Замена
Мы не спим. В отличие от тех, кто служит Терре, мы не спим... во всяком случае, в обыденном понимании такого слова.
Мы не спим. Мы размышляем. Мы погружаемся в размышления так глубоко, что братьям приходится выводить нас оттуда. Ведь мы нужны далеко не в каждой битве.
Но когда мы нужны — мы приходим.
— Их больше, — мрачно заметил Меланхтон, оценивая данные разведки. — И неплохо больше, брат.
— Коллеги есть? — осведомился Вешат Сатхор.
— Судя по всему — да, — кивнул его собеседник. — И не так уж мало; это же дети Лоргара, в конце-то концов.
Пожалуй, эта картина порадовала бы любого жителя Империума: двое воинов Тысячи Сынов обсуждают будущую схватку с Несущими Слово. Впрочем, большинство живущих в Империуме и названий-то таких не знали.
Меланхтон и Сатхор были похожи; оба родились на Просперо, оба пережили Рубрику (точнее, пережил ее Сатхор, а его коллеги на планете в этот момент и не было), оба были сильными чародеями... только вот внешность была разной.
Кожа Меланхтона отливала сталью, а глаза навсегда почернели; в минуты задумчивости в них скользили серые тени. Сатхор же отличался медной кожей, подобно примарху, а взгляд с незапамятных пор искрился золотом.
Да и характер различался; Меланхтон был значительно спокойнее и рассудительнее товарища. Он и в боевых операциях-то принимал участие редко. Разве что когда выдавался особый случай — как сейчас.
Несущие Слово вознамерились установить на давно покинутой планете свой форпост, и в ближайшие пару лет развернуть полномасштабный поход в миры Империума. Против самой идеи дети Магнуса ничего не имели... только вот этот поход смел бы множество планет, на которых воспитанники Тысячи Сынов трудолюбиво взращивали культы Архитектора Судеб. Через какие-то десятка полтора лет на стороне Хаоса появилось бы немалое количество талантливых и обученных псайкеров, да и просто множество верных сторонников. А поход Несущих смел бы с планет всех без разбору.
Меланхтон, курировавший деятельность культов, попросил воинов Семнадцатого Легиона развернуть свой поход в другую сторону. Понимания не встретил.
В конце концов Несущие пригрозили смести с планеты всех проспериан; отступать дети Магнуса не собирались.
— Нам понадобятся все силы, — мрачно подытожил Сатхор. — Отвлекаем Мержера?
— Без него никак, — согласился Меланхтон.
Нас зовут. Наше имя повторяют, и это отвлекает нас от размышлений. Мы ощущаем интерес: нас нечасто зовут.
Мы поднимаемся во весь рост и смотрим на пришедшего. Он знаком — это капитан Меланхтон, в полном боевом облачении. Только шлем держит в руках.
— Нам нужна твоя помощь, Мержер, — говорит он.
— С кем битва? — частью сознания мы размышляем над тем, как наш голос гремит в этом отсеке. На других кораблях он звучит не так. Над этим можно подумать.
— Несущие Слово.
— Фанатики, — отвечаем мы. — Надо взять побольше особых снарядов.
— Разумеется, — улыбается Меланхтон.
Битва развернулась на улицах давно покинутого города... небольшого, но и на поле вышли отнюдь не миллионные армии.
Тысяча Сынов никогда не воевала огромными количествами, но и Несущие Слово не привели сюда множество своих бойцов. Конечно, их было куда больше, чем проспериан, но те появились здесь раньше, и успели укрепиться.
И неплохо укрепиться. Конечно, фортификаций, подобных творениям Железных Воинов, возвести было нельзя, но и так справились более чем неплохо; благо уже имелась база в виде дома-крепости кого-то из давно забытой местной знати.
Когда очередной магический снаряд расплескался по полупрозрачному мерцающему куполу, лорд Гэввис длинно выругался, пройдясь по всей родословной детей Магнуса.
