ВТОРОЙ ШАНС АДМИРАЛА БАХИРЕВА.
ВСТУПЛЕНИЕ
Новочеркасск — столица Донского казачьего Войска, а Донская область, как известно, родина не только военачальников от кавалерии, но и адмиралов и офицеров русского флота начала XX века. Наибольшей славы в военно-морской истории Отечества в ХХ веке и наиболее высокого флотского чина достиг уроженец Новочеркасска, потомственный донской казак вице-адмирал Михаил Коронатович БАХИРЕВ. Человек, бывший долгое время незаслуженно вычеркнутым не только из истории российского флота, но, и, из истории донского казачества. Между тем, в истории русского Императорского флота это первый случай, когда донской казак дослужился до чина вице-адмирала. Дело не только в чине, Михаил Коронатович или, как дружески его величали сослуживцы, "адмирал Коронат", был истинным флотоводцем, выигравшим у кайзеровского "Флота Открытого моря" сражение при Моонзунде осенью 1917 года. Действительно, история не знает донских казаков, достигших чина вице-адмирала. Донской казак, лейтенант флота Михаил Бахирев стал первым кавалером ордена Святого Георгия 4-й степени среди донских казаков в ХХ веке. Но все по порядку...
Будущий герой родился 17 июня (по старому стилю) 1868 года в Новочеркасске, в семье казачьего офицера — ветерана обороны Севастополя 1855 года. Окончив 7 классов Новочеркасской гимназии, донской казак отправился на берега Невы, навсегда отказавшись от кавалерийской службы, ради морской. В 1888 году мечта реализовалась — Михаил Бахирев приехал в отпуск на Дон уже в черном флотском мундире, с погонами мичмана. А вместо казачьей шашки по бедру постукивал изящный кортик морского офицера.
Связей во флотских кругах новоиспечённый мичман не имел, а потому "законопатили" его на Тихоокеанский флот, который тогда назывался Сибирским флотским экипажем. Был Бахирев вахтенным начальником канонерской лодки "Бобр", затем штурманским офицером на транспорте "Амур". Лишь через 10 лет его, наконец, перевели на более престижный Балтийский флот, чтобы сразу — в январе 1898 года опять отправить на Дальний Восток, в длительный поход на канонерской лодке "Гиляк". На ней Михаил Коронатович участвует в Русско-китайской войне, именуемой так же Боксерским восстанием или восстанием ихетуаней.
Весной 1900 года в Поднебесной Империи началось национальное восстание против ее оккупации иностранным капиталом. Плохо вооруженные, но храбрые до безумия, китайцы сначала имели успех. Они захватили большую часть страны, но в Пекине круговую оборону заняли "белые колонизаторы": дипломаты, торговцы, туристы. Были среди осаждённых и подданные царя Николая II. Армии и флоты Великобритании, Франции, Германии, России, США, чуть позже Италии и Японии — "коалиция союзников", — были направлены на подавление национального восстания. К китайскому побережью были стянуты все боевые корабли, оказавшиеся в этих водах. Среди них и канлодка под Андреевским флагом — "Гиляк". Во время этого боя, канонерская лодка "Гиляк", у которой, даже не было броневого пояса, вела храбрую артиллерийскую дуэль с прибрежными, хорошо укреплёнными фортами. В начале боя в "Гиляк" попал 203-мм китайский снаряд, однако канонерская лодка вела бой, несмотря на повреждение, команда потушила возникший пожар, подвела пластырь к пробоине, и через два с половиной часа корабль новь получил возможность двигаться. Потери команды составили 8 убитых и 48 раненых. Так же, стоит отметить, именно благодаря мастерству комендоров "Гиляка", а так же комендоров канонерской лодки "Кореец" (той самой, что героически сражалась в паре с легендарным крейсером "Варяг" в бою у Чемульпо 27 января 1904 года), на фортах были взорваны пороховые погреба. Артиллерийский огонь с канонерок "Гиляк" и "Кореец" сыграл важную роль во взятии фортов Таку, а на приступ его стен бросилась десантная партия моряков под командованием штурманского офицера Бахирева. 4 июня 1900 года, под шквальным, но беспорядочным огнем китайского гарнизона, над фортом Таку был поднят русский флаг. За это Он и получил "Георгия" IV степени — одной из высших военных наград в Российской Империи "в воздаяние отличных подвигов храбрости, оказанных при занятии 4 июня 1900 года фортов в Таку".
После окончания Китайской компании и до начала Русско-японской, Михаил Коронатович проходит службу на будущих кораблях-героях морских баталий с Японией, крейсере "Россия", клипере "Джигит", броненосце "Наварин". 18 марта 1904 года его назначают командиром миноносца "Смелый" в Тихоокеанскую эскадру, дислоцирующуюся в Порт-Артуре. В это время командующий Тихоокеанским флотом, вице-адмирал С.О.Макаров назначал на боевые корабли только заслуженных, опытных и проверенных офицеров, так что, это назначение говорит о степени доверия командующего к лейтенанту Бахиреву.
