Настасья, Настя, Настенька

Вместо пролога

У вас бывало когда-нибудь такое? Идёте в толпе, на душе скребут кошки, день не радует, да и пасмурно с утра. На работе проблемы, головная боль не проходит уже третий день, ещё и дома покоя не дают ни родственники, ни соседи. И вдруг, навстречу вам идёт самый обычный, ничем не примечательный человек, неважно, мужчина или женщина, и он улыбается. И, кажется, что улыбается именно вам, но вы точно знаете, что видите его впервые. Как только он проходит мимо, думаете, что он просто ненормальный или витает в облаках. Потом ваша головная боль от этих раздумий уходит, проблемы кажутся незначительными, а сквозь тучи виднеется лучик солнца... И вот уже вы идёте и, радуясь дню, улыбаетесь встречным прохожим.

Бывало? Тогда вам повезло. Вы встретили ангела.

Но никто не знает, через что нужно пройти ангелу, чтоб приобрести крылья и взлететь...

Ангелы везде: там и на земле,

дышат и гуляют, в небо очи поднимают,

думают, страдают,

знают, нет, не знают.

Любят и мечтают

лишь о том, о той

взгляды поднимая,

зная, нет, не зная,

просто понимая, что влюблён в мечту.

Екатерина Ермолаева (Ангелы везде. Посвящение Н)

Глава 1

А что было бы, если...

Анастасия

Над шумным мегаполисом нависла огромная туча, которая, казалось, не имела ни конца, ни каря. С самого утра шёл дождь, начавшийся как моросящий туман, но к вечеру превратившийся в сильный ливень. Чёрное небо то и дело расцвечивалось ветвистыми вспышками молний, которые сопровождались раскатами грома. Редкие одинокие путники спешили домой в ночь с понедельника на вторник, даже не пытаясь почувствовать мелодию дождя. Симфонию разбушевавшейся природы не было желающих послушать. Как и не было желающих посмотреть на светопреставление. Поэтому никто не заметил застывший на краю крыши многоэтажки тёмный силуэт.

Если бы кто-нибудь поднялся на крышу, смог бы увидеть, что стройная фигурка одета в длинный чёрный плащ, полы которого теребит порывистый ветер, а на светлых, длинных волосах была широкая чёрная лента. Что она босиком стоит на холодной жестяной черепице, по которой с шумом барабанят тяжёлые капли дождя. И если бы не жуткие свежие шрамы от глубоких порезов на лице, то на вид женщине никто не дал бы больше двадцати, но это лишь на вид... На самом деле ей уже тридцать шесть.

Она не смотрит под ноги, делая очередной шаг к краю. На её лице нет никаких эмоций, лишь застывшее горе плещется бушующим океаном в широко открытых серых глазах. А ведь ещё почти полтора месяца назад...

Сегодня я не задержалась на работе и вернулась домой, как и положено, в семь вечера. Услышав звук захлопывающейся двери, меня вышел встречать муж. Он что-то прятал за спиной, а на его губах была лукавая улыбка, которая так редко появлялась в последнее время, что я почти забыла, насколько она мне нравилась.

Я и Андрей знаем друг друга с детства. Были друзьями "не разлей вода", но потом кончилась детская непосредственность, а ей на смену пришло более глубокое чувство — любовь. Мы поженились сразу же после того, как оба получили высшее образование. Наша совместная жизнь началась с метаний по съёмным квартирам, но потом мы смогли взять ипотеку и купить собственное жильё, за которое до сих пор расплачиваемся. Поэтому и ребёнка завели довольно поздно, отметив его рождением десятилетнюю годовщину со дня свадьбы.

— Дорогая, у меня для тебя сюрприз! — любимый лучился счастьем, протягивая мне запечатанный белый конверт. — Вернее, это подарок всем нам.

Осторожно вскрыв письмо, я вытащила яркий красочный рекламный проспект с видами на пирамиды, пустыню, оазисы и дорогой шикарный отель. Внутри брошюры лежало три билета на самолёт с именами всех членов нашей маленькой семьи. Египет! Мы поедем в Египет!

