Танго с призраком. Том 3

Глава 1

— Позвольте, синьор Вальдес!

Серхио развел руками.

— Тан Аракон, тем не менее, это правда. Тан Эудженио Рико Валеранса мертв уже два года.

— Но этого не может быть!

— А вы пригласите своего гостя, — предложил Серхио. — Вот и поговорим...

Тан Адан задумался, но ненадолго. Добил его Хорхе Луис Мондиго.

— А ты пригласи его, пригласи, зятек. Посмотрим, кого ты моей внучке в мужья-то прочишь?

— Пожалуй... — и коснулся колокольчика. В дверь заглянул лакей. — Нико, пригласи ко мне супругу, старшую дочь и тана Валеанса.

Слуга поклонился и исчез за дверью.

Серхио довольно улыбнулся.

Кто молодец? Он молодец...

Подумайте сами, вот живете вы, неплохо живете, тут является к вам в дом какой-то посторонний человек, и начинает говорить гадости про одного из членов вашей семьи. Ваша реакция?

Да гнать его метлой поганой! Потом еще сор вымести и метлу выкинуть!

А если следователь является в компании кого-то из родных?

Старших, серьезных, авторитетных? Прислушаетесь?

А тут и выбора нет, придется слушать. Так что Серхио расспросил Тони о ситуации в семье, навел справки — и телефонировал старому Мондиго.

Хорхе Луис прилетел, словно на крыльях.

Он и так-то был на дочку и зятя сильно обижен. А уж тут... Такая возникла возможность отыграться! Серхио ему и изложил, как на духу, все обстоятельства. Вот так и так, есть подозрения, что будущий муж вашей внучки — мошенник и негодяй.

Не хотите следствию помочь? То есть семье, конечно... дальше меня информация не пойдет, но знать-то надо!

Хорхе Луис и ломаться не стал. Быстренько проглядел документы — и сорвался с места. Серхио за ним едва успевал.

— Поехали, поехали...

Такой случай родню носом потыкать!

Очень сильно Хорхе Луис был обижен за Романа, очень сына жалел. А тому еще предстояло до-олго на каторге мучиться. И косвенно виноватыми старик считал Араконов.

Он им сына доверил! Пусть и незаконного!

А они — что?

Правильно!

Это они виноваты в том, что несчастный пошел грабить! Только они!

Лассара?

А вот ее старик из своих мыслей исключил. Некроманты, они... понимаете, народ сложный. Они тебе и жизнь испохабят, и посмертие. Лучше не связываться.

Так что...

Явились они к Араконам, и потребовали Эудженио. И ждали.

Серхио — спокойно, Хорхе Луис — злорадно, Адан — с немалой тревогой. Дочь, все-таки...

Но первой явилась Розалия.

— Папа?

— День добрый, дочка. Или не слишком добрый.

— Папа, что случилось?

— А вот ты сейчас все и узнаешь. И не обрадуешься, — почти ласково пропел Хорхе Луис. — Сейчас, минуточку...

Альба была очаровательна. Дженио — чуточку взволнован. Но держались молодые люди вполне ровно и спокойно.

— Отец?

— тан Адан?

Адан Аракон молча показал на кресла в кабинете.

— Присаживайтесь. Нам предстоит долгий разговор.

Все послушались. И слово взял Хорхе Луис.

— Скажите, тан Валеранса,, откуда вы родом?

— Из Селанды.

— А служили где?

— На границе. Есть там такой пункт Варраэро.

— Послужили неплохо, наверное?

— К чему эти вопросы, синьор?

— к тому, что тана Эудженио Рико Валеранса два года назад похоронили. Именно там, на границе. И могилку честь по чести справили.

Ошалели все, кроме Серхио. Синьор Вальдес мило улыбался. И наблюдал.

За Валерансой.

Только он увидел гнев, мелькнувший на секунду в голубых глазах. И понял — все верно! Но... удастся ли узнать, кто этот человек?

Жить под чужим именем у нас тоже считается преступлением, и его можно забрать, арестовать... но доказательств-то пока нет...

А если Араконы заступятся, то их и получить не удастся. Замнут дело.

Эудженио опомнился первым. И развел руками.

— Простите, синьор, я не понимаю, о чем вы.