— Какого Жиллимана мы их еще не разбили? — рявкнул он.
— Хорошие командиры, мой лорд.
Тальгер, заместитель Гэввиса, на фоне могучего командира несколько терялся, будучи ниже и легче. Но он был спокоен и рассудителен всегда, даже на поле боя. А еще он превосходно умел добывать сведения; за все перечисленное командир Несущих Слово его и ценил.
— Обороной руководит Меланхтон. Он просперианин, и очень мощный маг. Защитный купол — нечто подобное тем чарам, которыми Магнус и его волшебники закрывали Тизку. Конечно, Меланхтон — не примарх, но и у нас нет огневой мощи кораблей Волков.
— А кто командует дерущимися?
— Вешат Сатхор, мой лорд. Слабее Меланхтона в магии, но опытнее и талантливее в искусстве сражаться и командовать. Он очень хорошо умеет использовать свои войска.
— Я тоже, — мрачно сообщил Гэввис. — И долго они не продержатся, клянусь именем Лоргара.
При взгляде на лорда этому было сложно не поверить. В багровой броне, исписанной изречениями примарха космодесантник выглядел более чем внушительно; единственно, что оружием его был меч, а не крозиус. Звания Темного Апостола лорд Гэввис еще не заслужил, но искренне к этому стремился.
И потому пришел в дикую ярость, когда другой Легион Хаоса ему помешал.
— Что ж, щит им не поможет, — пообещал Гэввис. — Колдунам — сосредоточить усилия на защите; рано или поздно она рухнет. С Сатхором и десантниками справимся и без заклинаний.
— При всем уважении, мой лорд, — кашлянул Тальгер, — я бы не советовал так поступать. Отрядами Тысячи Сынов руководят именно колдуны...
— Ерунда, — отмахнулся лорд. — Они просят помощи только у одного аспекта Хаоса, а нам покровительствует Неделимый. Вперед!
Тальгер едва заметно пожал плечами. Возражать Гэввису в такие моменты было просто бессмысленно; оставалось лишь найти наилучший метод работы.
Поначалу Несущим Слово способствовала удача. По мобильности они противника превосходили, и возможностей для атаки у них было куда больше.
Но весьма быстро выяснилось, что, отступив и заняв некую позицию, отряды Тысячи Сынов дальше не сдвигаются, и любую атаку встречают ураганным огнем и заклинаниями.
Проанализировав ситуацию, Гэввис счел, что лучше всего будет оставить немного воинов, чтобы держать проспериан на местах, а всеми остальными силами ударить по крепости.
Штурмовать стены под огнем Тысячи Сынов лорду совершенно не хотелось; поэтому он приказал разнести ворота и поскорее перейти в ближний бой.
Логичное решение. Наиболее простое.
Гэввис уже мысленно представлял, как доложит вышестоящим об этой битве — она уложится в пару десятков слов. Или даже еще меньше...
Когда ворота распахнулись, то Несущему Слово сначала подумалось, что проспериане сами это поняли, и решили сдаться, или же просто погибнуть в бою.
Абсурдность мысли подтвердилась мгновением спустя — когда бросившихся к проему десантников смело вихрем колдовской силы, снарядов и огня.
Менее быстрые последователи Лоргара остановились... и смогли рассмотреть выдвинувшуюся навстречу громаду.
Массивный, обтекаемый корпус, блестящий синевой и золотом. Могучие руки; одна заканчивается стволами орудий, вторая — тремя когтистыми пальцами.
Алые руны переливаются на броне; из нагрудника выступает нечто, отдаленно напоминающее шлем космодесантника. Глаза пылают неподвижным белым пламенем.
И вся могучая фигура для иного взгляда нестерпимо полыхает ореолом колоссальной магической силы.
Дредноут Хаоса. Дредноут Тысячи Сынов.
Огонь нашей правой руки обращает нескольких противников в груду искореженного металла и изорванной плоти. Мы движемся вперед; справа кидается Несущий, в безумной попытке перехватить. Один взмах руки - и он отлетает, врезавшись в стену.
