Глава 30. Error

Глава 30. ERROR

— Маттиас? — тупо уточняю я, выдыхая. Или вдыхая, или вздыхая — господи, кислород! Меня даже коленки не слушаются, что делать? Бежать, бежать. — Ох, привет, мне пора...

Он обнимает меня до того, как я успеваю вообще договорить, целует в щеку, и я замираю как сурикат и опять боюсь дышать — пахнет от него обалденно, хотя даже чересчур сладко и приторно, даже в носу щекочет. Но это все еще Маттиас, смуглый, томный и безбожно очаровательный, с полным отсутствием личного пространства и этакий поплавок из прошлого. О моих чувствах он догадывался тогда и пользовался, потому что клинило меня на него весьма здорово. Но, как я уже говорила, безответная любовь так и не вылилась ни во что серьезное или даже наоборот, бессмысленное и кратковременное, и я сумела переключиться на других ребят. Но Маттиас так и остался где-то там глубоко, странно, больно и с нотками сожаления в стиле "а если бы...".

— Джейсон, ты выглядишь просто потрясающе! — продолжает улыбаться он. — Привет, Камилла, эээ... Я угощу тебя мохито или текилой, чего хочешь? — и этот тип просто берет и тащит меня с танцпола, а разве я могу вообще сопротивляться, когда это — Маттиас. — Как твои дела? Поверить не могу, ты приехала на встречу выпускников! Где-то должно начаться извержение вулкана как минимум... — болтает он у самого бара, а я опять хочу сбежать, потому что это — какое-то издевательство, удар по мозгам, ядерный взрыв с огромным расползающимся грибом в самое небо.

— Ну вот так вот... да, — неопределенно отозвалась я у самого бара, хотя наверняка это звучит очень нервно. Маттиас отпускает мою руку, попутно успевает задержать взгляд на открытом вырезе моей майки — и тут же бесстыже поднимает взгляд:

— Я так рад тебя видеть! Столько лет прошло, поверить не могу, и вот мы снова в городе, и вечеринка отличная, есть планы на вечер? Мы могли много чего упустить по юношеской глупости...

Нет, не смей, даже не думай, убери этот томный взгляд, и кудряшки эти, и вообще! Я дернула себя, насколько смогла, потому что это — прошлое, старое, давно забытое и запрятанное. И, самое главное — никому не нужное.

— Охтыж, вау! — нда, я мастер подбора слов по ситуации, но это все же лучше, чем просто моргать и пытаться поднять челюсть с пола. Но в любом случае тот факт, что мне нужно ограничить это общение по всем фронтам, ясен даже мне сейчас. Потому что это "матьегоМаттиас", и мне трудно бороться с глупыми юношескими чувствами, которые хоть и глубоко спрятаны, но все же есть. И мне надо с ними что-то сделать. Желательно — понять, что это дела давно минувших дней, и мне придется это осознать сейчас, спустив все тормоза.

— Так каким ветром? — улыбнулся Маттиас, протягивая мне текилу с солью на ободке рюмки. — Эй, за внезапную встречу.

Я закусываю шот лимоном, возвращаю стаканчик на место и улыбаюсь — очередная порция алкоголя придает и уверенности, и разговорчивости, и — как я надеюсь, правдивости. Потому что я ловлю в голове мысль о том, где же Блондин, и то, что это мне сейчас намного важнее латинского симпатяги из старшей школы, уже о многом говорит. Да что уж там — у меня и так все датчики давно настроены только на капитана.

— Меня Камилла уговорила... точнее, она меня гнусно шантажировала — и вот я здесь. Всего на пару дней, у меня куча работы в университете.

Ура, я снова могу говорить осознанные предложения, хотя равнодушно реагировать на так близко стоящего парня я еще не могла: у меня даже уши горели!

— Но завтра ты будешь?

— Конечно.

— Как твои дела? Все хорошо? Университет в Миссури? Как там?

