чуть не разрывался от прилива крови. От мысли же, что это может стать реальностью, он почти терял сознание.

— Пожалуйста, Гилморн... обещаю, все что захочешь, только сделай это...

Губы лихолесского эльфа скользили по его коже.

— Ты и правда готов на все? Так быстро? Мне нравится, какой ты горячий и нетерпеливый, Хэл. С Орофином мне пришлось повозиться дольше.

— Что ты сделал с моим братом? — с тревогой спросил Халдир, на секунду забывая о терзающем его желании.

— Ничего, на что он не дал бы своего согласия. Ну, сразу он, конечно, не согласился, и мне пришлось раз пять доводить его до грани оргазма язычком...

— И что ты потребовал от него? — пересохшими губами спросил Халдир. Опасный блеск глаз лихолесского эльфа одновременно и пугал его, и заводил.

— Совсем немного. Всего лишь оказать мне аналогичную любезность.

— О нет! — простонал Халдир, закрывая глаза.

— Да, родственничек, да... И знаешь что, у твоего братца хорошие задатки, ему бы немного практики, ты понимаешь, о чем я?

— Замолчи, ты, развратный эльф!

Гилморн тихонько рассмеялся.

— Я всего лишь плачу тебе той же монетой. Ты думал, со мной легко справиться, да? Думал, я без слова позволю тебе вытворять все, что ты хочешь? Нет, Хэл, настала пора справедливого возмездия.

Халдир упрямо мотнул головой и процедил:

— Я не стану этого делать!

— Ну что ты, Хэл, я не собираюсь повторяться. Так ты хочешь узнать, что я приготовил для тебя?

С этими словами он сдвинулся вниз и лизнул горячим языком член Халдира.

— Да, о Эру, да, говори быстрее, и покончим с этим! — вскрикнул тот.

— Я подумал, что тебе будет полезно узнать, как чувствует себя пассивный партнер, — промурлыкал Гилморн и для подкрепления своих слов забрался пальчиками в ложбинку между ягодиц эльфа. Халдир вскрикнул в ужасе:

— Нет! Ни за что!

— Успокойся, Хэл, я не буду с тобой так же груб, как ты был со мной. У меня достаточно опыта, чтобы сделать секс приятным для обоих, — с мстительной усмешкой произнес Гилморн.

Он достал флакончик с ароматическим маслом и принялся смазывать свои пальцы. Халдир следил расширенными глазами за его манипуляциями, не в силах вымолвить ни слова, потому что язык его сковало стыдом и страхом. Он не мог даже позвать на помощь, а если бы и мог, что толку? Позволить застать его здесь с голой задницей в обществе развратного лихолесского эльфа, с которым он обошелся, скажем так, не самым деликатным образом...

Халдир невнятно запротестовал, когда скользкий палец вошел в тесное отверстие в его теле.

— Тише, расслабься, — сказал Гилморн. — Тебе даже понравится, обещаю.

Прямо сейчас Халдир в этом очень сомневался. Ощущения были не слишком приятными, а ведь это всего лишь палец, а не кое-что потолще! Потом он вспомнил, как безжалостно он сам брал лихолесского эльфа, и почувствовал дурноту. Должно быть, это чертовски больно, и если Гилморн решит проделать с ним то же самое...

Эльф добавил еще один палец, и Халдир дернулся, пытаясь освободиться. Гилморн промурлыкал что-то успокаивающее и свободной рукой начал ласкать его член в такт тому, как двигались его пальцы. Он слегка развел их, как ножницы, растягивая узкое отверстие. Потом добавил третий палец. Халдир задышал чаще, это уже было больнее, и опять он вспомнил, как они вдвоем с Орофином неистово трахали Гилморна, не давая ему ни минуты отдыха.

Он вскрикнул, когда пальцы эльфа задели внутри него какую-то точку, которая посылала волны дрожи по всему его телу. Приятной дрожи. Сладостной! Теперь он не сомневался, что хочет еще. Халдир застонал и развел колени шире, подаваясь навстречу своему любовнику. Гилморн почти вытащил пальцы, потом снова вогнал их в упругую плоть и снова задел ту же точку, при этом не забывая поглаживать член эльфа.

— Да! Еще! — вскрикнул Халдир, насаживаясь на его пальцы.

От прикосновений любовника у него звезды вспыхивали перед глазами, по позвоночнику бежали мурашки, и все мышцы напрягались, как струны.

— Пожалуйста... Гил... морн... Ооо, Валар...

И почти в тот же самый момент, когда влажные губы сжали его член, Халдир кончил, с такой силой, что у него потемнело в глазах.

Когда он пришел в себя, Гилморн наклонился над ним, глядя полными страсти глазами.

— Ты такой горячий, Хэл, — шепнул он, облизывая губы. — И сладкий...

Он выглядел так эротично, что Халдир почувствовал новую волну возбуждения. Член его дрогнул, возвращаясь к жизни. Гилморн не мог этого не заметить. С легкой улыбкой он потерся об него бедрами:

— Хочешь еще?

— Да, — прохрипел Халдир, глядя на него безумными глазами.

Гилморн неторопливо разделся и встал на колени между раздвинутых ног лориэнского эльфа. Увидев, что он смазывает свой член, Халдир понял, что он собирается делать, и задрожал, заливаясь краской смущения. Разрываясь между стыдом и желанием, он прошептал жалким голосом:

— Не надо... я не хочу... — осознавая с ужасом, что говорит сейчас то же самое и тем же самым тоном, что и Гилморн в те ночи, которые он провел с Халдиром и Орофином.