Миноносец "Смелый" учувствовал во многих боевых выходах, оставаясь в Порт-Артуре до конца осады, (во время которой месяц службы, считался за год Государевой службы) нёс дозорную и тральную службу, обеспечивая чистоту прибрежных фарватеров от неприятельских мин заграждения.
В ночь на 2 мая 1904 года миноносец "Смелый" под командованием Михаила Коронатовича сопровождал вместе с миноносцами "Скорый", "Сердитый", и "Стройный", минный заградитель "Амур" который выполнял задание по постановке минного заграждения в прибрежных водах Порт-Артура. На этих минах, 2 мая, подорвались и, впоследствии затонули два японских новейших броненосца "Хатцузе" и "Яшима". И это была единственная крупная удача Русского флота в ту войну.
Осада Порт-Артура сделала из лейтенанта Бахирева, прошедшего уже и Китайскую компанию, по-настоящему стойкого и хладнокровного офицера. В середине декабря 1904 года, когда генералы Стессель и Фок поставили вопрос о предательской сдаче крепости, именно лейтенанту Бахиреву поручили возглавить отряд миноносцев и паровых катеров, для прорыва блокады и разоружения в китайских портах, чтобы сохранить миноносцы для будущего возрождённого Русского Императорского Флота. 20 декабря, в самый канун сдачи крепости, миноносцы "Статный", "Смелый", "Властный", "Сердитый", "Бойкий", "Скорый", а так же паровой катер "Ольга", под общим командованием лейтенанта Михаила Коронатовича Бахирева, прорвали морскую японскую блокаду и достигли китайских портов, где и интернировались (разоружились) до конца компании. "Смелый" и "Бойкий" в германской военно-морской базе Цин-Дао, а все остальные миноносцы в китайском порту Чифу. Предприятие это имело важный характер ещё и тем, что прорвавшиеся миноносцы увозили из Порт-Артура войсковые знамёна, секретные документы, и многие другие важные для Русской чести предметы, которые не должны были попасть к неприятелю.
12 февраля 1905 года, в галерее героев Отечественной войны 1812 года Зимнего дворца, Государь Император вручил донскому казаку, старшему лейтенанту Бахиреву Золотое оружие с надписью "За храбрость" — "в воздаяние отличных подвигов храбрости и самоотвержения, оказанных в делах против неприятеля под Порт-Артуром". А в декабре того же 1905 года Бахирев был произведен в капитаны 2 ранга.
Продолжая службу на Дальнем Востоке, Михаил Коронатович назначается в 1906 году начальником Флотилии рек Амурского бассейна. Но уже в 1907 году окончательно переводится на Балтику, командует минным крейсером "Абрек", миноносцем "Ретивый" и эсминцем "Амурец". В 1910 — 1911 гг. служит начальником 5-го дивизиона миноносцев Балтийского моря.
В 1911 году Михаил Коронатович производится в капитаны первого ранга, и становится командиром новейшего броненосного крейсера "Рюрик", который был флагманским кораблём командующего Балтийским флотом адмирала Николая Оттовича фон Эссена. Он, учтя уроки Русско-японской войны, подготовил Русский Императорский Флот к предстоящей Мировой войне. А должность командира флагманского корабля, это, фактически, должность начальника штаба Командующего. А это говорит о том, что на корабле был образцовый порядок и в корабельных службах, и в экипаже, и в условиях размещения и работы штаба. Можно утверждать, что Михаил Коронатович Бахирев, был деятельным сподвижником Николая Оттовича фон Эссена в деле возрождения Флота.
Уже после начала первой мировой войны 24 декабря 1914 года Бахирева "за отличие против неприятеля" произвели в контр-адмиралы и назначили командующим 1-й бригады крейсеров Балтийского моря. Через год, в декабре 1915 года Михаил Коронатович принял 1-ю бригаду линейных кораблей. В её состав вошли только что вступившие в строй "Петропавловск", "Гангут", "Севастополь" и "Полтава".
6 декабря 1916 года Михаил Коронатович получил чин вице-адмирала. Над Россией сгущались сумерки, приближались смутные революционные события.
21 августа 1917 года Бахирев возглавил Морские силы Рижского залива. Пожалуй, именно опыт и авторитет адмирала Бахирева во многом повлияли на то, что флот в тяжелейших условиях 1917 года оказался на высоте.
Приказом N 37 от 12 января 1918 года вице-адмирал Бахирев был уволен со службы, без права получения пенсии. Пришлось на пороге 50-летия стать заведующим учетным отделением Центрального народно-промышленного комитета. И это ещё был не самый худший вариант. В начале августа 1918 года Бахирева арестовали, и он провёл в тюрьме чуть больше 7 месяцев. Его освободили 13 марта 1919 года. А вскоре Михаил Коронатович стал сотрудником оперативного отдела Морской Исторической Комиссии (Морискома).
