Спаси меня нежно

Глава 1

Она задыхалась.

Давилась собственными слезами.

-Успокойся! — приказ был отдан тихим, едва различимым шепотом.

Она не могла.

Просто не могла.

Из её горла вырвалось нечто нечленораздельное.

-Успокойся, кому говорю! — мужчина начал говорить жестче, и, увидев панический страх в глазах девушки, обругал себя.

Она мотнула головой и забилась под ним.

-Не...мо..гу, — наконец-то, ей удалось выдавить что-то из себя.

-Придется.

-Нет...

-Придется! — снова жестко повторил он и продолжил, захватив одной рукой подбородок девушки. — Слушай меня внимательно! Смотри на меня и слушай! Я постараюсь быть аккуратным! Нежным — не обещаю.... Этим скотам не нужна нежность! И если они увидят, что я с тобой нежен, заменят меня! Кивни, если до тебя доходит смысл моих слов!

Огромные голубые глаза, в которых застыл весь Алвайский океан, смотрели на него, не мигая.

-Не доходит, — Ивар начал испытывать раздражение, которое пытался подавить с того момента, как мерзко скрипнула дверь клетки, и в неё втолкнули обнаженную девчонку.

Для чего — он уже знал.

Видел.

И то, что видел, вызывало у него омерзение.

Он всей душой ненавидел насилие, особенно, над женщинами.

Но сейчас у них не было выбора.

Просто не было.

-Если не соберешься, я тебя ударю, — угроза легко сорвалась с губ, и Ивар удовлетворенно заметил, что выражение глаз изменилось, в них появилась осмысленность. Отлично. Теперь можно попробовать договориться. — Слушай... Они сейчас вернутся! Рухнет абзар, и нас будет видно! Поговорить больше не удастся! А я хочу, чтобы ты меня услышала! И успокоилась! И, мать твою, поняла, что если я тебя не трахну, то трахнут они! Скопом! Человек двадцать, если повезет! Ты готова быть изнасилованной двадцатью мужиками?! Да и не только мужиками...

Девчонка под ним забилась.

Кажется, до неё, наконец, дошло.

Она смотрела на него своими огромными глазищами и продолжала плакать, вздрагивая всем телом. С ней происходило нечто невразумительное. Хотя почему невразумительное? Бабская истерика, иначе не скажешь. Ивар терпеть не мог истерик, впрочем, как и большинство мужчин.

И всё бы ничего...

И всё бы было куда проще...

Если бы не одно НО.

Большое НО.

Решающее.

Сейчас не время и не место предаваться пустым размышлениям. Надо действовать.

-Я сожалею, — снова начал говорить Ивар, и, увидев, как жадно, надрывисто она ловит потрескавшимися губами, воздух, выругался. — Даю тебе минуту. Не успокаиваешься — бью. И мне надо знать, что ты успокоилась, не просто кивком головы, а словами. Ответь мне, черт побери!

Она не нашла ничего лучшего, как попытаться скинуть его с себя. Подняла разведенные бедра. Его реакция была мгновенной. Рука метнулась к её горлу, и чуть сжала...

-Замри.

Поняла. Замерла.

Уже лучше.

-Я..., — видимо, легкое удушье пошло ей на пользу, потому что во взгляде появилось осмысленность. — Не бей...

-Не буду, — Ивар с облегчением вздохнул. — Не буду, малышка. Теперь выслушаешь меня?

-Д..да...

-Вот и отлично, девочка, — он сознательно произносил ласкательные прозвища, пытаясь показать, что не опасен, что в его планы не входит её физическое уничтожение, что он не зверь, каким его пытаются выставить в её глазах. — Я уже говорил — повторюсь. Сейчас они вернуться. За зрелищем. И нам необходимо будет им это зрелище дать. Ты понимаешь, какое именно зрелище они хотят увидеть?

Блондинка мотнула головой, и её волосы, когда-то, наверняка, очень красивые, а сейчас слипшиеся от грязи, пота и крови, разметались безжизненными паклями по бетонному полу клетки.