— Андрюшка! — я повисла на шее мужа, целуя его лицо, губы, шею. — Это мечта всей моей жизни! Это будет самый счастливый отпуск!

Испуганная криками, на кухню вбежала белокурая пятилетняя девочка, одетая в синее платьице. Её карие глазки широко распахнулись, когда я взяла её на руки и начала подкидывать вверх.

— Катюш, мы едем на море! — радостно закричала я, а дочурка засмеялась от счастья.

В последнее время я редко могла с ней вот так просто поиграть. Всё чаще оставалась на работе допоздна.

Когда я уложила малышку спать, мы устроили себе романтический ужин со свечами и шампанским.

— Настя, за наше путешествие! — поднял бокал Андрей. — На брудершафт!

Муж уже с завтрашнего дня идёт в отпуск, а у меня по графику он только через неделю. Если ещё отпустят.

Стараясь не думать о плохом, я выпила игристое вино. А после горячий поцелуй любимого, и тепло его рук заставили забыть обо всём на этот вечер.

— Доброе утро, Леночка, — поприветствовала я секретаря директора, которая уже работала как пчёлка.

Наша конторка была небольшой, но работы хватало на всех. Хозяин не собирался нанимать дополнительных работников, нагружая своих офисных служащих в два раза. Мы не жаловались, ведь за это нам платили неплохо.

— Привет, Настюш. Ты по какому вопросу к Эдуарду Сергеевичу? — поинтересовалась Леночка, не отрываясь от копировального агрегата.

— Да вот, заявление на отпуск хочу подписать, — я положила бумагу на стол секретаря.

— Боюсь, что он его не подпишет, — вздохнула с сожалением девушка. — Он вчера был в бешенстве. У нас заказы горят, а двое менеджеров в отпуске, да и бухгалтер вчера на больничный ушла.

— Так я же уже итак два года не ходила! — возмутилась я.

— А ему без разницы, — пожала плечами Лена. — Пока замены не будет, он тебе не подпишет. Но, попробуй, может, у него сегодня настроение изменилось с утра. Он вчера вечером с очередной претенденткой на своё сердце и кошелёк встречался, — шёпотом добавила она.

— Спасибо, Леночка. Передай ему, что я жду его аудиенции, — приободрилась я от новости.

Как бы я не уповала на чудо, но секретарь оказалась права. Единственное, на что согласился директор — отпустить меня через две недели, как только один из менеджеров выйдет из отпуска. Но в это время мы уже неделю как должны быть в Египте...

— Не расстраивайся, — утешал меня дома Андрей. — Ну, хочешь, я сдам путёвки. В следующем году съездим.

Зная, что этого отдыха ждала не только я, но и муж, да и дочь уже всем похвасталась поездкой, не стала отнимать счастливые минуты у своих родных.

— Нет, Андрюш. Вы езжайте, отдохните, а я уж как-нибудь тут... А на следующий год обязательно все вместе съездим, — я обняла мужа, спрятав лицо на его груди. Они не должны жертвовать такой возможностью из-за меня.

Неделя пролетела незаметно. Я каждый день задерживалась на работе, пытаясь побыстрее разгрести навалившиеся дела, чтоб потом со спокойной душой идти в отпуск. Возвращаясь домой после десяти вечера, я быстро перекусывала и сразу ложилась спать. Поэтому мужу пришлось самому собрать себя и Катюшку в дорогу.

Воскресное утро встретило ярким солнышком и счастливым личиком дочурки. Небольшим облачком на фоне этого были немного грустные глаза мужа. А я чувствовала себя надвигающейся тучей, которая хотела вот-вот разреветься... Впервые в жизни мы так надолго расстаёмся.

Казалось, мы слишком быстро добрались до аэропорта, совсем немного пробыли в зале ожидания, и вот уже настало прощание.

— Мамуль, не расстраивайся, я тебе привезу ракушку. Самую красивую, — Катюшка на моих руках ласково погладила меня по голове.

— Хорошо, зайчонок. Я не буду, — постаралась как можно беззаботней улыбнуться своей принцессе.

