перерождение на пятачке

Фёдор не мог больше спокойно стоять за станком. Люди бились, а он спрятался за бронь. Пока его Наденька бегала по крышам с клещами, собирая зажигалки в ящики с песком, он день за днём гнал детали

Он чувствовал себя гадко и не мог смотреть в глаза любимой девушки. Не выдержав, пошёл к мастеру и заявил, что уходит, не желая слушать возражений. Затем военкомат, сводная рота, слаживание и короткая учёба.

Тёмная ночь. Холодная вода. Тихое скольжение лодки через широкую реку. Пригнувшись, бойцы готовились к чему угодно. До берега осталось рукой подать.

Внезапно над головой вспыхнула осветительная ракета. Уже не таясь, красноармейцы поднажали на вёсла. Лодка рванулась вперёд. Одновременно им на встречу ударил пулемёт. Только нос лодки уже воткнулся в подмёрзший берег.

Фёдор выпрыгнул в воду, пригнувшись, кинулся вперёд. Река сковывала, тормозила, не пуская навстречу пляшущему огоньку из дула пулемёта. Рядом кто-то вскрикнул и осел в воду.

Запнувшись о камень, Фёдор упал, но уберёг винтовку. Над головой, почти задев волосы, просвистела пуля. Впрочем, суша совсем рядом. Направив ствол, выстрелил куда-то в направлении пулемёта. Продвинулся вперёд и ещё раз выстрелил. Он плохо понимал, что происходит. Что-то кричал или рычал. Патроны закончились и кидал гранаты. Затем перезарядился и побежал вперёд, но вдруг удар, боль и темнота.

* * *

Плацдарм им удалось расширить лишь на сотню метров. Всего лишь сотня, жалкий пятачок, заваленный телами мёртвых и раненых красноармейцев. Санитары ползали между ними, в поисках тех, кому ещё могли помочь. Они старались не поднимать головы, чтоб не попасть под перекрёстный огонь.

Один из санитаров заметил Фёдора, окровавленного и бездыханного, с дырой в животе. Проверил пульс, дыхание и не обнаружив признаков жизни, лишь вздохнул. Эбонитовая капсула отсутствовала, поэтому забрал удостоверение и пополз дальше, к тем, кому ещё мог помочь.

* * *

Фёдор очнулся. Ему привиделась мерзкая рожа Клемента. Впрочем, тот ведь тоже любил Наденьку. Пусть хотя бы с ним она найдёт своё счастье.

— Ты чего это удумал? — рыкнул Клемент.

Подхватив соперника под плечи, поволок его к лодке.

— Оставь меня, — сказал Фёдор.

— Не дури! Ты нужен живым, — возразил Клемент.

— Кому это я нужен? — удивился Фёдор.

— Ты нужен родине. Ты нужен заводу. Надюша за тебя просила, — прохрипел Клемент, — не поверила, что ты погиб.

Он начал затаскивать Фёдора в лодку, от чего тот потерял сознание.

* * *

Фёдор очнулся и увидел над собой потрескавшийся потолок. Пахло больницей. Рядом кто-то стонал. Он удивился, что всё ещё жив. Дверь открылась, и в палату зашёл Клемент.

— Живой, — криво ухмыльнулся тот.

— Получается, что так, — сказал Фёдор.

— Дурак ты Федя, — тяжело выдохнул Клемент.

— Почему это? — удивился Фёдор.

— Зачем ты туда полез? — спросил Клемент.

— Нашим хотел помочь, — признался Фёдор.

— Ну, что же... Помог... Потешил свою гордыню. Теперь боец из тебя точно никакой, а без промышленности мы войну не выиграем. Так что выздоравливай и назад к станку. Делай, что можешь. Куй свой вклад в общую победу, — по-товарищески прямолинейно пояснил Клемент.

— Ну и что, — фыркнул Фёдор, — зато я им врезал.

— Может и врезал, — вздохнул Клемент, — но тебе тоже врезали. Ногу, может быть сохранят, а половины кишок ты лишился. Так что теперь инвалид.

Фёдор вспомнил о Наденьке. Захочет ли она видеть калеку?

— А как она? — с надеждой спросил он.

— Она... — Клемент вздохнул, — нет её больше. Прямое попадание.