— Вот об этом, — Мондиго достал из кармана листок бумаги, который получил телеграфом Серхио. — Тан Эудженио Рико Валеранса, дата рождения, место рождения, рост пять футов и четыре дюйма, волосы светлые, глаза карие... не совпадает?

Не совпадало.

А вот имя, дата и место рождения...

— вы, тан, свои документики не покажете?

— меня в чем-то обвиняют!? — возмутился Эудженио. — Тан Адан!

— В подделке документов? — демонстративно задумался Хорхе Луис. — Это нет, полагаю, что документы подлинные. А вот в том, что вы живете по чужим документам — несомненно. И вот еще...

Второй листок бумаги появился на свет.

— Это рапорт полковника Пуэго. О том, как нашли тело его подчиненного. Раздетого. Без денег. Без документов. Опознали его по шраму на груди... у вас, тан, шрам есть?

Шрама не было.

Эудженио побледнел.

— Если в этом доме меня называют лжецом... что ж! Я ухожу!

— Дженио! — взмолилась Альба. — Папа!!! МАМА!!!

Но в кои-то веки мольбы были бессмысленны. Хорхе Луис погрозил ритане пальцем.

— А ты помолчи, соплячка. Будет она тут еще выкрикивать! Ты хоть знаешь, с кем ты связалась?

И потянул из кармана третий лист бумаги.

Вот этого нервы Дженио уже не выдержали. Парень подскочил, словно в зад укушенный.

— Довольно! Я ухожу!

— а может, в участок проедете?

Серхио так мило улыбнулся, что у Дженио окончательно отказали нервы. А в руке блеснуло лезвие ножа.

— Назад! Порежу, твари!

Альба, притянутая к нему за руку, только ахнула.

— Дженио!

— Молчать, б...!

— Молодой человек, положите ножик и не усугубляйте свое положение, — вмешался Мондиго.

Ритана Розалия молча сползла в обморок. Слишком сильным оказалось потрясение для ее измученных нервов. Тан Адан невольно подхватил ее — и оказался заблокирован.

Серхио двинулся вперед.

— Не делай глупостей, парень. Ты сейчас нарвешься...

Эудженио ответил площадной бранью. Он уверенно продвигался к двери кабинета. Шаг, второй... Альба, которую с силой толкнули в спину, влетела внутрь — и попала прямиком в объятия Серхио. Где и забилась в истерике, намертво блокировав следователя. Хорхе Луис бросился к двери, но замок уже щелкнул.

— Задержите!!! — закричал старик, кидаясь к окну... Куда там!

И не догонишь!

Дженио вскочил в мобиль, который стоял у крыльца, на нем же снес ворота — и исчез из особняка Араконов, оставив его жильцов в хаосе и сумятице.

* * *

Альба билась в истерике.

Останавливать ее было попросту некому — тан Адан занимался ританой Розалией, сестра пока еще не спускалась вниз, а слуги под предводительством Серхио Вальдеса помчались в погоню.

Серхио подозревал, что никого не догонит, но вдруг?

Хорхе Луис огляделся по сторонам — и влепил внучке две пощечины.

С правой, потом с левой.

— Ой...

Альба заткнулась и с размаха села в кресло. Куда и слезы делись?

— А ну, прекрати! — рявкнул старик. — Отвечай, дурища! Спала с ним?

В таком состоянии врать Альба просто не могла.

— Д-да...

— Ребенка понесла?

— Н-нет... к-кажется...

— Идиотка, — припечатал Хорхе Луис. — И б... как тебя мать такую воспитала? Одно слово, что ритана! Тебе не говорили, что себя до свадьбы блюсти надо?

Альба всхлипывала.

Говорили?

Конечно! И говорили, и объясняли, но ведь кто ж тут умный? Правильно, Альба умная... она сама все отлично знает! А родители... а что это старичье понимает?

— Сводим тебя к повитухе, — принял решение Хорхе Луис. — Пусть проверит. Мало ли что?

Альба затравленно кивнула. Раньше она бы заспорила. А сейчас, вот, как-то тяжеловато оказалось это для нее. Навалилось, придавило...

— Х-хорошо.

