Стэн

Часть Первая

Чаю воскресения мертвыхъ

И жизни будущаго века. Аминь

Российская Федерация

Кировская область

Высвеченные ярким светом фар разделительные линии на асфальте пунктиром обозначали путь приземистого кроссовера по ночной, безжизненной дороге. Водитель, борясь с подступающим сном, потянулся и размял шею. Загудел стеклоподъемник, и в кабину потоком ворвался свежий, морозный воздух, который моментально согнал весь сон. Через полминуты, невольно поежившись от озноба, мужчина еще раз потянулся и, закрыв окно, запустил поиск радиостанции на приемнике. Под хрип сканера водитель вернулся взглядом к дороге, которая пологими изгибами вела его через густые вятские леса, которые и днем казались насупленными, сумрачными, а сейчас в ночной тьме и вовсе стояли грозной, пугающей стеной. Неожиданно хрип сканера прекратился, и в салоне довольно четко зазвучала музыка с гитарным наигрышем, которая могла затронуть струны даже самой черствой души, особенно сейчас, когда пустая дорога стелилась среди густого леса, а фары то и дело выхватывали километровые вешки.

— Нити шоссейных дорог, километры судьбы... — начал немузыкально подпевать водитель, обделенный слухом, но совершенно от этого не расстраивающийся.

Густой лес по сторонам закончился как-то вдруг, и мужчина за рулем не удержал восхищенного возгласа — он оказался на широкой равнине, которую куполом накрывало безоблачное небо с мириадами рассыпанных звезд. Зрелище завораживало. Водитель, больше не подпевая приемнику, лишь краем глаза держал дорогу, благо она шла теперь прямо, как стрела. Внедорожник темной махиной несся по ровной трассе, оставляя за собой лишь завихрения сухого, колкого снега по краям обочины. Неожиданно мужчина почувствовал какую-то неправильность происходящего — появилось ощущения потери контакта машины с дорогой, подобное которому бывает на высокой скорости при аквапланировании в шоссейной колее. Сморгнув и сфокусировав взгляд на дороге, мужчина слегка отвернул в сторону, и моментально почувствовал необычайную мягкость руль — тот, и так легкий благодаря гидроусилителю, сейчас был и вовсе практически невесомым.

— Что за... — только успел воскликнуть водитель, когда ровная стрела дороги вдруг ушла куда-то вниз, а весь обзор заслонил сверкающий огоньками звезд небосвод. В животе у него ухнул комок страха, когда в теле появилась необычайная легкость. Несмотря на неожиданность испуга, мужчина все же отметил про себя странность — судя по всему получалось, что он поднимается, но чувства говорили об обратном — буквально крича ощущениями свободного падения. Бросив взгляд в боковое стекло, водитель увидел снизу уже далекую, темную поверхность земли, постепенно удалявшуюся, судя по изменяющейся линии горизонта. Вот только крыло самолета в привычной картине взлета отсутствовало.

Поняв, что ему просто все вокруг мерещится (приступ может какой?), водитель, хватаясь за крохи оставшегося с ним сознания, утопил в пол педаль тормоза — двигатель по-прежнему работал, а колеса машины крутились в воздухе. Практически одновременно он сбросил рычаг коробки передач на нейтральную скорость и нажал кнопку аварийной сигнализации.

Совершенно неожиданно яркие фары внедорожника выхватили появившийся в поле зрения наверху срез грузового отсека, в который сейчас постепенно поднималась машина вместе с напрочь ошарашенным происходящем человеком внутри. И только яркое, оранжевое мигание аварийной сигнализации, призрачно освещавшее серо-стальные стены вокруг, уверило водителя в некоторой реальности происходящего — по крайней мере, если он сейчас бредит, то почему в его бреду столько связанных мелочей? Додумать водитель не успел — на мгновенье почувствовав сильный удар, он потерял сознание.

Лейтенант Край, командир десантной группы Его Величества фрегата 'Скрут', приписанного к отряду 'Искатель' — подразделения дальней разведки департамента исследования новых территорий, опустил парализатор и медленно обошел поднятое гравизахватами транспортное средство, с неподдельным интересом его рассматривая. Заглянув в салон, лейтенант убедился, что абориген находится без сознания, и прежде чем вытащить его из машины, не удержавшись, слегка пнул ногой одно из колес.

Край уже долгое время служил в отряде 'Искатель', повидал много изолированных миров и далеко не в первый раз сталкивался с колесными средствами передвижения, но подобное наблюдал впервые — по очертаниям машина походила на самый настоящий спортивный боллерт, какие можно было увидеть в городах Империи. Но вот эти колеса... да и множество других отличий — как те же сигналы, расцвечивающих сейчас этот необычный аппарат. Край даже отошел на несколько шагов, поджав губы и еще раз окинув взглядом машину, глядя с некоторым небрежением и недоумением. С похожими чувствами, наверное, мог бы взирать обычный землянин, если бы увидел современный спорткар, приводимый в движение с помощью паровой тяги или даже конной упряжки.

