Любимчик Богини

Мир перекрёстка. Любимчик богини.

Пролог.

Огромные валы тёмных морских волн один за другим ритмично накатывались и разбивались о высокую скалу, рассыпаясь мириадами холодных брызг. Их мгновенно подхватывал и нёс дальше ураганный ветер, способный легко сбросить в бушующую бездну взрослого человека. Небо плотно затянуто непроницаемыми для дневного света свинцовыми тучами. И подобная погодка в этих краях вполне обычная. Океанские берега громаднейшего континента не знают штиля. Здесь всегда солёная вода отчаянно бьётся об отвесные скалы под свист и вой бешеных ветров. Волны могут легко достигать в высоту ужасающие сотни метров, закидывая солёные брызги на далёкие вершины прибрежных голых и абсолютно безжизненных скал. Впрочем, конкретно эта скала, если бы кто-то умудрился однажды взглянуть на неё со стороны вечно бушующего моря, показалась бы вполне обитаемой. Почти под самой вершиной просматривалось едва заметное желтоватое свечение шестиугольных окон. Кто же мог устроить тайное обиталище в столь негостеприимном месте? Вряд ли их можно назвать обычными людьми. Да и необычными тоже. И вообще, если прислушаться к их тихому разговору за круглым столом, можно серьёзно задаться вопросом — а люди ли они вообще или просто на них похожи лишь внешне?

— Мне удалось отобрать среди потенциальных интересантов две самые агрессивные и абсолютно безжалостные цивилизации, — монотонно проговорил слушателям мужчина неопределённого возраста, от голой лысины которого шло едва заметное синеватое свечение.

Его глаза были широко распахнуты, но всё время оставались совершенно неподвижными, смотря куда-то вглубь черепа. И вообще складывалось ощущение, что здесь за столом присутствует лишь одно тело, сознание же столь странного субъекта пребывает в каких-то далёких-далёких космических далях. А если уметь видеть прямиком в душу, то легко выяснится, что весьма необычное ощущение может оказаться скорее даже верным.

— Нашими совместными стараниями Вуаль Покрова Мира едва держится, — следом за мужчиной продолжила спокойно говорить крепкая на вид весьма немолодая женщина.

Её когда-то волевое лицо изрезали глубокие морщины, губы как будто ссохлись, вытянувшись в две тонкие ниточки, а короткая причёска отливала лунным серебром давней седины. Но при этом назвать её дряхлой старухой вряд ли кто-то сможет, даже если сильно захочет. Её взгляд наполнен такой силой и властностью, что способен примораживать слабого человека буквально на месте. Да и сильные личности с большой долей вероятности утратят самообладание.

— Возможно, пройдёт ещё сотня-другая полных циклов и ушедшие боги увидят, во что превратится их творение, как пойдут прахом все их великие усилия, — тихо заговорил ещё один весьма неприметный на первый взгляд мужчина.

Серый балахон с откинутым капюшоном, во внешности вообще сложно за что-то зацепиться глазом. Обычное простое лицо, практически нечитаемый взгляд, руки спрятаны в рукава. Лишь обладающие особым чутьём на опасность бойцы смогут уверенно опознать этого таинственного типа. Чтобы сразу же проникнуться к нему искренним глубоким страхом, запросто переходящим в совершенно неконтролируемый панический ужас, спрятаться или сбежать от которого абсолютно невозможно. И даже если ужас случайно пройдёт мимо, он навсегда оставит рваную рану на самой душе.

— Мы все прекрасно знаем, что они оставили здесь свои глаза и уши, — снова продолжил разговор первый мужчина с застывшим взором. — Я хорошо чувствую проявления их внимания. Однако помешать нашим планам они более не способны. Мир обречен. Мне хотелось бы увидеть, как бросившие нас боги потеряют собственное совершенство и погибнут в ужасных муках, однако мы сами вряд ли переживём череду разрушительных нашествий из других миров.

— И всё же у нас имеются все шансы, — как всегда спокойно заметила немолодая женщина. — Кто захочет искать наши многочисленные убежища в столь гиблых краях? Где приходится постоянно прикладывать невероятные усилия, чтобы просто сохранить живую силу внутри себя. И где быстро разрушаются любые сложные технические системы, — после её высказывания ненадолго воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь монотонным гудением ураганного ветра за многослойным оконным стеклом.

— Наши жизни ничтожны по сравнению с поставленной целью, — снова заговорил первый мужчина. — Все известные нам боги должны быть уничтожены, где бы они только сейчас не прятались. Мы прекрасно знаем их уязвимости, потому им не удастся избежать справедливого возмездия! — В конце он даже заметно повысил голос, что являлось поистине небывалым событием.

И ведь сложно сказать, что эта цель сродни капризной детской обиды на непонятные поступки родителей. И кто-то выбирает единственным смыслом жизни месть вместо нормального взросления и обретения понимания. И если ради осуществления мести нужно уничтожить целый живой мир — то так тому и быть. Ради одной лишь мести обреталось невиданное прежде личное могущество, но и его одного оказалось мало. Потребовалось привлекать внешние деструктивные силы. Посмотрим, удастся ли хоть кому-то разрушить столь коварные планы столь могущественных существ, о самом существовании которых едва ли кому-то ещё кроме них самих известно.

