Не-украинец

Я украинец, единственный наследник древней Руси,

Но когда же мой народ сменил имя? — Господи пронеси -

Не могу этого вспомнить, а может я и не знал...

Знаю только, что мое имя сосед-ордынец украл!

Киев был основан раньше града МоскОва,

В этом моего древнего патриотизма основа.

А что в России есть Новгород и Старая Ладога,

Этого мне помнить и вовсе не надо бы.

Твердо знаю, что Рюриковичи — Украины князья.

Но что Рюрик пришел из Новгорода — мне помнить нельзя.

Святослав и Княгиня Ольга — украинцы были справжние!

А что не звали себя украинцами — оно мне важно ли?

Эти русские с голубыми глазами, — они однозначно ордынцы.

Но вот отчего так чернявы, столь многие украинцы?..

Рядом с Киевом "дикое поле"? Хорошо что травы молчат,

Почему в Украине так много раскосых девчат.

Украинский язык — древнерусский, я знаю! Но почему же я не могу,

Понять памятник древней русской словесности — "Слово" что о полку?

Нет, вернее конечно могу, (если вдруг современный русский я знаю).

Слава богу, что я почти ничего не читаю.

Территория Украины (была) весьма велика.

Сколько там диалектов и говоров родилось за века.

Русский, близкий русскому, суржик, и австро-польский гопак.

Лишь последний — истинно украинский; по-другому никак!

Знаю я, что мокшане-соседи стали якобы "русью" лишь в 17м веке,

У них мордор с ордынством сидит, в каждом их человеке.

Ну а их документы, монеты, печати с названием "Русь" — более ранних годов.

Я увидеть, честно признаюсь, совсем не готов.

Что я все о России? — Я знаю, как дед и отец мой знал,

Что от Русских всяк украинец веками страдал.

Был особенно мрачен советский совместный период,

Где благополучие Украины возрастало из года в год.

Твердо знаю, пыталась русня перерезать живую нить

Наш язык украинский в Советском Союзе искоренить!

(Оттого до сих пор в интернете, при первом наборе,

Я могу найти горы советских учебников на украинской мове).

Твердо верую, что русня и при Союзе — только пила

Украинцы тянули державу с этим балластом, — вот какие дела.

Одного не понять, почему же как мы отделились.

Почти все заводы в нашей Украине вдруг развалились?..

Мой сосед-мокшанец, — неспособен производить,

Он способен только пить, да нефть из земли доить.

(Я не то что бы сам что-то сильно теперь в Украине произвожу,

Но я к миру "Теслы", как бы... духовно принадлежу).

При Союзе я в Украине делал автомобили, компьютеры и ракеты,

Знал я всех технологий производственные секреты.

А теперь — я возрос! — поручил мне сам Мерседес (Мерседес!)

Часть проводки для их машин мастерить — вот мой могучий прогресс.

А вообще твердо знаю я за капитализм и за рынка законы,

А законы эти — добры и совсем не суровы.

Всякий крупный бизнес хоть США хоть Германии,

Озабочен взрастить себе конкурента в Неньке — такая вот у них мания.

При разводе с Россией — я Крым себе оторвал,

Пофиг мне, что русский столетия им владел, строил там, за него воевал.

Я бумажкой свои подтвердил права, — подтвержден мой ярлык и белым сахибом.

Так что вам русня за прекрасный мой Крым — спасибо.

Севастополь в СССР — был "городом республиканского подчинения",

Украине был передан юридически спорно, — но какое это имеет значение?

Город русской славы — русский мирный и ратный труд во плоти.

А теперь русня — мне за флот в Севастополе — ну-ка плати!

Я украл у соседа часть дома, что мы строили вместе — и теперь соседу в аренду сдаю.

Оцени народ украинскую доблесть, смекалку мою.

И пока я — вор — с той аренды денежки грею,

Я к тому, кого обворовал — претензий почти не имею.

Хорошо Россию за аренду флота доить!

Ну а если других пригласить — русских на хер пойти попросить?

Флот советский под эту базу построен — вывести его русским некуда.

Я в аренде им откажу — они терпилы — что может пойти не так?

Вот в две тысячи третьем США напали вдруг на Ирак.

Негр с пробиркой (Коллин Пауэл звать) сказал, мол — США надо так.

Украина — от всех незалежна — внеблоковый статус имеет страна.

Значит нам по свистку США — тоже войско в Ирак сразу слать пора.

Пять лет збройник я, амерам допомогал — отрывать местным взрывами руки и ноги.

Гибель местных мужчин, женщин, детей — хорошо платило США мне за те "перемоги".

А когда стали меня из Ирака с хлопцами-оккупантами вдруг выводить,

Плакал я украинскою чистой слезой — где ж еще так будут платить?!

Я вернулся на Украину, к нашим мирным и чистым домам.

