И аз создам! Глава последняя. Есть у революции конец

И аз создам! Глава последняя. Есть у Революции конец.

Глава последняя. Есть у Революции конец.

«Удивляются прочности их режима, но ведь эта прочность имеет своей основой не жизненные силы руководимой большевиками революции, а то обстоятельство, что, как только большевики усмотрели, что революция идет к концу, они не задумываясь взяли на себя функцию контрреволюции».

К. Каутский, 1922 год.

Мда, есть что вспомнить…

На грянувшей в 1929-м году Великой депрессии, мы с Иохелем Гейдлихом — наварились просто сказочно, став долларовыми миллиардерами. Как на рухнувших акциях разорившихся фирм и предприятий, так и на…

Впрочем, это не тема. Не люблю хвастаться или сорить деньгами.

Я был весьма доволен в ту пору — ибо, у меня всё получалось!

«Завод мини-заводов», летом 1926-года отлитый единым монолитом из сверхпрочного железобетона и укомплектованный лучшими из лучших специалистов страны — стал через год массово выпускать мини-заводы, доступные по цене «малому и среднему производителю».

Форд поставил на конвейер автомобили, Кайзер1 — корабли…

А я — ЗАВОДЫ!!!

Хотя и с приставкой «мини»…

Скажите: разве я не крут?

Производя в первую очередь стройматериалы и ширпотреб, те в свою очередь уже через два года — до того насытили внутренний потребительский рынок, что нужда в «Секонд хенде» практически пропала…

Примерно в это же время построенный на месте Лавреневского песчаного карьера (это там, где мы с Климом, (Царство ему Небесное!) в далёком 1922-ом году ловили — но не поймали рыбу) Ульяновский титаноциркониевый металлургический комбинат (УТЦМК), работающий на титан-циркониевых песках Итмановско-лукояновского россыпного месторождения — выдавал «на гора» столько чистейшего диоксида титана на экспорт, что уже по завершению Первой трехлетки на самом «верху» решено было отказаться от вывоза из страны продуктов питания.

Раз уменьшилась потребность в экспорте зерна, зачем тогда нужна жёсткая коллективизация?

Концерн «Россредмаш», до 1928-го года дал стране сто тысяч тракторов «Мужик», уже вполне доступных по цене даже единоличнику, тем более что образовался вторичный рынок.

Сельскохозяйственные артели, кооперативы, товарищества по совместной обработке земли, плюс крепкие хозяева — которым Бухарин из «Семибоярцев», велел богатеть… Я думаю, даже сам Сталин — вернись он из Председателей Грознефти в большую политику, не стал бы возражать.

Народ приоделся, приобулся, наелся враз подешевевшего хлеба и стал подумывать об улучшении условий жизни и быта. Поэтому будущим историкам, конец 20-х годов будет памятен не концом НЭПа — а небывалым бумом частного строительства в СССР. С жильём стало до того хорошо, что не поверите: построенный в Ульяновске первый экспериментальный Соцгород — практически пустовал. Его жильцы — это командировочные, восточные торговцы фруктами или сезонные рабочие из республик — главным образом из Украины и регионов.

Народ, наевшись хлеба и обустроивши свой быт — требует зрелищ?

Да, всегда пожалуйста!

Кинокомпания «Красная Русь — Межрабпом» выдавала такие игровые фильмы, что в «Голливуде» бледнели от зависти и нервно курили за поребриком. Опять же — лишний цент в казну от зарубежного проката.

Вы скажите: для полного счастья народу нужно великое Отечество.

А разве я против?

Я всегда за!

В декабре 1929-го года, ровно через пять лет после начала необъявленной Советско-маньчжурской войны, не так давно созданные как отдельный род войск «Силы быстрого развёртывания» (СБР РККА), в ходе наземно-воздушной операции «Блицкриг», «внезапно, неожиданно и вероломно напав» — за каких-то три недели наголову разгромили почти трёхсот-тысячную «Революционно-национальную армию» (Гоминьцзюнь) маршала Фэн Юйсяна и пятидесяти-тысячную армию белогвардейского генерала Нечаева.

«Малой кровью, могучим ударом»!

При общей численности в тридцать тысяч бойцов и командиров и, всего-то по триста лёгких танков «Рысь» проекта «ОПТБ-007» и по сто пятьдесят многоцелевых самолётов «Воробей» Яковлева в каждой из двух группировок, наступающих вдоль линии КВЖД навстречу друг другу. Встретившись в Харбине, они замкнули гигантское кольцо окружения, прижали остатки войск противника к «высоким берегам Амура» и подчистую уничтожили.

Довольны были все: граждане «одной шестой части суши», усцурийские тигры и снежные барсы и, даже и знаменитый амурский толстолобик — вдоволь наевшиеся в тот год свежей китаёзины.

