Горечь чужой смерти (новая версия)

Точки излома. Горечь чужой смерти.

Окончание пути — всегда начало другого.

Или продолжение.

Нулевая точка.

Страх. Страх смерти. Страх разлит в воздухе настолько, что сквозь него приходится продираться. И этот страх — мой. И его источник — позади, где был оставлен корабль. Там — моя смерть. Смерть со световым мечом. Ярко зелёным. Или голубым. Не важно, там — джедай. Один из тех, кем я не смог стать.

Точка приговора.

— Его способности слабы, и развить их почти невозможно, — фраза была произнесена тихим тви'леккским голосом. Странно, обычно рыцарь-джедай не испытывает эмоций вообще. Особенно, когда дело касается обучения. Сейчас же в голосе наставницы была какая-то грусть.

День, с которого всё началось, я помню до сих пор. Это было год назад.

Точка несбывшегося.

В нашу первую встречу я, как обычно, нарушал распорядок и тренировался в одном из внутренних двориков храма. Тогда тви'лекк не обратила на меня внимания. Впрочем, это было обычное явление почти для всех рыцарей Храма, когда я прибегал к Силе и хотел быть не пойманным. Но в случае с ней ещё накладывалась усталость после задания. Я чувствовал это.

Обратно рацарь-джедай шла где-то через час. По всей видимости, у неё был разговор с Магистром Йодой, тви'лекк выглядела более свежей. Учитель учителей славился своей проницательностью и не редко подпитывал вымотавшихся до предела Силой. Мы, "ясли", просто обожали его. Увлечённый своими мыслями, я не заметил, как рыцарь-джедай оказалась рядом, и мой тренировочный меч едва затормозил у её виска.

— Ого! — сказала тви'лекк. В Силе джедай ощущалась чем-то вроде ледяного пламени. Спохватившись, я принялся извиняться.

— Тренируешься? — не слушая заученных извинений, спросила она,

— Они, — я кивнул в сторону нашего корпуса для "малышни", — с помощью Силы быстрее двигаются. Я не хочу отставать...

— Но ведь ты сейчас тоже использовал Силу, — удивилась тви'лекк. — Когда почувствовал меня.

— Я умею чувствовать, — кивнул я. — Но вот использовать...

Рыцарь-джедай просканировала меня, используя Одарённость. Я знал, что она увидела: слабое отражение в Силе, почти как у не Одарённых, но очень сильную чувствительность.

— Как же для разведки... — тви'лекк оборвала высказываемую мысль. — Сколько тебе лет?

— Семь, — с обрывками детской гордости ответил я.

— Ты... у тебя уже есть учитель? — спросила она, затаив дыхание.

— Нет...

— Как твоё имя?

— Эйс Гентура, — ответил я.

— Ты будешь отличным джедаем. Когда получишь настоящей меч, — тви'лекк осмотрелась, словно хотела убедиться, что никто не станет свидетелем чего-то... недостойного рыцаря, и спросила: — А что ты скажешь, если я буду твоим учителем?

— Кодекс же запрещает... — решив поскорее стать отличным джедаем, ответил я. И, почувствовав изменение в Силе, добавил: — Сюда идёт Магистр Йода, — сделал два шага назад и, снова зажмурившись, продолжил тренировку.

Рыцарь-джедай встала за секунду до того, как открылась дверь, и из главной башни показался Магистр Ордена.

Доковылявший до тви'лекк Йода минуту понаблюдал за движениями, а затем молвил:

— На медитации сейчас время падаванам быть, ммм?

— Слушаюсь, Магистр, — мгновенно остановившись, я наклонил голову и умчался в сторону зала для тех самых медитаций, невольно слушая разговор за спиной.

— Парень странный очень этот, — задумчиво сказал Магистр Йода. — Очень является своевольным... ммм. Хороший вряд ли получится джедай из него.

— Я хотела бы взять его в падаваны, — рассеянно отозвалась тви'лекк. — Нравится он мне чем-то...

— Против кодекса это! — категорически запротестовал Йода. — Привязанности джедаю нельзя иметь!