Мы машинально отмечаем, какие именно повреждения он мог получить. Надо было вложить чуть больше силы - тогда бы имелась большая гарантия смерти.
Где-то внутри полыхает знакомая радость - от предвкушения битвы. Несмотря ни на что, мы остаемся воинами, и умеем ценить настоящую схватку.
Мы движемся дальше; по броне стучат осколки рвущихся рядом болтерных снарядов. Маловероятно, что они смогут пробить нашу сталь, но... стоит поберечься.
Знакомый вихрь волшебства вскипает в глубине нас, вырываясь наружу невидимой для обычных глаз броней; следующий снаряд разбивается о преграду, не оставив на металле ни царапины.
Левая рука непрерывно мечет снаряды и жаркие лучи, разрывая тела врагов. Пальцы правой чуть сжимаются - и огненный шар срывается в полет, прожигая насквозь вскинувшего болтер Несущего Слово.
Они выкрикивают молитвы; вероятно, кому-то из них даруют защиту... но ее не хватит. Только не против наших особых снарядов -предназначенных для тех, кто тоже тронут Хаосом. Как жаль, что нам приходится их использовать куда чаще, чем хотелось бы...
А врагов вокруг становится все больше. Они отвлеклись на нас... и это правильно.
Часть нашего сознания отмечает резкие, злые вспышки заклинаний: капитан Меланхтон перешел от обороны к нападению. Сейчас колдуны Семнадцатого Легиона погибают под его ударами, пока остальные пытаются уничтожить нас.
Так и было задумано.
Мы идем, и наш корпус едва уловимо вибрирует, когда звучит наш голос, слитый воедино из множества разных:
- Magnus Immortalis!
Гэввис разразился проклятиями, видя, как легко дредноут Тысячи Сынов разбрасывает его солдат. Выстрелы, казалось, не причиняли ему вреда, а вот удар дредноута почти всегда уносил жизнь противника.
— Откуда они только взяли эту жестянку... — в бешенстве прошипел Несущий Слово. — Тальгер... хотя, откуда тебе знать...
Положение было действительно не самым лучшим. Дредноутов у отряда Гэввиса не было; операция считалась слишком незначительной, чтобы беспокоить хотя бы одного из них.
Видимо, у проспериан было иное мнение.
— Отходим, — послышалось за спиной, и Гэввис резко обернулся.
Пока он с ненавистью смотрел на дредноут, Тальгер переключился на общий канал и сейчас координировал отступление. Голос помощника звучал, как всегда, бесстрастно.
— Тальгер, что ты делаешь? — рявкнул Гэввис.
— Предугадываю ваши мысли, мой лорд, — хладнокровно ответил воин. — Здесь, на открытом пространстве, с дредноутом не справиться; а если мы отступим, то...
— То он последует за нами на улицы, где возможностей маневра больше, — закончил фразу лорд. — Да, тогда будет легче... Ты действительно угадал мои мысли, Тальгер. Но это не повод действовать без приказа.
— Приношу искренние извинения, мой лорд.
Раскаяния в голосе десантника не чувствовалось, но об этом Гэввис сейчас волновался меньше всего. Главное теперь — победа. И есть очень подходящее для этого средство...
— Кварталах в двух отсюда, кажется, есть небольшая площадь, — припомнил Гэввис. — Прикажи — пусть заманят его туда. А я подготовлю сюрприз...
— Колдовство, мой лорд? — вот теперь в голосе Тальгера звучало удивление. Не отрывая взгляда, он смотрел на яркий клубок пламени, разгорающийся на навершии жезла.
Его Гэввис использовал редко, предпочитая сражаться в ближнем бою. Но иногда просто требовалось пустить в ход силу Хаоса Неделимого — и тогда на свет извлекался небольшой тяжелый жезл.
— Именно так, — усмехнулся Гэввис. — Кое-что новое...
— Мой лорд, применять колдовство против одного из Тысячи Сынов...
