Камень

Камень

Да, я камень, камнем рождён... кажется... В смысле, как только я себя осознал, уже был камнем, что было до того — понятия не имею. Камнем рождён, камнем и исчезну. Может, меня за тысячелетия сотрут в порошок ветра, дожди и солнце, может, во мне есть трещинка, в неё попадёт вода или какое-нибудь семя, чтобы потом меня расколоть. А интересно, когда я расколюсь, моё сознание исчезнет, или я превращусь в "мы"?

Хотя нет, не интересно. Мне ничего не интересно, я камень. Точнее, кое-какие следы чувств во мне есть. Намётки. Намёки. Тени. И мне достаточно.

Интересно, с чего я решил, что то, что я чувствую, — это лишь тени чувств? В смысле, почти интересно. Откуда мне знать о настоящих чувствах, если я их не могу, да и не хочу испытывать? Откуда мне знать, что я их не испытываю? Может, прав этот назойливый дубок, что ворчит, как дуб вековой, да ругается. Я, видите ли, мешаю ему расти, он упирается в меня своим боком, трётся своей юной корой об меня. Дубок... Тебе ещё расти и расти до дубка. Жалкий прутик. Взял бы, да и пророс бы себе подальше.

А говорил мне этот прутик, что, дескать, камнем меня в этой жизни сделали за что-то плохое, что я сделал в прошлой жизни, когда был кем-то другим. Но я ж не помню этого, в чём смысл наказания? Если б я помнил, кем был и что сделал, тогда это было бы наказанием мне. Или не было. Я камень, чем это плохо для меня? Меня всё устраивает. Может, другие камни поблагородней меня будут. Те, что в речке лежат. Их быстрое течение обтирает песочком, заглаживает, так что они округлые себе такие, гладенькие, ГАЛЬКОЙ себя величают, чем и гордятся. А мне и так хорошо. Целее буду. Буду до скончания века лежать в этом лесу на тропе, взирать на проходящее мимо зверьё, на то, как растут, падают и гниют деревья. И дубок этот вырастет, падёт и сгниёт рядом со мной, а я буду дальше здесь лежать.

Слыхал от кого-то из проходивших мимо, что под лежачий камень вода не течёт. Вроде бы упрёк мне. А оно и не надо, чтоб текла, чтоб беспокоила зазря. Мне и так хорошо. Может, если прав тот дубок насчёт прошлых тех жизней, моя нынешняя жизнь — награда, а не наказание. Вот. Прутик ободранный.

— Вот ведь беда какая, каменюка эта... Здоровенный. Как его с дороги-то сволочь? Дядь Пахом?

— Хватит ныть. Барин приказал — надо убрать. Он на охоте, сам знаешь, жеребцу на этом камне ноги переломал. Погубил животину-то... Так что не ной.

— Так нам его не сволочь самим! Лошадь брать надо да верёвок поболе.

— От же... Молодо-зелено... Лес, хворост есть, река рядом течёт, кремень с собой. Бадейка тож. Не ной, грю.

— И чего с того?

— Хворостом обложим да запалим. Как камень раскалится, водой польём. Потом снова. И так, пока он сам не рассыплется. И всего делов. А ты — "не сволочь"... Давай, топай за хворостом. А я пока вытащу этот дубок, пересажу подальше. Жалко, молодой ещё. Или на погост, Пелагее подсажу, пусть она в теньке лежит...