Дэвид ВЕБЕР, Джейн ЛИНДСКОЛД
НОВЫЙ КЛАН
Перевод: Н.П. Фурзиков
Вот недавно принятый древесный кот-ремесленник, который не должен превратиться в угрозу для тщательно охраняемого секрета того, насколько на самом деле умны эти обитатели Сфинкса. Вот неугомонный журналист, чья кампания по защите древесных котов от эксплуатации в качестве самых новых, самых крутых домашних питомцев на всех планетах может угрожать тем самым созданиям, которых он стремится защитить. И есть таинственная череда странных происшествий, которые преследуют молодых обитателей Сфинкса, включая некоторых из самых близких Стефани. В попытке получить достаточно доказательств, чтобы заставить действовать недостаточно укомплектованные власти ее недавно заселенной планеты, Стефани вынуждена предпринять действия, которые она никогда не представляла — в том числе отправиться под прикрытием в дебри ночных клубов, царство, куда не может последовать ее верный страж, древесный кот Львиное Сердце. . .
1
ОЖИВШИЙ КАМЕНЬ
<Ты должен уйти, Формирующий Камень.>
<Нет.>
<Ты должен!>
<Я здесь. Я остаюсь здесь.>
<Пожалуйста, любимый. Пожалуйста, оставь меня.>
<Нет.> Формирующий Камень нежно провел своей истинной рукой по морде Золотоглазой, его глаза потемнели. <Ты — моя жизнь. Я не оставлю тебя. Я никогда не оставлю тебя, поэтому ты не должна покидать меня.>
<Но у меня нет выбора.> Мыслеголос его любимой был слабее, ее мыслесвет темнее, и он лег рядом с ней, обхватив ее безвольное тело всеми шестью своими конечностями, уткнувшись мордой в ее шею сбоку. <У меня нет выбора,> повторила Золотоглазая, <но у тебя он есть. Наши дети, клан. Ты им нужен, и ты должен остаться.>
<Сейчас я там, где "должен" оставаться,> сказал он ей. <Ты — моя жизнь. Я никогда не покину тебя.>
<Я не хочу, чтобы ты тоже умер.>
<Я знаю это.> Он почувствовал боль в ее мыслесвете, ее отчаянное желание, чтобы он жил, но он не мог дать ей то, чего она хотела. Не после стольких рук и рук сезонов, когда она была центром всего его мира. Он не мог спасти ее и знал это, но мог сделать так, чтобы она умерла не в одиночестве. <Я знаю это,> мягко повторил он, <но мы — одно целое. Мы были вместе с тех пор, как я впервые попробовал твой мыслесвет, и мы всегда были рядом друг с другом. Здесь, в самом конце, я не собираюсь делать меньше, чем раньше. Так что отдыхай, любимая.> Его руки крепче обняли ее. <Отдохни, и я буду здесь, держа тебя в безопасности.>
<Я люблю тебя.> Теперь он едва мог слышать ее мыслеголос и прижался мордой ближе к ее шее. <Я люблю тебя.>
<Я знаю.>
* * *
— Кто-нибудь из вас видел Мака или Зака этим утром? — спросила леди Данетт Шардт-Кордова, баронесса Шардт-Кордова, заглядывая в уголок для завтрака на ферме.
— Мама, еще нет и девяти часов, а сегодня суббота, — ответила Дана, старшая из трех ее дочерей, отрываясь от чтения книги. — Ты на самом деле думаешь, что мы увидим кого-нибудь из них до полудня? — Она склонила голову набок. — Ты ведь не пробовала снова крепкий сидр, не так ли?
— Я не пробовала, — возразила Данетт с восхитительным спокойствием. — Я никогда не пробую его раньше десяти утра, и ты это знаешь, юная леди!
— Просто интересно, что заставляет тебя думать, что кто-то из них собирается показываться до полудня в выходной. Честно говоря, не думаю, что Зак вернулся задолго до рассвета. Тебе нужно что-нибудь, о чем могли бы позаботиться мы с Натали? — она мотнула головой в сторону своей младшей сестры.