-Я..не...хочу..., — было видно, что каждое слово ей дается с огромным, титаническим трудом.

Ивар зарычал сквозь сжатые губы.

-Я тоже многое чего не хочу! Но меня сейчас никто не спрашивает! Слушай, мне надоело! Не хочешь мне помогать — не надо! Значит, я тупо трахаю тебя и всё! И мне плевать — больно будет тебе или не больно! Надоело нянчиться!

Девушка снова сглотнула, и, подняв к лицу руку, провела по нему, размазывая кровь и грязь. Её несколько раз ударили по лицу, прежде, чем кинули к нему. Скоты! Ваги обычно бережнее относятся к плененным женщинам, берегут товар.

В отношении неё они должны были быть более чем бережливыми.

Девушка была очень красива. Это было видно невооруженным взглядом, не смотря на её убогий внешний вид, в которым она сейчас находилась. Алебастровая кожа, светлые волосы, голубые глаза. Про фигуру он вообще молчал.

Заставлял себя молчать.

Заставлял в себе подавлять инстинкты хищника.

Иначе — никак.

Тому удивительнее был факт, что её кинули на потеху вагам и другим ублюдкам, собравшимся на арене. Ивар знал — они их ждут. Ждут шоу.

И Ивар обязан будет его дать.

Иначе им не выжить. Он-то ещё выживет. Она — точно нет.

А ей жизнь он сохранит.

Сохранит любыми путями.

А уж потом будет...потом.

Он хотел ещё что-то сказать. Не успел.

Передвижная клетка с глухим скрежетом отсоединилась от рельесов, удерживающих её, и покатилась, как Ивар уже знал, в сторону арены.

Шоу начиналось.

И одновременно с движением клетки, с неё сорвали абзар — тяжелое черное полотно, которым закрывали клетку рабам.

Блондинка снова подавилась воздухом, но умудрилась выговорить:

-Поняла... Ты?...

-Осторожен! — выдохнул Ивар, не размыкая губ. У них оставались считанные мгновения для разговора. — Не-нежен! Осторожен! Потерпи, милая! Прошу, потерпи! Неприятно будет — кричи громче! Имитируй боль! Так надо! Доверься мне....

Довериться ему?

Слова мужчины доходили до неё сквозь пелену.

Она не может довериться мужчине...

Она не в состоянии довериться ни одному мужчине...

Мужчины — предатели! Все. Все без исключения....

В голове на краткий миг вспыхнула картина — молодая уверенная в себе девушка в белоснежном брючном костюме опускается на подлокотник кресла, в котором сидит презентабельного вида мужчина, с головой, посеребренной временем и приподнимает бокал, приветствуя соглашение заключенное только что с другим мужчиной — молодым, богатым, перспективным. Девушка счастлива. Она улыбается. Не подозревая, что на неё пришёл "заказ".

Агния не смогла сдержать очередной стона, мечтая лишь об одном — чтобы её накрыла чернота, чтобы весь ужас происходящего куда-то ушёл, испарился.

Чтобы у неё появилась надежда, что она откроет глаза и окажется свободной...

Их приветствовал рёв. Злобный. Агрессивный. С привкусом крови и боли.

Десятки жадных глаз, допущенных для представления, заплатившие не хилые суммы, уже готовились получить удовольствие. Кто-то даже расстегнул штаны, кто-то бесцеремонно нагнул шлюху... Те тоже чувствовали азарт — за посещение подобных мероприятий им платили двойную таксу. Правда, были и такие, кого не спрашивали. Привели за ошейники и поставили на четвереньки. Всё предельно просто. Последние тоже когда-то были в подобных клетках, и они на собственном опыте знали, что всё только начинается.

Для той, что сейчас лежала обнаженной, распластанной на бетоном полу и ждала своей участи.

Она не кричала. Не билась. Не умоляла.

Некоторые шлюхи испытывали жалость. Некоторые — злобное удовлетворение, что Вселенная не только их судьбу перемолола.

-А вот и наша парочка! — мерзкий смех раздался через динамик, вызвав торжествующие предвкушающие крики.