— Он должен стать мне противен? — удивилась рыцарь.

— Нет, — Магистр Ордена покачал мудрой головой. — Боятся потерять будешь его, нравится если слишком будет. К гневу страх ведёт, к ненависти ведёт гнев. На Тёмную сторону уводит ненависть, — Йода развернулся и направился обратно к башне. И разговор стал неслышным.

Утренняя медитация проходила, как обычно. Ученики сидели, одинаковые в своей неподвижности, но внимание Учителя Учителей всё равно было сосредоточено на мне.

— Не получается, падаван, у тебя что-то? — наконец спросил Магистр.

— Боль... — за месяц, во время которого я приучил себя к полному отключению эмоций, к рези в глазах при использовании Силы добавилась головная боль. В открытых глазах — уже знакомая краснота от крови. И привычный вопрос в голове: "почему другие не чувствуют того же?" — Но я...

— Не для себя старайся, падаван. С Силой стремление слиться должно у тебя быть, — Йода поднял вверх палец. — Уроком для всех должно это стать.

— Да, Учитель, — хором отозвались ученики.

Рыцарь-джедай не веряще смотрела на двух Магистров. Наконец один из них откашлялся и сказал:

— Да, мы решили всё-таки сделать небольшое исключение... — Магистр Мейс почти незаметно скривился, произнося последнее слово, но тут же вернулся к своей обычной невозмутимости: — С завтрашнего дня можете приступать.

— Да пребудет с вами Сила, — всё ещё сомневаясь, пожелала тви'лекк.

— И с тобой, — ответил Мейс. Дверь закрылась .

Магистр Йода прервал медитацию.

— Рыцарь-джедай Айала Секура падавана взять хочет, — объявил он.

Почему-то при виде меня почти бежавшая тви'лекк замедлила шаг. Интересно, что её смутило, ведь, если не считать прибавившегося роста, я почти не изменился. Разве что моя чувствительность упала почти до обычного падаванского уровня.

— Ничего, всё исправится, — сказала рыцарь-джедай сама себе и, убрав любой проблеск эмоций, прибавила шагу.

Только вблизи я почувствовал, какое произвожу впечатление: мальчишка... точнее, маленький бесстрастный джедайчик без Силы поприветствовал свою наставницу по всем правилам Кодекса.

Дверь отрезала келью от внешнего мира, и, убедившись, что вокруг никто не воспринимает её эмоций, тви'лекк позволила отчаянию вырваться наружу.

— Мы всё делаем правильно! — она ударила кулаком по стене. — Что же происходит?

На десятой минуте, увидев, как у меня носом пошла кровь, рацарь-джедай прервала медитацию.

— Иди к себе, отдохни, — почти приказала Айала. И тихо добавила, когда я скрылся из виду. — Похоже, так мы скоро тебя убьём. Как бы не хотелось...

Точка приговора.

Так и не став примерным джедаем, я иду к выходу.

— Ученицу возьмёте? — вопрос Мейса к рыцарю-джедай звучит как раз тогда, когда моя рука касается двери.

— Прошу послать меня на новую миссию, — немного резко отвечает Айала.

— Проводить до корабля падавана бывшего нужно, да, — понимающе кивает Йода. Он действительно — Великий Магистр.

Перед самым входом на корабль я ловлю отблеск слов-мыслей Айалы: "Что же, значит, я буду джеданм за двоих..."

Нулевая точка.

Страх... да, страх за свою жизнь мне более, чем хорошо знаком. Он уже давно туманом укутывает меня. Очень давно...

Туманная точка.

Каждую ночь мне снится один и тот же сон: медленно утопающий в трясине Храм и бегущая оттуда Айала Секура. И когда самый высокий шпиль уже скрывается в недрах Корусканта, та же топь вдруг оказывается под моими ногами, а затем и вокруг. И каждый раз видение остаётся всё тем же, будто память и подсознание упорно цепляются за прошлое.

А наяву я тону в другой трясине.