Там он написал в двух экземплярах подробное описание Рижских боев до эвакуации. Этот документ "Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября — 7октября 1917года", датированный 11 июля 1919 года и написанный четким уверенным почерком, в настоящее время хранится в РГАВМФ в фонде р-1579 "Исторический отдел Главного Морского Штаба", и в фонде 1376 "Командующий Морскими силами Рижского залива вице-адмирал М.К. Бахирев"
После провала наступления генерала Юденича на Петроград, прошла новая волна арестов. 17 ноября 1919 года, по обвинению в участии в белогвардейском заговоре, арестовали и Бахирева. За два дня до ареста его уволили из Морискома, а ещё чуть раньше Михаил Коронатович отказался от попытки бегства в Финляндию, которую ему предлагали.
В.К. Пилкин писал, что об аресте Бахирева было сообщено "Верховному Правителю" с просьбой взять заложников, и, может быть, именно поэтому на заседании 9 января 1920 года Коллегия ВЧК постановила: "Бахирева Михаила... расстрелять, приговор привести в исполнение по особому постановлению Президиума ВЧК, оставив Бахирева в качестве заложника на случай террористических актов со стороны агентов белогвардейцев".
Особое постановление не заставило долго ждать и через неделю, 16 января 1920 года Михаила Коронатовича, "Короната" — расстреляли.
Несколько выдержек из воспоминаний контр-адмирала Пилкина о Бахиреве
Бахирев среднего роста, коренаст, несколько по-медвежьи неуклюж и косолап, что называется "неладно скроен, но крепко сшит". Одеваясь перед зеркалом, улыбаясь, говорил: "Есть еще красивые адмиралы в русском флоте", и, смеясь добавлял: "А мой портной Каплан говорит: "Трудно на Вас шить, Ваше превосходительство".
Крепко сшитый Бахирев молодым офицером на канонерской лодке "Манджур" в китайских водах заболел чумой... Страшная болезнь! Но он выздоровел по крепости организма. Понадобилась, разумеется, операция. В маленькой каморке судового лазарета канонерки, растянули на столе бедного "Короната". Двое матросов сели ему на ноги, двое держали руки. Военврач Косоротов, именуемый кают-компанейцами "Косоротушкой", с засученными рукавами и скальпелем в руке, едва ли не поддавший, радостно декламировал: "О радость! Я знал, я чувствовал заранее, что мне лишь суждено свершить столь славный подвиг! Близок уже час торжества моего, ненавистный соперник лежит распятый предо мной. Не трудясь и не заботясь, я намерений достигну"...
Ни о каких, конечно, "анестезиях" речи не было.
"Мучительно ли было? — спрашивал я Бахирева. — Как Вы перенесли операцию?".
— "Плевал все время доктору в рожу!".
Косоротов оказался на высоте, вылечил Бахирева. Обыкновенно "Косоротушка" молчаливо сидел в кают-компании с рюмкой марсалы перед собой. Бывало, к нему тщетно взывал какой-нибудь мичман: "Доктор! Доктор!".
В ответ — молчание.
Опять: "Доктор! Доктор! Я болен".
"Косоротушка" подымает приветственным жестом, рюмку с марсалой: "Твое здоровье, мичман", и опять погружается в раздумье. Пациентов своих и их недуги он знал хорошо.
Впоследствии единственное, чем страдал Бахирев — похмелье. Мне случалось слышать на "Петропавловске", которым я командовал, как мой адмирал взывал по утрам к своему верному, несмотря ни на какие "революции", вестовому: "Качалов! Качалов! Подыхаю! Подыхаю!".
— "Обойдется, Ваше П-ство, не впервой!".
И действительно, на следующий день, бывало, Михаил Коронатович, веселый и бодрый, еще до подъема флага, заглядывал ко мне в каюту со словами: "Бокал вина, капитан".
Михаил Коронатович был умным, простым и добрым человеком. Михаил Петрович Лазарев говорил о Нахимове: "Чист сердцем и любит море" Так же можно было охарактеризовать и Бахирева. Многие считали его весьма незаурядным человеком.
Завзятый холостяк, однако, веселые морские дамы, по возможности с большими шляпками, веселили его сердце, правда, чувствуя бесполезность, не атаковали с матримониальными мотивами. Он с многими поддерживал дружеские отношения, любил эпатировать публику, например, громко рассказывая где-нибудь в театре во время антракта, как от него сбежала жена с драгунским корнетом. Командиром "Рюрика" он поселился не в каюте, полагавшейся ему по штату, а в одной из офицерских, поскольку ему нравилась жизнь кают-компании. На вопрос "Почему так?", отвечал: "Да отсюда, видите ли, голоса из кают-компании слышатся". Как командир, по уставу не мог столоваться в кают-компании, но столовался не со штабом, а у себя, хотя и скучал в одиночестве, радовался, когда я, командир "Цесаревича", приезжал к нему на "Рюрик", и зачастую посылал за мной катер, приглашая обедать.
