|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 21
(*прим.пер. — Я понятия не имею, как передать специфический говор Сью на русском. В оригинале она на протяжении всей книги разговаривает с ярко-выраженным провинциальным "акцентом" сельской местности западных штатов. В наших реалиях это видится как нечто типа южного говора с большим количеством просторечий и неправильной грамматики. В письменной речи это изобразить гораздо сложнее, так что я и не пытался слишком сильно. Прошу не судить строго.)
Нил испытывал приятное волнение от поездки. Но волнение резко стало неприятным, когда он свернул в переулок, на который выходили окна его дома — и дома Карен.
Никаких полицейских машин, слава богу.
Карен вряд ли решилась вызвать полицию — наверное, боится, что Нил им расскажет об ее специфических отношениях с Дарреном.
Похоже, ничто так не пугает ее, как перспектива, что кто-либо об этом может узнать.
Хотя в переулке все и выглядело нормально, Нил ехал медленно, внимательно осматривая окрестности, куда не доставали фары.
Никого не видел. Ни Ночного Ползуна, ни бомжей, ни Распутина.
Ни Карен.
"В любом случае, надо сменить квартиру, — сказал он себе, — Жить здесь мне больше нельзя."
Но окончательное решение на сей счет могло подождать. Пока что, он лишь хотел временно удалиться на некоторое расстояние от своего дома.
Заехав на парковку и заглушив мотор, он задумался, не стоит ли воспользоваться браслетом, чтобы быстренько разведать обстановку в квартире.
И оставить свое тело где, здесь?
Не лучшая идея.
Он чувствовал вес пистолета в брючном кармане.
"Надеюсь, ублюдок уже ждет меня там!" — подумал он.
Уверен?
Нервно поёжившись, он выбрался из машины и быстро пошел.
Он постоянно оглядывался по сторонам, торопливо проходя через заднюю калитку и взбираясь по лестнице на второй этаж. Все выглядело нормально. Подойдя к своей квартире, он извлек пистолет из кармана. Взял его наизготовку в правую руку, положив палец на предохранительную скобу, а левой рукой отпер и открыл дверь.
Зайдя внутрь, он щелкнул выключателем. Загорелась лампа. В гостиной ничего подозрительного не обнаружилось, и он закрыл за собой дверь.
Затем обошел все комнаты, держа оружие наготове.
Никого.
Пора браться за дело.
Нилу потребовалось полчаса, чтобы собрать вещи, и еще минут десять, чтобы изучить дорожный атлас и составить маршрут. Сообразив примерно, как ехать до "Форта", он сунул атлас под мышку и пошел с одним тяжелым чемоданом к машине. Кинул чемодан в багажник, сел за руль и поехал.
Он ехал окольными улицами, почти тем же маршрутом, что использовал в воскресенье вечером на пути в видео-прокат. Путь через бульвар Робертсона был бы гораздо быстрее, но ему по-прежнему казалось там опаснее, чем на незаметных дорогах, что вились через тихие одноэтажные жилые районы.
Все еще не хотелось встретиться с полной машиной вооруженных до зубов обдолбанных бандитов.
К тому же, он хотел иметь возможность заметить возможную слежку.
В зеркале заднего вида никаких фар не просматривалось. Но вполне возможно, что Распутин мог ехать за ним и с выключенными фарами, так что Нил периодически делал внезапные повороты на перекрестках. Несколько раз даже съезжал на обочину, выключал фары и двигатель и ждал.
Никаких машин — ни вдогонку, ни навстречу.
Наконец, он прибавил скорости на развязке, поднявшись на автомагистраль Санта-Моника, уже почти полностью убедившись, что никто его не преследует. Он проехал на запад всего несколько минут, прежде чем свернул на север по магистрали 405. Движение там было редким, а до ближайшего съезда примерно полчаса, поэтому он сделал глубокий вдох и попытался расслабиться.
Чувствовал себя так, словно ехал в отпуск — но в то же время, будто был беглым преступником на пути к тайному убежищу.
"Возможно, и то и другое верно?" — подумал он.
Двойственное чувство странным образом не вызывало в нем внутреннего конфликта.
Он уже успел заметить такое и в других людях, мысли которых читал с помощью браслета — они все состояли из сплошных противоречий.
"Может, это естественное свойство человеческой психики?" — подумал он.
Или нет.
Нил знал, что у него самого постоянно возникают противоречивые чувства и мысли по поводу почти чего угодно.
По крайней мере, по поводу чего-то важного. Вроде этой поездки.
И того, как он бросил Марту.
Он реально ненавидел себя за то, как оставил ее, не попрощавшись.
С другой стороны, перспектива оказаться столь далеко от нее вселяла определенное чувство свободы.
Он внезапно начал фантазировать об их грядущем воссоединении.
Представил, как входит в ее квартиру через неделю или две. Марта сидит там, одетая в одну футболку и ничего больше — в точности как Карен. Она бросается к нему и заключает в свои объятия.
— О господи, Нил, я за тебя так волновалась!
И он тогда говорит:
— Я тоже по тебе скучал, Марта.