За болтовней ни о чем, такой классической, с рассказами о кампусе, развлечениях и общажной жизни, Маттиас ненавязчиво так протянул еще один шот:

— Как на личном фронте? Мальчики, девочки? — он пожал плечами и так мило закусил губу, разглядывая меня уже неприкрыто кокетливо, — а потом бросает взгляд поверх моего плеча и — о да, я узнаю этот взгляд из миллиона. Взгляд "ооопс, офигеть!" всегда означал, что там где-то на горизонте маячит упырь.

Мне на плечо вальяжно закидывают руку, брови Маттиаса ползут вверх со скоростью экспресса, а мое сердце возвращается на место: все как надо, как и должно быть. Вид удивленного школьного товарища настолько резво вернул меня в реальность, наполненную страданием, тленностью бытия, жизнью в вампирском логове со скелетом на двери и все такое, что я едва ли не готова резвой ланью прыгнуть за стойку бара и затаиться.

— Что? Там Хью Джекман?! — я передразнила эти брови домиком, даже не оборачиваясь. — Хотя вряд ли, конечно, учитывая его рост...

— То есть уважения к старшим у тебя нет? — уточнил Мика невозмутимо, забирая текилу из рук и возвращая ее обратно на барную стойку.

— Но ты же не Хью Джекман! — я толкнула его локтем, потому что капитан повис на мне совсем уж безбожно, а вот Маттиас воспринял это явно иначе и сообщил, что он тоже не вышеупомянутый актер и даже не Россомаха, но не нужна ли мне в любом случае помощь, потому что ночной клуб все равно остается таковым, даже если там собирается вся знакомая местная молодежь. И особенно такие ее представители, как Мика Каллахен.

Ситуация ощутимо накаляется, потому что Маттиас явно не в восторге от руки Блондина на моем плече (он думает, что я кроткая монашка что ли?), а Мика не в восторге от самого смуглого красавчика. Наверняка они тоже еще со школы знакомы, оба конкурентоспособны и девчонки за обоими гонялись не хуже отрядов зомби за последними выжившими.

— Не думаю, что ей нужна твоя помощь, Бэтмэн, — голос Мики был холодным настолько, что щедрая фантазия уже подкинула мне картинку, где капитан закидывает Маттиаса за барную стойку, — и как бы мне не хотелось где-то в глубине души это увидеть, я очень надеюсь что до такого не дойдет. Потому что Каллахен очень терпеливый, а смуглый красавчик — догадливый. Надеюсь, что догадливый.

Маттиас посмотрел на меня, напрочь игнорируя Блондина, и я, не отводя взгляда, сняла капитанскую руку с плеча, привычно сжала его ладонь и отступила назад:

— Нам пора, и помощь мне не нужна, все отлично.

— Увидимся завтра, — Маттиас улыбнулся так, что и сомнений не оставалось — непременно увидимся. Этот взгляд мне не понравился, да и Мике тоже, потому что тот сразу же фыркнул в ответ:

— И губу закатай к этому моменту, — и зашагал прочь, утягивая меня следом. Мимо бара, мимо танцпола, — мне было все равно куда, на самом деле, хоть в грязную узкую кладовку со швабрами, ведь мы снова вдвоем и совершенно одни.

— Господи, Джейсон, я был готов застать тебя распивающей пиво из шланга стоя на барной стойке, но никак не в компании этого ушлепка, — возмущенно выдал Мика, стоило нам выйти в относительно тихое место — сменили басы от колонок, от которых закладывало уши, на шумовую завесу голосов и смеха в открытой лаундж-зоне на крыше. Я успела увидеть даже диван с нашими ребятами — и целую колоннаду бутылок и стаканов на столике, но Блондин утащил меня в другую сторону. Свежий вечерний воздух подействовал не хуже очередного алкогольного залпа — после душного танцпола с периодическими дымовыми эффектами у меня едва ли не голова закружилась.

— Это мой школьный друг, что ты вообще..? — обняв его двумя руками, я уткнулась носом в его майку и посмотрела снизу вверх с преувеличенно-невинным видом. — Мы учились в параллельных классах.

— Это не мешает ему развешивать вокруг свои слюни, — ворчливо отозвался Мика, сощурившись. Я заулыбалась в ответ, крепче сжала объятия и шутливо толкнула его коленкой. — Что-о-о?