-Давай их сюда!

-Покажи всё в красе!

-Пусть он её натянет во все дыры!

-Во все!

Крики повторились, смешавшись с чьими-то стонами.

На переднем ряду, располагающимся на железном пьедестале и огороженный сеткой из специальным сплава, восседали особо почетные гости. Их было не более десяти. Таков был порядок.

Двое или трое их почетных гостей уже вовсю развлекались с шлюхами, так сказать, преступили к прелюдии. Остальные — жадно уставились на клетку.

Нет, их не интересовала грязная шлюха, что будет сейчас прилюдно изнасилована.

Их интересовал мужчина.

Его поведение.

И момент, когда он будет беззащитен.

А они хотели верить, что они будет.

Лишь доли секунд.

Тогда они смогут его убить.

Иначе — никак.

Не зря же они перелопатили половины Вселенной в поисках ведьмы и жертвы...

-Господа, сегодня у нас особая парочка! — голос из динамика продолжал увеселительно вещать. — Его — не стоит представлять! Все мы знаем нашего уважаемого, я бы сказал, долгожданного гостя! Правда, гостем он согласился побыть по принуждению! Но разве это имеет значение?

Говоривший засмеялся. Ему вторили.

-Главное, сейчас начнется шоу! Что ж! Пожелаем удачи! Ивар, слышишь? Тебе желают удачи!

Он слышал. Сжимал до скрежета зубы и запоминал голос говорившего. Теперь он узнает его из тысячи, не смотря на сознательное искажение динамика.

Ребята оказались наивными. На что они рассчитывали, пленяя его?

Но размышления — потом. Как и планы на месть.

Сейчас главное девчонка, что лежала распластанная под ним. Он старался полностью накрыть её тело своим. Чтобы не были открыты жизненно важные органы. Поразив которые можно было убить или искалечить.

Остальное он вылечит.

Обязательно вылечит.

-Девочка, я начинаю, — едва размыкая губы, выдохнул он, и подтянул своё огромное тело вперед, опираясь на руки и стараясь, как можно меньше давить на неё.

Боги, какая насмешка!

Да и не ему взывать к Богам.

Кто-то скажет, что он получил по заслугам. Их дела. Их проблемы. Для него чужое мнение — пыль под ногами.

Он действовал осторожно.

Как обещал.

Но всё равно слёзы новой волной хлынули из глаз девчонки, когда большая головка эрегированного члена принялась раздвигать сухие губы промежности. Пленница дернулась, инстиктно пытаясь избежать изнасилования.

Надежда иногда бывает очень жестокой.

-Тихо! — рыкнул Ивар.

По-другому — никак.

Его собственный зверь сошёл с ума. Он контролировал его до того момента, как начал входить в напряженное тело блондинки. Сейчас же...

Сейчас же зверь вкусил её сладость.

И понял самое главное.

Он обрел ТУ, что искал сотни столетий.

Зверь, не знающий пощады.

Зверь, которого не убить. Не подчинить. Не урезонить.

Зверь, что был сильнее всех живущих.

Зверь, который теперь требовал свою женщину.

Ивар сжал зубы с такой силой, что, казалось, они сейчас разрушатся. Его тело свело. Каждая мышца натянулась, точно тетива. Мгновение — и порвется. Внутренности скрутило от привычного жара. Темнота, медленная, жадная, всепоглощающая, начала заполнять нутро.

И Ивар готов был выпустить эту самую темноту.

Сейчас... Сейчас... Совсем скоро...

Но, порой, этого скоро бывает недостаточно. И он, как никто другой понимал.

Его член вошёл наполовину.

Девчонка, давясь рвущимися рыданиями, чувствуя, как боль от проникновения отдается тупой болью в спине, выгнулась дугой. Короткие обломанные ногти царапнули бетонную поверхность клетки.

Как же больно...

Как же больно...

Физическая боль — ерунда. А вот моральная...

