Часть четвертая. Глава 49

Глава 49.

— Радиограмма из Барселоны! Хорошие новости! Фердинанд отправляет флот в помощь Отранто! — порадовали меня утром в штабе.

— Отлично! Есть шанс что успеют к приходу осман.

— Но есть и плохая новость. Этот флот состоит из четырех кораблей. Две карраки и две каравеллы.

— Эх! Умеешь ты обрадовать.

— Но у них там еще приказ: собрать галеры на юге италийского полуострова.

— Ну да — гнать галеры от Барселоны далеко. Но все равно мало будет.

— Сколько там османских кораблей предполагается?

— Более сотни.

— По последнему докладу в бухте порядка пятидесяти пяти кораблей уже. Но войск уже более пятнадцати тысяч. По войскам уже похоже что скоро, но по кораблям — мало их еще.

— Вот так, сами разгромили лучшую часть арагонского флота, и теперь жалуемся, что с османами воевать некому. Четыре корабля! На что Фердинанд рассчитывает!

— Ну у осман там почти все транспорты, галер мало. Мавн совсем нет, фусты из галер только.

— Этих "мало галер" хватит чтобы разгромить арагонскую эскадру. Еще и на транспортниках пушки есть. Не на всех, но часто, Метин говорил.

— Новых транспортов много.

— Да, интересно у осман флот развивается. После того, как мы их победили, они взялись за реформу флота. Большие мавны делать перестали, от галер в открытом море толку мало, дальность плохая. Скопировали они наши шхуны, сделали вариант немного больше. Османы любят все большое. Гоняли венецианцев они на этих шхунах.

— Нам даже пришлось венецианцам втихаря помогать.

— Но еще увеличить шхуну у них не получилось. Рейки тонкие, хоть и в два слоя. Прочности на длинном корпусе не хватает. А османам нужны большие грузовые парусники. Они в ту войну поняли, что плоты и галеры — в прошлом.

— Но галеры у берегов и в бухтах нужны.

— Да, нужны. Но для большой сухопутной армии султана нужны транспорты. Нефы не лучший вариант — тихоходные, да еще и трудоемкие в производстве оказались. У них борта из довольно толстой доски, корабль крупный. Обводы крутые, доску эту надо сильно гнуть — это требует много времени и большого мастерства. Но даже при этом большой длины корабля получить сложно — пошли в ширину, потеряли скорость. Нужен длинный корабль с бортом из толстой доски. И чтобы не гнуть эту доску, они придумали новую схему. Основная часть судна имеет почти прямой борт из толстой доски внахлест. Корма транцевая, а нос сделан по технологии наших шхун — два слоя реек. Трехмачтовая гафельная шхуна, по парусному вооружению. Но на такую длину я бы четыре мачты поставил, а то они низкие.

— Переход между носовой частью и прямым бортом немного корявый.

— Но обтекаемость неплохая. Явно быстрее нефа. Хотя транцевая корма немного скорости съедает. И делают они их быстро — доски и гвозди. На железных гвоздях и быстрее и проще, если железо есть. С бронзой у осман тяжело, как и с хорошими мастерами. В небольших количествах и бронза и мастера есть, но империи нужна массовость.

Отдельная бригада нос из реек приделывает. Досок они много производят: на Балканах, почти в каждом устье реки, что в море впадает, стоит водяное колесо и пилорама. Опять у нас скопировали.

— А гвозди они по-старому производят.

— Да. Просто много кузнецов, не особо опытных, куют гвозди целыми днями. Много кузнецов — много гвоздей. Экстенсивный способ.

— Много они этих парусников уже построили. В бухте Авлоны их больше половины. Еще и с пушками некоторые.

— Пушка та мелкая, чуть ли не переносная. Корабль под пушки не предусмотрен. Больше для отпугивания эта пушка.

— Вот арагонскому флоту с этими транспортниками воевать придется.

