Весенние дни-13

Глава тринадцатая

Ночь не принесла покоя или облегчения, хотя, натягивая на себя одеяло, Инна робко помечтала сразу уснуть, доверившись народной мудрости: утро вечера мудреней.

Но сон хоть и появился, однако оказался поверхностным. В нём происходили странные события, характерные для спящего человека. И в то же время Инна слишком ясно понимала, что она видит сны. А ещё время от времени открывала глаза, чтобы увидеть, как по комнате медленно ползёт лунный свет, и машинально отмечала, что открывает глаза каждые пять-десять минут — по впечатлениям.

Наконец осознав, что нормального сна не дождёшься, она откинула одеяло и, сердитая, подошла к столу. Вскоре масляная лампа затеплилась достаточным светом, чтобы писать в блокноте. Впрочем, когда луна перестала заглядывать в окно, от блокнота, можно сказать, ничего не осталось: Инна разорвала его на отдельные листы, пытаясь исправить сотворённое ею. Но, даже жёстко сосредоточившись, ничего не сумела придумать.

Когда чёрно-синяя ночь за окном начала преображаться в серые сумерки, Инна пришла к двум выводам.

Пока ситуация не станет критической, она промолчит, что деяние Кристиана создано руками мага-дикаря. А как себя ещё обозвать? Недоучка, в конце концов, это всё-таки маг, хоть чуть-чуть проучившийся работать со своей силой. А она?.. У неё есть сила, но орудует она ею, как дикарь дубиной... И старательно отпинывалась от мысли, что для Кристиана-то ситуация уже критическая.

Второй вывод — скорей даже не вывод, а требование к себе: завтра, с утра, как только старый Дарем выйдет в сад посидеть на скамье, она подойдёт к нему и выложит следующую просьбу: у неё есть дар, который ей не нужен, но который порой прорывается не самым лучшим образом; нет ли в его книгах совета обуздать этот дар и запихнуть куда-нибудь — в надёжную темницу?

Глядя в окно, Инна хмуро убеждала себя, что задание господина Лэндонара выполнено, что теперь история Мелинды и Райфа пойдёт по нужному пути уже сама собой, а по возвращении домой её магия так и так пропадёт. Так что... пора сматываться.

Успокоив таким образом душу и сердце, старательно отдвигая в сторону фигуру Неиса, Инна несколько раз продумала будущий утренний эпизод: вот старик Дарем не спеша выходит из дома, вот он медленно огибает угол дома и приближается к скамье. Усаживается — и почти сразу к нему подходит она, Инна, со своей просьбой, после которой он успокаивающе кивает, и они вместе идут в его кабинет-библиотеку.

Убедившись, что тщательно продуманная ситуация безобидна и безопасна для всех, девушка вздохнула и закрыла глаза...

Уснула-то из-за бессонницы очень поздно. И, как часто бывает, ближе к утру сон стал то ли крепче, то ли тяжелей. Нет, она просыпалась, но по темноте в комнате угадывала, что до побудки ещё рано. Перед последним пробуждением приснилась мама. Она качала головой и удивлялась вслух: "Вот ведь выросла уже, а всё никак ума не наберёт! Что за девочка?"

Проснувшись в очередной раз, осознала, что выспалась, причём в каком-то шуме, монотонном и усыпляющем. Пришлось встать с кровати и полностью прийти в себя. И — замереть, прислушиваясь: в комнате темно не оттого, что ещё рано. А потому, что на улице льёт очень ровный и сильный дождь. Не ливень. Но и под таким дождём промокнуть — дело пары минут.

Когда она отчётливо поняла, что происходит — и происходит с её магической подачи, бросилась к двери. Суматошно втиснула ноги в ботики, сорвала с крючка на стенке плащ и схватила полюбившийся ей мужской зонт. "Дура! Дура! — твердила она себе, скатываясь по лестнице в небольшой холл. — Что — трудно было устроить ситуацию, в которой старый Дарем ждал бы меня в одиночестве в том же кабинете?! Весна же! Погода непредсказуемая! Да ещё он слаб!.. Дура! Какая же я дура!"