— Он же не знал.

— И что?

— Ты такой потрясающий, когда ревнуешь, — мурлыкнула я, прикоснувшись губами к выпирающей над вырезом майки ключице. Мика порывисто вздохнул, а я нахально продолжила поцелуи, поднимаясь выше — по шее, по линии напряженной и внезапно проступившей вены. Теряя голову от чувства вседозволенности — ведь капитан стоит и ничего не делает, мои ладони оказались уже под майкой, на горячем животе, пальцы пробежались по прессу и нырнули за пояс шорт.

— Посмотрим, как ты будешь восторгаться, когда я буду гонять твоих любовников с ружьем наперевес, — шутливо огрызнулся Мика, а я фыркнула, дернула его за пояс, вовлекая в грубый поцелуй и прижимаясь близко-близко.

— Я всегда буду тобой восторгаться, упырина. Только никаких любовников ты не дождешься, мне тебя и того цирка, что вокруг творится, с лихвой хватает для острых ощущений... — хмыкнула я. — Тем более, мы столько всего еще не попробовали.

— Например?

Я обняла его за шею, вынуждая наклониться ближе, и постаралась максимально доступно рассказать, как бы мне хотелось избавиться от шорт, и что мне майка как корсет, и "поговори с Тайки, неужели у него нет ничего для решения подобных проблем?"

От клуба мы идем пешком, вдвоем, через половину города. Уже сильно заполночь, от музыки и у меня до сих пор шумит в ушах, но у нас чудесная прогулка по затихающим ночным улицам — Мика держит меня за руку и перекатывает во рту чупа-чупс из супермаркета по пути. Последнее, что я успела увидеть на выходе из клуба — это Камиллу и Стивена, целующихся уже на улице. Я подняла упавшую челюсть под смешки Каллахена, но мешать не стала, пришлось уходить не попрощавшись. Вряд ли это что изменило, в любом случае им в одну сторону домой добираться, не пропадут. Не маленькие.

Пока мы неспешно шли, я рассказывала о том, что на той вечеринке у Тайки, с которой все и началось, "кое-кто упыриной наружности" наверняка использовал классический метод подката, за что и получил пиво на голову.

— Я смотрю, традиция лить напитки у тебя с тех самых пор и осталась, — хохотнул Блондин, с причмокиванием вытаскивая конфету изо рта.

— Ты правда не помнишь, что там случилось?

— С трудом. Слишком много дури в голове, помноженное на литры алкоголя — чего ты от меня такого юного и беспечного хочешь?

— Ты и сейчас... Эй!

Мне в щеку ткнулась липкая конфета, я скорчила рожу и получила в ответ еще и легкий поджопник — пришлось смиренно соглашаться что да, юность была давно и от нее только воспоминания и остались. И дурь в голове. И убегать потом, конечно. Далеко.

Мы болтали всю дорогу, вспоминая каждый о юности в этом городе, где мы выросли и уже тогда совершили миллиард глупых ошибок, которые должны были. Юность — она такая. Когда пробуешь все новое, и не всегда это "новое" оказывается действительно заслуживающим внимания.

— Я, кстати, никогда не спрашивал про твой первый раз, — заулыбался Мика, закидывая мне руку на плечо скорее с целью удержать от побега. — Я его знаю? Вы потом виделись? Он будет завтра?

— Не у всех "первый раз" выглядит романтичным и волшебным, у меня он был скорее нелепым и странным, — отозвалась я. — И очень, очень, о-о-очень неловким.

— Так я его знаю?

— Надеюсь, что нет. Ты уже свалил в университет, когда это случилось. На мое счастье.

— Расскажи.

— Вот уж нет!

— Эй.

— Ты и так знаешь обо мне достаточно нелепых вещей...

— ...ты тоже!

Я закрыла лицо ладошками — и рассказала, как смогла. Про то, что оба были неопытные, было страшно и больно, а еще никак не получалось расслабиться, но сейчас это вспоминалось скорее как "глупые и стеснительные были".

