Эхо Великой Войны

ЭХО ВОЙНЫ.

"Наконец то, дома", — думал я, заходя в подъезд новой панельной девятиэтажки, куда, буквально, месяц назад въехал со своей семьёй на постоянное место жительства. Очередной нелёгкий рабочий день, этой сумасшедшей недели с непредвиденными завалами на службе, приближался к своему концу и до того как я окунусь в тепло и уют своей новой квартиры, и обниму любимую супругу, а также двух непоседливых сорванцов, осталась сущая мелочь — пешим ходом подняться по лестнице на седьмой этаж.

Кто-нибудь может мне объяснить, почему, в то время когда дом, вроде бы, сдан и введён в эксплуатацию, а счастливые обладатели своих кровных новеньких квадратных метров уже вселились, управляющая компания, принявшая на баланс наш дом, на котором, что говорится "и муха не сидела" не озаботилась проверкой работоспособности лифта.

Нахрена, спрашивается, нужно было подписывать акт приёма общедомового оборудования, если оно ничерта не работает. Думаете, наши люди не пожалуются, пребывая в обманутых чувствах. Ещё как накапают на мозги и заставят шевелить батонами даже оборзевших коммунальщиков. Так, что ремонт идёт "полным ходом"! Даже табличку повесили, информируя заинтересованное население о том, что они и так знают. Мол, "лифт не работает, приносим извинения за временные неудобства". Вежливые какие!

А вообще, что они с этим лифтом целый месяц делают, ни кто толком не знает. Люди утром выходят из дома, ещё никого нет, а как вернутся под вечер, уже никого нет. Только приснопамятная табличка вещает нам, что мы в пустую платим деньги за пользование лифтом. Сволочи! Первую квитанцию на оплату коммунальных услуг уже принесли и требуют денежку за то, что и не думало работать.

Для разнообразия в этот зимний вечер, когда я поравнялся с закрытыми створками лифтовой шахты, мне на встречу попался этот человек невидимка, держащий в своих руках, мозолившую мне с соседями глаза целый месяц, табличку. Ну, неужели дождались.

-Вечер добрый. Лифт починили? — задал я вопрос, не веря свалившемуся на меня счастью.

-Да. Всё. Теперь работает. Только что закончили. Пользуйтесь на здоровье, — судя по ответу и усталому виду рабочего человека, зря я на него грешу. Работает человек с отдачей. А что медленно? Так и я специфики его работы не знаю.

Нажмём на кнопку — получим результат. Дверь новенького, блестящего внутренним хромовым покрытием лифта, распахнулась медленно и бесшумно, открыв моему взору заднюю зеркальную стену и такой же потолок.

С гордым и довольным выражением лица, от хорошо выполненной работы, так и оставшийся мне незнакомым товарищ, махнув на прощанье рукой, поспешил на выход. Это надо же, и среди людей занимающихся ремонтом и обслуживанием лифтов можно встретить фанатика своей профессии. Я бы даже сказал, романтика отвёртки и плоскогубцев.

Засмотревшись вслед, спешащему по своим делам, мастеру, я чуть было не упустил момент закрытия створок. Так и не войдя в лифт, я по старой привычке, притормозил их своей ногой, просунув её между ними в момент схлопывания двух половинок.

Причиной столь варварского отношения к "новому счастью", была внёсшая себя в подъезд Вероника Сергеевна, дама неопределённого возраста и совершенно необъятных размеров. Ну, я такую точно не обниму. Проживала она на этаж ниже меня, а учитывая её комплекцию, кто уж прочувствовал тяжесть земной гравитации за последний месяц на своей шкуре в полной мере, так это точно она. Женщина она была добрая, общительная и делилась своими проблемами с окружающими со свойственной только ей непринуждённостью, перекладывая их немалую часть на чужие плечи в буквальном смысле. Вот и сейчас, видя перед собой работающее "чудо цивилизации", она не замедлила обратиться ко мне с просьбой, подождать и её.