— То-то. Думай в следующий раз тем, что между ушей. а не тем, что между ног! Мало ли, что ритана! Это тебя умнее не делает и проходимцев не отваживает. Поняла?

Альба кивнула еще раз.

— Иди к себе в комнату, и пока отец не разрешит, чтобы не выходила. Поняла?

— Д-да.

— И сестре не вздумай нервы трепать. Выдеру.

Альба кивнула еще раз.

Она и не собиралась. Слишком все было плохо. Слишком ужасно...

* * *

Синьор Фарра колдовал на кухне.

Коричные кексы получались... вдохновенными! Они распространяли невероятный в своей насыщенности запах, они поблескивали крупинками коричневого сахара, они соблазняли потек4ами белой глазури...

Анита вовсю помогала мастеру.

— Какая жалость, подозреваю, есть ваши кексы сегодня никто не будет...

— Почему же?

— Ритану повезли в лечебницу, тан поехал с ней, Альба заперлась у себя и ревет в голос, синьор Мондиго уехал...

— Зато ритана Паулина покушает с удовольствием. И ритана Антония. Анита, ты не хочешь к ней сегодня прогуляться, угостить девушку кексиками?

Анита подумала — и кивнула.

— с удовольствием, синьор Фарра. С удовольствием! Такие шедевры не должны пропадать!

— А вот это и правильно! Держи кексик за сообразительность, — и синьор Фарра шутливо поклонился своей помощнице.

* * *

Дженио остановил мобиль у давно присмотренного переулка.

Удачно остановил, так, что тот перегородил проезд намертво. Заклинил мордой между домами. Теперь пока не вытащат, не пройдут внутрь. А ему надолго и не надо.

И побежал вперед.

Демоны, все ведь так хорошо складывалось! Вот чего, чего не хватало этим тварям!?

Альба послушно легла под него, семейка была не против, еще бы немного, и он официально стал бы тан Аракон! И никто, никто...

Вот что надо было этому уроду!?

Кто он... ах да! Дед Альбы!

Явился, полицейского с собой прихватил, легавого, ищейку демонову! Чтоб его те самые твари когтями подрали, хоть вдоль, хоть поперек.

Чуть-чуть ему не хватило! Потом было бы поздно устраивать скандал, но это потом. А сейчас...

Гррррр!

Дженио, не сбавляя темпа, скрипнул зубами. Но переживания совершенно не помешали ему отодвинуть в сторону мусорный бак и рывком отвалить тяжелый щит.

Вот так!

Пахнуло морем и сыростью.

Прибрежный город, знаете ли...

Древняя система канализации, которая давненько уже превратилась во второй город. Неофициальный, но вполне обитаемый.

Дженио не знал все вдоль и поперек, но пройти из одного места в другое, пожалуй, смог бы. Пути отхода он изучал всегда. Мало ли — убегать придется?

Вот и пришлось.

Вот и получилось... хорошо!

Подземный ход принял афериста в свои объятия. Дженио ухватил щит за ручку, с другой стороны, пододвинул к отверстию, отсекая лучики света.

Вот так...

А бак?

Бак придвинут местные обитатели. Кажется, Дженио кого-то видел по дороге. Или нищего, или что-то... мелькнул кто-то перед глазами.

Да и пес с ними!

Сами разберутся! А ему надо налево и еще раз налево... хорошо, в кармане есть спички.

Дженио опустился на колени, протянул руку, пошарил, нещадно пачкая пальцы, и взял из ниши у самого пола небольшой факел. Сам приготовил.

Так-то, надежда отдельно, а страховка быть должна! И Дженио решительно зашагал вперед. Ах, как жалко! Но из Римата придется уехать... чуть позднее. Сейчас его будут искать, так что он отлежится, подождет, пока осядет муть — и вперед. Дурочек и дураков на его век хватит!

* * *

Антония лежала пластом.

Вот уже третий день она сползала с кровати по трем очень важным делам.

Дойти до уборной, выпить чашку чая и покормить кота. Кушать не хотелось. Ничего не хотелось.

Милости Эль Муэрте так просто не проходят, и во всем теле была жуткая слабость. Эрнесто Риалон жутко ругался, ругался и Рейнальдо, но — куда деваться? Ради мести за маму, Тони позволила бы и ухо себе отрезать. А уж такие мелочи...

