Как стать богом

Как стать богом.

Лернер Марик.

Пролог.

— Стой! — орал мужской голос, сквозь топот ног, отражающийся от стен в проходном дворе. — Убью, гаденыш!

Из арки выскочил запалено дыша Кряк с сумкой на плече. За ним показался крепкий парень в худи, с откинутым капюшоном и вытянул руку с пистолетом.

Вот по круглой, коротко стриженной голове, опасаясь, что через мгновенье будет вне досягаемости, я со всего размаху и шмякнул ржавой трубой с перепуга. Кто ж знал, что барыга с оружием. Он резко выдохнул и упал лицом вперед, даже не пытаясь подставить руки. Из него будто разом кости вынули.

— Ты чего наделал? — оторопело спросил Кряк, присаживаясь у упавшего и боязливо трогая его череп и глядя на черную в ночи кровь на пальцах. — Бздец. Ты ж его убил!

Ну, да. Так не договаривались, но нечего рот разевать. Можно подумать мечтал повесить на себя мокрое дело. Подбить хотел, а не проламывать череп.

— А ты б ногами быстрее шевелил, — ответно наезжаю. — Кто сказал раз плюнуть?! Кто сказал лох обычный? А у него шпалер самый натуральный, — отпихиваю ногой.

Нема дурных брать неизвестно где засвеченный ствол. Потом навесят десяток замоченных или даже одного этого, если к нему сумеют привязать. Спокойней жить без сомнительных приобретений. Даже если толкнуть можно. Знаю кому, но людишки гнилые, моментально сольют, когда их менты примут.

— Ты ж косяк реально упорол. Дать что ли и тебе по дурной башке, — взвешивая железку демонстративно в руке, риторически поинтересовался.

— Да ладно, — пробормотал Кряк, — расстегивая сумку и заглядывая в нее. — Не время считаться. Есть! Уходим, пока никто не заявился.

— Минуту, — говорю, торопливо обшаривая покойника. Бумажник, ключи, телефон 'самсунг'. Все.

Как по заказу шаги от дома. Фонари здесь давно то ли побиты, то ли сгорели, потому и место такое выбрали, но в пустом дворе слышно сразу.

Торопливо несемся по темным улицам, стараясь идти через проходные. Железяку выкинул в кусты через добрый километр. Вряд ли на ней можно найти отпечатки пальцев, но, на всякий случай, протер на прощанье случайной тряпкой, здесь же валяющейся.

Уже в прихожей вырываю сумку у Кряка и лезу внутрь. Ширнуться тянет, аж выворачивает. Вываливаю на пол какие-то тряпки и обнаруживаю пару ампул с подозрительно мутным содержимым. Еще пяток одноразовых шприцов в упаковке.

— Это что? — тупо спрашиваю. — Вот за это я человека по твоей наводке замочил? За две дозы неизвестного дерьма?

С размаху бью в рожу, так что Кряк летит с копыт, сшибая единственный стул попутно. Добавляю ногой по ребрам, пару раз.

— Вместо 228 й повесил себе на шею даже не 162 ю, а 105 ю!

Пинаю, но без особого запала. Да, вмазал гад меня по самые уши, но сам виноват. Знал же с кем имею дело. Но когда ломает всерьез и за дозу на что угодно готов, а денег ёк, мозги отключаются полностью.

— Ну, правда, — осторожно поглядывая, пробормотал придурок. Понял, что дальше буцать не стану и осторожно сел на полу. — У него всегда было. Колеса, порошок. Натуральный барыга, но чужак, ни под кем не ходил. Никто за него не впишется.

Это, он уже, дебил, говорил. Когда на дело звал.

— И иногда не пойми чё предлагал. Но штыряет кайфово.

— Две дозы, — повторяю, себе не веря, плюхаясь на продавленный диван, оставшийся не иначе со времен Брежнева. Все более или менее ценное давно продано. — Всего две! До чего докатился.

Кряк встал и по стеночке опасливо обойдя, отправился на кухню. Практически сразу вернулся. Приволок жгут и свой 'баян '.

— Вот, — сказал, ловко отламывая головку одной из ампул и набирая жидкость, — на себе испытаю, — и засадил без промедления.