Ну как можно отказать женщине, несущей на себе, наверное, "половину" продуктового магазина. В каждой её руке было зажато минимум по три раздутых целлофановых пакета с торчащими из них огурцами, каталками колбас, булок хлеба и прочей, видимой на просвет кисломолочной продукцией. Не часто она может позволить себе сбегать вниз до магазина. Вот и закупается, чтобы дня три-четыре из квартиры не выходить. Я то уже не раз от неё слышал, что "ноги у неё уже не те". Это когда на первых этажах проживаешь, не замечаешь тяжести обратного пешего подъёма. Мне, как то без разницы, а ей действительно приходилось тяжело.

Поскольку с соседями нужно дружить, а сам я не был отягощён какой-либо поклажей, предложенная мною помощь в облегчении её ноши была встречена "на ура". Взвалив на себя большую часть её пакетов, я поступил совершенно не по мужски, первым проследовав в ожидающую своих пассажиров кабину лифта.

Вот так пятясь назад и стараясь не порвать, еле пролезавшие в двери лифта пакеты, я и оказался в том месте и в то время, которые перечеркнули всю мою предшествующую, не побоюсь этого слова, счастливую жизнь, подарив взамен лишь боль, страх и неизвестность.

В следующие мгновенья я успел сделать несколько вещей одновременно: услышал громкий щелчок у себя над головой, увидел испуганные глаза своей соседки, обратил внимание на резко усилившееся освещение, становившееся нестерпимым для глаз, а также проследил за схлопнувшимися передо мною створками дверей. "Вот так у нас всё делается, через одно место. Починятели ху..вы", — успел я подумать прежде чем пол кабины подо мною ухнул вниз, унося меня в неизвестность, а обжигающий свет заставил зажмуриться что было мочи.

-Куда уж ниже, то? Падать то некуда!, — орал я, не понимая что происходит, — Я и так на первом этаже! Да какого х..ра, здесь творится?!

А затем был удар, как не странно пришедший сбоку, бросивший меня, на стену кабины и приложивший меня головой об один из металлических поручней, которыми был заботливо оборудован лифт. "Всё, тушите свет", — было моей последней мыслью перед наступающей темнотой.

* * *

-Что скажите? — спросил не молодой мужчина, в котором, ориентируясь по надписи на тёмно синей форме, можно было безошибочно узнать следователя Следственного Комитета, который был выдернут на место происшествия под конец своего рабочего дня. Именно своего, так как в то время когда он имел возможность уйти с работы, обычные люди уже укладывали спать своих детей.

-Ничего, — на лицах, выбравшихся из шахты лифта спасателей, проступало недоумение, — Ничего нет. Трос оплавлен. Внизу лужа расплавленного металла и пластика. Ни самой кабины, ни тела, нет. Я могу предположить, что та лужа и есть кабина лифта, но это какая же должна была быть температура, чтобы металл расплавить без остатка. На стенах шахты следы копоти есть, но это не от воздействия такой высокой температуры. В общем, я ничего не понимаю. Ни куда подевался лифт, ни тело.

-Василичь, а точно в лифте мужик был? — спросил следователь участкового, который также толкался среди понаехавшего народа.

-Точно. Соседка видела как он в лифт зашёл. Слышала хлопок, а затем из шахты дым повалил. Она МЧС со скорой и вызвала. Я б тебя и не вытаскивал сюда, если б не потенциальный труп.

-Да уж. Мистика какая то, — следователь был, мягко говоря, не в восторге от предстоящей работы.

-Данные на пропавшего есть?

-Да. Ливнёв Владимир Сергеевич, 32 года. Со слов жены — должен был вернуться с работы домой, но ... сам понимаешь ..., — дальнейшее не нуждалось в комментарии. Итак, было понятно, что ничего непонятно.