Между чем десантный челнок покинул плотные слои атмосферы и на двигателях Юкавы устремился к спутнику недавно обнаруженной обитаемой планеты, еще даже не имеющей первичного идентификатора. Хотя вероятность быть обнаруженным для оборудованного самыми современными сенсорами разведывательного фрегата 'Скрут' близилась к нулю, капитан рисковать не собирался — он не стал приближаться к планете на орбите которой вращалось достаточно большое количество рукотворных объектов.

Лейтенант Край, после того как извлек аборигена из машины и поместил в медицинскую капсулу, снова вернулся в десантный отсек, в центре которого удерживалась гравизахватами диковинная машина, и принялся ее рассматривать. Край был собой доволен — выполнил задачу блестяще, еще и со значительным запасом по времени — так что можно и потешить свое любопытство, а отчет составить позже. Через некоторое время у странной машины собрался почти весь экипаж челнока — четыре специалиста десантной группы, два техника и пилот. Даже находившиеся в отсеке несколько аборигенов не привлекали такого внимания экипажа, хотя трое из них были с невероятно черной кожей, а двое с непривычным, слишком узким разрезом глаз. Кто-то из экипажа уже сталкивался с подобными людьми в многочисленных колониях Империи, а вот подобных машин, поражающих своим современным видом вкупе с анахронизмом конструкции двигателя, пока не видел никто.

Через стандартные сутки, когда полученная путем полного сканирования мозга аборигенов информация была структурирована, и первичный отчет капитана был отправлен на ближайший ретранслятор для передачи в департамент исследования новых территорий, фрегат дальней разведки, учитывая важность полученных данных, остался в системе, ожидая ответа.

Тела семнадцати аборигенов, которые были доставлены с планеты на борт корабля двумя поисковыми группами, утилизировали в биодеструкторе. После полного экспресс-сканирования мозга они уже не были разумными существами, а использование их биоматериала в капсулах не дозволялось при отсутствии должного заключения департамента здравоохранения, которого в ближайшее время точно не предвиделось. Забавную машину, так похожую на спортивный боллерт, отправили в пространство, использовав как мишень для тренировки оружейных расчетов фрегата. Несмотря на явное расстройство членов экипажа — некоторые уже успели покататься по ангару, найдя в перемещениях лишь в одной плоскости определенный интерес, но приказ капитана не обсуждался. Однако через семь стандартных суток вынужденному ничегонеделанию пришел конец — полученный приказ обязывал капитана провести углубленное исследование обнаруженной изолированной цивилизации и подготовить к переговорам местных обитателей из кругов населения, облеченных властью.

Команда фрегата деятельно принялась за работу по сбору информации — судя по полученному капитану приказу, времени до прибытия предварительной дипломатической миссии оставалось немного. Среди офицеров экипажа ходили самые разные догадки — очень уж обнаруженная планета располагалась далеко от системы Нави, ближайшей границы Империи, — гораздо ближе она была к секторам галактики принадлежащих Джеламану — влиятельной республике из состава Торгового Альянса. Большинство членов экипажа сходилось во мнении, что Империя не будет тратить огромные средства на укрепление безопасности этой системы и рисковать, располагая здесь гарнизон, в то же время было понимание, что эту богатую ресурсами планету для джелов так просто никто не оставит.

Мнений и предположений в офицерской кают-компании фрегата дальней разведки высказывалось много, но сходились все в одном — ничего хорошего в ближайшем будущем для населения этой планеты точно не предвидится.

Конфедерация свободных Миров

Желтый сектор, Система Кавеа

— Диспетчерская Кавеа-Прайм, здесь транспортное судно Вояжер, бортовой номер Y1809, нахожусь в обычном пространстве, прошу разрешение на стыковку с внешним космопортом.

— Вояжер ноль девять, здесь Кэйвеа, — раздался в рубке транспорта голос, в котором мелькнули недовольные нотки, — ваши координаты получены. Подтвердите запрос на видеосвязь.

— Кэйвеа, здесь Вояжер ноль девять, запрос подтверждаю, — старательно скопировал акцент капитан космического грузовика, чтобы понапрасну не расстраивать диспетчера своим произношением. Кавеанцы славились обидчивостью, и, если диспетчер будет недовольна тем, что название ее родной планеты коверкают к привычному ей произношению, может и продержать на орбите ожидания — здесь не Империя, и авторитет Промышленной Компании Сатари не настолько силен чтобы предъявлять претензии из-за долгого простоя. В рубке между тем чуть мигнуло и перед навигационным экраном возникло объемное изображение диспетчера за пультом, с размытым позади фоном.

— Не двигайтесь, идет процесс идентификации, — произнесла голограмма.

Второй пилот после этого даже замер в своем кресле, забыв как дышать, пока программа сканирования идентифицировала находящихся в кабине грузовика. Капитан транспорта в это время рассматривал диспетчера — миниатюрная молодая женщина, как все кавианки с черными, блестящими смоляными волосами и белой, почти пергаментной кожей. Давно он не был в этой системе, а когда прилетал на Кавеа в прошлый раз, больше десяти лет назад, восстание умников еще не произошло и идентификацию пилотов кораблей Империи не проводили в том числе и визуальным способом.