* * *

Поблизости от столицы бывшей империи богов всего-то в какой-то паре часов езды на самокатной коляске раскинулась скрытая со всех сторон заросшим хищными лианами каменным забором частная территория. Чистый лес из благородных и плодовых деревьев скрывал под раскидистыми вечно зелёными кронами множество красивых уютных каменных домиков и других построек непонятного назначения. Под ними же в глубине земли скрывались многочисленные переходы, тайные убежища и многое другое тайное и таинственное. Всё это представляло собой главное... сказать 'логово' — слишком уж вульгарно, а слово 'гнездо' просто отсутствует в местном языке из-за отсутствия гнездящихся птиц, одной из старших семей. Самым верным, пожалуй, словом будет 'база'. Хотя и оно вряд ли полностью отразит сути описываемого явления. Ибо здесь располагался дом для обслуги и принятых членов семьи, здесь же прятались тайные полигоны боевой магии, ужасные пыточные, исследовательские лаборатории. Где-то тут размещались 'покои вечности', где возрождались случайно погибшие бойцы множества невидимых фронтов непрекращающихся конфликтов. Естественно, у этой старшей семьи имелось множество подобных баз в разных концах бывшей империи, но именно эта была первой и основной, пожалуй, и самой любимой её основателями. Столько любви и труда было положено на её создание и украшение. Под скрывающими землю древесными кронами прятались многочисленные горячие источники, сливавшиеся приятно журчащими ручейками в удобные для расслабления чаши мелких бассейнов с целебной водой. Желающих поправить в них своё физическое и душевное равновесие после трудов всяческих здесь хватало. А кто-то просто беззаботно наслаждался блаженным ничегонеделанием изо дня в день из года в год. Чем ещё, спрашивается, заполнять вечность?

— Расскажи нам о богах, — попросила ласково обнимавшая в воде брутально выглядевшего молодого человека обнаженная роскошная красотка, две других красотки справа и слева сделали вид, что тоже ждут ответа с большим восторгом и нетерпением.

Парень, или кто он там на самом деле, выглядел молодо, едва ли лет на двадцать, но его весьма почтенный возраст выдавал особенный взгляд и общее выражение лица. Может быть, просто усталое или подчёркнуто невнимательное, как будто его общий устоявшийся посыл наружу — 'я уже всё это видел и слышал много раз'. Хотя его тело и могло показаться поистине совершенным — короткая причёска пшеничных волос, квадратный волевой подбородок, плотные мышцы выступающей из тёплой воды массивной груди, витые мускулы сильных рук. Если присмотреться сквозь блики водной глади, можно разглядеть и рельефный точёный пресс атлета. Кто способен видеть проявления силы, смог бы легко опознать в нём весьма сильного боевого мага. С как минимум тысячелетним опытом без всякой лишней скромности, стоит только обратить внимание на особые уплотнения в ауре, которые проявляются от постоянных тренировок и схваток с такими же сильными магами.

Да и окружавшие его прекрасные девы тоже буквально светились внутренней силой, хотя и обошлись без полноценной магической инициации, судя по отсутствию характерных магам аурных уплотнений. Зато они брали другим. Приближающейся к истинному женскому совершенству подчёркнуто чарующей красотой и умением скрасить досуг даже тех, кого в этой жизни вряд ли можно хоть ещё чем-то удивить. Приближенная к мужскому телу особа обладала особым естественным цветом длинных волос медно-зеленоватого отлива, закрученных сейчас в высокую прическу-пирамиду, дабы уберечь их от намокания. У других дев собранные над головой в большие шары волосы имели более привычный светлый песчаный оттенок. Размерам и форме их передних 'достоинств' многие женщины искренне бы позавидовали, только узнай, что вся эта красота исключительно природная без какого-либо магического вмешательства. Впрочем, хоть магия и способна сотворить с человеческими телами почти всё, что только творческой душе угодно, получить в результате столь гармоничную картину весьма трудно и крайне затратно. Впрочем, в старших семьях естественной женской красотой сложно кого-то удивить, ибо на вдумчивую селекцию и придирчивый отбор потомства ушли долгие тысячелетия. И кроме красоты здесь высоко ценился интеллект, а также раскрываемый потенциал источника силы. Редкая женщина способна привлечь изначально сильную душу, родив выдающегося ребёнка, будущего боевого мага.

— О богах? — Переспросил молодо выглядевший красавчик, приподняв правую бровь и оглядев окруживших его подруг с недоумённым выражением лица. — Неужели вам мало нашего собрания образов полного восприятия? — Вопрос звучал далеко не праздно.