— О, боже, вот спасибо, — сказала Натали, отрываясь от своих кукурузных хлопьев. В свои четырнадцать стандартных лет она была почти на десять стандартных лет моложе Даны. Кроме того, она была на десять сантиметров выше, что Дана считала грубым нарушением генетической справедливости. — Не похоже, что у меня тоже было что-то запланировано на это утро. — Она закатила глаза, и ее мать усмехнулась.
— На самом деле, мне нужно поговорить с ребятами о схеме противопожарных лесозаготовок. Кто-нибудь из вас знает, загрузил ли Мак обновление программного обеспечения на пилы роботов?
— Нет, — сказала Дана более серьезным тоном. — Знаю, что он скопировал его, но сказал что-то о необходимости подправить это. — Она внезапно фыркнула. — Думаю, что на самом деле он сказал: "Эти пилы настолько древние, что они даже не узнали бы это приложение, если бы — простите за выражение — увидели его".
Настала очередь Данетт закатить глаза. Она просто могла слышать, как Мак Кемпер произносит именно это в полном ожидании, что Дана все повторит ей. Зак был более ярким братом, но у Мака была тихая озорная жилка, которая сослужила ему хорошую службу на протяжении многих лет.
Искушение улыбнуться исчезло. Семьи Шардт-Кордова и Кемпер дружили еще до того, как колониальный корабль "Язон" покинул Солнечную систему. Они рано вложили деньги в колонию и улаживали соседские претензии, а Данетт и Барт Кемпер оба были сфинксианцами в первом поколении.
Но годы чумы были тяжелыми для обеих семей. Данетт потеряла троих братьев и сестер и свою мать в первой же волне, и Кемперы пострадали от столь же серьезной смертности. Она была одной из тех людей (их было довольно много, особенно на Сфинксе), которые считали, что положение новой Конституции, облагораживающее титулами оставшихся в живых первоначальных акционеров, было глупым, и оно, конечно, не могло компенсировать все потери и горе, которые они перенесли, но оно было ратифицировано только после того, как худшее было позади. Она думала о титуле как о подставке для книги о долгой, ожесточенной битве с чумой. В конце концов, они окончательно разработали эффективную вакцину в 1496 году, не так ли? Что только сделало неожиданнее последнюю вспышку чумы на Сфинксе в 1510 году — ту, которая случилась через четырнадцать лет после вакцинирования, когда все думали, что с чумой покончено, монстр повержен; ту, которую вакцина не остановила на месте, — и это ранило еще сильнее.
Строгий карантин и медицинская система, построенная и отточенная перед лицом первоначального натиска чумы, держали ее в строгих рамках, ограничивая изолированной географической областью на одном из обитаемых миров Звездного королевства, и предотвратили пандемию, которая сделала первоначальную чуму такой ужасающей. Уровень смертности был совсем незначительным по сравнению с ошеломляющим числом смертей в разгар пандемии, но все равно они сильно пострадали, прежде чем медикам удалось усовершенствовать вакцину... и Данетт обнаружила себя матерью-одиночкой в то же самое время, когда Зак и Мак остались сиротами.
Казалось таким горько несправедливым, таким жестоким, что Вселенная нанесла им такой удар, когда они, наконец, снова начали доверять жизни. Были уверенными, что наступит завтра, и после этого еще одно завтра, для людей, которых они любили. И все же Данетт пережила этот удар, как и многие другие, и сделала это, отказавшись сдаться. Отказываясь ломаться и подводить людей, которых она все еще должна была любить.
Это было двенадцать стандартных лет назад, когда Маку было всего шесть, а Заку — всего четыре. Никогда не возникало вопроса, кто заберет мальчиков, и не только потому, что они были на соседнем участке, и "тетя Данетт" никогда не жалела о своем решении.
Как и у многих выживших после чумы, у них была своя доля психических ран. Мак был гораздо более тихим из них двоих, но даже у Зака, который восхищал своей буйной, артистичной (или "вычурно-фартовой", если использовать агрессивный термин Мака) личностью, были люди, которых можно было оплакивать, и не только его собственные родители. Однако ни один из них не позволил этому расстроить себя, и они внесли желанную дозу озорства в домашнее хозяйство Шардт-Кордова.