С СССР уважительно заговорили даже японцы — пойдя на серьёзные уступки на Северном Сахалине, а турки — подобру-поздорову вернули Грузинской ССР порт Батуми и были близки к тому, чтобы отдать ещё и Карс… Но в переговоры бесцеремонно встряли гадящие англо-наглы и всё испортили.

Сволочи!

Как бы там не было, государство получило восстановленные права на КВЖД — эту стратегически важную железнодорожную магистраль, казна — прибыль от её эксплуатации, народ — славное Отечество, Красная Армия — боевой опыт использований крупных механизированных соединений.

Наконец, разработчик и руководитель операции «Блицкриг» — командарм Михаил Тухачевский, получил славу выдающегося полководца, как я ему и обещал.

Я всегда сдерживаю свои обещая, чего бы это не касалось…

Если считаю это нужным, конечно.

«Кричали барышни «ура»

И в воздух чепчики бросали…».

Впрочем, к «барышням» наш великий стратег оставался — до того равнодушен, что люди хорошо знающие его сомневались — а, не подменили ли его?

Нет, не подменили, зуб даю!

Просто хирургическим путём лишили… Хм, гкхм… Одного, самого «выдающегося» недостатка.

* * *

Кстати, раз к слову пришлось.

Народу не нравится коррупция? Казнокрадство и беспредел чиновников?

Не, я чисто по-человечьи понимаю: очень тяжело удержаться — практически невозможно для обычного человека, чтоб не воспользоваться своим служебным положением для улучшения своего материального состояния. Опять же — многовековые исторические традиции, массовое бескультурье и прочие «родимые пятна» прежних царско-зверских режимов… Опять же, ещё не преодолённый жутчайший дефицит хоть сколько-нибудь опытных управленческих кадров.

Поэтому, если тырят по мелочи — я закрывал глаза. Как бы сказал в таком случае несостоявшийся «Отец народов»:

«Других писателей у меня для вас нет!».

Но вот если товарищ конкретно берега попутал…

К такому, тщательно изучив обстоятельства, приезжала-приходила «выездная тройка» из «Всероссийской Особой Комиссии по борьбе с коррупцией».

Понимаете, о ком я?

Преступившему «красную черту» коррупционеру, предлагалось два варианта искупления вины: «колумбийский галстук» или добровольная кастрация с оставлением на занимаемой должности.

Вы б, чё выбрали…?

…Ну это, все мы такие герои — пока вопрос ребром не поставлен!

Из первых, мне известен лишь всего один коррупционер — который видать на слово не поверив, думал, что с ним шутят и, был зверски зарезан в назидании другим. Случай получил широкую — хотя и неофициальную огласку через «Могучую кучку» и, другие уже были гораздо сговорчивей…

БУГАГАГА!!!

Хотя, список выбравших второй вариант тоже был не велик — всего лишь десятка два чиновников, добровольно присоединившихся к проекту «Нарсес». Зато на уровне слухов это было раздуто так, что иной «ответственный работник» очень долго задумчиво яйца чесал — причём в буквальном смысле, прежде чем взять мзду.

Это, вовсе не уничтожило коррупцию как явление, отнюдь нет. Лишь снизило её до более-менее приличного уровня…

Но народу это ужасно нравилось:

— Вот это — наша власть! Украл что, обидел простого человека — ходи теперь без яиц, как дурак.

Некоторые, даже говорили:

— Эх! Золотые времена настали.

И я с ними был вполне согласен.

* * *

Верхи я тоже не оставили в обиде — не считая отрезанных «причиндалов» у отдельных её представителей, конечно, о чём уже говорилось.

Правящая элита, приободрившись от первых успехов и получив на руки средства для модернизации страны и собственных элитарных понтюшек и, здесь только успевай притормаживать их хотелки, да отгонять холявщиков из республик и регионов.

Мне это удавалось!

Первая трехлетка развития Нижегородского края (1926-1929 год), была смелым экспериментом окончившимся удачно — даже сверх наших с моими кремлёвскими лоббистами, ожиданий. Став своего рода «бизнес-инкубатором», Нижегородчина дала опыт, кадры, технологии и деньги для экономического подъёма других регионов страны.

Вторая трёхлетка (1929-1932-й года) станет пятилеткой развития всего Поволжья и русского Севера — по линии «Архангельск-Астрахань», вдоль торгового пути «Из варяг в персы». Около трёх десятков крупных предприятий и не менее трёх тысяч средних и мелких: от рыбопереработки до машиностроения и нефтехимии. Началось строительство Волго-Донского канала и Цимлянской ГЭС, разработка нефтяных месторождений в Татарской ССР и газовых близ Саратова.

Как раз совпадёт с Великой депрессией, совершенно случайно (хихихи!), поэтому оборудование будет вывозиться из стран Запада…

Заводами!

Трест Лебедева даст первый искусственный каучук, трест Ипатьева — первый синтетический аммиак из природного газа.

Третья трёхлетка (1932-1935-й год), от волжских берегов — шагнёт далеко на восток.