Хорошо что Ирак далеко, хорошо, что живой я сам.

Разве может у нас здесь, в двадцатом веке такое вдруг быть?

Чтобы начал кто Украину бомбить? Смешно даже и говорить.

В девяносто первом году я — Украинец — решил незалежным быть.

Декларацию незалежности написал — разве можно о том забыть?

Написал я в том документе, ухожу, мол, из СССР, — прощай народ.

Потому ухожу, что в Москве случился — госпереворот.

Вот четырнадцатый грянул год — (я немного скакал) — и в Киеве жанул Майдан.

Мой с Донбасса ватник-сосед вдруг сказал — историей выбор всем дан:

Ухожу, говорит, с Украины, — не серчай и прощай народ.

Потому ухожу — что в Киеве — госпереворот.

(А еще говорит донбассец, ухожу, потому что ваш самый первый послемайданный закон

Что у русского — статус регионального отменен).

Я донбассцу сразу сказал: — а ну стой, эй, ватная с.ка! Кончай шалить!

Это только я, а не ты унтерменш, — право имел уходить.

Если ты сейчас тихо и быстро не встанешь обратно в стойло.

Я к тебе пришлю войска — (давно б уже стоило!).

Эта вата тупая не поняла, и сказал я — воздам вам за то.

Не себя пеняйте — сейчас начнется АТО.

Я стреляю по Донецку с Луганском, — самолеты, танки, и грады.

У меня нет — не война, у меня АТО — что, ватные русские твари, — не рады?

Восемь лет я долбал по Донбассу, ангелам добавлял имен на аллею.

Сожалею ли я? — Что вас ватников мало убил, — да, сожалею.

Отстрелялся, — и в отпуск, на захид и в центр, к нашим мирным и чистым домам.

Хорошо что Донбасс далеко, хорошо, что живой я сам...

Я в уютных кофейнях Киева строил планы на будущее.

Все в стране хорошо, — вот бы ватных тварей нам додушить еще.

За витриной кафе — лес воздетых рук, факельная река...

Это все ничего, нацисты есть в каждой стране, их у нас и немного пока.

Мимо клуба собачьего в Киеве как-то я прохожу,

Там собак тренируют и дрессируют, а я гляжу,

Крик команды: — собака — есть хозяин! — условный рефлекс.

Человек не собака, на него б ошейник команд так не налез...

Украине с героями слава! Наш батька Бандера! Из сердца рвутся слова!

В единении я со всей нацией (кроме Донбасса) — чуть кружится голова.

Я так быстро надрессирован теперь как правильно отвечать.

Что совсем нетрудно мне своих от чужих отличать.

Жизнь в моей Украине уже прекрасна, а будет еще светлее.

С каждым годом идем мы в Европу, все быстрей и быстрее.

Чай у нас не Мордор соседний, есть частые выборы — можем мы выбирать.

Чтобы часто сменяемый президент мог у нас у всех воровать.

Вдруг, нежданно, негаданно, — шок! — момент четко помню я тот.

Это было двадцать четвертое февраля, и двадцать второй был год.

Орки мордора, нежить, нечеловеки, ордынцы у нашей границы.

Вот уже и внутри границы, — рисуют стрелки на картах к столице!

Как?! За що?! Двадцать первый век!.. Кто бы мог сказать?

Чтобы в центре Европы начал кто воевать?

Почему вдруг русский сосед обозлен на мою Украину?

Почему с ним донбассцы против меня — за что удар в спину?!

Я ведь зла никому не желал, и жил без греха, — лишь мирно хотел созидать.

Чтобы ненька-Украина лучше и краше могла процветать.

Лицемерные русские — говорят, у них со мной не война а АТО — и стоят на своем!

(То есть... было АТО у меня, а у них... как их там... СВО... эхм, ладно, — это замнём).

Эй, хозяин! США! Европа! Мне оружия надо дать.

Где мое? Я того, распродал... что теперь о том вспоминать.

Да, немного странно, — соседа я ненавидел, воровал, оскорблял.

Но я как бы... думал, Россия-лох, — оттого я ей доверял!

Я есть жертва агрессии! Пострадавший невинно! Я — вот!

Украинец я. Я несчастный и мирный народ!

А сосед мокшанский — он-то явил мурло наконец!..

(А ну брати-солдати, — жахнем ще раз кассетним у Донецьк).

С поля боя — в мобильник, иду в интернет — там тоже бой, но иной.

Чат-рулетка. Русский парень в армейском пикселе там говорит со мной.

Почему он — вторженец! — со мной говорит, брезгливости не тая?

Почему он мне говорит, будто Украина — это не я?!

...Я живу настоящим. На поле боя копоть и дым,

Оставляю село за селом, оставляю город — а что оставлю за ним?

Страшно думать. Нам всем страшно думать. И страшно знать.

Украине слава! — Громче! Всем громче кричать!..