— Я же сказал, что не буду с тобой груб, — Гилморн словно прочел его мысли. — И не стану делать ничего, о чем ты сам меня не попросишь.

И конечно же, Халдир его попросил. А что ему оставалось делать, когда лихолесский развратник снова залез пальцами в его тесную дырочку и ласкал его изнутри, доводя до сумасшедшего экстаза! Халдир вздыхал, стонал, вскрикивал, дергался в путах, сжимал ногами талию своего любовника и умирал от стыда, слыша свой собственный умоляющий голос. Наконец Гилморн сжалился и овладел им, осторожно, нежно, причиняя лишь немного боли, которая почти сразу же сменилась обжигающим удовольствием. Лориэнский эльф заорал во все горло от переизбытка чувств, когда его семя вылилось на руку любовнику, а тот кончил внутри него, вдохновленный судорожным сжатием всех его мышц. С трудом придя в себя после оргазма, Халдир обнаружил себя в объятиях Гилморна, тот отдыхал, прижавшись к его плечу и рассеянно поглаживая Халдира по животу. Еще Халдир обнаружил, что руки его свободны. Гилморн, улыбаясь, приподнялся на локте и поцеловал его в губы.

— Мне было очень хорошо с тобой, Хэл. Думаю, мы квиты.

Халдир отвернулся, заливаясь краской. Он был не в силах смотреть в озорные голубые глаза.

— Не воображай, что я тебе это прощу, — пробормотал он.

— Что ты, я и не надеялся заслужить твою признательность, — хихикнул Гилморн, начиная одеваться. — Может быть, Орофин сможет тебя утешить. Или ты его, уж как договоритесь.

Прежде чем уйти, он снова поцеловал Халдира, и тот, вздохнув, ответил на поцелуй. Этим сладким губкам невозможно было сопротивляться.

Халдир дал себе твердое обещание ни за какие коврижки не связываться больше с Гилморном. И вообще ни с кем из лихолесских эльфов. Святые Валар, но каков развратник! Предложить ему спутаться с собственным братом! Нет, он, конечно, не будет спорить с тем, что Орофин весьма привлекательный эльф, и... Интересно, что Гилморн имел в виду под "хорошими задатками"?

* * *

Гилморн был доволен собой. Месть удалась ему в совершенстве! Наглый Халдир, умоляющий взять его, сделать с ним все, что душа пожелает, и сдержанный Орофин, ласкающий его нежными губами, дрожа от желания! Эти воспоминания дарили ему чувство триумфа и почти физического наслаждения. Зато картины того, как братья гнусно его использовали, поблекли в его памяти окончательно.

Удовольствие стало еще более полным, когда по заслугам получил и Румил. Гилморн не мог простить юному эльфу того, что тот не пожелал вмешаться и бросил его на милость своих братцев, хотя понимал, что дело нечисто. С другой стороны, вина его была не столь велика, чтобы использовать против него оружие такой же убойной силы, какое он использовал на его братьях.

После недолгих раздумий Гилморн изобрел небольшую, но вполне достойную пакость и немедленно воплотил ее в жизнь. На глазах примерно у десятка эльфов он подкрался к Румилу, обнял его рукой за талию, чмокнул в губы и сказал томным голосом с непередаваемым выражением на лице: "Дорогой, ночь была потрясающая!" Кругом раздались смешки, Румил покраснел до кончиков ушей, а Гилморн прошептал ему на ухо: "Это отучит тебя потакать твоим развратным братцам!" — и испарился, довольный собой еще больше, чем раньше. Его собственную репутацию вряд ли что-то могло испортить, а вот Румил после его вольной выходки какое-то время побудет мишенью для острот и намеков.

Гилморн тепло попрощался с Келеборном и Галадриэлью, даже забыв смутиться и покраснеть обычным порядком при взгляде на лориэнского лорда, получил письмо для короля Трандуила и покинул Карас Галадон. Напевая себе под нос, он шел через лес к эльфийскому посту на границе, где оставил свою лошадь, когда его окликнул сзади знакомый голос. Его догнал слегка запыхавшийся Румил.

— Послушай, Гилморн, я... я хочу извиниться, — нерешительно сказал он, снова краснея. — За себя и за моих братьев тоже. Они не имели права так поступать, а я должен был их остановить. Я могу рассчитывать... как-то заслужить твое прощение? — он коснулся рукава лихолесского эльфа и робко заглянул ему в глаза.

— Конечно, можешь, — ответил Гилморн, без промедления обнимая его за талию и целуя в губы.

Колени у юного эльфа подогнулись, и он пролепетал:

— Что ты делаешь?

— Соблазняю тебя, — честно сказал Гилморн и снова его поцеловал. — Разве тебе не нравится? А так?

— Нравится, но... Эру... Ооо... Ммм...

— А вот так? — продолжал безжалостный мучитель. — Если скажешь "нет", я тут же прекращу.

Румил закатил глаза, застонал и без единого протеста позволил унести себя в заросли кустарника.

...В Лориэне Гилморна запомнили надолго.

October 29 — November 6, 2002 © Tiamat

tiamat.ruslash.net