Она точно знала, почему это происходит.

Люди отдают богам свои силы. Это логично и правильно. А вот что происходит, когда человек получает частичку божественной силы?

Правильно. Ничего хорошего. Тяжело человеку, плохо ему, больно... это же — богиня! Тони и не рассчитывала переварить или как-то приспособить к себе божественную силу. Скорее, это было сродни ощущению... вот ты ходишь себе, нормально и спокойно, а потом на тебя вдруг бревно взвалили.

Тяжело, муторно, неудобно... но свыкнуться-то можно!

Вот и она свыкнется!

Постепенно чужая сила уляжется внутри Тони, и не станет ее тревожить. И все будет хорошо.

Но пока...

Первый день Эрнесто ей даже до уборной дойти помогал. И кота кормил. Тони даже руки не могла поднять.

И ведь не больно!

Но слабость — жуткая...

Синьор Пенья заезжал в гости, посмотрел на Антонию, и решительно перенес все встречи на неделю. Сказал — подождут. Еще и больше ценить станут!

К радости Тони, кто не почтил ее своим присутствием, так это Освальдо Карраско. Уехал к деду. И подольше бы он там оставался!

А это кто?

Внизу хлопнула дверь...

Тони прислушалась.

— Кто там?

Эрнесто Риалон так и не уезжал. Разве что ненадолго. На работу, взять отгул. К сыну в госпиталь. За продуктами. И все, остальное время он был в магазине. Не навязывая Тони свое общество, проводя большую часть времени внизу и что-то увлеченно обсуждая с Игнасио... Тони даже приревновала призрака. Вот о чем можно так долго говорить?

Еще и смеются над чем-то!

А она тут лежит и лежит... пока призрак и некромант ищут общие интересы! Обидно! И кто там все-таки пришел?

Когда в дверь вошла Анита...

Нет, не так.

Сначала в дверь вошел поднос, источающий такие запахи, что к Тони мгновенно вернулся аппетит. Кексы!

С корицей!

Была у девушки слабость к этой пряности. Она и мармелад предпочитала с корицей, и кофе, и кексы, да! Особенно такие, с шоколадом, в белой глазури, и чтобы берешь — и откусываешь, а там внутри еще и орешки...

Синьор Фарра отлично знал о ее слабости, и кексы готовил охотно.

— Анита! — обрадовалась Тони.

— Ритана, а мне сказали, вы приболели?

— Просквозило, наверное, — отмахнулась Тони. — Кексики!

Эрнесто довольно улыбнулся.

На кухне еще половина корзины оставалась, и он уже три штуки утащил, и Тони явно оживает, вот, глаза заблестели, на постели села, улыбается...

— а я вам сейчас чаек на травах заварю — любую хворь снимет! — захлопотала Анита. — Вы ж, ритана, себя не бережете, а и так худенькая, аж светитесь...

— Спасибо, — Тони смущенно принимала заботу служанки.

— И вовсе не за что... ритана, а у нас сегодня такое дома было! Тако-ое!

— что именно?

— оказалось, этот Валеранса-то как есть — жулик!

— ЧТО!? — Тони села еще прямее. И кексов не понадобилось.

— а то ж! Является сегодня в дом старый Мондиго, ну и с порога к зятю. Так, мол, и так, ты кого девочкам в мужья нашел, ты кого в приличный дом тащишь...

Анита рассказывала со вкусом. Правда, в ее изложении Хорхе Луис стал главным героем.

Тони слушала.

Эрнесто тоже не удержался.

И даже призрак, хотя и не вылезал из-под кровати, внимательно прислушивался к разговору.

Анита блаженствовала и витийствовала. А под шумок подсовывала "бедной девочке" кекс за кексом.

— ... и сбежал! Синьор Вальдес за ним гонялся-гонялся, так все ж попусту!

— А что дома творится?

— Что там может твориться? Ритану Розалию в больнице оставили, сказали, на три — четыре дня. Старый Мондиго уехал, сказал, мол, не собирается он в этом бардаке участвовать. Альба Инес в истерике билась, ей лекарство вкололи, спит теперь. Паулина Мария у себя в комнате. Она пока еще слишком слаба, чтобы ходить и во всем той участвовать.