И он запускает руки под свисающий подол ее футболки, и обхватывает ладонями ее ягодицы, и чувствует гладкую теплоту ее кожи.
"Это один из тех мысленных фильмов, — осознал он, — В точности как у Карен, когда она фантазировала о своем любовнике".
Наверное, он всегда видел подобные мысленные картины, просто не осознавал их так отчетливо.
Воображаемые сценки из несуществующих фильмов, разнообразные внутренние диалоги, смутные и бессловесные идеи, что витают в голове, плюс постоянное общее осознание своих физических ощущений и окружающей действительности — все это всегда было частью его жизни, но он никогда не обращал на это специального внимания. Это просто было абстрактной смесью мыслей и чувств, что находятся внутри. Он принимал их как данность, не пытаясь анализировать.
Пока не появился браслет.
Он весьма надеялся, что этот новый уровень осознания ментальных процессов не будет слишком сильно мешать привычным мыслям.
Как только что испортил мне прекрасную встречу с Мартой...
Он сконцентрировался на том месте, где остановился в своей фантазии.
Они с Мартой обнимались, счастливые и обрадованные своим воссоединением, и он просовывал руку куда-то ей под футболку, ощупывая гладкую обнаженную кожу.
Сейчас он снова оказался посреди этой сцены, продолжая вести машину на север через долину Сан Фернандо.
Задняя часть ее футболки медленно задиралась, следуя за его ладонью. Вскоре, ее ягодицы полностью обнажились. Спереди, ткань тоже задралась до талии.
Он погладил другой рукой ее плечи, затем провел ладонью вниз по спине, и вокруг бедра, и еще ниже, добравшись до теплой, влажной расщелины между ее ног. Очень медленно, ввел в нее один палец. Марта тихо ахнула и немного напряглась, как всегда делала в реальности, когда он совершал такой маневр.
"Наверное, ей чертовски приятно, когда ее вот так там трогают. Могу только вообразить..." — подумал он.
Можешь легко узнать. Просто посети ее сознание с помощью браслета при случае.
"Ни за что! — сказал он себе, — Как я ей потом в глаза буду смотреть, если тайком покопаюсь в ее мыслях и чувствах?
И к тому же, это физически невозможно, даже если бы я захотел. Если я буду в ее теле, то не смогу одновременно прикасаться к ней."
Но мысль не отпускала. Наверняка, если поразмыслить, можно придумать способ...
Даже не вздумай!
Даже оставив за скобками все прочие аргументы, Нил понимал, что может узнать то, чего знать совершенно не хотел бы. Элиза предельно четко предупреждала об этом: никогда не вселяться в тела своих родственников, близких друзей и любимых.
Но это был бы ужасно эффективный способ выяснить, что почем на самом деле. Если есть какие-то проблемы, лучше узнать о них заранее, пока ваши отношения еще не зашли слишком далеко.
Но все-таки это такой грязный, подлый трюк!
Он не собирался этого делать, но сама идея его возбуждала.
Даже с абсолютными незнакомцами это делать — не очень-то хорошо.
Но вот с незнакомцами он как раз собирался совершить немало этих грязных трюков, как только доберется до "Форта". Уже не мог дождаться, когда снова окажется в чужом теле.
"Просто потерпи, — сказал он себе, — Ты все равно не сможешь никуда улететь с браслетом, пока ведешь машину по автостраде".
Можно остановиться на обочине.
Что вряд ли было особенно блестящей идеей.
"Придержи коней, — подумал он, — Подожди, пока не окажешься в уютном и безопасном номере гостиницы".
Вскоре после рассвета, когда лучи восходящего солнца начали бить ему в глаза, Нил остановился позавтракать в кафе под названием "Солнышко" в небольшом городке Мохаве. Прежде чем выйти из машины, он вытащил из кармана пистолет и снял с руки браслет. Пушку убрал в бардачок, а браслет сунул вместо нее в передний карман штанов.
Потом вылез из машины, размялся немного и пошел по засыпанной гравием парковке ко входу в ресторан.
Немолодая женщина за кассой сказала, что садиться можно куда угодно, так что он выбрал уединенную угловую кабинку. Места там хватило бы на четверых, но в ресторане было настолько мало народу, что Нил не стеснялся занимать столько свободного пространства один.
Подошла официантка. Симпатичная блондинка со жвачкой во рту, из которой она то и дело надувала пузыри. На вид вряд ли старше восемнадцати-девятнадцати. Плашка на левой стороне груди сообщала, что ее зовут Сью.
— Вас скока тут? — спросила она.
— Только я один.
— Кофе?
— Да, пожалуйста.
— Ща будет, — она наполнила чашку из кофейника, затем вручила ему пластиковое меню, — Ща вернусь через пару сек.
Девушка неторопливо удалилась со своим кофейником. Ее заплетенные в густой хвост волосы раскачивались из стороны в сторону на каждом шагу. В такт с покачиванием ее бедер.
На ней была очень короткая юбка.
А не хотел бы ты в ней покататься, а?
Помотав головой, Нил вернул свое внимание к меню.
После короткого размышления он остановился на "Солнечном Комбо N1".