— Типа одолжение делаешь? — вяло переспрашиваю.

— Ух! — сказал он, явно не слушая.

Зрачки у него были во весь глаз. Потом сел в характерную позу, согнувшись, голова на колени и изо рта слюна течет. Приторчал в полном ауте.

Зрелище отвратное, но меня не особо колышит. Взял трофейную 'машинку', выколупав из пластика, все ж от его инструмента воротит, достаточно с меня и желтухи. Почти застонав от предвкушения загнал иглу в вену, с трудом найдя неистыканный участок. Нажал поршень и 'поплыл' почти мгновенно, а затем в голове взорвался фейерверк.

Глава 1. Начало.

С трудом разлепляю глаза. На привычный абстяг совсем не похоже. Голова трещит, сушняк жуткий, в животе пустота и ноет, а ко всему лежу на полу в луже несущей ацетоном мочи и блевотины. Давно мне так паршиво не было. Со стариковским кряхтением поднимаюсь и с омерзением срываю с себя тряпки, бросая их прямо на никогда не мытый пол, направляясь в душ. Под конец совсем голый остался. Ну, противно. Все воняет жутко и следы далеко не от шоколада. Ванной Кряк не разжился, да и здесь всюду липкая грязь, как везде в квартире. Но мне не до этого. Стою под напором глотаю пахнущую ржавчиной и хлоркой воду, пока хоть чуть не отошел. Потом старательно тру тело мочалкой, благо обнаружился малюсенький кусочек мыла, прилипшего к полочке и ставший каменным от длительного неиспользования. Еле оторвал. Не мылся, что ли, никогда? А полотенце тогда с каких времен висит? Ну хоть тухлятиной не несет. Можно вытереться.

Как был голым, используя утиральник в виде набедренной повязки, но не из скромности, а чтоб не болталось мужское богатство, прошлепал на кухню и полез в холодильник. Обнаружился в нем почему-то кусок засохшего хлеба, сомнительной свежести яйцо и скисшее молоко в пакете. Даже не пытаясь подогреть или поджарить, а найти сковородку в куче грязной посуды тот еще подвиг, сожрал как было. Все, включая комки, получившиеся из просроченной коровы. Вкус так себе, но дыру в животе слегка заполнил. На самом деле, кушать меньше не стало хотеться, но пришло осознание — нахожусь на верном пути. Организм хочет еще и много. Желательно мяса. Такое бывает после гашиша или анаши, но я себе точно вмазал нечто иное. Возможно там присутствовало нечто общее, хотя по ощущениям никакого сходства. Это была убойная химия, а не производное от чистого мака.

Тут своевременно вспомнил про бумажник случайного покойника и потопал назад в комнату. Осторожно залез в карман обгаженных штанов, держа их в отдалении двумя пальцами и извлек добытые не лучшим образом вещи. Денежек не сильно много, но на приличный обед и дозу хватит. Уже хорошо. Визитки, паспорт, пропуск, карточка банка, магазина. Все это хорошо, но лучше избавиться, чтоб никак не привязать ко мне труп. Жаль, конечно, что код не записал, как это иногда бывает, в таком виде кредитка для меня бесполезна. Не тот у меня вид, чтоб расплачиваться. Документы спросят, а я на того типа ничуть не похож. В целом — мусор. И место всему этому на мусорке. Ключи? Можно наведаться на квартиру, адресок есть. Сыкотно. Если нашли уже, там мусора, да и мог не один жить. Все равно глянуть позже имеет смысл. Но точно не прямо сейчас. Телефон не из самых навороченых, но можно сбагрить кой-кому. Только сим-карту выкинуть. Ну, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Тут до меня кое-что дошло, как до жирафа. Кряк все сидел в позе зародыша и вид его категорически не нравился. Он не дышал.

Я подошел и нерешительно потрогал. Холодный. Бздец. Второй трупак и опять я рядом. Ничего ж не объяснишь. Загребут, почки отобьют, а выяснится про передоз сильно потом. Если экспертизу делать станут. А то срубят палку — вот он, виновный, я. Надо рвать когти и не возвращаться. Найдут сильно позже и без меня. Все равно с соседями не общался, они от нас шарахались и вряд ли опознают. Главное ничего своего не оставить, а отпечатки пальцев — фигня. Никто не станет их искать в таком месте. А и найдут, ну бывал. И что? Важно чтоб над теплым трупом не подловили.

