Рассвет Тьмы.Книга третья.Схватка Четырех Клинков.

Рассвет Тьмы.

Книга третья.

Схватка Четырех Клинков:

Битва Мертвых.

Пролог.

Прямым следствием Раскола и последовавшим за ним Исхода тех, кто впоследствии стали называться 'светлыми эльдарами', было то, что изменились все части мировоззрения этого народа: политика, социология, взгляд на образование и, естественно, официальная доктрина магии. Вообще, в этом развитом магократическом государстве, каким считался Синий Лес, почитали лишь Жизнь. Свет, как магию, стали изучать лишь после прихода в Хейреш и непосредственным столкновением с народом темных эльдар.

Те, кто осознали эту простую истину, уже не могли удивиться тому факту, что светлые применяли Жизнь во всех аспектах своего существования.

В центре самого большого острова эльдарского архипелага под названием Л`екриин(что в переводе означало 'прекрасное убежище') росло множество очень высоких деревьев. В стволе одного из них находился Зал Собраний, который был частью дворцового комплекса Владычицы Синего Леса. Зал Собрания был круглым помещением с невероятно высоким потолком, теряющимся во мраке. Ярко-голубые магические светильники давали более чем достаточно света, дабы высветить внутреннюю обстановку и присутствующих. Все вокруг было сделано из дерева: пол, сиденья и даже сами магические светильники были квинтэссенцией Силы Жизни и представляли собой невероятно красивые цветы, вокруг которых роились ярко-белые светлячки.

Зал имел форму ступенчатого греческого амфитеатра. Трон стоял на высоком возвышении с одной стороны, а места находились напротив него.

В данный момент Зал Собрания был полон светлых эльдар, одетых с свободные зеленые одежды, украшенные небольшими россыпями драгоценностей. На троне восседала, огорченно уронив невероятно красивое лицо на правую ладонь, очень изящная правительница всего этого народа в двадцатом поколении. Одетая в чуть светящееся белое платье, украшенное россыпью искусных листиков, выточенных из сапфиров, подчеркивающих немыслимо глубокий синий цвет больших глаз, она притягивала взгляды присутствующих.

Перед ступенями трона моталась в ярости ее старшая дочь. Ирмиель вернулась из Альверист`аса, обзаведясь на память о практически провальной миссии красным отливом своих волос и еще более несносным характером. Белый цвет всегда был цветом правящей династии и олицетворял чистоту помыслов. Поэтому Ирмиель была так же как и ее мать одета в белое платье с очень смелыми(для светлых — так вообще) глубокими вырезами на спине и между грудей. Поскольку наследница была так же изящна и красива, то не было ничего странного, что присутствующие напряженно следили за ее фигурой.

Ее две младшие сестры, почти девочки, от последнего союза Владычицы, не отрываясь и с восторгом, также следили за ее движениями.

— ...Мои люди выступят на стороне темных! Вы все забыли, зачем мы поддерживали всегда Заор?? Они должны были стать барьером между нами и темными с Королевствами! Они должны были своими телами закрывать нас! Но что я увидела? Заор пытает и убивает светлорожденных! Чудовищно жестокие ритуалы и жертвоприношения! О Великое Древо! Да все зло темных меркнет перед деяниями людей Заор! При мне темные спасали плененных светлых эльдар! Немыслимо! Где, я спрашиваю, специальные отряды Осенних Листьев и знаменитые рейдеры Серебряной Стрелы? Какого демона они сидят здесь, на островах Архипелага? Что может происходить такого важного, что вы все не можете из-за этого увидеть происходящее вне наших земель?

И в наступившей абсолютной тишине раздался тихий, почти шепот, голос Влычицы Синего Леса:

— Вторжение одного из Владык Ада в этот мир. — произнесла Иллуиль.

Ответ ее матери услышали все до единого. Каждый из Лесных Лордов и члены их свит вскочили с мест. Были удивлены все присутствующие. Даже Ирмиель выпучила глаза и уставилась на мать. Из-за повисшего молчания зал был готов взорваться.