Только, с трудом разглядев, схватилась за дверную ручку, готовясь рывком открыть дверь, и окаменела на месте.

Если утро, то почему в доме тишина? Условная, конечно, — из-за дождя-то. Мало того. Когда в доме становится темно, нов нём ещё не спят или уже проснулись, Мелинда или её тётушки зажигали в холле немного свечей ил пару масляных ламп. А Инна только что еле рассмотрела, где находится дверная ручка.

Она медленно опустила руку. Обернулась. Ни одной свечи. Ни одной зажжённой лампы. По всему холлу.

Прислушалась. В ровном грохоте дождя много чего не услышишь. Но со стороны столовой комнаты — ни лёгкого стука, ни позвякивания посуды, что можно было бы услышать даже в гуле дождя. Но... ни одного звука, что мог бы прорваться сквозь громыхание с улицы.

Она встала... слишком рано?

Вспомнив, где находятся солидные напольные часы, Инна сняла ботики и в одних носках побрела к двери в кабинет-библиотеку. Часы стояли справа. Опустившись на корточки, чтобы в темноте разглядеть-таки циферблат, она вздохнула: вот и подтверждение. Население дома Даремов начнёт ворочаться в постелях, потихоньку просыпаясь, минут через сорок. Как хорошо, что в заполошном беге по лестнице вниз она никого не разбудила!

Вздохнула и поплелась назад, в выделенную ей комнату. Там посидела немного у окна, немного побаиваясь, что появится ветер, и дождь начнёт бить в стёкла. А рамы ветхие. Протечёт ещё... Одновременно она размышляла. Спать-то хотелось, но много ли сейчас поспишь? Скоро прибежит Мелинда, которая рада общаться с ней не только потому, что кузина, а потому что Инна — почти ровесница ей. А Мелинде, надолго отлучённой от сверстников, это плотное и тесное общение и возможность наболтаться — за счастье.

Итак, за оставшиеся свободными полчаса надо подумать.

И первый же сформулированный вопрос заставил её превратиться в рассерженную пчелу, которая не только злится, но и шипит-гудит.

Зачем она связалась с собственной магией? До сих пор и обычными способами-уловками удавалось справляться с заданием господина Лэндонара. Так чего вдруг вздумалось присовокупить её личную магию, в которой она не разбирается ни на грош?

Из глупого любопытства — решила Инна и немедленно уничтожила вчерашний вариант встречи со стариком Даремом, придумав обычное утреннее времяпрепровождение для всех в доме.

Успокоившись, что старик не выйдет под дождём посидеть на садовой скамье, Инна приступила к следующему пункту — к решению второй проблемы, а именно: как избавиться от магических способностей?

Поприкидывав обстоятельства так и этак, Инна хмыкнула. За столом нетрудно будет повести разговор о необходимом ей, так что можно сказать, что и вторая проблема решена... Оставалась третья.

Как убрать негативные последствия вчерашнего кошмара?

Здесь она ничего не может сделать. Всё будет зависеть от Неиса. От его убеждённости, что он сумеет повлиять на ситуацию, в которой Кристиан не виновен в похищении Мелинды... Правда, есть небольшая оговорка при всём при этом. Поможет ли это влияние девушке Кристиана не бросить его? Инна снова вздохнула: попытаться поговорить с Неисом наедине? Чтобы он и эту мелочь, важную для судьбы парочки, попробовал уладить?

Она уже умылась, уложила волосы и переоделась и даже успела грустно посмеяться над собой, вспоминая, как она испугалась за здоровье старого Дарема, по её милости попавшего бы под дождь, как раздался ожидаемый стук в дверь.

— Инесса, ты проснулась? — заглянула в комнату Мелинда. И улыбнулась: — Доброе утро! Пора завтракать!

Они вместе спустились по лестнице, за короткий путь условившись, что о вечере на бале-маскараде будет рассказывать только Мелинда. Причём в обязательном порядке девушка пропустит ту часть, где её похищали. Как пропустит и то, что на балу ими вообще был встречен Кристиан.