-Подожди, — сейчас голова следователя соображала крайне туго, — Это, что Вовка Ливнёв? Ливень? Это он был в лифте? — размер назревающей жопы грозил перейти из просто большой, на жаргоне именуемой "глухарём", в задницу эпических масштабов, — Парни у нас пропал старший помощник прокурора района. Василичь, вызывай всех, а я в шахту осмотр писать. Теперь пару дней точно спать не будем.

Глава 1. Под светом двух лун.

Не знаю, сколько я провалялся без сознания, но в себя я пришёл от того, что какой то дятел, судя по всему, решил мною перекусить. Спросите, почему дятел? А потому, что разглядывая эту наглую птицу, которая совершенно меня не боялась, что уже само по себе странно, я не смог найти ни одного отличия от оригинала.

Так вот, эта бесстрашная птица, не придумала ничего лучше, чем двинуть мне своим немаленьким клювом в, выбившееся из под шапки, ухо, работая с энергией отбойного молотка. Тоже мне, нашёл дупло. Толи я оказался очень ловким, на почве нахлынувшего на меня адреналинового опьянения, толи дятел, оказался на самом деле "дятлом", но по своей бестолковке он от меня получил тут же. Первым же подвернувшимся под руку камнем этот начинающий людоед был повергнут. Но всё это были мелочи, по сравнению с тем, что я увидел вокруг себя.

Этого не могло быть .... Да потому что этого просто не могло быть. Я находился посередине широкого каньона, отвесные стены которого терялись в вышине, сокрытые ночным сумраком. А надо мною в ночном небе, усыпанном мириадами, необычайно ярких звёзд, плыли две небольшие луны, освещая моё лицо красно-оранжевым светом.

Я настолько залип на представшем передо мною зрелище, двух восходящих спутников планеты, на которой мне не посчастливилось сейчас находиться, что совершенно утратил чувство времени. Вот так, разглядывая ночное небо, без единого знакомого созвездия, я, опустившись на пятую точку, и провёл остаток ночи.

Как, ну как такое могло со мной произойти? То, что я сейчас нахожусь не на Земле, было и ежу понятно. Хотя местный воздух не доставлял никаких неудобств, да и сила тяжести была неотличима от известного мне эталона, всё равно это была не Земля. Стоило лишь посмотреть в небо как все сомнения, вызванные желанием не верить суровой действительности, таяли без следа.

Последнее что я помнил, перед тем как вырубиться от удара по голове, было моё падение в лифте. Странное и невозможное падение в никуда. Куда можно было провалиться на лифте с первого этажа? Максимум что мне грозило при крайне неудачном падении с высоты пары метров до дна шахты, это переломы конечностей. И то весьма сомнительно.

По моим внутренним ощущениям я падал на лифте около пары минут. У нас в городе даже зданий таких высоких нет, чтобы в них лифт так долго падал. А ещё тот свет, который заставил меня зажмурить глаза. В общем, странностей хватало, но это ни как не приближало меня к ответу, как я здесь оказался и как мне вернуться обратно. А то, что возвращаться мне нужно позарез, даже не обсуждается. У меня дома жена с двумя детьми. Учитывая "безграничную" любовь нашего государства к своим гражданам, жизнь им без меня предстоит та ещё. Нет, конечно, они и без меня не пропадут, зная прорывной характер своей супруги я был в этом уверен, но и лёгкой прогулкой, то что им предстоит, назвать ни как нельзя.

Так я и сидел занимаясь самокопанием и поиском выхода из сложившегося положения. От грустных мыслей меня отвлёкло знаковое событие, которое ввергло меня из простого уныния в состояние тихой паники. Это был восход местного светила. Оно медленно выкатило свой огромный, раза в три больше Земного Солнышка, тусклый красно-оранжевый шар из-за края каменного гребня. С этого момента мой дом стал для меня недосягаем. Последние сомнения были развеяны, надежда на лучшее — безвозвратно утеряна. Дорога домой — неизвестна и недосягаема.