И вдруг нашло, аж ноги ватные стали. Это ж я мог сейчас сидеть дохлым. Я ваще не сильно впечатлительный, но в холод бросило и вспотел от мыслей таких.

Собрал в ту самую сумку уже свои вещи, прихватил заодно и неиспользованные шприцы. Пригодятся. Надевать пришлось то самое тряпье терпилы, что вытряхнул в поисках ширева. Чистая белая майка, треники, носки. Трусами чужими побрезговал, а обуви новой не нашлось. Фитнес-клуб посещал, наверное. Молодец. Очень полезно для здоровья. При вскрытии органы в хорошем состоянии окажутся.

Висит все свободно, как на вешалке, парень был крепкий и на два размера больше нужного, однако гораздо лучше, чем брать с Кряка гардероб. Он на голову ниже и стирает, как посуду моет. Раз в год. Вонял, как бомж.

Вышел, захлопнув дверь и спокойно пошагал, избавляясь в разных мусорных баках от старых запачканных вещей. Сумку выкинул через пару кварталов, бумажник с документами по частям еще дальше. Может все это глупости, но второй раз за решетку крайне не хочется. Лучше перебдеть, чем дать на себя улики. По купюрам ничего не доказать, а вот наличие карточек или паспорта убитого в кармане — прямой путь на нары. Пока суетился опять голод потребовал нечто в желудок забросить, аж кишки бурчат и голова закружилась. Да что со мной такое, никогда прежде так не выворачивало. От этой гадости, что в ампуле была, не иначе.

Знакомой дорогой вышел к рынку и сунулся в первую попавшуюся забегаловку. Зря говорят, что в таких местах гадостью кормят. Конечно, дешевка не случайна и мясо не мраморное из Аргентины, от выкормленных на специальных экологических чистых травах бычков, однако и собачиной не угостят. Я пробовал пса и разницу сразу вижу.

Прямо над головой у тамошнего хозяина-армянина написано сколько чего стоит. Прикинул финансы и полез в карман за деньгами. Пару шашлычков вполне могу себе позволить. Судя по ощущениям маловато будет, но нужно и на дозу оставить. Тут внезапно задумался. А ведь не кумарит. Вполне могу потерпеть. Жрать хочется гораздо больше.

— Вот этот, — сказал между тем еще один кавказец с габаритами борца, тыкая в мою сторону толстым пальцем, размером с сосиску. — Посмотри, как зырит и принюхивается, натурально голодная шавка. Щас завоет.

Я невольно пячусь от этого сомнительного внимания и натыкаюсь спиной на чью-то тушу. Сзади еще один тяжеловес встал. Ну этот в основном с брюхом, а не мускулами.

— Эй, вы чего? — и прикидываю куда сорваться. Рука на плече от жирдяя не помеха. Он не схватил нормально и, если засадить локтем в живот, не удержит. — Я не при делах.

— Не сцы, — говорит повар добродушно. — Никто претензий не имеет.

— Совсем наоборот, — вступает борец. — Ты голодный?

— Ну и чё?

— Вот! Накормим бесплатно. Мы тут поспорили, по поводу сериала 'Кухня'. Видел эпизод, когда гостя кормят огромной порцией?

— Не смотрю я сериалы!

— Да он ничего не смотрит, — гудит басом пузатый. — Это ж наркоша, ему не до искусства.

Вот чего сразу морду кривить и словами бросаться. Сами гении великие, на базаре шушере кланяться.

— Короче, если сожрешь целиком два кило отбивных — будет бесплатно. Если нет — заплатишь, как за пару шашлыков, идет?

Может мне та мерзость в ампуле удачу принесла? Не только выжил, еще и благодетели набежали.

— Запить неплохо бы, — наглею, — и кроме мяса хоть огурчики с помидорчиками.

— Мы тебе и хлеба дадим, главное не лопни.

— Тогда я готов.