— У тебя хотя бы кровать была. А у меня — заднее сиденье машины, да еще и чужой. Что ты знаешь о неловкости, когда у тебя первый раз с девочкой из выпускного класса? — Мика хмыкнул, замахал руками в воздухе не хуже истеричной ветряной мельницы и вздохнул.

— Тебе больше повезло.

— Я — мальчик.

— Ого, правда?

Тихая улица вывела нас на одну из площадей с фонтаном, который уже был к ночи отключен. Около него было место вечерней тусовки скейтеров и велобайкеров, которые и катались тут же, устроив небольшое шоу для вечерних пешеходов.

— Я — старый больной старпер, поэтому я хочу выпить и вытянуть ноги, — Мика безапелляционно потащил меня к одной из ночных кофеен с открытой верандой, где нам даже дали два легких пледа и принесли теплый глинтвейн. На город опускалась прохладная ночь, и после разгоряченного клуба и целого дня на ногах мне тоже не меньше хотелось с комфортом расположиться на одном из диванчиков — и даже с видом на фонтан и скейтеров.

Разувшись, я залезла на диван с ногами, прижалась к теплому каллахеновскому боку, окунулась в безмятежное ощущение комфорта и...

— Смотри, у нас опять свидание.

— Ничего это не свидание, — хмыкнула я, поднимая глаза на этого хитрого кота, чтобы получить мягкий поцелуй и шутливое обещание натянуть глаз на задницу. А ведь меньше часа назад этот упырь целовался так, что я не могла вздохнуть, не чета нынешнему дурачине в кепке, сдвинутой козырьком на макушку. Не знаю, кого я люблю больше — горячего капитана баскетбольной команды или насмешливого фаната супергеройских фильмов — наверное, обоих одинаково, но второго самую чуточку больше.

Глинтвейн оказался безумно вкусным и таким ароматным, что я держала чашку у лица, откинувшись на спинку дивана и обернув ноги пледом, пока Мика рассказывал слухи, которые ему успели нагрести лопатой за эти пару дней пребывания: вроде такого, что новый капитан баскетбольной школьной команды очень криворукий и им ничего не светит на чемпионате, что в другой школе новый директор и она очень даже молоденькая для такой должности. Поэтому теперь одна школа завидует другой, постоянно отпускает в их сторону миллион подколов и ситуация теперь весьма непонятная — но в любом случае, это вообще не наше дело, а наши младшие в этом году выпускаются и наверняка жрут поп-корн пачками.

— Они ничего не писали, кстати? Мало ли. Я понимаю, что Стивена можно ждать к утру — о, мои девственные глаза, я не хотела этого видеть! — но Марка я почти не видела в клубе. Он в порядке?

— Судя по тому, что он успел мне рассказать, у него сейчас есть девушка и он пускает километры слюней. В общем, у нас синхронно, кажется, — хмыкнул Мика. — Я видел ее мельком сегодня, и они уехали из клуба давным-давно, потому что больше он мне не попадался на глаза.

— И как она? — с любопытством спросила я, делая очередной крошечный глоток глинтвейна. — У вас один типаж вроде длинноногих блондинок с габаритами Барби?

— Насколько я успел усмотреть в темноте, у нее нижняя часть волос выкрашена в розовый, и она явно не блондинка, — Мика сделал вид, что пропустил шпильку про типажи мимо ушей, но ухмылялся так насмешливо, что я заулыбалась в кружку. — Хотя по-правде я бы хотел, чтобы он погулял еще пару лет, но там такие слюни — едва ли не чувства какие серьезные, в восемнадцать-то лет!

— Что в этом такого? — удивилась я.

— Ему восемнадцать, — напомнил Мика занудным голосом. — Это когда еще толком нельзя, но хочется, и даже что-то получается. Я бы хотел, чтобы он попробовал... разное.

— Боюсь предположить, насколько "разное" ты хотел бы ему предложить. Особенно с твоими гейскими предпочтениями...

Мика скорчил зловещую рожу, но тут же спохватился и выдал:

— Кстати! Ты должна помнить Синди, королеву бала моего выпуска...