Страх. Липкий, ни чем не оправданный страх за свою жизнь. Он словно пропитывает насквозь при первом же глотке воздуха Тантри и невидимым туманом стелется над полями потайры. Страх связан с одним существом — главой местного отделения сельхозкорпуса, Матаве. Сила знает, о чём думал Совет при этом назначении, но сложилось так, что единственный гамореанец-джедай стал безраздельным хозяином планеты. И положение "сильнейший из слабых" представителю и без того слабой на мозги расы окончательно вывихнуло извилины. Но и в этом состоянии он понимает, что любое происшествие может привлечь лишнее внимание, и физически нам почти ничего не угрожает. Но осознание своего полного бессилия рядом с полноценным одарённым, некая незримая оболочка власти вокруг него невольно порождают ощущение полной зависимости от Матаве. И вызывает тот самый липкий, густой страх за свою жизнь.

Но тот же страх становится моим спасением. В нём словно вязнет режущий глаза свет. И я всё глубже ухожу в туман.

И тянутся, неотличимые друг от друга в своей вязкой серости, дни.

Нулевая точка.

Правая рука отодвигает с пути очередную лиану. Левая, сжатая в кулак, прижата к груди. Бросаю очередной взгляд на кисть, и вспоминаю, что там зажато, и как оно попало ко мне.

Точка находки.

Звездопад был настолько красивым, что невольно хотелось загадать желание. Но на ум лезло только одно: завтра опять придётся ползать по грязи в поисках небесных гостинцев. Всё дело в том, что на месте астероидного кольца когда-то вращалась планета, на которой росли кристаллы для мечей. Что с нею случилось, неизвестно, джедаи всё валят на природные катаклизмы и ситхов, те разумеется, ответить ничего не могут, но в результате получилась груда булыжников. Из которой, вместе с метеоритами, и падали кристаллы. Ссыльные, попавшие на Тантри после испытания на Илуме, говорят, что кристаллы идеально подходят для боевых мечей. И непонятно с чего, но Матаве вбил себе в голову, что сбор этих "гостей с неба" как-то повысит его статус в глазах Совета. Что ещё взять с гаморреанца, пусть даже и одарённого. Так что после каждого звездопада мы выходим на утренние поля и обыскиваем каждый булыжник в поисках кристаллов.

Едва Кенет показалась из-за горизонта, как гамореанец трубным голосом провозгласил подъём и чуть ли не пинками выгнал нас на поля. Одетый в неизменную джедайскую робу, с лайтсейбером на поясе, Матаве производил двойственное впечатление. Разбив нас на пять отрядов, он назначил "старожилов" командирами и, распределив между отрядами сектора, сам возглавил поход в "центральный". Там обычно было больше всего кристаллов. Я попал в "северный" отряд, самое бедное на кристаллы направление. Кроме меня туда вошёл командир, парочка его товарищей и ещё десяток. Среди последних была и прибывшая два или три дня назад новенькая, десятилетняя тви'лечка, почему-то выбравшая меня в напарники.

— Меня зовут Рекена Туокугэва, — представилась она, пока мы шли к участку. — А ты — Эйс Гентура? Куда мы идём?

— Искать метеориты, — ответил я. Странно, но рядом с ней туман съёживался и отступал, но и свет был не таким острым. Стало чуть легче, и окружавшие нас тельмы** как-то свежее стали выглядеть.

— Поня-атно, — протянула девочка. И принялась неуёмно рассказывать о последних событиях в галактике. Пока мы шли, тельмы сменились еглями

* * *

, а я о многом узнал. О Геонозисе, где "полегло немереное количество рыцарей". О войне между дроидами и клонами под командованием генералов-джедаев. Об Избранном, который должен найти ситха и убить его, тем самым восстановить равновесие в Силе.

— Я думаю, это Мэйс, — поделилась своими мыслями по поводу Избранного тви'лечка. — Он — самый лучший из джедаев! Хотя все думают на Анакина... — в её голосе прозвучала обида. А я постарался припомнить. Кажется, про этого парня кто-то рассказывал, но в памяти не отложилось даже лицо рассказчика, только шевелящийся туман, да то ли имена, то ли названия: Скай Уокер, Татуин и Дартсидиус. Поэтому мне осталось лишь пожать плечами. — Ты прав, — вздохнула Рекена. — Теперь уже без разницы. Мы здесь навсегда... — она замолчала вплоть до выхода на место.