И, действительно, принесли баллон с газировкой, зелени всякой и огромадный кусок мяса. Врут, там не пара кило — больше. При жарке/варке всегда уходит, иногда до трети веса. Но мне-то пофиг. Главное желудок радостно взвыл, почуяв запах и вкус первого отрезанного ломтя, запиханного в глотку. И это было прекрасно!

Минут через несколько, когда осталось всего ничего и наблюдатели оторопело изучали остатки на тарелки, а я запивал, отдуваясь, прямо из бутылки, один из армян сказал с сомнением:

— У него заворот кишок не будет?

Второй ответил на своем языке. Мне переводчик не требовался. Типа сдохнет потом и хрен с ним. Мы ж не травили, сам слопал.

— Ык! — сообщил от всего сердца, вытерев остатки жира хлебом и отправив в рот.

— Да, — сказал после паузы хозяин, — не видели сценаристы настоящего голодного. Дилетанты. Может еще чего желаешь?

— Спасибо, — вежливо говорю. — Наелся.

Живот как барабан, но нет никаких неприятных ощущений.

Кавказец полез в карман за бумажником. Вид у него был обиженный. Явно спорили на деньги и пролетел. Ну не всем фортуна дары подкидывает. Хотя, если честно, сроду так не лопал. Что-то со мной не так. Не в смысле здоровья. Головная боль по ходу прошла, чувствую себя неплохо. Даже, можно сказать хорошо. И на волка из мультфильма, едва переваливающегося, ничуть не похожу.

— Эй, — окликаю, когда они, вяло переругиваясь на непонятном языке, двинулись на выход.

Борец обернулся явно в недоумении. Я показал пальцем. Сунуть мимо кармана надо уметь. Так бы и ушел, не заметив потери кошелька.

— Честный? — спросил он с оттенком недоумения, подбирая потерю.

— Ага, — киваю.

На самом деле умный. Армянин бы непременно засек, если б подобрал. А быстро бегать сейчас у меня не получится.

— На, — он сунул 200 рубликов.

Жлоб. Там наверняка в сто раз больше, если судить по толщине, однако и так неплохо. Пожрал и внезапно заработал на пустом месте. Давно мне удача в таком размере не подваливала.

Прошелся по рядам, спихнув знакомому скупщику телефон. Дал он сущую ерунду, но кто ж с рук возьмет не новье за правильную цену. Ему тоже навар потребен. На базаре мне делать больше было нечего и выгреб к ближайшей остановке. Прислонился к столбу, изображающему навес при полном отсутствии крыши и задумался. Не так уж много мест у меня, где отлежаться можно. Никогда не тусил с толпой, всегда на особицу. Конечно, завалиться есть куда, но на базе любят людей с башлями или при товаре. А кому сдался на подсосе? В итоге, пришел к очевидному с самого начала варианту.

Народ вокруг стоял, уткнувшись в телефоны. Наверное, я последний в городе, не имеющий столь нужной вещи. Даже у нищих в карманах, пусть не столь навороченный. Посылают фотки приятелям через твиттер с фейсбуком. Смотри, какую классную бутылку в мусорке надыбал! Пусть завидуют успеху.

Спрашивать, когда придет автобус не хотелось. Какая разница, мне спешить незачем и некуда. Но почему нельзя щит с расписанием повесить? Хочу знать, когда приходит сегодня на данное место очередной, а не просто номер общественного транспорта!

Тут перед глазами встал лист, где четко было указано, когда и какой рейс идет. Через нашу остановку через три минуты проследует нумер...

Слегка обалдев смотрел на это чудо сервиса. Голограмма? Рука проходит насквозь, никаких ощущений. Это когда ж такие штуки стали делать, почему не слышал? Совсем от жизни бурной оторвался. Блин, можно сдвинуть на следующую страницу, увеличить или уменьшить. Жесты, как в телефоне. На совсем тупых рассчитаны. Что-то царапнуло, но не успел сообразить, отвлекли.

— Классно сделано, — сказал, на всякий случай улыбнувшись, молодой мамаше, вылупившейся на меня.

Та поспешно отодвинулась, тащя за собой девочку лет пяти и глядя с испугом.

— Вот и автобус идет, — показываю, — четко, как написано.

— Развелось психов, — бурчит какой-то мужик достаточно внятно.