Оживлённые тётушки дед Дарем с нетерпением ждали девушек.

За лёгким супом Мелинда рассказала о начале бала-маскарада. За чайным десертом описывала игры, которые довелось увидеть, но в которых не хотелось участвовать. Правда, большую часть времени вынужденно (игр-то мало видели!), но восторженно рассказывала о том здании, куда они попали. Описывать интерьеры она была мастерица, как и давать характеристики встреченным на балу личностям в маскарадных костюмах. Говорить Мелинда умела, кое-где даже умудряясь добавить в описания тех самых личностей сарказма, а то и насмешки. А потому сумела развеселить тётушек, а поначалу насторожённый было, дед Дарем тоже расслабился и только слегка посмеивался над высказываниями внучки.

Уходить из кабинета-библиотеки, куда принесли чай, не хотелось, хотя и пили уже горячий напиток только потому, что под шум нескончаемого дождя это дело было таким уютным, а в кабинете так комфортно! И это весёлое позвякивание чашек и тарелочек, чудный запах пусть и вчерашней выпечки, звон ложечек о тонкий фарфор на фоне льющегося за стенами дома дождя песней пело в душе каждого, как это видела Инна, ловя ласковые перегляды членов семьи.

— Ты говоришь, Мелинда, к нам сегодня вечером заедут господа Варены? — спохватился старый Дарем.

— Да. Когда мы выбирали стихотворные сборники, мы с Инессой нечаянно сказали о декламации под гитару, и им показалось это чтение оригинальным, — тая тревогу (а вдруг дед откажет гостям в приёме?), откликнулась Мелинда.

— О младших Варенах я знаю мало, но, помнится, вы говорили об их огромной библиотеке, — пробормотал Дарем. — Ещё в прошлый раз. Я буду рад, если наш дом посетят такие умные и образованные юноши.

Инне очень хотелось насмешливо добавить: "И состоятельные. Дедушка, вы забыли, что мы говорили об их замке?"

Но старый Дарем бросил на неё краткий взгляд, острый и одновременно проницательный. И легко было понять — помнит. И рад, что Инна держит своё слово.

А потом Мелинда и тётушки принялись убирать со стола лишнюю посуду с чаепития, а на Инну с самого начала уборки замахали руками: сиди, мол, гостья! И сами уберём! А ты отдыхай!

И Инна на всю катушку использовала время, когда убирающие со стола не могли внимательно прислушиваться к её разговору со старым Даремом.

— Господин Дарем, а магическая специализация Мелинды — это наследственное? — спросила она с лёгкой улыбкой, будто предлагая светскую беседу. — По вашей родовой ветви Даремов у всех есть умение читать в пространстве?

— Нет, что вы, барышня Инесса, — отозвался размякший после горячего чая дедушка Дарем. — Мелинда — единственная в нашем роду с такой особенностью.

— А родовые были? — задумчиво спросила она и, замирая в душе, добавила: — В нашей ветви Даремов часто появлялась особенность магии, которая позволяла создавать нужные ситуации. Правда, мало кто развивал эту особенность. Очень уж она коварная.

— Согласен, — медлительно сказал старый Дарем. — Помнится, Тибериус Ксанфский в одном из писем другу-философу писал, что с даром моделирования нужных ситуаций в основном справляются люди, имеющие ещё и общественный дар к дипломатии. А те, что не обучались ни дипломатии, ни использованию самого дара, просто старались заглушить его, потому как в руках необученных он может быть даже опасным.

— Мне всегда казалось, что любой дар можно... приручить. — Инна улыбнулась, показывая, что предположение высказано шутливо. Но на душе частично померкло. В этом мире она было почувствовала себя кем-то ну очень другим, более... высоким, чем она была когда-то и где-то. И вдруг... Опытный в теории человек, начитанный книжник, подтверждает тревожные сомнения. А она-то думала... Глупая... Думала, как использовать этот дар, чтобы остаться в этом мире!!

До слёз обидно...