О, их могло быть немного, и она никогда бы не призналась им, какое большое место они занимают в ее сердце. Они знали; она просто никогда бы в этом не призналась! И они более чем заслужили свое содержание, поскольку она изо всех сил старалась поддерживать оба земельных надела в готовом состоянии. Она будет скучать по ним — очень сильно, — когда они снова вернутся в свои владения через год или около того. Усадьба Кемперов располагалась на реке Ист-Ридж в юго-восточном квадранте нынешнего баронства Кемпер, всего в девяноста километрах (всего в десяти-одиннадцати минутах по воздуху) от этого самого уголка для завтраков, и она знала, что они все равно будут рядом, хотя бы потому, что ни один из них не был особенно хорошим поваром. Но почему-то это было бы по-другому.
— Ты говоришь, Зак вернулся только на рассвете? — спросила она через мгновение, и Дана кивнула.
— И ты знаешь это, потому что?..
— Потому что она вернулась примерно в то же время, что и мальчики, — предположила Натали.
— Это верно? — Данетт задумчиво посмотрела на свою старшую дочь, и Дана слегка покраснела.
— Мама, мне двадцать три!
— Я не говорила, что это не так, — мягко сказала Данетт. — Я всего лишь... выражала родительский интерес. Собираешься ли ты представить его — кем бы он ни был — нам в ближайшее время? Я спрашиваю только для того, чтобы спланировать количество мест на завтрашний ужин, ты понимаешь. Не торопись с ответом.
— Мама!
— Хорошо. Ладно! Просто дразню. — Данетт широко улыбнулась, но правда заключалась в том, что у нее было довольно четкое представление о том, где — и с кем — была Дана, и она искренне одобряла это. Не то чтобы у нее было какое-то намерение отказываться от столь превосходного оружия!
— И кто-нибудь из вас знает, где этим прекрасным утром может быть Корделия?
— Она занялась обследованием, о котором ты просила. Она перехватила немного холодных хлопьев и ушла примерно тридцать минут назад. С собой она взяла еще пару бутербродов. Сказала, что, вероятно, вернется только после обеда.
— Она ушла одна? — Данетт нахмурилась, а Дана пожала плечами.
— Я предложила пойти с ней, но она сказала, что с ней все в порядке. Она взяла свою винтовку и Барнаби. — Данетт кивнула, хотя и не совсем удовлетворенно. Им действительно нужно было закончить обследование низин Ред-Бэнк до того, как туда въедут роботы-лесорубы, но это было далеко от дома — или помощи — если что-то пойдет не так. С другой стороны, все три ее девочки были отличными стрелками — люди в сфинксианском буше, как правило, серьезно относились к меткой стрельбе, — а Барнаби был ротвейлером с Мейердала. Огромный пес был почти восьмидесяти сантиметров в холке и при массе в семьдесят три килограмма значительно превосходил Натали. Он также был одновременно умным и отчаянным защитником. С ним и ее винтовкой у Корделии все должно быть в порядке, но это не означало, что ее не ждал довольно жесткий сеанс материнского воспитания по возвращении домой.
"А может, и нет", — подумала Данетт. — "Сейчас ей восемнадцать, и ты прекрасно знаешь, что она ужасно взрослая восемнадцатилетняя. Все девушки такие. Вот что происходит, когда ты растешь на планете, где сорок процентов или около того людей умерли от чумы еще до того, как ты родилась.
И разве я не жизнерадостная душа в это раннее утро?"
— Хорошо, — сказала она вслух. — Что у вас двоих в планах на сегодня?
— Я сказала Нат, что отвезу ее в Твин-Форкс после обеда, — ответила Дана. — Этот плавательный клуб, который они стараются создать, сегодня днем проводит в отеле Y организационное собрание с личным присутствием.