— Там фусты опаснее. На некоторых стоит носовая пушка с длинным откатником из досок. Вот там калибр приличный. Стрелять может только вперед, но галеры вертлявые. Зато галер мало. Семьдесят километров по морю идти, надо много еды и воды для гребцов. Места для полезного груза почти не остается.

— Может тогда больше кораблей заминируем? У нас там восемь фугасных мин для ныряльщиков, и пятнадцать мелких зажигательных для Метина. А кораблей с осадными орудиями только четыре. Уже загружены, стоят.

— Надо еще отследить транспорты с большим грузом пороха, их тоже заминировать. А корабли с пушками заминировать и внутри, и снаружи.

Поговорили про вражеские корабли с порохом, и вспомнил я про зажигательные снаряды, что просят у меня флотские. Да, для деревянного корабля один зажигательный снаряд иной раз страшнее нескольких фугасных.

Зажигательные снаряды к пушкам мы пробовали делать давно, но результаты были слабые. Зажигательным веществом у нас была смесь фенола и селитры. Горит хорошо, но чтобы уверенно поджечь влажную палубу корабля нужна довольно большая порция смеси. Объем 65-мм снаряда небольшой, из смеси формовали шайбы на весь внутренний диаметр снаряда, всего шесть штук помещалось.

Еще проблема нормально раскидать эти шашки по вражескому кораблю, с корпусом чугунной гранаты это не получалось, придумали использовать корпус шрапнельного снаряда. В шашках делали отверстия по центру, заполняли порохом "огнепроводной" фракции. Сверху, в носу снаряда, подсыпали мелкого пороха для затравки. В носовой части корпуса снаряда делали отверстия, закрытые лаком, для воспламенения пороха при выстреле.

В момент выстрела порох внутри загорался и поджигал замедлитель вышибного заряда. За несколько секунд полета шашки уверенно поджигались, замедлитель делали "долгий", поэтом он срабатывал уже когда снаряд прилетал в корпус вражеского судна. Вышибной заряд выталкивал шашки вперед вместе с крышкой, и поджигал все вокруг.

Но это в теории. В реальности, чаще всего, вперед вылетала горящая фенольная каша, образуя интенсивный, но небольшой костер. И если экипаж корабля не зевал, то мог успешно его потушить.

Пробовали делать шрапнельный режим, чтобы вышибной заряд срабатывал над целью. Но фенол с селитрой слишком легкие, и у шашек баллистика полета далека от шрапнели. Это шрапнель летит, а шашки просто падали. В сумерках было красиво, но попасть этим даже по мишени размером со сло... с корабль — маловероятно.

На этом мы тогда закончили эксперименты. Но прошедшие бои показали, что потребность в зажигательных снарядах сохранилась.

Вариант в шрапнельном корпусе неплох, но подводят фенольные шашки. Что с ними не так? Они слишком непрочные, вышибной заряд и перегрузки при выстреле их часто разрушают. Температура горения невысока, и чтобы поджечь палубу, шашка должна быть довольно крупной, из-за этого их мало помещается в снаряд. И они слишком легкие для использования в шрапнельном режиме, слишком низкая плотность фенола.

С этой проблемой в голове я ходил долго. Легкие слишком шашки, летят плохо. Пригрузить их можно только металлом, а он не горит. Как не горит? А термит! У меня даже где-то рецепты есть!

Почитал. Везде нужен алюминий. Я давно изучил производство алюминия. Там не только много электричества нужно, но еще, например, плавиковая кислота для получения криолита. Если сильно напрячься, то можно получить небольшое количество алюминия. Но новых технологических высот я этим не достигну. Для проводов — медь лучше, да и гораздо дешевле в моей ситуации. Радиаторы и теплообменники — тоже. Самолетов я не делаю, легкие лодки прекрасно получаются из фанеры. Алюминий еще и варить сложно, аргоновая сварка — это не про нас. И тратить алюминий на боеприпас, да еще и не на самый эффективный, смысла мало.