На усыпанной щепками свежей лесной поляне валялось штук двадцать камней и живописно разбросанные останки какого-то крупного лесного зверя. Поскольку нашим единственным мясным блюдом был корм неизвестного назначения, здесь экономили на всём, на чём только нельзя, у всего отряда тут же загорелись глаза.

— С меня шашлык, с вас — камень! — тут же заявил командир. Акир был одним из тех, кто попал на Тантри в самом конце обучения, и обладал опытом приготовления чего угодно в полевых условиях. Поскольку в корпусе, где и так каждый был сам за себя, я и вовсе был где-то с краю, то, пока отряд дружно кивал, молча отправился к камням. И тви'лечка, скорчив недовольную рожицу, отправилась следом за мной.

— Туо? — окликнул её Акир.

Рекена передёрнула леккми, мол, "отвалите все".

— Ну, Туо! — Далед не отставал. В ответ девочка вспрыгнула на самый крупный камень и, приложив лекки козырьком к глазам, посмотрела куда-то на северо-восток. — Ладно, ладно, и твоего бантой пришибленного напарника угостим!

Вместо ответа Рекена, резко развернувшись, взмахнула кистью. Сорвавшаяся с её пальцев яркая голубая молния вонзилась в сваленные кучей щепки. Деревяшки разметало взрывом, но самое крупное полено осталось на месте, и на нём заплясали язычки огня.

— Спасибо, Туо! — отозвался Акир, и большая часть отряда заметалась вокруг костра, кидая в него дрова и давая Даледу ценнейшие указания.

— Ого! Что это было? — спросил я у спрыгнувшей с камня тви'лечки. Она нервно дышала и сжимала кулачки.

— Молния. Силы, — разделяя слова, ответила Рекнема. — Именно. Из-за. Них. Меня. Сослали! — закончила она отрывистую речь и, с рычанием, совсем не подходящим маленькой девочке, ударила соседний камень. Рукой.

Второй взрыв потряс лес.

Осколок метеорита ударил меня в лоб и, отбросив на спину, усвистел куда-то в ближние кусты.

— Ой! — тви'лечка опустилась рядом со мной на колени и принялаь заживлять полученную ранку Силой. — Извини, я не хотела.

— Ни-че-го, — выдохнул я, медленно поднялся, стараясь обойтись без её помощи, и осмотрелся. Тем же занимался и привлечённый взрывом наш отряд. Лесная тишина длилась несколько секунд.

— Ситх побери! — высказался Долеш Ни'яул, уроженец Ботавуи, глядя на разбросанные взрывом десятка три кристаллов. В основном, зелёных, хотя попадались голубые, и даже парочка розовых. — Матаве — ни слова! Камень взорвался сам!

С этим согласились все. Ведь с гаморреанеца вполне станется послать дробить все метеориты, когда-либо упавшие на Тантри.

— Я придумаю, что сказать, — заверил Акир и вернулся к мясу. А остальной отряд принялся собирать кристаллы.

Внеся свою лепту в общую кучу, я прислонился спиной к самому большому булыжнику. Рядом присела на корточки Рекена, ещё фыркающая раздражённой кошкой, но сцепившая руки в замок.

— На дальнюю поляну звали, — немного поколебавшись, тви'лечка все-таки поделилась переживаниями. — Потайру печь... ходячую зажигалку нашли, банта их забодай! — глубоко вдохнув, она вернула самоконтроль и спросила: — Ты ведь всё равно не пойдёшь?

— Нет, — ответил я. Никогда не было желания. Вообще, из всех желаний было лишь одно: собрать меч, стать джедаем и... и всё. Чем отличается джедай от падавана, я не знал. Но желание было. Когда-то...

— Ладно, — я встал на ноги и, слегка пошатываясь, сделал пару шагов в сторону самой высокой егли.