— Десять дней быстро пролетят, ты даже не заметишь, как мы уже вернёмся, — Андрей забрал с рук дочку, обнял меня и, поцеловав на прощание, пошёл на регистрацию.

Улыбка давалась тяжело, слёзы душили, но я не позволяла им катиться из глаз, пока на меня смотрят мои родные. Не стоит их расстраивать.

Регистрация окончилась, объявили взлёт, а я всё ещё стояла в аэропорту, разглядывая сквозь стеклянную стену стальную птицу, которая, пока медленно, отдаляла от меня самых дорогих мне людей...

Взрыв раздался неожиданно и сердце, казалось, остановилось.

Самолёт, в котором должны были лететь Андрей с Катюшкой, едва поднявшись в воздух, взорвался. Взрывной волной снесло все стекла аэропорта. В моё лицо и тело жгучими иглами впились острые осколки. Не знаю, почему тогда не умерла вместе с мужем и дочерью...

Подготовка к похоронам, больница, участливые лица, соболезнования, слова поддержки... Два закрытых гроба в прощальном зале. Горсть земли, брошенная на крышки... Всё это пронеслось как будто мимо меня. В эти дни я и жила, и не жила одновременно. Моё тело, словно запрограммированный робот, двигалось само по себе. Бездушное, ничего не чувствующее. Наверное, я в какой-то мере умерла в тот ужасный день, и теперь смотрела на мир ничего не понимающим взглядом.

Люди, окружающие меня, казались чужими. Может, среди них я бы и смогла узнать своих родителей, но они путешествовали по миру и не могли приехать. С ними не было никакой связи. Лишь изредка мама присылала открытки.

Следующим ударом стало известие, что как поручитель, я должна покрыть долги по кредиту своей подруги, которая сбежала из города. Ещё и по собственной ипотеке я задержалась с платежом на месяц. Но все деньги ушли на похороны... Банк пошёл навстречу и за считанные дни разменял мою квартиру, чтоб перекрыть задолженность. Маленькая "хрущёвка" — единственное, что теперь у меня осталось. Но оно и к лучшему. Я не смогла бы жить там, где всё напоминало о тех, кого потеряла.

Мой "отпуск" ещё не закончился, когда выяснилось, что фирма, в которой работала, обанкротилась. Мир вокруг начал меняться с такой скоростью, что не успевала за ним, да у меня и не было сил бороться за новое место в нём. Я просто текла по течению, бездумно проживая день за днём и ни о чём не думая.

Только на сороковой день немного пришла в себя и почувствовала ветер на лице. Тогда же и пришли слёзы. Горечь, скорбь катились из глаз, не переставая. Я задавала вопрос "Почему они?" и не находила ответа. Почему тогда я ещё жива? У меня уже нет сил жить дальше. Я очень слаба...

Неудержимо захотелось забраться повыше и сигануть вниз, словно в пропасть. Поддавшись порыву, поверх халата накинула длинный плащ и босиком выскочила из квартиры. Нужно всего лишь подняться вверх по ступеням несколько этажей и оказаться на крыше.

Выход оказался не заперт и вот я уже стою и смотрю на город с высоты птичьего полёта. Мои волосы растрепались и теперь полощутся на ветру. Ливневые струи бьют по щекам, а холодные порывы воздуха пробирают до костей. Но босые ноги не чувствуют холода. Мне всего лишь нужно сделать ещё пять шагов до края.

Первый шаг. Небо расчерчивает очередная молния. Второй. Гром раскатисто гремит прямо над головой, закладывая уши. Третий. Из глаз покатились слёзы облегчения, что скоро всё закончится. Четвёртый. Я уже на самом краю. Главное, сейчас не останавливаться и не смотреть вниз. Мне уже не страшно. Мне уже нечего терять... Подняла лицо к небу и занесла ногу для последнего шага.

— Ты думаешь, что это лучший выход из положения? — прошептал на ухо незнакомый мужской голос. — Им суждено было умереть в тот день, но не тебе. И сейчас твоё время ещё не настало. Не веришь?