Несколько секунд прошло в томительном молчании. За это время программа идентификации просканировала рисунок сетчатки глаз обоих пилотов и по запросу получила ответ от глобальной системы галактической навигации.

— Вояжер ноль девять, идентификация завершена, отправляю координаты для ожидания на коммерческой орбите Z-3, прошу подтвердить.

— Кэйвеа, координаты получили, ложусь на заданный курс, — только командир активаровал подтверждение в интерактивной панели запроса, как видеоканал закрылся.

— Ну что, Коул, ждем, — когда автопилот вывел транспорт на заданную точку коммерческой орбиты, посмотрел капитан на своего единственного подчиненного. Тот — вчерашний выпускник училища коммерческих пилотов, смотрел по сторонам, метаясь взглядом по экранам рубки. Возбуждение пилота было понятно — для него это был первый официальный рейс после училища и сразу за границы Империи — в систему Кавеа, часть Конфедерации Свободных Миров.

— Лэр, долго ждать? — наконец осмелился спросить капитана и пилота-наставника Коул, когда в полной тишине прошло несколько минут.

— Можешь звать меня Горс, сынок, — пробормотал тот, посмотрев на своего молодого напарника.

— Хорошо.... Горс, — замялся Коул на мгновенье — молчаливый и угрюмый пилот за весь полет, длившийся около стандартного месяца, проронил едва больше десятка слов. Еще и внешность у него отталкивающая — неясно почему, но капитан почему-то не прибегал к реконструктивной хирургии, не делая коррекцию тела, поврежденного в давней аварии — лицо его пересекал длинный и довольно уродливый шрам, заставляя один глаз быть немного выше другого. Зрелище было настолько пугающее, что в лицо своему командиру Коул старался по возможности не смотреть.

— Ждать долго, — возвращаясь взглядом к навигационным экранам, произнес Горс, — а может, и нет. Можешь врубить гипносон, или в вирт нырнуть — все равно кавианцы сами нас состыкуют с грузовым доком.

Коул кивнул, но из пилотского кресла подниматься не думал — какой может быть гипносон, когда он сейчас находится в чужой системе, далеко от границ Империи и ждет своей первой рабочей стыковки? А лимит вирта он решил пока не использовать — подкопить, и когда вернется из рейса сразу суток на двое зависнуть.

— Лэр... Горс, простите, а долго будет происходить выгрузка?

— Выгрузка? — даже поднял разрезанную шрамом на две половинки бровь командир транспорта, — нет, выгрузят-то быстро. Но ждать будем долго — груз не по предоплате, поэтому нас сначала состыкуют с грузовым модулем, а после будем ждать, пока от получателя пройдет оплата. Это от одних до трех стандартных суток, — предугадав следующий вопрос, произнес Горс.

— А мы...

Тут прервав незаданный вопрос диспетчера в воздухе запульсировал значок вызова, и тут же в кабине раздался голос диспетчера.

— Вояжер ноль девять, здесь Кэйвеа, согласована стыковка с тринадцатым грузовым модулем внешнего космопорта. Прошу разрешить доступ к управлению посадочной программой.

— Кэйвеа, здесь Вояжер ноль девять, доступ разрешаю, — чуть наклонился Горс в пилотском кресле, подтвердив активацию стыковочных систем под сторонним управлением.

Антигравы на кораблях типа 'Вояжер' по нормам Компании работали на самом минимуме, в режиме экономии и пилоты даже почувствовали едва ощутимый толчок, когда транспорт пришел в движении. Этот грузовик был очень стар даже по меркам космофлота, и Горсу все время чудилось, что он слышит поскрипывание переборок, хотя такого быть не могло в принципе. Экраны в рубке между тем ожили и на них появилось проецируемое изображение увеличивающейся в размерах планеты, над которой висело сразу два пояса орбитальных станций и уродливым наростом выделялся внешний космопорт, паразитом облепивший один из спутников.

— Э... Горс, лэр, простите, почему... — сбился на официальное обращение Коул, намереваясь спросить, почему управление транспортом полностью передано в руки диспетчерской службы.

— Потому что после третьей волны мобилизации коммерческих пилотов в космофлот за штурвалами транспортов все больше парни вроде тебя, — усмехнулся Горс, и добавил, пожав плечами: — Видимо здесь кто-то уже слегка не вписался в ворота дока.

— Лэр, так вы же опытный пилот, у вас допуск систем-навигатора, вы же...

Горс, у которого на самом деле был допуск эскадрон-коммандера, только это не значилось в открытой карточке пилота, отвечать не торопился, задумчиво наблюдая на экранах за приближением грузового модуля космопорта. Второй пилот в этот момент неожиданно для себя задумался, почему такой опытный пилот как Горс во время продолжающегося уже восемь лет восстания умников всего лишь пилотирует старый грузовик на спокойной от войны окраине Империи.