Самый старый и влиятельный из Лордов Дома Серебряной Стрелы, встал последним и спросил:

— Но почему МЫ ничего об этом не знаем?

— Знали Советники и я. Мы не могли допустить утечки информации. Не мне напоминать вам всем, что нас намного меньше темных. Мы до сих пор не можем зализать полностью раны после последней Войны Народов. Наше общество до сих пор живет давно минувшим прошлым. Мы — не меняемся. Мы — статичны. Закон Кроэля тому подтверждение. Вдобавок ко всему, Адский Владыка избрал своей целью лишь народ темных, во всяком случае, так было донедавна... Я и Советники лелеяли надежду, что буря пройдет стороной и снесет наших старых недругов. Для нас было неожиданностью получить известие, что мой сын, которого вы все изгнали, Ильриельшар, живет там. Поэтому и была послана миссия с Ирмиель, во главе, в Альверист`ас. Тем горше было осознавать нашу ошибку. Нашу миссию хотели использовать для предлога начала войны, что бы загрести нашими руками основной жар. — Иллуиль вздохнула и выразительно посмотрела на шестерых высоких эльфов в серых свободных одеждах.

Один из них встал и подойдя к ступенькам трона, повернулся к залу и произнес:

— Мы считаем, что объединяться с темными преждевременно. Возможно, стоит выждать, пока пройдут первые столкновения... А потом выбрать сторону победителя.

Почти бесшумно переговариваясь, эльдары снова уселись на свои места.

Заседание продолжалось еще долго. Решались вопросы усиления охраны, мобилизации и даже эвакуации части представительств с материка.

Обговорив определенные срочные меры и условившись встретиться на следующий день, Лорды стали быстро рассасываться из Зала Собраний. Последними ушли, низко склонившись, шестеро Советников. Остались лишь Иллуиль и Ирмиель.

Когда стихли шаги и возле выходов стала личная стража Владычицы, Иллуиль устало вздохнула и произнесла:

— Ты видела его?

— Он мертв... И очень давно. — Иллуиль закрыла глаза — Но...он оставил свое наследие. — Владычица пораженно воззрилась на дочь. — Эльвиаран, Матриарх Великого Дома И`си`тор, родила от него сына. Его имя — Сариехарна. А уже от его союза родился тот, кого называют Клинок Элос, Ашерас ат И`си`тор.

Иллуиль расстроено вздохнула и произнесла:

— О-хо-хо-х. Я так понимаю, ты общалась с ними?

— Сариехарна сейчас в Королевствах. Он убил нескольких высокорожденных И`си`тор и они дают за его голову огромную награду.

— А... Ашерас? Я уже слышала о нем. Но даже не думала, что он мой потомок...

— Жестокий, расчетливый, импульсивный, целеустремленный, харизматичный... Но, временами, сквозь все это проглядывают две вещи: первая — это кошмар из Бездны, которого он боится и сам... Боится, что лишь один взор этого ужаса опалит все самое дорогое для него... Вторая — нечто совсем иное и крайне ранимое. Нечто, что он прячет за всем предыдущим как драгоценность за мощным щитом. Он иногда достает и показывает это, словно красивейший цветок. На пару секунд, не больше, но этих мгновений достаточно, что бы заворожить как союзников, так и врагов ... — Ирмиель почти мечтательно втянула носом воздух и продолжила: — Его любят и обожают, боятся и ненавидят. Я думаю, он тебе понравится, мама. Если мы заключим с темными нечто вроде временного военного союза, то... без него точно не обойдется.

— Даже так?

— Он ужасающе силен, властен и могущественен. Фактически, Элос поставила его вровень со своими детьми.

Иллуиль вздохнула:

— И что же ему пришлось для этого сделать?

— Разрушить столицу иллитидов и совершить переворот в Альверистасе.

— Вот даже как. А где он сейчас?

— Я думаю, он решил заняться своим отцом, сыном Ильриельшара лично... Правда, это только мое мнение, основанное на том, что Иситес Иситор явно играет роль приманки и громоотвода. При этом вокруг нее поразительно много мощной охраны, притворяющейся очень слабой. Он тоже где-то рядом. Когда я разговаривала с ней в последний раз, я чувствовала нечто невыразимое, висящее в воздухе, словно смесь острого запаха страха и приторно-сладкого аромата Лунного Цветка.