Хоть из доступного простым смертным астрала и старательно удалили все доступные записи имперского периода, где кто-то смог запечатлеть самих богов и их божественных проявлений, в старших семьях архивы бережно сохранялись. И для всех принятых и тем паче истинных членов семей они были всегда открыты. Впрочем, полноценное восприятие тех записей тоже требует особой подготовки, ибо легко можно потеряться в чужих чувствах и ярких переживаниях. Однако приближенные к мужскому телу девы просто обязаны всем необходимым обладать. Да и те самые записи они наверняка воспринимали хотя бы по одному разу, а то и по многу-многу раз, дабы полнее проникнуться духом ушедшей эпохи, из которой до сих пор черпаются возможности.

— Застывшее прошлое нас только запутало, — высказалась дева справа от молодо выглядевшего красавчика. — Возможно, это просто сокрытая тайна, тот самый вопрос, отчего наши патриархи дружно выступили против богов, когда те, если я, конечно, права, последние века практически самоустранились от общественной жизни и занимались исключительно творчеством в собственном кругу?

Неожиданный вопрос оказался весьма трудным, и мужчина крепко призадумался, сомкнув веки. Вернее он вспоминал давнее прошлое, настолько давнее, что уже изрядно подёрнулось разрушающей мелкие детали, а порой и весьма яркие события зыбкой пеленой забвения. Хоть он и не являлся патриархом старшей семьи, но всё же принимал самое деятельное участие в том самом историческом противостоянии, после которого боги покинули мир. Знал ли он сам причину того конфликта или просто принял волю старших магов. И даже если знал — вполне мог сомневаться в её истинности. А авторитет старших и самих патриархов изрядно так потускнел для него за прошедшие с той поры века и тысячелетия. Сейчас он и сам начинал крепко сомневаться в правильности их решений, в верности сделанного тогда выбора. Ведь он был не только сильным магом, но и самим умным аналитиком старшей семьи. Возможно, даже самым умным аналитиком бывшей империи богов. И чем больше он вспоминал, подбирая по своему обыкновению материал для наиболее точного ответа, — тем больше понимал сам, что корректно ответить просто не сможет. Факты прошлого, всё, через что он прошел сам, уже плохо влезало в фильтры настоящего. 'Далёкое прошлое видится из настоящего совсем не так, как виделось настоящее в далёком прошлом', — вспомнилась ему фраза из ныне запрещённого собрания изречений божественной мудрости.

— Я вас разочарую, — наконец-то выдохнул он после долгих раздумий. — Настоящую причину столкновения, пожалуй, знают только патриархи, именно они наиболее плотно контактировали с богами, когда те опускались до личного общения с простыми смертными, — в его голосе отчётливо слышались нотки лёгкого разочарования. — Могу лишь рассказать о собственных переживаниях, о том остром чувстве собственного несовершенства, неизменно возникавшего у меня при взгляде в сторону богов. Хоть они и открыто предлагали всем и каждому отдать предпочтение самосовершенствованию, однако при взгляде в их сторону многие ощущали — это бесполезно. Ты никогда не станешь таким же, как они, и даже если чуток приблизишься, всё равно останешься лишь слабой тенью на фоне их яркого величия. Конечно, тогда хватало и истовых последователей богов, посвятивших себя Совершенству. Но обычно этим страдали слабые маги, чей источник позволял создавать лишь самые простые конструкты. Впрочем... — тут он снова призадумался, — кое-кто из них всё же сумел вырасти в силе и даже напугать наших патриархов в финальном столкновении. Они тогда ждали ответного хода богов, но им ответили те, кого они всегда глубоко и искренне презирали. Ответили так, что про то событие постарались забыть, вытравив его из памяти многочисленных свидетелей. Даже я потерял многие детали. А потому лучше и вам воздержаться впредь от провокационных вопросов, — ответил он девам твёрдым уверенным тоном.

Он прекрасно знал о наложенном на него и других выживших свидетелей блоке памяти, скрытной борьбе с которым он сам приложил изрядно усилий. Вот только знать об этом вряд ли ещё кому-то стоит. Девы оказались весьма умными, и разговор перешел на нейтральные темы, по обыкновению завершившись в покоях утончённых утех, куда они дружно переместились из целебных вод тёплого источника. Привлечение изначально сильной души весьма долгое, порой трудное, но такое приятное занятие.

Первая глава.

Долгий путь к ядру бывшей империи богов.

Можно бесконечно смотреть, как течёт вода и как горит огонь. Я почти неподвижно сидел у маленького костерка на берегу мелкой лесной речушки. Тихо потрескивали прогорающие сухие ветки, спокойствие водной глади часто нарушали выпрыгивавшие за мошками мелкие не то рыбки, не то кто их здесь поймёт. Чешуя у них есть, жабры тоже, но хвост горизонтальный в виде тонкой кожистой перепонки. И ещё четыре небольших когтистых лапки. Эти 'рыбки' любят выползать утром по росе на берег, выискивая пищу в траве, да и по дождливой погоде могут переползать из реки в большие лужи, по высыханию зароются в грязь и уснут до следующих дождей. Водятся тут 'рыбы' и покрупнее. Зубастые и исключительно колючие. И лапки у них тоже присутствуют. Перепончатые такие.