В его состав входили два жареных яйца, бекон или сосисочные кольца, хашбраун или картофель по-деревенски, а также десерт на выбор: тост, английский маффин или сливочная булочка.
Когда Сью вернулась, он сказал:
— Я буду вот это комбо номер один.
Она чиркнула что-то в маленьком блокнотике.
— Яйца как будете?
— Слабо-прожаренные.
Она записала.
— Ща сделаем.
— А из остального я буду сосиски, хашбраун и тост.
Ее карандаш подергался еще несколько секунд. Нил слышал, как графитовый наконечник издает тихие скрипящие звуки по бумаге. Когда карандаш перестал двигаться, она сказала:
— Ага, ясненько. Тост какой? У нас там есть, короче, белый, пшеничный, ржаной короче, и еще с изюмом, и этот там еще, из домашнего хлеба на закваске.
— Ну вот из домашнего хлеба и давайте.
Она чиркнула еще в блокноте, пару раз жевнула свою жвачку, затем внезапно сказала:
— Слушай, а чо это у тебя с руками?
— Что? — переспросил Нил, ощущая, как горячий румянец заливает его лицо.
— Руки твои. Девчонка твоя тебя так покорябала, или чо?
Он коротко взглянул на царапины.
— Ну да, она, — и сразу же добавил, — Не специально, в смысле. Она падала назад и за меня ухватилась. Мы вчера с ней на лодке катались, и она потеряла равновесие.
— А она как? — спросила Сью, — Ну там, не утонула, типа?
— Немного промокла, да и все. Но меня ее проклятые ногти хорошо оцарапали, как видишь.
Он посмотрел на ладони Сью. Ее ногти были обстрижены или обгрызены по самую мякоть.
Официантка сморщила носик.
— Небось больно было охуеть.
— Ну да.
— Упс! — она плотно сжала губы, приложив к ним карандаш, — Нам вообще ругаться нельзя. Начальство запретило.
— Ну, я никому не скажу.
Девушка подмигнула.
— Ты прям пупсик, — она пару раз игриво стукнула ему по макушке ластиком карандаша, затем развернулась и такой же виляющей бедрами походкой пошла к кассовой стойке.
Нил против воли расплылся в улыбке, глядя ей вслед.
"Может, попробовать в нее вселиться с браслетом?" — подумал он
В такой голове наверняка окажется довольно странная территория.
Не обязательно приятная, но точно странная. И скорее всего интересная.
Надо бы попробовать, уже только ради исследовательских целей.
Он начал обдумывать, как это осуществить.
Прямо сейчас задействовать браслет?
Он представил свое бесчувственное тело за столом. Как оно слегка наклоняется, сползает в сторону все сильнее и сильнее, потом валится боком на мягкое сиденье и скатывается на пол под столом.
"Это был бы номер, — подумал он, — Забудь."
Нил выпил немного кофе и огляделся по сторонам. В кабинке напротив него сидели двое полицейских из дорожного патруля.
Он ощутил резкий всплеск паники.
Офицеры сидели лицом друг к другу, один кивал с набитым ртом, пока другой что-то говорил. Нил не мог расслышать слов.
Но вероятно, что-то довольно веселое, судя по тону и мимике.
Опасаясь, что они обратят внимание на его пристальный взгляд, Нил отвернулся и отхлебнул еще кофе.
И стал думать, не является ли он уже подозреваемым.
Не объявили ли его уже в розыск?
Если ориентировка уже вышла, то там скорее всего приведено описание внешности и особых примет, а также указана машина и ее регистрационный номер. Но его фотографии нет, вероятно. Так что эти, или любые другие полицейские, только увидев его лицо вряд ли ахнут и начнут хвататься за оружие.
"Надо бы новости проверить" — подумал он.
Не хотелось слушать про убийство Элизы, но он знал, что следует как минимум включить радио в машине и узнать, что там говорят о возможных подозреваемых.
Может, Распутина уже взяли.
"Так и сделаю, — решил он, — Как только позавтракаю и сяду в машину".
Когда прибыл завтрак, он увидел, что яичные белки водянистые.
— Еще чё-нить надо? — спросила Сью.
— Нет, спасибо.
— Если мало, можно добавки накинуть.
— Достаточно.
— Ну тогда ладушки, — она подмигнула и, крутанувшись на месте, пошла прочь.
Нил зацепил один яичный белок вилкой.
На зубцах повисла прозрачная слизистая субстанция, тягуче болтаясь на вилке как сопли.
Его аппетит резко угас.
"Хорошо еще, что я один, — подумал он, — Будь со мной сейчас мама, она бы наверняка заставила меня вернуть еду и потребовать переделать. Да и Марта тоже, скорее всего".
Ему не хотелось устраивать скандал.
Особенно по такому тривиальному вопросу. В некоторых местах, попросив "слабо-поджаренные яйца", всегда получаешь яичницу с жидкими желтками и плотными, твердыми белками — именно как ему нравилось. Но в других, на тот же самый запрос подают не только жидкие желтки, но вдобавок к ним еще и белки как сопли.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