Есть еще экзотические рецепты с магнием или кальцием. Но по ним мало данных, алюминиевые термиты их вытеснили. Придется самому экспериментировать. Как-то не вдохновляет. Но даже для термитных зажигательных снарядов придется тратить селитру — на метательный заряд. А с селитрой происходит что-то непонятное, ее запасы катастрофически тают. Сколько мы тратим селитры на производство пороха и других взрывчатых веществ, не сходится с убытием селитры со склада. Сильно не сходится, хотя никто и не ворует, это точно.

Как бы сделать зажигательный снаряд без пороха или селитры? Так, стоп. Если не снаряд ... Огнемет! Вот его можно сделать без пороха, для совсем ближнего боя подойдет. Против абордажных лодок совсем замечательно.

Энергию для метания горючей смеси можно брать от сжатого воздуха. Компрессор приводить от паровой машины. Та-а-ак. А паровая машина приводится от пара высокого давления. Все проще. У нас на кораблях даже уже есть паропроводы для водяных эжекторов, чтобы воду из трюмов откачивать в случае аварийного затопления. Можно уже идти, объяснять мастерам задачу. Только пусть сначала просто водой "плюются".

Мы же перешли с передатчиков Поулсена на ламповые. Это громадный шаг вперед — мы смогли достигнуть частоты в двадцать мегагерц, на которой возможна сверхдальняя связь, пусть и нестабильная. Передатчик стало возможно питать от батарей, у нас появились носимые радиостанции.

Но появилась и крупная проблема — у наших ламп очень низкий ресурс, буквально — единицы часов. И сейчас возникла ситуация, в которой вся наша мощность по производству радиоламп уходит на поддержание работоспособности немногочисленного парка радиостанций. Еще в канарскую операцию интенсивно рации использовали, на некоторых кораблях уже запасных ламп не осталось. Производим радиолампы примерно с той же скоростью, что они у нас выходят из строя.

На производстве ЭВП у нас два мастера, подсобный рабочий и два паренька-теоретика, которые пытаются понять эти электродинамические процессы, ведут учет конструктива и характеристик ламп. Один мастер собирает электроды в арматуру, другой занимается стеклом — выдувка, откачка, запайка. Добавил по два ученика каждому мастеру, вскоре должна вырасти скорость производства ламп. Вот только просто увеличить производство — плохой вариант, потому как на каждую лампу расходуется несколько сантиметров вольфрамовой нити, которую я привез из своей реальности. В катушке этого диаметра было двести метров, но что-то остаток нити уменьшается с катастрофической скоростью.

Немного вольфрама у меня есть, получили из оловянного шлака. Но нить я даже еще не пробовал получать, несколько рецептов у меня есть, но там сложно. И надо экспериментировать, но этого количества вольфрама не хватит даже на эксперименты.

И купить еще такого олова с примесями вольфрама не получилось. В районе того марокканского рудника была какая-то война, и добыча олова совсем прекратилась. Похоже, придется туда посылать экспедицию.

Но вольфрам не решает проблему малого ресурса ламп. Электроды мы делаем из железа, из всех доступных нам металлов оно подошло лучше других. Катод делаем из вольфрама. Но вольфрам имеет очень большую работу выхода электронов, то есть для электронной эмиссии его надо очень сильно нагревать. А тепловой коэффициент расширения железного электрода большой, хоть мы и используем для колб натрий-кальциевое стекло, разница между ТКР железа и стекла довольно существенна. И само стекло не самое подходящее, все из-за того же высокого ТКР. Все это вместе приводит к циклическим тепловым деформациям колб в районе цоколя. Эти деформации в абсолютных величинах небольшие, но для хрупкого стекла этого хватает — накапливаются микротрещины, нарушается герметичность. Порой колба лампы просто лопается при очередном включении.

Во-первых, надо снижать температуру накала — надо уменьшить работу выхода материала катода. Мы пробовали покрывать катод оксидом кальция, но получалось нестабильно. Видимо, покрытие имело плохое сцепление с вольфрамовой нитью. Опыт моей реальности показал, что лучшим покрытием катода является барий. Его тут не знают, но у меня на карте есть месторождение. На Кавказе, на реке Белая, выше Майкопа. Вот бы послать туда экспедицию. Но как найти место? Там сейчас глухомань — покрытые лесом горы. Скорее всего еще нет даже Майкопа, не говоря уже о поселке на месте рудника. Надо думать.