— Не считай их сведущими во всем! — рявкнул Несущий Слово. — То, что они твердят о своих тайнах, не значит, что магия против них бессильна.
Он чуть успокоился; взвесил в руке жезл и снизошел до объяснения:
— Ударные заклинания дредноут действительно может отразить. Но... эти чары защиту не пробивают. Тут все лучше — они действуют изнутри.
Гэввис победно взмахнул жезлом, и пламя на навершии разгорелось совсем уже нестерпимым светом. Тальгер и шестеро сопровождавших лорда десантников невольно отступили на шаг.
— Эти чары извлекают душу из тела, Тальгер. Против них нужна совершенно особая защита... и я сомневаюсь, что дредноут ей озаботился. А без души останется только груда металла.
Тальгер с сомнением покачал головой; но времени на возражения уже не оставалось.
С противоположного конца площади раздалось чеканное "Magnus Immortalis!"; спустя несколько секунд дредноут появился в поле зрения. Небрежно скомкав зажатый в манипуляторе окровавленный шлем и отшвырнув его в сторону, он уверенно направился к Несущим Слово.
— Задержите его! — скомандовал Гэввис. — Мне нужно еще немного времени.
Шестеро молча бросились навстречу дредноуту; Тальгер остался на месте, хладнокровно прицеливаясь. Мастером ближнего боя он себя никогда не считал, а вот стрелял превосходно.
Грохот выстрелов семи болтеров раскатился по площади; но снаряды лишь разлетались осколками, столкнувшись с сине-золотой броней.
Дредноут неожиданно быстро рванулся вперед; стволы левой руки полыхнули слепящим пламенем, и двое Несущих Слово отлетели назад. Тяжелые матовые снаряды прошили доспехи и тела навылет, словно те были сделаны из бумаги.
Удар манипулятора разорвал еще одного десантника почти пополам; Тальгер отступил в сторону переулка. Дредноут начал ближний бой, и теперь можно было смело считать схватку проигранной; трое оставшихся задержат его совсем ненадолго.
Так и случилось.
На то, чтобы расправиться с противниками, дредноуту понадобились считанные секунды — и три удара. Помощник Гэввиса про себя отметил, что при жизни этот боец наверняка был отменным мечником: иначе не научишься убивать одним ударом.
Отбросив последнего, дредноут развернулся к лорду. Их разделял всего десяток метров — пустяк по меркам боя.
И в этот момент жезл Гэввиса вспыхнул белым как снег сиянием.
Ветвистые молнии окутали громадную фигуру воина Тысячи Сынов; дредноут испустил низкий, протяжный стон. Сияющие разряды тянулись к жезлу, вливаясь в навершие; Гэввис довольно усмехнулся, наблюдая за тем, как содрогается от боли металлический гигант.
Молнии погасли. Дредноут неподвижно замер на месте.
— Вот так, — бросил через плечо лорд. — Видишь, как все просто? Теперь его душа тут, — он вскинул вверх жезл. — Какая досада для Тысячи, а?
Гэввис рассмеялся, неспешно переступив через искореженное тело одного из своих солдат.
— Командуй начать вторую атаку на крепость, Тальгер. Теперь им не выстоять; не думаю, что найдется второй...
Чтобы покинуть площадь, Гэввису пришлось пройти мимо застывшего дредноута; точнее — справа от него. И он даже не успел отреагировать, когда...
Когда три массивных когтя с необычайной легкостью пропороли силовой доспех и вздернули Несущего Слово в воздух.
Жезл выпал из разжавшихся пальцев и покатился по каменной мостовой.
— Как... — голос корчившегося на когтях дредноута Гэввиса сорвался на хрип.
— Мы — Мержер, — прозвучал низкий голос просперианина. Странный голос — словно слитый из множества совершенно разных. — Ты отнял одного из нас. Нам нужна замена.
По манипулятору пробежали белые молнии — точно такие же, какими совсем недавно остановил могучую машину сам Гэввис.