— Хм. Нужно за ними понаблюдать. Сама понимаешь, в свете всего этого тебя я не могу послать. Может отправить Ир`ау? Как думаешь, он справится?

Ирмиель пожала плечами:

— Мама, ты прекрасно знаешь, что темные будут разговаривать на равных только с женщинами. И уж тем более эти несносные И`си`тор... Но кроме него действительно некого. Если у него не будет получаться, то тогда отправлюсь уже я. Кстати, говорят, что больше десятка темных собираются поступить в Академию в этом году. Может, Ир`ау тоже туда всунуть?

* * *

*

Одинокая фигура, закутанная в черный плащ, сидела возле совсем маленького костра в лесу и неспешно, почти неслышно, перебирала струны небольшого музыкального инструмента, похожего на маленькую гитару. Временами казалось, что звук инструмента затихал, но вот он возникал снова. Время от времени фигура тихо пропевала слова, складывающиеся в нечто вроде песни:

Я вижу Мрак, Я слышу Тьму

Я знаю, куда я после смерти уйду...

Врагов всех своих я выпотрошу,

А трупы я их сложу и сожгу...

От всех остальных легко я сбегу:

Петляя в тенях, будто заяц в лесу,

Я скрыт и невидим, словно пламя в Аду.

Но лишь от двоих я не убегу...

От тех, кто идет за мной, сквозь пепельную пургу.

Ради целей чужих начну я войну,

С тропинки кривой уже я не сверну.

И голос зовет все глубже в Бездну

Но там лишь кошмары я вижу.

В обитель Ахеш я вступлю потому,

Что цену за жизнь свою не сочту...

Пусть каждый же спросит:'От чего ты бежал?'

И всем я отвечу: 'От правды и цели, что я потерял,

Увидев, однажды, кем я стал...'

* * *

*

Джер де Таунрилл шла по Академии. Пока что ее невероятные коридоры, многочисленные аудитории и обширные полигоны была практически пусты: сейчас шли короткие недельные каникулы между практикой и семестрами. Занятия должны были начаться через пять дней и в коридорах не было никого: время было сложное и абсолютное большинство преподавателей сейчас было раскидано по всем Королевствам. Тем не менее, Академия хорошо охранялась как специальной магией, так и патрулями королевской гвардии, которые, однако, предпочитали двигаться по строго определенным маршрутам, справедливо опасаясь случайной активации какой-нибудь защиты.

Шаги магини гулко отражались от полированных каменных стен, создавая многократное эхо, далеко разносящееся по коридорам.

Сейчас Джер была одета в традиционный плащ мага с глубоким капюшоном, раскрашенным в цвета ее магии: оранжевый фон с тонкими разноцветными полосками на плечах.

Поднявшись по еще одной широченной, облицованной гранитом лестнице, она целеустремленно прошла через еще один коридор и остановилась перед очень высокой дверью, на которой горели синим огнем древние знаки. Все знали, что надпись означает, но лишь немногие могли ее действительно прочитать. Смысл ее был общеизвестен: 'Ректорат'.

Глубоко вздохнув, Джер взялась за резную ручку и, открыв дверь, вошла вовнутрь.

Приемная представляла собой большое проходное прямоугольное помещение с высокими потолками.

Если не считать личную секретаршу Аршема Краа, сидящую за письменным столом, заваленным бумагами, приемная была пуста. Впрочем, как и всегда.

Лирави, так звали эту немногословную очень красивую женщину. Мало кто знал, что она была демоном-суккубом, которого очень давно, на спор, призвал тогда еще молодой и никому неизвестный адепт. Ему повезло — демон тоже был молод и неопытен. Что тогда произошло — никто не знает, но с тех самых пор демон служит теперь уже Великому Архимагисту, став его верной правой рукой.

Джер сглотнула и подошла к ней, склонив голову в приветствии.