И надо переходить на боросиликатное стекло для колб. Оно имеет намного более низкий коэффициент ТР и поэтому более жаростойкое. Нужен бор. Тут ситуация другая — бура известна давно, как флюс для цветной металлургии, хотя распространена мало. Где-то в центре османской Анатолии есть крупное месторождение борной руды, и ее уже должны добывать. Экспедицию туда не отправишь. Османские купцы знают про буру — называют "бурак". Мы пытались у них купить, но два раза получали обычную соду, египетскую, скорее всего. Удалось купить совсем немного у османского ювелира — всего несколько десятков грамм. Не стали тратить на производство стекла — будем учить приказчиков отличать буру от других веществ.

Но если перейдем на боросиликатное стекло, то разница в ТКР стекла и железного электрода станет еще больше. Скорее всего колба расколется от первого же нагрева. Нужен ковар — сплав железа, никеля и кобальта, с ТКР близким к боросиликатному стеклу.

Немного кобальта у нас есть, получается при выделении серебра из свинцовой руды, но никеля нет совсем. Но на моей секретной геологической карте я кое-что нашел. В Греции, около Ларимны, есть небольшое железо-никелевое месторождение. И, как я понял, османы там сейчас уже добывают железную руду. Про никель тут еще не знают. Еще что хорошо — рудник близко к берегу моря, удобно. Просто пошлю приказчика купить немного железной руды, в ней должен быть никель. И никаких экспедиций.

Эту Ларимну еле нашли, и это у нас была карта, сам Командор нарисовал. Эта часть побережья Греции вся изрезана заливами и полуостровами, и где нужный залив становится проливом — долго понять не могли. Наняли грека-рыбака, в качестве лоцмана, и он уже показал нам дорогу. Узкий пролив, с поворотом, и вот мы в нужной бухте. На парусах сюда не зайти, сложно очень, все на веслах. Но у нас машина, для парохода несложно так маневрировать, если знать куда.

У причала две фелюки грузятся. По дороге к причалу пылят телеги. С горы к морю едут груженые, наверх едут пустые. Удобно они тут устроились. Рудник совсем недалеко от моря, сходили посмотрели. Греки копают руду, греки возят, греки грузят. Одного османа только встретили — присматривает.

Командор сказал купить руды немного, на пробу, вдруг не подойдёт. Выбрали получше, и недорого оказалось. Можно и больше брать. Но мы же бесплатно на Тамани берем. Ну как бесплатно — люди там работают, живут, оплату получают. Но вряд ли эта руда дешевле нашей выйдет.

Привезли руду — тяжелая, темная, разные оттенки коричневого. Да в ней железа больше, чем в нашей руде! Никель в этой руде находится в окисленном виде и его надо восстановить коксом. При этом восстановится и железо, все это сплавится, получим ферроникель. Потом надо будет выделить чистый никель, но это потом.

Процесс сильно похож на доменный, но домна далеко, в Шахтинске. Да и этой руды слишком мало чтобы загрузить домну, даже такую небольшую как наша. Попробуем в вагранке, на складе задел стального проката хороший, можно отвлечь вагранку. Да и все равно в ней скоро футеровку нижней части менять, быстро выгорает.

Руду просеяли через решета, крупные куски раскололи. Совсем мелочь использовать нельзя, воздух проходить не будет. Загрузили вагранку коксом, разожгли. Пошли калоши с рудой и коксом, извести добавили, чтобы снизить температуру плавления. Перерасход кокса большой, но никель — не железо, стоит того. Теперь надо угадать с режимом — сначала подача воздуха должна быть небольшой, чтобы в зоне горения образовывался угарный газ, который и является главным восстановителем металлов в этом процессе. В зоне восстановления температура должна быть порядка тысячи градусов, чтобы шла реакция.