Она звала темноту. Ну, где же она? Почему она не потеряет сознание? Почему этот странный мужчина, в чьих глазах она читала бесконечную нежность, не сочетающуюся с его властным тоном не порвет её на части, как того требовала толпа? Пусть уж всё кончится разом.

Агния не могла больше сопротивляться.

Всё.

Она сдалась.

Сдалась, не в силах изменить что-либо.

Она чувствовала, как член мужчины проникает в неё.

Да, он сдержал слово. Этот странный мужчина. Действовал осторожно.

Но ей не было легче...

Эти крики, смешанные со стонами. Эти хлюпующие звуки бьющихся друг о друга тел. Этот запах похоти и разврата.

Бедра мужчины продолжали давить на её бедра.

И Агния, закрывая глаза, обмякла.

Ивар уловил момент, когда последние силы покинули девчонку. Что ж... Возможно, это и к лучшему. Возможно. Он не был уверен, что это не по его вине она сейчас проваливается в беспамятство. Действовал зверь — защищал своё.

Ивар берег тело блондинки.

Зверь — её психику.

Его зверь никогда не ошибался.

Поэтому Ивар дальше действовал более решительно. Полностью накрыв девчонку телом, вошёл на всю длину.

Мгновение — и взрыв.

Он знал, что так и будет.

Двигался он быстро.

Крики толпы усиливались.

Ещё один толчок... Ещё один...

Сейчас...сейчас всё закончится. И тогда...

Тогда зверь получит свободу.

Почтенные гости так же приготовились.

Сейчас... сейчас он начнет кончать.

И тогда...

Тогда они смогут его убить.

Всё произошло очень быстро.

Одновременно.

Ивар, достигнув наивысшей точки кипения, начал извергать семя в девочку, находящуюся в прострации. Сам же полностью сосредоточился не на физическом удовольствие, которого и не было. А на изменение тела. Кончить он себя заставил. Что бы всё началось.

С первых рядов полетели мощные стрелы, наполненные ядом нескольких магических существ, о которых большинство живущих не подозревало. Сказки были былью. Легенды слагались не зря.

Стрелы пускались с нечеловеческой силой.

Но...

Ивар уже успел выйти из тела девчонки и вскочить на ноги.

Зарычать.

Скинуть с себя человеческий облик.

Теперь зверь — огромный демон, самый страшный, самый сильный, готов был защитить ту, что лежала за его спиной.

В его тело воткнулась первая стрела, и отрекошетив метнулась в зал, где настигла незапланированную жертву.

Крики толпы, понявшей, что представление пошло по незапланированному сюжету, поглотил грохот рушащейся крыши.

Демон снова зарычал, вскинув голову к верху.

Его Воины. Ну, наконец-то.

Их всего было трое. Но о них слагали легенды не в одном мире.

Кажется, кто-то хотел, чтобы кого-то порвали?

Что ж... Так тому и быть.

То, что происходило дальше, не поддавалось разумному описанию. Ваги, приглашенные гости, рабы повскакивали с мест, обнажая клинки, кинжалы и пистолеты, не распространенные в этом мире. В представлении большинства собравшихся один демон и несколько его людей не могли представлять опасности.

Они ошибались.

И сильно.

Более того, когда на арене появилась ещё одна девушка, прыгнувшей последней, толпа вагов взревела от восторга, уже предчувствуя новую забаву.

Лишь почтенные гости поспешили закрыть лица и удалиться.

Знали — сейчас демон, вырвавшийся на свободу, придет в ещё большую ярость.

И тогда его уже точно невозможно будет остановить.

Никто не выживет.

Так и оказалось.

Демон, заметивший девушку, облаченную в черную кожу, зарычал с удвоенной силой. И стал трансформироваться второй раз.

Демон принимал обличие дракона.

Увеличился в размерах, за его спиной распахнулись огромные крылья, а хвост с шипами, ударивши раз, сокрушил несколько рядов арены.

Шоу пошло не по задуманному сценарию.

Крики оргазма сменились криками последней агонии. Кровь — не тех, кто был в клетке, а тех, кто пришёл посмотреть на чужое унижение, — полилась рекой.