На уральских горных речках уже строился каскад маломощных — но очень многочисленных ГЭС, на очереди — алюминиевый завод, город Магнитогорск и следом за ним — мощнейший в мире комбинат чёрной металлургии, работающий на местной железной руде и карагандинском каменноугольном коксе.

Четвёртая трёхлетка… Пятая…

Ну а там посмотрим, если доживём, конечно.

* * *

Под успехи в экономике, культуре и внешней политике как по маслу зашло и изменение идеологии…

Освоив с моей помощью технологию изменения общественного сознания («у нас» известного как «Окна Овертона»), Михаил Степанович Ольминский (Александров) сумел внушить правящей элите идею о необходимости коренного переформатирования марксизма.

Я же, через свои книги, фильмы и главное через комиксы — тот же самый фокус проделал с народом.

Итак, свершилось!

Отныне и, видать очень надолго, мы строим социализм не «в отдельно взятой стране» — подобно каким-то глобальным париям, а делаем это вместе с другими цивилизованными странами мира — хотя и отстаём от них на пару десятков лет.

И мы должны за пять трёхлеток — преодолеть это отставание…

Иначе нас вычеркнут из списка социалистических стран — превратив из единой страны, в большую кучку лимитрофов — вроде Польши, Финляндии или Прибалтики.

В декабре 1929-го года, на Внеочередном чрезвычайном съезде «Собрания народных представителей», было официально заявлено, что:

«Социализм, это есть экономика преимущественно акционерного типа — хотя и не исключены другие формы собственности, если они эффективны. Роль государства при социализме — сводится лишь к созданию необходимых условий для функционирования предприятий акционерного типа, долгосрочному планированию, контролю за соблюдением законности и обеспечению социальных гарантий населению…

Основными социалистическими классами являются менеджеры и специалисты, хотя — не исключено существование в виде рудиментов буржуазии, пролетариата и крестьянства. Особенно в переходный период или на первых этапах развития социалистического государства».

И это зашло, ибо семена упали на благодатную почву!

Народ, видя образ жизни бывших «пламенных революционеров» — уже давно их за своих не считал, а те в свою очередь — всё больше и больше ассоциировали себя с бывшим имперским дворянством…

Иначе почему в тридцатые годы, среди новых властителей страны была такая бешенная популярность пьесы «Дни Турбинных» Михаила Булгакова? Почему так быстро забыли произведения Максима Горького про «социально близких» босяков?

Сам Сталин смотрел этот спектакль пятнадцать раз(!) и говорил:

««Дни Турбиных» есть демонстрация всесокрушающей силы большевизма».

Эх… Хорошо сказал, подлец!

Так что нам с Михаилом Степановичем — оставалось только назвать все вещи своими именами и дело в шляпе!

* * *

Не все регионы, правда, были согласны с такой интерпретацией «единственного и вечно живого» учения и, пришлось устроить несколько «цветных» и «чёрно-белых» революций. Начав с вотчины Григория Зиновьева — с Ленинграда, столице не только трёх русских революций — но и всероссийского хулиганства.

С этим позорным явлением, руками и городошными битами бойцов «Ударных комсомольских отрядов» (УКО) — в Нижнем Новгороде было покончено ещё в далёком 1923-ом году. К 1925-му — безопасно стало во всех крупных городах Центральной России, но вот Питер мы пока не трогали…Ибо там своя мафия, с которой не хотелось сориться из-за морского порта — через который мне из-за бугра шёл хабар от «Межрабпома», партнёрских фирм «Montana» Нью-Йорк, «D'occasion» Париж, «Gebraucht», Гамбург и Советско-американского инвестиционно-технологического общества «Red Fannie Mae».

Да и по правде сказать, мне было выгодно такое положение дел!

Улицы и целые районы «Петра творенья», по вечерам становились местом полного господства хулиганов — с которым не могли справиться ни милиция, ни организованные в дружины сознательные граждане. Вся страна слышала про «лиговскую шпану», жестокие подростковые хулиганские группы, не дающим проходу никому.

Зиновьев и его компания, то ли не могли — то ли не хотели бороться с этими явлениями и, оттуда бежали все — кто только мог убежать. В результате, моя «промышленная империя» изрядно пополнилась высококвалифицированными кадрами с ленинградских предприятий.

В Нижний Новгород, даже перебежало в полном составе «Остехбюро» Владимира Бекаури и, наконец-то под контролем «ОПТБ-007» — по-настоящему взялось за радиолокаторы, пульсирующие воздушно-реактивные двигатели для крылатых ракет, корректируемые планирующие авиабомбы и систему шифрования радиосообщений «Абракадабра».

Чем плохо?

Наконец, когда город был выжат как лимон, а проект «Торговый путь из варяг в персы» был в полной мере осуществлён, перестав так остро нуждаться в Ленинградском морском порту — я решил всерьёз взяться за Гришку Зиновьева и его питерскую клику. Тем более, мне весьма благоприятствовали события, там происходящие.