— Я не умею объяснить именно по этому дару, — принялся рассказывать старый Дарем, почуяв, что гостье и в самом деле интересна эта сторона магии. — Но знаю, что маг, обладающий ею, должен хорошо знать людей. А создавая нужную ему или другим ситуацию, такой маг должен учитывать мельчайшие особенности, сопровождающие процесс создания.

"Ну да... — горестно подумала Инна. — Как я, например, забыла о весенней непредсказуемой погоде. Забыла о том, что вы, уважаемый господин Дарем, пока ещё слабый после недавнего обморока на голодной почве... И как же я испугалась, сообразив, что вы могли попасть под этот холоднющий дождь! Много ли вам надо было бы, чтобы заполучить тяжелейшую пневмонию..."

Одна из тётушек протёрла стол, за которым чаёвничали, и вышла в столовую комнату, из которой далеко-далеко доносился звон отмываемой посуды.

Уставший от объяснений старый Дарем немного посидел, сначала следя за тряпкой в руках дочери, а потом уставившись в окно, облитое струями дождя.

— Если вас интересует этот вопрос, могу предложить барышня Дарем, несколько более современных книг, которые помогут получить вам более обширную информацию о даре ситуативного моделирования, — внезапно сказал он. — Вижу, вам этот вопрос весьма любопытен.

— Вы правы, — призналась Инна. — Меня очень интересует этот вопрос, поскольку я на распутье: стоит ли ему обучаться — или же оставить его в покое, а то и блокировать, чтобы не мешал в обыденной жизни.

Чуть позже вошла Мелинда, принесла для деда отвар трав, которыми пользовали его тётушки. Выпив его, старый Дарем встал — не без помощи двух девушек, которые затем подвели его к книжным стеллажам.

Он быстро нашёл упомянутые книги и передал их Инне, попросив лишь об одном одолжении — не выносить их за пределы дома.

Понимающе улыбнувшись (книжный фанатик!), Инна строго пообещала выполнить его просьбу. И вместе с Мелиндой побежала в свою комнату.

Выйти на улицу ни причины, ни возможности не было. Так что девушки быстро нашли себе занятие, если не по душе, то многообещающее. Инна ещё раз показала Мелинде, как играть на гитаре те самые три аккорда, чтобы подготовиться к литературно-музыкальному вечеру, а сама, показав ей книги, объяснила, что хотела бы узнать побольше о родовом магическом даре.

— А почему ты не узнавала о своём даре по книгам в библиотеке своих родных? — наивно, но неожиданно попав в точку, спросила Мелинда.

Инна усмехнулась.

— Во-первых, дома мне было лень посмотреть нужные мне книги, а во-вторых, здесь меня держит дождь, не давая выйти. Поэтому я просто вынуждена заняться хоть чем-то полезным для себя.

— У меня такое тоже бывает, — откликнулась Мелинда, старательно нажимая на струны указанные Инной позиции пальцев. — Дед думает, что я трудолюбива, но я довольно ленива. И всё из-за книг. Их так много! И они так заманчивы! — И вдруг пригорюнилась: — Инесса, ты уверена, что Райф сегодня приедет вместе с Неисом?

— А почему ты думаешь, что Неис обязательно приедет? — усмехнулась Инна.

— Мне так кажется, потому что я видела, как он на тебя смотрит, — призналась Мелинда, вжимая пальцы в гриф для струнного аккорда, а потом тряся их, чтобы напряжённый жим перестал выделяться на коже.

Несколько ошеломлённая, Инна посмотрела на Мелинду. Что имеет в виду девушка. И не выдержала, прервала увлёкшуюся кузину:

— А как он на меня смотрит?

Мелинда задумчиво замерла, глядя на корпус гитары, а потом подняла глаза:

— Только не думай, что я преувеличиваю или... я могу сказать не так, — доверительно добавила она. — Но ты умная, Инесса, ты меня поймёшь правильно. Он смотрит на тебя так мягко, как будто хочет положить тебя в одну ладошку, а вторую держать над твоей головой, чтобы не дать пролиться на тебя холодному дождю.