Несущий Слово взвыл; тело лорда выгнулось, изломанное судорогой. И, в последние мгновения, вдруг с необычайной ясностью осознал — это все. Темному Апостолу Гэввису — не бывать.
Дредноут одним движением швырнул Несущего Слово в сторону — как поступил и со всеми предыдущими. Развернулся к последнему оставшемуся, и сделал несколько шагов в его сторону.
Тальгер поднял руки к креплениям на шее; ослабил их, и снял шлем.
На гладко выбритой голове не было ни капли пота; серые глаза смотрели холодно и бесстрастно.
— Вы — Мержер, — произнес он. — Дредноут ста душ. Тикланский Спаситель.
— Ты слышал о нас? — дредноут остановился.
— Да, — спокойно кивнул Несущий Слово. — Я — Тальгер, заместитель лорда Гэввиса.
Он бросил взгляд на застывшее в луже крови тело.
— Покойного лорда Гэввиса.
— Что ты сейчас собираешься делать? — Мержер сделал еще один шаг.
Тальгер неспешно вернул шлем на место. Переключился на общий канал, одновременно включив и внешний динамик.
— Лорд Гэввис погиб, — сообщил он всем собратьям. — Отступаем к месту высадки. Объявляю отход с планеты.
Отключив вокс, он вновь снял шлем, встретившись взглядом с ровным пламенем глаз дредноута.
— Почему? — осведомился Мержер.
— По всем расчетам, — неспешно ответил Тальгер, — если бы мы и победили, то потеряли бы очень много людей. Я жизнями своих солдат не рискую.
Он вновь мимолетно глянул на тело бывшего командира.
— Точнее, я могу послать их на смерть, и сам пойду вместе с ними. Я с радостью отдам жизнь за Лоргара и Хаос Неделимый, — на мгновение в серых глазах вспыхнул фанатичный огонек. — Но — если это будет бой против слуг Терры. А не против наших же собратьев.
Мержер помедлил несколько секунд.
— Редкая точка зрения, — пророкотала сотня голосов в унисон.
— Моя, — коротко ответил Тальгер.
Дредноут повел манипулятором; жезл Гэввиса прыгнул вверх, и Мержер бережно зажал его в когтях.
А затем — развернулся и направился прочь.
Тальгер надел шлем и тоже покинул площадь, не оборачиваясь.
Мы возвращаемся по тем же улицам, на которых только что дрались. Необычный исход боя, но нас он устраивает.
Где-то среди нас этот Несущий Слово кричит и пытается сопротивляться. Зря. Девяносто девять его переделают.
Мы вспоминаем то время, когда каждый из нас еще был "я". Мы вспоминаем горящий Тиклан, где по поручению Магнуса искали способы беречь души и экспериментировали с эльдарскими камнями.
Мы помним, как дрались на улицах нашего города против Волков — и как погибли. И как последний из нас успел применить непроверенные техники... сохранив сто душ и привязав их к себе.
Когда его поместили в дредноут, мы оказались вместе.
Мы вместе с тех пор.
Некоторые из нас уходили — как сегодня, и мы находили им замену. Незаменимых не бывает.
Гэввис заменил одного из нас. Его помощник заменил Гэввиса. Возможно, в следующей операции Меланхтона нас заменит другой дредноут.
Течение жизни. Круг изменений.
На ходу мы задумчиво смотрим на жезл в руке. Возможно, капитан извлечет из него душу и вернет ее нам? Тогда мы отдадим ему Несущего Слово; пусть работает с ним как хочет.
А потом нам надо будет наконец подумать над тем, почему наш голос в этом корабле звучит иначе. Это интересная проблема.
Пока нас не отвлекут снова.
Мы ведь не спим. В отличие от тех, кто служит Терре, мы погружаемся в размышления. Мы можем позволить себе долгие раздумья — ведь мы нужны не в каждой битве.
Но когда мы нужны — то приходим.29.02.2008 -22.05.2008.