В душу закрались искры сомнения. Я остановилась, так и не сделав пятый шаг с края крыши.

— Хочешь, я покажу тебе, как могло быть, если б они не поехали в аэропорт? Даже сможешь попытаться их спасти и выбрать другой вариант завершения того дня, — голос обволакивал, затмевал разум, сбивал с мыслей о сведении счётов с жизнью.

А вдруг, можно всё исправить? Вдруг он ошибается, и они бы выжили, и сейчас всё было бы как раньше?

— Хочу... — беззвучно прошептали мои губы, но собеседник понял всё и без слов.

Мир потемнел, закружился вокруг в бешеном темпе, унося с собой ливень, ночь и крышу многоэтажки...

Я вновь вернулась в то злосчастное воскресное утро.

Моя прежняя квартира... Солнечные лучи заглядывали через неплотно задёрнутые шторы и попадали на лицо Андрюшки. Он, живой и невредимый, спал рядом со мной и улыбался во сне. Не сдержалась и коснулась щеки мужа, с одной лишь целью — понять, что это реальность. От моего прикосновения любимый открыл тёмно-карие, почти чёрные, глаза и одарил меня нежным взглядом.

— Мам, а мы скоро поедем? — за спиной раздался голосок дочурки, от звука которого у меня сердце облилось кровью.

Я повернулась к Катюшке, схватила её в охапку и устроила рядышком с собой на кровати, не выпуская из объятий.

— Скоро, — вместо меня ответил Андрей.

Я была настолько счастлива вновь увидеть своих самых дорогих целыми и невредимыми, что всё остальное было неважным.

Однако сейчас не время наслаждаться. Нужно отменить поездку! Как бы ни хотелось расстраивать мужа и дочку, но я должна это сделать.

— Андрюш, у меня дурное предчувствие. Не стоит вам ехать, — мой голос дрожал.

— Шутишь? — супруг сел и с любопытством посмотрел на меня.

— Нет, я вполне серьёзно. Не нужно вам лететь, — я смогла совладать с волнением, и на этот раз получилось произнести твёрдо.

Через пять минут обсуждения, муж нехотя принял мою сторону.

— А как же море? — расстроенно спросила Катюшка, которая всё это время молча наблюдала за нами.

— А аквапарк сойдет? — взамен предложил ей Андрей. Он знал все любимые места дочурки.

С радостным визгом она спрыгнула с кровати и кинулась в свою комнату.

— Я одену тот розовый купальник, что купила мне мама! — донёсся её счастливый крик.

— Спасибо, — я прижалась к мужу и поцеловала.

— Пятьдесят тысяч, — лукаво улыбнулся Андрей, подминая меня под себя.

Пятьдесят тысяч... Именно столько стоили путёвки в Египет. Но сейчас потраченные на них деньги совсем неважны.

Народу в аквапарке по воскресеньям всегда было много, но сегодня он был полон как никогда. Пришлось ждать целый час, пока до нас дошла очередь, и мы смогли попасть внутрь.

Когда ЭТО началось, Андрей катался с крутой горки, а я наблюдала за дочуркой, которая плескалась в детском бассейне в нарукавниках... Крыша аквапарка не выдержала и рухнула прямо на людей, что были в воде. Визиги, крики о помощи и паника царили вокруг. Меня сносило толпой, пробивающейся к выходу, а я пыталась их растолкать и вернуться обратно.

Нет! Не может быть! Это не должно было произойти!

— Дура! Сейчас остальное начнёт падать! — дёрнул меня за руку какой-то грузный мужчина и потащил за собой.

— Там Катя и Андрей! — я попыталась вырваться.

Слёзы нескончаемым потоком катились по моим щекам, а сердце сжалось в груди.

— Им сейчас уже никто не поможет! О себе лучше подумай!

За спиной раздался сильный грохот, заставивший резко обернуться. Остатки крыши и часть стен сложились внутрь как карточный домик, погребая под собой всё и вся. Если до этого ещё был шанс, что кто-то уцелел, то теперь...

Картинка застыла перед глазами, как на стоп-кадре.