Демон подняла на нее взгляд и ее глаза на секунду вспыхнули синим светом.

— Здравствуй, Лирави. Я к учителю. — произнесла магиня.

— Хозяин ожидает Вас. — ответила суккуб и вернула взгляд на бумагу, лежащую перед ней.

Джер прошла к следующей двери и, аккуратно постучав, вошла в кабинет.

Кабинет ректора был коротким, но очень широким. Справа и слева вдоль стен находились книжные шкафы. Прямо перед Джер стоял девственно чистый рабочий стол с приставленным к нему креслом. Почти всю противоположную стену занимало огромное окно. На его фоне стоял, спиной к вошедшей магине, Аршем Краа в своем красиво расшитым золотом плаще архимагистра. Он не шевелился, глядя в окно на Академию, освещенную дневным солнцем.

Джер уже хотела поздороваться и даже открыла рот, но Аршем заговорил первым:

— Скоро уже сорок лет как я являюсь ректором Академии. Прошел две Войны Народов и шесть войн с Империей от начала и до конца. За всю свою жизнь я вынес одно: все это — возня в песочнице по сравнению с тем, что выплескивают эльфы в своих конфликтах... Однажды мне не повезло кое-что увидеть: сражение двух диверсионных отрядов эльдар. То, что я видел, иногда снится мне в кошмарах до сих пор... Древнее, без никаких преувеличений, зло... Тьма, которую не развеивает даже ярчайший Свет... Ярость древних богов... — он резко обернулся, и Джер увидела его хмурое лицо: — Ты же видела его?

Магиня не сразу поняла о ком, зашла речь, и замешкалась с ответом:

— Да. Я видела...невероятную силу. Кого бы не выпустила богиня Элос в наш мир — его сила потрясает.

Аршем повел рукой и перед его столом, прямо из пола, выросло кресло.

— Присаживайся. — произнес он и, подождав когда магиня сядет, продолжил: — То, что произошло и происходит сейчас в Каршлане... Я хочу выразить соболезнование: никто не предполагал такого. Да, мы готовились, но произошедшее даже мне трудно объяснить. После анализа у меня возникает впечатление, что готовилась масштабная ловушка для всех сил Королевств. Ясно одно: часть наших агентов была или перевербована или просто заменена. Ни в одном из донесений не говорилось об участии имперских архимагистров в мятеже. Ни один из агентов даже не заикнулся о вампирах! Более того, после провала мятежа даже спросить о причине неточных сведений не у кого: вся часть сети осведомителей, не только моих, но и других королевств, просто исчезла. — ректор уселся перед понурившейся Джер. — Что-то сильно пошатнуло равновесие между нами и Заором. Честно говоря, я сильно рад, что темные эльфы, будто хищный моллюск, выбрались из своей раковины и будут на нашей стороне. Хотя сам этот факт и немного меня пугает, рождая множество вопросов. — чуть помолчав, он продолжил: — Держись, Джер. Я понимаю, что все, что сейчас творится в Каршлане, настолько мерзко и ужасно... Если бы в моем роду происходило тоже самое... Я и Академия не можем в твоем лице потерять еще одного преподавателя прямо перед началом учебного года...

Магиня чуть оживилась и подняла заинтересованный взгляд на мрачного, как грозовая туча, ректора и спросила:

— Еще одного?

— Рудольф, если ты не слышала, тяжело ранен. У него очень сильное истощение. Если бы не помощь светлых эльфов, то он бы умер. Минимум три недели он будет приходить в себя. Лейрвес, как ты знаешь, мертв, а Этьюль, после прибытия в Сетар, подала прошение на перевод в действующие войска. — Аршем чуть помотал головой и продолжил: — Мне не удалось ее отговорить. Ты должна сама понимать, что из-за этого от всей кафедры целителей у нас останется лишь Рилиэ и Иллериль. Да огрызок от оставшихся целителей. Все остальные — в войсках или у наших соседей. И это на пять тысяч адептов! Последние войны берут слишком большую плату с нас. Я уже думаю о полной отмене в этом году Зимних Игр...