— Отлично! — кивнула с энтузиазмом Данетт. Планетная сеть передачи данных, коммуникации, унилинки и компьютеризованные классы позволяли детям со всего Сфинкса "встречаться" друг с другом, но владение Шардт-Кордова — только теперь, конечно, это было "баронство Шардт-Кордова", — лежало в сотнях километров в стороне, и это все равно было ближе, чем дюжина других владений, которые она могла бы припомнить с ходу. Такие расстояния означали, что молодые люди, застрявшие в буше, физически получали меньше "времени наедине" со своими ровесниками, чем ей хотелось бы. Виртуальная реальность была лучше, чем ничего, но это просто было не то же самое. В детстве она испытывала такое же чувство одиночества и была сторонницей всего, что могло бы включать в себя групповые занятия для ее детей, хотя плавание было не самым первым, что пришло бы на ум.
Громадная орбита Сфинкса приводила к длительным сезонам, и прежде всего его средняя температура была значительно ниже, чем у Мантикоры или Грифона, двух других обитаемых миров двойной системы Мантикоры. Грифон испытывал гораздо более экстремальные сезонные колебания каждый год, но Сфинкс был словарным определением "очень, очень, очень холодного" в течение своей зимы, длившейся шестнадцать стандартных месяцев. Даже в разгар лета грунт и другие тела Сфинкса едва ли можно было назвать теплыми, а в данный момент они были на полпути к осени. Правда, это лето было исключительно жарким (для Сфинкса) и сухим, со слишком большим количеством лесных пожаров. Осенняя погода оставалась такой же засушливой, но, по крайней мере, похолодало до того, что уроженец Сфинкса считал комфортным... а любой другой назвал бы "бодрящим". Это означало, что, несмотря на то, что Твин-Форкс находился почти в четырехстах километрах от Шардт-Кордова — добрых сорок пять минут полета в одну сторону, — крытый бассейн с подогревом отеля Y мог многое порекомендовать.
Как и мороженое в кафе "Ред-Леттер", размышляла она. Что ж, они усердно работают, мои девочки. Они заслуживают одного-двух свободных дней, особенно в выходные.
— Хорошо, это меня устраивает. Но дай мне знать, прежде чем уйдешь. Мне нужны кое-какие вещи из города. Я составлю список.
— Попалась, — согласилась Дана.
— А теперь перейдем к гексапуме. Мы должны запустить эти пилы к понедельнику, так что пожелайте мне удачи!
* * *
— Черт возьми, лучше бы ты не задержал нас так поздно, — проворчал Мак Кемпер, приземляя аэрокар на поляне. Первоначально Кемперы и Шардт-Кордова выбирали места для своих владений в немалой степени из-за того, насколько хорошо они орошались, и, несмотря на засуху, в воздухе витало достаточно влаги, чтобы образовался прохладный туман, а косые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь навес высоких королевских дубов, создавали иллюзию блестящих слитков золота.
— Я задержал нас так сильно? — Зак посмотрел на него. — Напомни, кто был тот парень, с которым ты сидел?
— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Мак нажал кнопку, и его ноздри одобрительно раздулись, когда колпак откинулся и до них донесся земляной запах леса.
— И его звали, как ты прекрасно знаешь, Брэд.
— Ревнуешь?
— Не в моем вкусе, чувак, — ответил Зак. — Слишком занудный.
— Зануда? — Мак недоверчиво посмотрел на него, когда выбрался из аэрокара и взял свою винтовку с полки. — Это от парня, который занял второе место в планетном конкурсе "Зов Земли"?
— Ты серьезно хочешь назвать кого-то еще "занудой"? — спрашивает парень, занявший первое место в планетном соревновании, — Зак, не прерывая разговора, забрал свое оружие — он предпочитал дробовик, а не винтовку — и проверил патронник. — Я, в отличие от некоторых других людей, играю, потому что моя чувствительная и артистичная натура жаждет самовыражения. С другой стороны, некоторые люди играют, потому что у них не так много жизни вне виртуальной реальности. Я, конечно, не называю имен. Это было бы вульгарно.