— Полная ж..па! — в сердцах выкрикнул я, разрывая величественную тишину окружившую меня. Торжество и красота момента, воспетая ценителями прекрасного, была похоронена мною, под ворохом слов, не уместных в приличном обществе, но именно это позволило избавиться от стресса охватившего меня целиком.

Что первое необходимо сделать человеку оказавшемуся неизвестно где на природе без средств выживания? Осмотреться и поискать источник пресной воды, а затем по нарастающей, по списку, который может быть бесконечным. Что сделал я первым делом? Разделся, поскольку местное солнце, хотя и было не в пример прохладнее, привычного мне небесного обогревателя, но вполне компенсировало этот недостаток своим большим размером, ну или более близким расположением к планете. Погоды нынче стояли солнечные, летние, облака на небе отсутствовали. Температура как факт была выше 20 градусов по Цельсию, так что я под своей дублёнкой уже давно взмок, но не обращал на это никакого внимания, пребывая в долговременном ступоре.

Вокруг меня шумел сосновый лес, покрывающий всё свободное пространство приютившего меня ущелья и продолжающий карабкаться вверх по его склонам. Посредине, ущелье пересекала небольшая речка. Я бы даже сказал ручей, пробирающийся сквозь разбросанные повсюду валуны, в сторону восхода.

В паре метров от меня вольготно расположились остатки моего необычного средства перемещения сквозь пространство. Ха-ха! Кто бы мне раньше сказал, что обычный лифт окажется покруче любой ракеты. "Товарищи! Летайте отечественными лифтами! За две минуты в любую точку галактики!"

Да, мне стало понятно, что так долбануло мой "пепелац". Видимо, оказавшись непосредственно у места приземления, если так можно выразиться, мой летательный аппарат врезался одним бортом в двухметровый валун. Лифт был расколот нах..ен и представлял из себя лишь обломки былой красоты. Следуя логике, этим же ударом я был выкинут из лифта вместе со всем содержимым.

Так что, после того как скинул с себя верхнюю одежду, я принялся собирать вывалившиеся из порванных пакетов продукты моей соседки, поминая добрым словом её основательный подход к походам в магазин.

Итак, моей добычей стали: два батона, упрятанные в целлофановые пакеты; пластиковая литровая бутылка кефира, две полуторалитровые бутылки питьевой воды без газа; две пачки макарон, пачка соли и килограмм сахарного песка, килограммовое ведёрко майонеза; килограмма три картошки; большая палка варёной колбасы; пять жестяных банок рыбных консервов; три больших огурца с соответствующим количеством огромных розовых помидорин; десяток пакетиков различных приправ; пачка столовой соды и бутылка моющего средства.

Я так подробно перечисляю все свои находки, поскольку в ближайшее время именно их мне предстояло употребить по назначению, и именно от их наличия и сохранности зависело моё выживание в этом мире.

А мир был девственным, чистым, не видевшим грязной ноги технологического человечества. Обойдя вокруг места падения всё в радиусе сотни метров, стараясь не сильно углубляться в лес, а также поднявшись на полкилометра вверх по ручью, я не нашёл ни одного признака хоть какой либо цивилизации.

Орать "Спасите — Помогите" я не спешил, учитывая, что прибежать на громкие звуки мог кто угодно и отнюдь не с добрыми намерениями. В общем, ни клочочка целлофана, ни какого другого мусора, мною обнаружено не было. Так, что вернувшись в своим пожиткам, я преступил к сокращению их носимого запаса, правда без фанатизма, понимая, что пополнить мне их будет негде.

Вгрызаясь в нехитрый бутерброд и подставляя лицо навстречу ветру, я немного расслабился, отдыхая от незапланированной утренней прогулки. Тёплый воздух, бежавший по низу ущелья, приносил с собой чем-то знакомые запахи и влагу. Смахнув осевшую на моей одежде каплю, я попробовал её на вкус.